Мой самый сильный наркотик

Ломка началась поздно вечером. Сначала это был просто озноб и тремор пальцев. Позже началось обильное потоотделение. В палату вошла медсестра, которая должна была следить за Йоэлем: — Здравствуйте, меня зовут Ева, Вы можете обращаться ко мне по любому поводу, я буду следить за Вашим состоянием. — Здрасьте, — он становился ещё слабее, говорить было тяжело, — Хорошо, спасибо. — Как Вы себя чувствуете? — спросила Ева. —!Всё хуже и хуже, если честно, — сидеть становилось тяжело, и он прилёг на кровать. — Говорите о каждом изменении в своём состоянии, хорошо? — Йоэль кивнул, — Что Вас сейчас беспокоит? — Трясёт всего и в пот кидает, — прохрипел Хокка. — Первые несколько дней самые тяжёлые, постарайтесь набраться терпения, — она по-доброму улыбнулась и, сев рядом, погладила его по руке, — Вы же действительно хотите вылечиться? — Я просто не хочу потерять всё самое дорогое, что у меня есть. Да и после передозировки страшно стало за свою жизнь, я же молодой ещё. — А сколько Вам лет? — Ева отвлекала Йоэля от состояния ломки разговорами. — Двадцать восемь, — он начинал нервничать. — А что может случиться, если Вы не бросите? — От меня ушёл самый любимый и дорогой человек. Я сначала отказался от лечения, он просто встал и ушёл из квартиры. Обещал вернуться, если слезу с героина. Да и я потеряю карьеру и группу, которую создал восемь лет назад, — тревога атаковала его, — Я потеряю всё, что мне было дорого. — У Вас обязательно всё получится, ваш любимый человек к вам вернётся, и вы будете счастливы вместе, и с вашей группой. — Спасибо, — Хокка грустно вздохнул. У него начали слезиться глаза, и он не знал, от ломки это, или от мыслей о том, что происходит с его жизнью. Пошло обильное слюноотделение, его затрясло сильнее, и это уже было сильно заметно. Стало жарко из-за поднимающегося давления. Ева измерила температуру — 37,1. — Вас не тошнит? — спросила она. — Есть немного, — признался Йоэль, и уже через пять минут оказался у унитаза. Рвота была очень сильная, что вызвало жжение и боли в животе и горле. Как только ему стало более-менее лучше, Ева взяла маленький фонарик и посветила в глаза, но никакой реакции не увидела — парень даже не зажмурился. — Начинается вторая стадия абстиненции, лучше в ближайшее время не станет, потерпите немного, сейчас я позову врача, и мы начнём процедуры. Главный врач подошёл через пару минут: — Начнём с того, что нам нужно очистить кровь и почки от наркотического вещества. Эта процедура называется гемосорбция. Боли и дискомфорта это не принесёт. Если Ваше состояние начнёт ухудшаться, подавайте нам знак, — Йоэль кивнул. Врач поставил капельницу и сел рядом. Хокка чувствовал, как внутри начинает появляться сильная агрессия и ненависть ко всему окружающему и к самому себе. Хотелось плакать от осознания того, что с ним происходит. Становилось хуже, но по большей части морально. Процедура занимала около часа, и ближе к концу капельницы Йоэлю стало совсем плохо. Дыхание затруднялось, хотелось кричать в голос, по щекам катились слёзы. Ева держала его за руку, но и это в конце концов перестало его сдерживать. Как только капельница закончилась, его пришлось всё же приковать к кровати за руки и за ноги. Его трясло, он говорил что-то несвязное, всё время переворачивал корпус с одного бока на другой, удерживая руки и ноги на месте, мотал головой в разные стороны, то пытался согнуться и подняться, то сильнее вжимался в кровать. — Если Вам хочется плакать и кричать, не сдерживайте в себе это желание, — сказал врач и ушёл, оставляя Йоэля с Евой, — У нас толстые стены, вы никого не разбудите, — время уже было позднее. — Вам что-нибудь нужно? — спросила медсестра. — Ма…си, Маси, — шёпотом, по слогам и сквозь слёзы говорил Йоэль. — Что-что? Ещё раз? — переспросила она. — Ма-си… Маси, — это было единственное слово, которое он был способен произнести в таком состоянии. Мозг полностью затуманен, и всё, что он видел перед собой и представлял — образ Алекси. В голове проносились все их воспоминания, все поцелуи, каждый проведённый вместе вечер, каждая их близость. — Минутку, я позову врача, — Ева на минуту вышла из кабинета и вернулась уже не одна. — Что Вы хотели? — обратился доктор к Йоэлю. Тот снова повторял, будто мантру: — Маси… Маси… Маси… — он почти задыхался. — Вот что такое «Маси»? — поинтересовалась Ева у врача. — Без понятия, если честно. Надо пересмотреть все справочники по психиатрии и помощи наркобольным. И в интернете посмотри, — поручил он, а Хокка всё в том же бреду повторял одно единственное слово, значение которого известно ему одному. Весь врачебный состав искал это слово во всех имеющихся источниках, но поиски результата не принесли. — Возможно, это какая то его личная потребность? — предположил лечащий врач Йоэля. — Надо спросить у него друзей, они обещали приехать утром, — ответила Ева, и все стали ждать приезда Йоонаса, Нико и Олли с Томми.

***

Как только оставшийся состав группы Blind Channel, за исключением перкуссиониста, пересёк порог клиники, на них накинулись с вопросами. — Ребят, у нас к вам огромное дело, без этого мы ничем помочь Йоэлю не сможем, — главный врач начал диалог очень серьёзным тоном. — Слушаем Вас, — сказал Нико. — Мы знаем, что среди вас есть медицинские работники, — Олли с Томми кивнули головами, — И нам нужно кое-что узнать, — Доктор тяжело вздохнул, — Ваш друг в состоянии очень сильной абстиненции. — Ломка, — пояснил Матела для незнающих друзей. — И он в этом состоянии повторяет одно и то же слово. Ничего другого за всю ночь так и не сказал, и не объяснил. Это слово «Маси». Мы всем составом пытались понять, что это значит, перерыли всё, что только можно. У нас такие опытные медики работают, но никто даже похожего ничего не слышал. Может, вы знаете, что это? — с надеждой произнёс врач, — На него не влияет ни один нейролептик, ничего не помогает. Мы думаем, что это «Маси» поможет облегчить его состояние. Только вот знать бы, что это. — Первый раз слышу, если честно, — смутился Томми. Олли тоже пожал плечами. Судя по удивлённому взгляду Йоонаса, у него вариантов тоже не было. — Я знаю, что это. Минутку, мне нужно сделать звонок, — когда-то давно, ещё в самом начале отношений Йоэля и Алекси, Нико случайно подслушал их разговор и услышал, что Хокка называет своего парня «Маси» по непонятным причинам. И сейчас Мойланен сразу же побежал звонить Каунисвеси: — Алекс, привет. Ты очень срочно нужен. — Что такое? Куда ехать? Где нужен? — переполошился младший. — В клинику к Йоэлю. Он тебя всю ночь звал в полном бреду и полном несоображении, а никто из врачей не знает, что такое Маси, и не могут ему помочь. Таблетки и лекарства никакие не действуют. Ему ты нужен. Я знаю, что вы в ссоре, но пожалуйста, приезжай. Его не смогут вылечить без тебя, — Нико упрашивал его. — Выезжаю, — коротко ответил Маттсон, накинул первую попавшуюся толстовку и прыгнул в машину.