Стреляющие тени Рилота

За последний час солнце приподнялось над горизонтом в своё наивысшее положение, и на гребне стены ущелья становилось всё жарче. Но что значила буквальная жара в сравнении с жутким переносным значением этого слова, относившимся к тому, что творилось внизу! Там кипел бой. Сепаратисты волна за волной накатывали на подразделение клонов, и когда очередная волна жестянок отходила, среди камней и чахлых кустов оставалось всё больше неподвижных фигур в белой броне. Подкреплений им ждать было неоткуда, силы неумолимо таяли, а дройдам, казалось, не будет конца. Фийн Токвема лежала, укрывшись между камней, прижимала к глазам электронный бинокль, который позволял видеть сражение во всех неприглядных его подробностях. Время от времени она бросала в микрофон комлинка короткие команды, направляя на врага смерть, невидимую и неощутимую до того момента, пока она не ударит в корпус очередной вражеской машины. Заряды трёх тяжёлых плазменных ружей разрывали на части безголовые фигуры Б2, прошивали защитные поля дройдек, сплавляли в оплывшую массу подвижные части пушек средних танков, лишая их возможности вести прицельный огонь. Если бы ещё скорострельность! Увы, для перезарядки буферного накопителя требовалась четверть минуты, и с этим ничего нельзя было поделать. Слишком мощное оружие. — Двойка, смена позиции! — скомандовала Фийн. Выстрел из «снайперки» сложно засечь в чехарде боя, но всё же возможно, и пара, остающаяся на месте слишком долго, рискует схлопотать заряд из танковой пушки или, того хуже, торпеду с летучей «гиены», после которой хоронить обычно некого и нечего. Правда, летающие бидоны позиции клонов почти не тревожили, выпускали ракеты с дальней дистанции в белый свет, как в децикред, и уходили. Всё потому, что двадцать минут назад Сумари Дару удалось завалить одну «гиену» на пролёте, и управляющий центр, очевидно, дал команду не входить в зону возможного зенитного огня. Делать сложные противозенитные манёвры на Рилоте не позволяли вечные пассаты, дующие с ночной стороны планеты на дневную. Силу их можно было сравнить с девятибалльными штормами других, более спокойных планет. Фийн поджала губы. Она-то знала, что последний турболазер клонов разбит, и ничто, кроме их ружей, не способно теперь бороться с «гиенами». Хорошо, что жестянки, как обычно, тормозят и поймут это нескоро. А Сумари, между прочим, стала хорошим стрелком. Можно, пожалуй, переводить её в постоянные первые номера, а себе брать новую, молодую ученицу. Если, конечно, в клане найдётся подходящая… Фийн гибким кончиком лекки стукнула в микрофон комлинка, это означало, что обращается она к напарнице: — Креш-три, влево пятнадцать, прорыв! — Принято. Два выстрела, три… Фийн была вынуждена дать команду ещё одному ружью перенести огонь на этот участок, иначе Б2 сошлись бы с клонами вплотную. Отбились! Надолго ли? Когда час назад генерал Има-Гун Ди, громадного роста найкто с пронзительными голубыми глазами, храбрец и умница, отдал приказ подорвать последний «нерф» у развалин Шестого Посёлка, Фийн поняла: это конец. Всё, что можно сделать – оттянуть момент гибели последних солдат гарнизона до тех пор, пока мирные граждане не укроются в дальних катакомбах Каладина. И гарнизон держался, а они прикрывали солдат сверху – такая малость после гибели расчётов станкачей. Если бы здесь оставались ополченцы, можно было бы спасти и часть солдат, вот туда, в узкие норы пригорода, где лайлек ногу сломит, не то что дройды. Однако, «пламенный борец за свободу» Синдула смотался одним из первых, уводя с собой всех боеспособных мужчин. Мерзость, всё-таки, эта политика и все политики до кучи! Фийн поморщилась, отгоняя неприятные мысли, легко скользнула по камням в направлении Сумари. — Смена позиции! По всем правилам ей давно положено было отдать другой приказ, но внизу, в ущелье, всё ещё сражались те, прикрывать кого направили её Старейшины. И она собиралась выполнить задачу с честью, как любая женщина клана. Пользуясь минутой затишья, напарницы перетащили ружьё и запас батарей подальше к левому флангу, откуда удобнее было зачищать слишком обнаглевших жестянок. Сменила позицию и пара-три. — Эта атака будет последней, — Сумари, дочь титульного семейства клана, смотрела на Фийн большими карими глазами, и во взгляде её была боль. — Да, моя маленькая баронесса, — вздохнула Фийн. — Они выполняют долг, потому что его не выполнил кое-кто ещё. И умирают за нас. Будь готова. Клонов оставалось едва ли больше десятка. Проклятье! Жестянки применили гранаты, это означало, что командный центр считает дистанцию кинжальной, дальше – рукопашная. В этой мешанине невозможно будет выбрать цель. Сумари впритирку к голове генерала срезала ещё одного Б2. Внизу осталось только двое своих – сам генерал и тяжело раненный ротный Кили. Они стояли спина к спине, и дройды окружали их. — Девочки, — неживым голосом произнесла Фийн. — Последний салют. Опыт показывает, что позицию снайпера, не «зашумлённого» огнём других средств, засекают после второго выстрела. Этот-то «последний салют», по два заряда на ствол, делали сейчас её стрелки перед тем, как отойти. Едва слышно скрипнул ускоритель, разгоняя последний заряд, и её девочки синхронно отпрянули от краёв стены, оттаскивая оружие. Вторые номера уходили с небольшой задержкой, ловя в прицелы длинноствольных бластеров возможную угрозу. И в этот момент над позициями жестянок, над головами снайперов с электрическим шорохом пронеслись сигаровидные туши республиканских транспортов. Два звена шнельботов шли поодаль, и длинные рыла их пушек изрыгали плазму, накрывая какие-то цели там, далеко за спинами последних защитниц позиции. Гуманитарный конвой! Они всё-таки прорвались! Что ж, по крайней мере, планета получит партию продовольствия, а какое-то количество раненых отправятся в госпитали Панторы и Набу. Фийн и вторые номера догнали снайперш в полусотне метров от места боя, в выемке, где те деловито разбирали оружие на части. Хрупкий многофункциональный прицел – в чехол. Ускоритель – снять. Приклад с резервуаром тибаны – отсоединить. И всё закрепить на ранцевой площадке. — Отходим по оврагу! — распорядилась Фийн. — Синья, какая информация об обстановке? Раненная в плечо осколком ракеты Синья Эян на бегу одной рукой возилась с декой, сделав лекками знак: секундочку. У девчонки это был первый бой, и она излишне старалась, потому и пострадала. Встать за турболазер, оператор которого погиб от снаряда – отважный поступок, но очень неосмотрительный. Позиция засечена жестянками, стрелять с неё было смертельно опасно, и хорошо ещё, что щит и преобразователь приняли на себя основную часть осколков. — Командир, наблюдатели сообщают, что дройды высаживаются везде, — доложила Синья. — Салкааса, Лебрийн, Набат… — Наследница!! — одновременно ахнули Фийн и Сумари. Именно в Набат, подальше от столицы, с началом боевых действий отправили Наследницу Крови клана Секура. Вернее, уже двух кланов одновременно, с позавчерашнего дня, когда Лонай Дару погиб в бою над космодромом Салкаасы, последней правительственной базы перехватчиков. Ну, да кто и когда замечает Дару? Их зовут, если Секурам или Феннам покажется, что голова какого-нибудь поганца непозволительно долго остаётся на плечах. А в число влиятельных клан не входил никогда, хотя и свою «дюжину имён» имел, и в финансовом плане был не из последних. — Синья, детка, сможешь поддерживать темп? — спросила Фийн. — К сумеречному часу нам нужно пройти пятьдесят кликов. — Смогу, — кивнула девушка. — Ноги у меня целы. Они бежали мерной заученной рысью, изредка переходили на шаг, чтобы перевести дыхание, снова бежали. На коротких привалах – немного воды, только чтобы поддержать баланс организма. И снова вперёд. По оврагам и каньонам, через заросли кустарника, цепляющегося за склоны. Несколько раз приходилось идти в обход, так как овраг, ещё вчера проходимый, оказывался завален. Подниматься выше, на ровную, как стол, поверхность плато, было нельзя. Всего в нескольких метрах от верхних, словно по линеечке подстриженных ветвей кустов проносились струи пассата. Именно они за десятки тысяч лет так отполировали эти скалы, не позволяя закрепиться на них ничему живому. — Подбитый корабль! — Сумари указала в направлении небольшого скального выступа. Из-за него виднелась заострённая кормовая часть одного из тех самых шнельботов. Экипажи этих маленьких корабликов – самые отчаянные ребята после командос. Если что не так во время атаки, «Нерф» может уйти с планеты, способно дотянуть до низкой орбиты и «коромысло» с подвешенным танком. Шнельбот – нет. Такова плата за скорость в атмосфере. Без буксира или большого корабля катерники обречены остаться на планете. Чаще всего – занятой врагом. Фийн надеялась, что хотя бы пять из шести шнельботов добрались до транспортов и эвакуированы. — Проверяем, есть ли живые, — распорядилась она. Живых членов экипажа не оказалось. Пилоты погибли при ударе о скалу, оператор же… Он с кем-то дрался и был убит ударом виброклинка между пластинами брони. Фийн не потребовалось слов. Взмах руки – и остальные женщины, рассыпавшись, быстро осмотрели ближайшие окрестности места катастрофы. След посадки нашла Синья. Судя по расположению и форме посадочных опор – вооружённый челнок Техносоюза. — «Мясо», — констатировала Сумари. — Да, диверсионная группа «мочил» или трандошаны, — сказала Фийн. — Вряд ли они спустились добить единственного солдата, а потом решили полюбоваться достопримечательностями. — Следы уходят примерно в нужном нам направлении, — доложила Синья. — Ну, что ж, тогда пойдём следом, догоним и при случае познакомимся, — Фийн говорила обыденным тоном, тем не менее, увидев её лицо, наёмники однозначно бы потеряли всякий интерес к знакомству и поспешили бы вовсе убраться с планеты. Двигавшуюся в маршевом темпе группу наёмников женщины догнали через полчаса. Шестеро существ разных национальностей, увешанные оружием. Один, слишком молодой, чтобы быть предводителем, оторвался шагов на двадцать вперёд. Очевидно, изображал передовой дозор. Фийн быстро оценила поклажу наёмников. Два ракетомёта, десять зарядов к ним и увесистые контейнеры. Похоже на бинарную взрывчатую смесь. Что же они хотят здесь взорвать, если планета фактически в их руках? А, скорее всего, станцию слежения Серый пик. Вернее, не саму станцию, без перехватчиков она бесполезна, объект диверсии – нода, обслуживающая даталинки во всей округе. Уничтожь передатчики и процессоры – и оставшиеся ополченцы превратятся в разрозненные полуслепые группы, без разведки, без возможности координировать действия. Бомбардировкой ноду не взять, вместе со станцией она укрыта глубоко в горе, а антенны расположены на самом пике и соседних вершинах в выплавленных проходческим лазером узких щелях. Лишить энергии тоже не получится: аварийные генераторы проработают стандартную неделю , а за это время ополчение успеет сделать немало «добрых дел» захватчикам. — Этих будем зачищать, — распорядилась Фийн. — Вижу удобное место для засады! — тут же отозвалась Синья, привстав и подкручивая настройки бинокля. — Не торопись. Один мой знакомый зверолов любил говорить: лучше побегать от зверя налегке, чем волочить до лагеря его тушу на себе. Направления у нас пока совпадают. Так пусть понесут ракетомёты немножко. Займёмся ими в сумерках, когда остановятся на ночлег. Дальнейший путь можно было бы назвать необременительной прогулкой, если бы не нервное напряжение. Скорость движения наёмников была значительно ниже, чем привыкли твилеки. Несколько раз Сумари обходила «солдат удачи» спереди и пропускала мимо себя, слушая их разговоры. Наёмники говорили на бокке, кто-то из них не владел базиком, либо вот то бесхвостое ящероподобное существо, либо странная фигура в маске, с головы до ног плотно укутанная в пятнистую коричневую ткань. Из реплик наёмников удалось выудить главное: они действительно идут к хребту, где расположен Серый пик. Солнце, наконец-то, спустилось к горизонту, от кустарников и скал потянулись длинные вытянутые тени. Холодало. Слабые отголоски пассата, мирные и безопасные на таком расстоянии, начали проникать в долину, смягчая жару. Они приносили с собой Тёмные Запахи, знакомые каждому жителю Рилота, хотя мало кто имел представление, какие цветы или животные испускают эти ароматы. — Остановились, — доложила Налан, первый номер второй пары. — Устраивают бивуак. — Прекрасно, — голос Фийн был тих, как дуновение Нижнего Ветра. — Здесь наши дороги и разойдутся. Наёмники поужинали разогретыми на термобрикетах консервами и улеглись спать, выставив часового. Старший группы назначил смены и предупредил, что подъём будет ранним, как только первые сполохи короны звезды покажутся над горами. До Серого пика оставалось примерно четыре часа пути, а задание должно быть выполнено к полудню. Вторая смена досталась Томусу Иррайлу с планеты Броэст. Закутанный в неизменный пятнистый бурнус Тзокет растолкал его, проверил, не забыл ли он зарядить и поставить на предохранитель бластер и завалился спать. Томуса такое поведение злило. Хатт побери, ему уже двадцать четыре года, из них три он работает по найму. Ему доверяют непростые задачи, не сомневаясь, что он справится, а в таких вот мелочах нянчатся, как с младенцем! Особенно этот тускен – или косящий под тускена, хатт его разберёт – Тзокет. Тьфу! Он бродил вокруг спящих и зорко вглядывался в полумрак местной ночи объективами усилителей изображения. Злость постепенно отпускала. Странные запахи родины хвостоголовых совершенно не походили на ароматы лугов и полей его родной планеты и, возможно, поэтому так хорошо успокаивали. Томус очень хорошо помнил ферму своего отца, распаханные поля, землю, в которой копались поколения его предков, и сам бы он копался до смерти, если бы вовремя не сделал ноги. Пусть бездари и неучи роются в грязи, а он, Томус Иррайл, откроет свой бизнес и когда-нибудь вернётся домой с целым состоянием, чтобы навсегда избавить отца и мать от фермерской каторги. Вот только поработает ещё пару лет в наёмниках и подкопит деньжат на начальный капитал. На этой планете группа выполняла уже четвёртую задачу, за каждую хорошо платили, и если уничтожение одной из столичных водопроводных станций и пусковой установки противоракет были достаточно опасны, то здесь… Безлюдная местность, где нет ни строений, ни нор, откуда так любят шмалять исподтишка аборигены. Местные хищники такой опасности не представляют, у них нет бластеров. Взломать взрывозащитные ворота автоматической станции будет не так просто, но взрывчатки, что несёт с собой группа, хватит и на вход, и на основное задание. Какой-то звук? А, нет, это просто Цур всхрапнул во сне. К Цуру Томус относился неплохо, ну, хвастлив немного, но кто из нас без недостатков? Взять, хотя бы, его россказни о том, как на флоте он отучил себя храпеть. Плёл что-то про старинные «техники», про медитацию, а на самом-то деле всего лишь приучился слышать во сне собственный храп и по этому сигналу поворачиваться на бок, как дрессированная крыса по щелчку. Зато в драке Цур просто демон. Как он бросает гранаты! С подрывом в воздухе, высший пилотаж! У самого Томуса пока не получалось так точно, разброс точки подрыва составлял несколько метров, один раз чуть себя осколками не посёк. Иррайл посмотрел на хронометр. О! Пора сменяться. Улыбнувшись, он направился к спальнику Цура. — Эй, Цур! Смена караула! Поднима… — Томус тронул коллегу за плечо, и крик застрял у него в горле. Голова Цура откатилась в сторону от тела. Клапан спального мешка был сплошь пропитан кровью, чёрной в слабом свете местной луны, и вокруг начинала растекаться лужа. — Э? А… Йу-у… — захрипел наёмник, бросаясь к остальным. Все они были так же безнадёжно мертвы, трое заколоты, один задушен тонким чёрным шнуром. Пять трупов лежали в спальных мешках, ни один из них не успел не только потянуться за оружием, но даже начать просыпаться. А где оружие? Ни бластеров, ни ракетомётов не было, лишь контейнеры со взрывчаткой продолжали стоять так, как поставили их вечером наёмники. Томус быстро присел, поводя стволом бластера. Ну, где вы? Твари хвостоголовые! Опять исподтишка?? Напасть на бодрствующего воина побоялись?? Он всадил очередь плазмы в показавшийся подозрительным куст. Тот вспыхнул, разгоняя мрак. Иррайлу послышался какой-то шорох в отдалении, он щедро брызнул огнём и туда. И только после этого понял, что аборигены ушли. Надо беречь заряды. Запасных батарей взять будет негде, всё унесли эти хвостоголовые. А ему ещё нужно устроить диверсию. Да! Он, Томус Иррайл, один выполнит заказ, и денег получит в шесть раз больше! Он подошёл к контейнерам со взрывчаткой. Больше двух одному не унести… И тут одна маленькая деталь, которой он не заметил раньше, заставила Иррайла отпрянуть. Лента! Сорванная лента на горловине контейнера. Прежде чем уйти, аборигены смешали компоненты! Теперь контейнеры не только переносить, наклонять было опасно. Наёмник сделал шаг назад, но детонатор термобарической гранаты, насторожённый «на отдаление», уловил его присутствие. И шаг стал последним в жизни Иррайла. Взрыв был такой силы, что обрушились каменистые склоны оврага. Столб пламени поднялся вверх… и был мгновенно сметён вечным пассатом. От стоянки наёмников не осталось ничего, только ровная полузасыпанная камнями выжженная плешь. А шесть женщин, которых клан научил не только стрелять, уходили по оврагам и распадкам всё дальше в направлении Набата, где ждала их помощи девочка с глазами цвета осени. За три с половиной дня группа прошла почти триста километров по оврагам и долинам. Там, где по поверхности передвигаться было не просто нельзя, а абсолютно невозможно, ненадолго спускались в каньоны или подземные галереи, затем вновь поднимались наверх – так спокойнее. Населённые пункты обходили, приближаясь лишь настолько, насколько требовалось, чтобы оценить обстановку. И везде видели примерно одно и то же. Отряды дройдов под командованием живых офицеров – неймодиан, финдиан или муунов – устраивали повальные обыски, твилеков, у которых находили что-то предосудительное, без долгих разговоров расстреливали прямо у порога собственного дома. А предосудительным, по мнению сепов, было не только оружие, но и деки военного образца, и даже продовольственные пайки с республиканской маркировкой. За несколько таких коробок финдианский офицер приказал казнить целую семью – супружескую пару и подростка. Велик был соблазн начать отстреливать негодяев, и именно этого в первую очередь, однако, Фийн сдержалась, несмотря на осуждающие взгляды товарок. Да, без дройда-тактика или живого командира простые жестянки зверствовать не станут, они запрограммированы на военные действия и не стреляют в безоружных. А что будет, когда прилетят новые офицеры? Прикажут казнить каждого десятого? Такое случалось на других планетах. Нет, Фийн не собиралась ещё больше умножать количество жертв и вела группу дальше, в направлении города Набат. — Что здесь произошло? — недоумевала Сумари, оглядывая панораму улиц-каньонов в электронный бинокль. Они с Фийн лежали, укрывшись за каменными останцами, на вы-соте, с которой неплохо просматривались северо-западные кварталы Набата. — Надеюсь, не самое худшее, — отозвалась командир. — Где, в таком случае, все жители? — Очевидно, куда-то согнаны. Здесь они, похоже, не зверствовали, видишь, ни одного убитого. Где дом семьи Брилов? — Смотри, вот торговая палатка без тента, вправо десять, фасад с двойным навесом. — Вижу. Не нравится мне, как повреждена входная дверь. И следы… Сумари добавила увеличение, озадаченно потёрла бровь: — Гаткёры? Они обычно не заходят в города. — Значит, кто-то их отловил и выпустил. Схожу, посмотрю. — Позволь лучше мне, Фийн? — Хорошо, я прикрою. Сумари возвратилась через десять минут и сообщила, что в доме совсем недавно кто-то был. Гаткёры недаром туда ломились. Но следов пиршества хищников не видно. — Зато в спальне есть решётка циркуляционной системы, её часто поднимали, — добавила она. — Возможно, и сегодня тоже. — Таким образом, понятно, куда делись те, за кем охотились гаткёры, — кивнула Фийн. — Ты топологию местных кяризов знаешь? — Нет. — Значит, не полезем. Идём, нам надо отыскать жителей. Население города женщины отыскали меньше чем через час, на городском стадионе. Жители городка сидели и лежали в центре арены, вокруг развёрнутого сепаратистами командного пункта. А вдоль скальных стен, обрамляющих трибуны, стояли громадные шагающие орудия. Их расположение наводило на мысль, что старший воинский начальник – вот тот важного вида тактический дройд – планирует использовать их против десантных кораблей в дополнение к четырём турболазерным башенкам, развёрнутым наверху, над стадионом. Жителями же металлический ублюдок решил прикрыться от бомбардировки. Знает, что республиканцы, в отличие от него, гражданское население будут щадить. — Дройдов здесь, кстати, не так уж и много… — прошептала Налан на ухо Фийн. — … и орудия не имеют силовой защиты, — поняла её с полуслова Токвема. — А что делать с турболазерами? — Расположены неудачно, смотри, какая здесь позиция для нас. — Так-то оно так, но и уйти нам не дадут. Плюс три танка внизу. — Надо думать. Фийн взяла деку, нанесла расположение противника, и они стали прикидывать, что можно предпринять в такой ситуации. По всему выходило, что группа гарантированно погибала, в то время как успех диверсии был при этом вовсе не гарантирован. Башенки, в отличие от орудий внизу, имели генераторы дефлекторного поля, уничтожить их одним выстрелом из ракетомёта не получится – защита врубится автоматически, как только сенсоры засекут вспышку пуска. Заклинить лазеры внезапным выстрелом из ружья тоже не выйдет, это не танк, зазоры там – пролезть можно, а навешенные поверх них наклонные щитки прекрасно отражают плазму. Значит, что? На одну башню потребуется две ракеты и несколько выстрелов из снайперского ружья. М-да, вторую ещё можно успеть, а потом танки и два оставшихся турболазера достанут группу. Нет, воевать по-армейски тут не получится, слишком мало сил. — Жестянки куда-то собрались, — доложила Сумари, которая наблюдала за обстановкой внизу. — Видимо, вот туда, — Фийн указала на дым, показавшийся над соседними кварталами. — Это нам на руку. Слушайте: если у нас не хватает огневых средств, надо их получить. Захватываем цели номер один и четыре, сносим из них два и три. Одновременно ты и ты бьёте ракетами по орудиям внизу. В отсутствие танков это реальная возможность. — Вот же… — Сумари выругалась такими словами, какие приличной девушке и знать-то не положено. Фийн кинулась к ней… и не поверила своим глазам. Двое республиканских солдат и мужчина-человек, в руках которого пылал световой меч, молниеносно расправившись с конвоирами, освобождали заложников. Не замечая, что стволы турболазеров в башнях на гребне, до этого смотревшие в небо, уже пришли в движение, башни окутало защитное поле. Кто его только рожал, этого долбанного джедая?? — Отмена! — скомандовала Фийн. — Все, сосредоточенным, по цели номер два с переносом на цель три. Двойка-прима, командуй! И метнулась к ближайшей башенке турболазера. Её тут же заметили сенсоры, но теперь дройдам надо было просчитать решение, и все башни замерли на секунду, пока их командир перераспределял цели. И тут ударили ракетомёты. Теперь ситуация стала ясна даже дройдному мозгу. Лишившаяся полей «цель номер два» и её соседка, довернувшись, залили огнём то место, откуда стартовали ракеты. Разумеется, стрелков там уже не было, они, как и планировалось, укрылись за соседним каменным останцем. А залп трёх плазменных ружей добил башню номер два. Оператору «цели три» снова пришлось переносить огонь, и ему на подмогу разворачивались стволы башенок один и четыре. Лазерный огонь лишь плавил равнодушные ко всему камни и поджигал растительность, окутывая площадку дымом, к несчастью, недостаточно плотным, чтобы поглотить импульсы. Скорее! Фийн, словно преодолевая быструю реку, продавила собой защитное поле, как кошка, взлетела по наружной конструкции башни к куполу. Короткой очередью из бластерной винтовки под край снесла подвижный щиток сбоку от турболазерных стволов. Граната, чтобы разом покончить с установкой, у неё имелась, однако, использовать её сейчас было нельзя. Вместо этого твилека ужом проскользнула внутрь башни. Выстрел в дройда Б1, оставленного здесь для устранения мелких неполадок и самообороны. И – прикладом по проводам, связывающим казённик с мозгом автоматического оператора. Откинув складные рукояти ручного управления, Фийн развернула колпак в направлении «цели номер четыре» и надавила спусковые клавиши. Спустя две секунды – рекорд сообразительности, однако! – та огрызнулась ответным огнём. Это было похоже на дуэль двух древних воинов, что в незапамятные времена разгонялись навстречу друг другу на верховых животных, держа копья наперевес. Кто кого вышибет из седла. Краем глаза Фийн видела, как из башни номер три потянулся чёрный дым, и столб его становился всё толще. Внизу тоже что-то происходило. Скалы вздрогнули от мощного взрыва. И, словно в ответ на него, лопнуло защитное поле башни четыре. Дройдный мозг не боялся гибели, поэтому продолжал стрелять даже тогда, когда импульсы Фийн располосовали колпак. Затем в турболазере что-то замкнуло, и начался фейерверк. А над стадионом уже появились две треугольные туши штурмовых кораблей Республики. Фийн развернула лазер, приблизила изображение в прицеле, оценивая, не требуется ли помощь. Нет, уже не требовалась. Клоны, джедай и бывшие заложники проверяли, не осталось ли на стадионе недобитых жестянок. Ну-ка, а кто это вот там? Наследница, живая и здоровая, на руках двоюродного дяди Нилима Брила. Фийн облегчённо вздохнула. Нижнюю дверь башенки сепы, как обычно, приварили к косяку «в целях безопасности», и Фийн пришлось срезать её шнуровым зарядом. Она вылезла в образовавшееся отверстие, поискала глазами своих… и улыбка тут же сползла с её лица, а радостное чувство выполненного долга улетучилось без следа. Синья Эян лежала навзничь на камнях, глядя остановившимися глазами в хмурое небо. Первые капли дождя падали на её спокойное, умиротворённое лицо. Место, куда попал плазменный плевок, подруги прикрыли плащом и молча стояли над телом, стараясь глядеть в сторону. — Патруль жестянок, — мрачно сообщила Налан. — Я подбежала, а она… «Не говорите маме». И всё. Надо было сказать какие-то подобающие слова, но Фийн не могла найти ни одного. Что тут скажешь? Мучительно больно терять напарниц, и вдесятеро больнее, когда это случается в последнем шаге от победы. Пискнул даталинк деки. Клан вызвал на связь, для них было новое задание. Фийн приняла сообщение, отстучала на виртуальной клавиатуре краткий отчёт: «Проведён самостоятельный рейд. Набат под контролем Республики, Наследница в безопасности. Приступаем к дальнейшей работе». Всё. Пора было идти. Сумари вынула из пенала сигнальный огонь и воткнула его плазменным наконечником в камень в изголовье погибшей напарницы. Потом придёт похоронная команда, увезёт тело, а сигнал ещё долго будет гореть здесь мерцающим язычком, алым при свете дня и бордовым в сумеречные часы, как память. — Будем помнить, — произнесла Фийн, и четыре остальных эхом повторили: — Будем помнить. Они уходили, не оглядываясь, точно так, как тысячу лет уходили в сумерки и ветер их сёстры предыдущих поколений и, наверное, будут уходить поколения следующие. Принято было считать, что воительницы кланов куноити не испытывают эмоций. Что ж, пусть думают так, по крайней мере, не будут жалеть их, всё немножко легче. Фийн смахнула непрошенную слезинку в уголке глаза и прибавила шаг.