Неудачники

      Блум просыпалась медленно, нехотя. Она совершенно не помнила, что ей снилось, сон стремительно ускользал, и Блум чувствовала только его отголоски, но цеплялась за ощущение чего-то близкого, родного изо всех сил. После сна осталось прикосновение умиротворения, словно ей пригрезился смысл бытия. Хотелось уснуть обратно, но реальность уже затягивала Блум назад, в новый день.       Ей было тепло и уютно, и разлеплять глаза, прогонять эту приятную дрёму не хотелось категорически. И если бы не чудовищный зуд чуть ниже поясницы, она и вовсе бы не стала шевелиться.       Она поморщилась, зажмурилась и сладко, со стоном потянулась. Вместе с нею зашевелилась и постель: по спине от лопаток до поясницы провела тёплая ладонь, между бёдер чуть дальше протиснулась чужая коленка. Для Рокси нога была слишком мясистой, и Блум предположила, что ночью к ней приползла Селина. Но ладошку колола лёгкая щетина – чья-то голова лежала на её руке, прижимаясь щекой. Тёплое размеренное дыхание шевелило волосы на лбу Блум, и девушка зафыркала от щекотки.       – Кевин, – зевнула Блум и потрепала неопознанное тело по спине. – Будь другом, почеши, а?       – А сама? – прохрипел голос в ответ.       – Мне шевелиться лень, – Блум закопалась носом в мягкую ткань на чужой груди и уверенно схватила руку на своей талии и переместила её на попу. – Вот тут чеши.       – Как прикажете, Ваше Величество, – насмешливо шепнул голос, рука начала интенсивно шкрябать джинсы. Блум выдохнула и снова потянулась от удовольствия.       – Можешь называть меня просто госпожой, – напомнила Блум. Всё же Кевин был её заместителем, и ему позволялись некоторые вольности.       А потом Блум вспомнила.       Темница-запах апельсинов-сыпь-зелья-Валтор.       Она замерла и напряглась так резко, что вместе с нею застыл и Валтор – с рукой на заднице Блум.       В один миг весь прошедший день пронёсся перед глазами. От осязаемого раздражения Блум зуд будто усилился стократно, и желание плюнуть на всё и расчесать кожу до красных полос едва не перебороло здоровый инстинкт самосохранения.       Блум неуверенно открыла один глаз.       Они встретились взглядами. В свете утреннего солнца волосы Валтора казались огненно-рыжими, как пламенный рассвет над бесконечными просторами Священной рощи – от тополя и до забора с колючей проволокой.       – Дерьмо… – ошеломлённо прошептала Блум, не разрывая зрительного контакта. – Дерьмо-дерьмо-дерьмо-о-о!!! – взвыла она натуральным сопрано и моментально очутилась на почтительном расстоянии от беглого зека. Но этого показалось мало.       Блум, мало что видя из-за слезящихся от яркого света глаз, упёрлась всеми конечностями в Валтора и толкнула изо всех сил. Враг с громким охом повалился на пол, и Блум, нелепо взмахнув руками напоследок, перекувырнулась и грохнулась с другой стороны.       Драгоценное время ускользало, как волшебный песок сквозь дырявое ситечко в четвёртой серии сто пятого сезона «Горничных-мутанток на кухне».       Блум не зря звалась эльфийской владычицей. Она посмотрела больше всех мультиков, могла слёту вспомнить любой момент из просмотренного, а важные ключевые моменты даже выписывала в блокнотик. Более того, в её комнате хранилась огромная коллекция кассет и дисков с мультиками и сериалами, а не так давно появился и видяк для записи новых серий с зомбоящика.       Мозг Блум заработал быстро, как никогда прежде. Тысячи сюжетов просмотренных серий ожили в голове, складываясь в одну единственную картинку, трансформируясь во что-то убийственно кошмарное, мало сочетающееся со здравым смыслом, но на критику не было времени, – и у Блум родился план.       Она взлетела с пола обратно на постель и рванулась к изголовью, схватила подушку и уже через мгновение оседлала Валтора – наверное, не стоило при планировании нападения учитывать и высокорейтинговые мультики тоже, но было слишком поздно. Блум сжала коленями бока злого мага, чтоб не рыпался, и для устойчивости упёрлась носочками в пол.       Его растрёпанные за ночь волосы казались рыжими даже в тени, и Блум приняла это как тревожный знак – рыжий цвет в этой ненормальной вселенной приносил неудачу и был вестником апокалипсиса.       Когда Валтор рывком согнул ноги в коленях, Блум подбросило, и она едва не навернулась прямо на него. Ей пришлось одной рукой схватиться за кровать, чтобы их носы не встретились. Мысленный отсчёт в голове начался и закончился на нуле – и тогда она замахнулась и с боевым кличем пробила подушкой в перемазанное подтёкшей косметикой лицо недруга. Раздался сдавленный стон. Блум преисполнилась воодушевления, и серия подушечных ударов неотвратимо обрушилась на Валтора.       Сквозь яростный рёв, стоны и смех – Блум не могла в тот момент точно сказать, кто из них издавал все эти звуки, – пробивались далёкие звуки взрывов. Или это кровь бешено гремела в ушах. Как барабаны, отбивающие мелодию для грядущего побоища из двадцать шестой серии девятого легендарного сезона «Девочек-волшебниц против космических планетян».       Валтор пытался защищаться, прикрывал лицо, отворачивался и старался отобрать подушку. Но Блум не сдавалась. Отвыкшие от нагрузок из-за прогулов физкультуры руки дрожали от натуги.       Блум неловко отвела подушку в сторону и проверила, жив ли враг. Увы, но узкие глазёнки щурились в ответ, Валтор выглядел вполне живым, хоть и недовольным.       Блум замахнулась вновь, Валтор же дёрнул подушку на себя – с треском ткань лопнула, и облако перьев разметалось между ними.       Оба тяжело дышали. Привалившись плечом к краю кровати, Блум смотрела, как поверженный враг отряхивает перья с лица.       – Полегчало?       – Не особо, – вздохнула Блум, выдрала ошмётки подушки из клешней Валтора и положила на кровать. А после она молниеносно прошлась пальчиками по его груди, скользнула к бокам, потянула за ворот плаща.       Вдруг вокруг её запястий сомкнулись длинные пальцы и притянули её руки к груди. Блум нахмурилась и недовольно подняла бровь.       – Милая, если ты хотела продолжить наше знакомство, стоило только попросить, не нужно для этого так напрягаться, – лениво протянул он, и его одежда начала медленно растворяться в воздухе. Как и одежда Блум.       Фея подавилась воздухом. Она с тоской проводила взглядом последний кусочек исчезнувшего на её глазах плаща, в котором где-то скрывался вожделенный ключик от двери, и завизжала. Ловя ртом воздух, Блум вскочила на ноги, сорвала с кровати одеяло и обмотала вокруг себя. Она не смотрела на Валтора, боясь узреть нечто чудовищное, но видела боковым зрением, что тот сел, слышала его смех – и чего смешного?       Как-то с первого раза – чудом, не иначе – ей удалось превратить злосчастную дверь в несколько кубометров воздуха, и Блум, горланя на весь этаж, усвистала прочь.       – Дерьмо! ДЕРЬМО-О-О-О-О!!! – её вопль известил обитателей башни, что утро пришло. И что добрым оно не бывает.       Валтор, с зубастой улыбкой покачав головой, отменил иллюзию на одежде, перекрасил огненную шевелюру и поднялся.       – Забавная фея.       Развлечений за последние десятилетия не хватало катастрофически, поэтому Валтор, захватив с собой многострадальную подушку и подлатав её магией, без раздумий направился за Блум – на охоту. То бишь – скуку развеивать.       Это было даже увлекательнее, чем круглосуточное наблюдение за Даркаром.