Репетитор Ким

Сегодня по неопределенной причине настроение Чон Чонгука напрочь отсутствовало. Утром все было хорошо, насколько Тэхен может судить по тону их недолгой переписки и солнечной улыбке, которую Гук подарил старшему при их короткой, совершенно случайной встрече между занятиями. Но вот уже несколько часов Чонгук молчалив и слишком спокоен, и хоть именно спокойствие и тишина были душе Кима намного ближе резких перепадов настроения, постоянной беготни от одного занятия к другому, спонтанных вопросов и всего остального, столь свойственного яркому, вечно всем заинтересованному Чонгуку, его опущенные в книгу глазки и уж слишком долгое молчание… напрягают в том самом смысле, что определенно не являются чем-то нормальным. Незаинтересованность Гука его любимым печеньем, предложенным к чаю, его тихое мотание головой в ответ на предложение прогуляться и эти тучки, которые над головой парня кажутся Киму уже чем-то довольно реальным, заставляют его волноваться. — Что-то случилось? — не выдержав, поинтересовался Тэхен, у которого неожиданно быстро закончилось терпение для его неизменно крутой позиции «я буду ждать, когда ты сам захочешь со мной поделиться своими мыслями и тем, что тебя тревожит». — Нет… — Гук качает головой, глядя в ответ странным образом… удивленно? И чуть-чуть напуганно. — С чего ты взял? И правда, с чего же…? Тэхен в ответ просто смотрит, ему кажется — отвечать на этот вопрос бессмысленно. Чонгук и по взгляду все понимает и мысленно с Тэ соглашается. Наверное, было трудно не заметить того, что сегодня его голова забита печальными мыслями, а настроение более чем испорчено. Отложив учебник, Гук выпрямляется, усаживаясь на кровати в позу йога, и прикусывает губу, думая о том, с чего бы начать. — Обещай, что не будешь ругаться. Опасливый взгляд с небольшим прищуром и вновь закушенная нижняя губа заставляют старшего немного напрячься, но он вполне спокойно и решительно произносит: — Обещаю. Вдох, выдох… Чонгук, соберись и будь смелым. — Я получил тройку сегодня. Проговорив вслух свою проблему таким тоном, будто произошла настоящая катастрофа, Чонгук еще и болезненно скривился, будто хуже ничего не могло случиться, чем глупая тройка, полученная сегодня после обеда. Тэхен же лишь моргнул, затем моргнул снова и когда так и не понял, почему его парень не дышит, спросил: — И что? Он все ожидал, что история продолжится и наконец будет озвучена причина пугающего штиля в водах океана по имени Чонгук, но парень молчал и продолжал смотреть на Кима почти что виновато. — Ты поэтому расстроился? — пребывая в небывалой растерянности, переспросил Тэ. — И поэтому я должен тебя ругать? Из-за тройки? Да ну, не может же… — Я очень старался, правда, но этот предмет… он такой нудный! …кажется, может. Что за глупость? — Чонгук, я не буду ругаться, — прерывая оправдания младшего, выдыхает Тэхен и устало трет переносицу, стараясь понять, как вообще они здесь оказались. Как настроение Гука могла так просто испортить какая-то глупая тройка? Почему он так опасался говорить об этом и ожидал порцию нравоучений? И самое главное — почему он выглядит так растерянно прямо сейчас? — Почему? У тебя раньше из-за четверки глаз дергался, тройка вообще выводила тебя из себя… Как же так? Чонгук отлично помнит долгие их разговоры из-за оценок. Он помнит, как Тэ расстраивался, а временами злился, когда Гук приносил из школы не очень хорошие баллы… он помнит, как много раз парень на него ругался и требовал сосредоточиться. Почему же сейчас он реагирует так спокойно? Для Тэхена все очень просто, и то, что Гук этого не понимает — заставляет его шумно выдохнуть и начать: — Для меня были важны твои оценки, когда я был твоим репетитором. Твоя успеваемость была моей ответственностью, а высокие баллы — целью. И будь я им все еще, я бы расстроился, наверное, но я не, так что… — он же поймет, да? — …мне все равно, — пожимает плечами Ким, но когда глазки его малыша удивленно расширяются, спешит на всякий случай добавить: — То есть, я хочу сказать, что если тебя расстроит тройка, я буду расстроен тоже. Но если тебе все равно на нее, то и мне тоже. Если тебе нужна будет помощь в учебе и ты попросишь о ней, я с удовольствием помогу, чем смогу. Но если предмет не вызывает у тебя интереса и ты преследуешь лишь цель получить зачет, то все отлично. В комнате ненадолго виснет молчание. Чонгук слегка прищуривается, с большей внимательностью вглядываясь в глаза Ким Тэхена в попытке разглядеть в них хотя бы одну зацепку, указывающую на то, что он кривит душой, но ничего такого не находит. Как странно… уже давно для Чонгука самым страшным страхом было разочаровать человека, в которого он каждой клеточкой своего тела… влюблен. Сначала Тэхен бросил ему вызов словами о том, что ему нравятся умные люди, поэтому Чон Чонгук всеми силами пытался доказать, что он тоже не глуп совершенно. Каждая пятерка была ему жизненно необходима не столько для того, чтобы им гордились или его хвалили, сколько поводом не разочаровать, ведь в какой-то момент Чонгук поднялся в рейтинге так высоко, что просто не мог себе позволить сделать хоть шаг назад. Нет, не из-за потенциально хорошего аттестата, не из-за грядущего поступления, не из-за мнения одноклассников и не из-за родителей даже — из-за сногсшибательного репетитора, которому нравятся умные люди. Не потому что за хорошие отметки Гук начал получать от него подарки и похвалу, и даже не потому, что тот как-то его по голове погладил… А может быть как раз поэтому? Чонгук чувствовал, как с его успеваемостью меняется и отношения Тэ к нему, и что во взгляде его все чаще читается не только гордость, но и признание… признание того, что Чонгук все делает правильно, что Тэхен видит каждый его шаг. Самое страшное было разочаровать… это все еще очень страшно, хотя, как верно Тэхен заметил, они ведь больше не ученик и его репетитор. Но это чувство… оно осталось внутри Гука и ему слишком страшно все еще разочаровать. Это будто бы детская травма или что-то вроде того — беспокоит снова и снова, хотя вроде бы и нет тому вовсе поводов. Чонгуку очень страшно, потому что он крепко вцепился в связку фактов «мне нравятся умные люди» и «мы вместе». Это будто неправильно созданная нейронная связь из-за которой на подкорке обитает страх того, что если успеваемость Гука упадет — его незамедлительно разлюбят. Все верно, этому парню уже целых двадцать и он очень часто и довольно давно говорит, что он уже взрослый. Но разве Гук не ведет себя как самый настоящий ребенок? Даже столько времени спустя он так и не понял, что причиной чувств Кима стали совсем не оценки его самого трудного ученика. Не из-за них он прошел сложный путь самопринятия, не из-за них он не может представить свой день без Чонгука… не из-за них он, наркоман будто, при любой удобной возможности прикасаться пытается и так часто дарит коже лица невесомые чмоки. Чонгук очень умен, но в то же время он довольно милый глупышка. И сейчас он правда шокирован, в глазах темно-карих, теплых не найдя ни капельки разочарования. — У меня вопрос. — Серьезно заявляет он и настороженно прищуривается: — Ты всегда был таким понимающим? В ответ один только лишь молчаливый взгляд. — То есть, — считая важным уточнить все на всякий случай, Гук облизывает губы и жестикулирует, будто бы это помогает ему раскладывать по полочкам новую информацию: — ты хочешь сказать, что если для меня ок закрывать все на тройки, то ты не против этого и не будешь бузить? — Если тебя удовлетворяет этот результат, то конечно. Почему я должен быть против? — Потому что ты Ким Тэхен? — звучит немного истерически. Тэхен должен понять уровень удивления Гука, для него сейчас буквально перевернулся целый мир. Трудно ведь поверить, что перфекционист спокойно говорит о том, что если что-то не идеально — ничего страшного. — Окей, это было немного неожиданно, — признается первокурсник, возвращаясь в исходную позу — ложится на постель, берется за учебник, а пока ищет потерянную страницу, на которой остановил свое чтение, пытается переварить услышанное. На это нужно больше времени все-таки, его удивление никуда не делось. — Просто интересно, а почему ты не мог быть таким классным год назад? — повернув лицо к Киму, интересуется он. — Потому что год назад ты был моим учеником и мне платили за твои результаты в учебе, а сейчас ты мой парень и для меня важно то, чтобы ты высыпался, не перетруждался и не волновался из-за ерунды? Этот его будничный тон и взгляд по типу «это же очевидно» наверное, должны были бы заставить Гука испытать хотя бы капельку раздражения, но они… они не только лишают дара речи, но и в груди рождают совершенно прекрасные чувства. — Ты знаешь, Тэхен, я каждый день прихожу к выводу, что тебя невозможно любить еще больше, но каждый день ты заставляешь меня убеждаться в том, что я был неправ. Ты очень крутой. Знал? — Я не крутой, Чонгук, я просто влюблен в тебя по уши, — качает головой четверокурсник, но, закончив предложение, не сильно морщит нос и улыбается одним уголком своих привлекательных губ, добавляя: — Или немного больше. — Только немного? — Ага, — кивает, теперь улыбаясь куда более явно, но снова стоит рожицу, показывая совсем немного пространства между большим и указательным пальчиком: — Самую малость. — Эй! Небольшое подобие сражения в постели длится не очень долго и заканчивается сладким чмоком. Позже этим же вечером Чонгук не может не спросить о том, не изменится ли отношение Тэ к нему, если его оценки ухудшатся, а на вопрос о том, почему он вообще думает о таких вещах, немного смущается, но честно отвечает. — Ты сказал, что тебе нравятся умные люди. Поэтому я так старался все это время даже по самым неинтересным предметам получать «отлично». Я хочу продолжать тебе нравиться, разве это не очевидно? Слабо улыбнувшись, Тэхен взял парня за руку и, нежно глядя ему в глаза, проговорил: — Мне нравятся умные люди, но не оценки определяют уровень человеческого интеллекта или знаний. Но даже если и так, ты не должен мучить себя из-за этой ерунды. Смотри, прямо сейчас ты ведешь себя достаточно глупо, думая о таких вещах… — Эй, Ким Тэхен! — …но я все еще люблю тебя. — вот так просто было в который раз остановить чонгуково сердце. И когда он уже научится его контролировать? — Хотя, если подумать, сейчас я люблю тебя больше, чем утром, — тянет Ким, резко задумавшись. — А может, я ошибался? Похоже, мне нравятся глупыши. — Я правда когда-нибудь тебя убью, если ты собираешься продолжать в том же духе! — обещает Гук, стараясь не улыбнуться и выглядеть грозно, и даже сопротивляется, когда Тэ пытается сгрести его в свои медвежьи объятия. Правда, сопротивления длятся совсем недолго и в конце концов Гук блаженно прикрывает глаза, прижатый спиной к груди Кима, наслаждаясь окутывающим его теплом объятий и губ, оставляющих поцелуй в волосах на виске. — Прекращай переживать о ерунде. Ты мне не просто нравишься, ты течешь по моим сосудам с кровью, заполняешь большинство моих мыслей, владеешь сердцем. Я дышу тобой, Гук, словно воздухом. Разве я могу разлюбить тебя вот так просто? Мой любимый глупыш. — Скажи еще раз, — улыбаясь, переполненный счастьем, и в ответ обнимая руки, дарящие комфорт и тепло на плечах. — Глупыш? — с улыбкой в голосе интересуется Тэ прямо у ушка, в ответ получая незамедлительное шевеление и недовольный взгляд. — Самый любимый Чонгуки… — исправляется старший и кратко целует в кончик носика, прежде чем Гук отвернется, утыкаясь лицом в плечо Кима в намерении спрятать свою глупенькую улыбку. Прямо в этот момент ничего ему больше не нужно, все и так идеально — рядом Тэхен, он выражает свои чувства открыто своими прикосновениями, словами и голосом, взглядом, улыбками… Совершеннее этот миг быть просто не может, и поэтому Чон Чонгук наслаждается им, прикрывая глаза и откладывая на потом все переживания и проблемы. Просто пусть время замрет, пожалуйста… пусть постоит на месте хотя бы немного. Чонгук очень хочет попросить Тэхена пообещать ему, что он его никогда не разлюбит, но тут же думает о том, что это неправильно и нечестно. Людям ведь не подвластны их чувства… Люди ведь ничего не знают о том, что с ними случится завтра. Очень хочется, чтобы таким же прекрасным, как этот момент, было их с Тэхеном завтра и послезавтра, потом день через месяц и через несколько лет, но прекрасно понимая, что такие вещи им не подвластны, Гук решает жить только этим моментом до тех самых пор, пока не наступит следующий. Он очень старается в стороне оставить свою детскую жадность, но очень надеется, что впереди их ждут только лучшие времена. Попросить Тэхена пообещать, что он любит Чонгука навечно — очень хочется, особенно сейчас, когда они словно герои романтической сцены какой-нибудь книги, красиво написанной о любви. Но Чонгук о таком не просит — просить не смеет, нет… А Тэхен… Тэхен все равно обещает. Пусть и не вслух.

***

Через несколько дней к Чонгуку прямо перед началом занятия подошла девушка и заговорила с ним так, будто они уже очень давно знакомы. Парню потребовалось немного времени, чтобы вспомнить ее. Короткие светлые волосы и форма ее улыбки определенно казались ему знакомыми. Немного напрягшись, Чонгук будто поймал озарение. Это ведь девушка из библиотеки! Однокурсница Тэхена, которая просила у Гука номер во время их первого «не свидания». — Кажется, ты меня вспомнил, — усмехнулась Мисон, когда взгляд первокурсника изменился с хмурого на озаренный. — Вспомнил. Странно, что ты вспомнила меня. — Разве? — блондинка склонила голову набок, — Я запоминаю мужчин, которые мне приглянулись. У тебя девушка есть? — Эм-м-м… — как же это неловко, — я уже в отношениях, — осторожно проговорил Гук, не желая врать, но в то же время чувствуя, что должен обозначить границы, ведь, не смотря на то, что у Чонгука нет девушки, в знакомствах он не заинтересован из-за глубоких чувств к одному очень необычному четверокурснику. — Жаль. Судя по выражению лица Мисон, этот факт ее действительно расстроил, но не надолго. Сдув с глаз светлую челку, девушка заговорила с брюнетом снова, теперь чуть-чуть веселее: — Ну, ладно. Ты танцевать любишь? — Ну… что-то вроде того. А откуда ты знаешь? — Видела тебя на ночи первокурсника. Ты отлично двигаешься. Хочешь присоединиться к нашей танцевальной команде? — У вас есть танцевальная команда? — Не одна, — про между прочим бросила блондинка, продолжая свою рекламную акцию: — Мы встречаемся трижды в неделю и отлично проводим время. Участвуем во всяких мероприятиях, устраиваем шоу и даем мастер-классы. Интересно? — интонация ее голоса предрасполагает к тому, чтобы дождаться ответа, но Мисон не дает Чонгуку ни секунды на раздумья и тем более на ответ. Девичьи пальчики непонятно как завладевают чужим смартфоном и быстро вводят в его память свой номер, тут же нажимая на кнопку вызова. Когда телефон в кармане ее джинсов звонит, Мисон протягивает чужой его растерянному владельцу и улыбается: — Отлично, детали скину в смс. Жду тебя на следующей встрече в удобной одежде, желательно не опаздывать. Пребывая в шоке от всего произошедшего и глядя на свой телефон, в котором появился новый номер, записанный как «Мисон нуна», Чонгук медленно моргает, думая о том, что вряд ли набор участников в танцевальную команду или любой другой клуб должен проходить подобным образом. Кан Мисон с ним полностью согласна, но если бы она следовала скучным правилам — в ее танцевальной группе не было бы стольких талантов. В лучшем случае одна лишь посредственность, в худшем — никого. Иногда для того, чтобы быть успешным, нужно немного наглеть. — Не уверен, что приду, — вежливо улыбнувшись, предупреждает Гук. Желания становиться участником танцевальной группы у него нет совершенно. Признаться честно, он думал о присоединении к спортивному клубу, но уж точно не танцевальному. — Приди, Чонгук, — почти приказ, заставляющий парня чувствовать себя маленьким и очень робким. — В первый раз прийти обязательно, а потом решишь сам, интересно тебе или нет, — проговаривает Мисон куда мягче и улыбается лучезарно, направляясь на выход из чужой аудитории. — Я напишу!