Рисуя линии жизни 2. Хироки

Каких трудов Хироки стоило упросить отца отпустить его в школу на следующий день! Он уговаривал его почти весь предыдущий вечер, убеждая в том, что, несмотря на слова врача, чувствует себя вполне неплохо. И, в конце концов, Этьен сдался. Зато наградой за настойчивость Хироки были целые часы косых взглядов на Жана. Да даже одно то, что он чувствовал его присутствие рядом, уже приносило едва скрываемое удовольствие. Под конец последнего занятия в его кармане завибрировал телефон. Он осторожно достал его, пряча под парту от учителя, и прочитал пришедшее сообщение. «Перед репетицией встретимся на заднем дворе школы?» Хироки быстро написал ответ: «Хорошо, я пойду сразу туда. До встречи!» Но через минуту его мобильный снова подал сигнал о новом сообщении. «Не кусай губы в нетерпении – осталось всего семь минут». Юноша замер, принимая непосредственный вид и стараясь контролировать свои эмоции. Но это плохо удавалось, когда он спешил вниз по лестнице к выходу, ведущему на задний двор школы. Он даже чуть не споткнулся на лестнице, а боль в животе уже давно перестала волновать. С силой толкнув дверь, он шагнул за порог, ища глазами Жана, как сзади чьи-то руки вдруг обняли его плечи. Хироки дернулся, но тут же услышал рядом знакомый до щекотливых мурашек вдоль позвоночника голос. - Ты чуть не убил меня дверью. - Прости, - Хироки попробовал развернуться к Жану лицом, но ему не позволили этого сделать. - Это уже второе покушение на мою жизнь за сегодня: все утро ты взглядом прожигал во мне дыры. Думаешь, я так могу сосредоточиться на учебе? - А ты думаешь, я могу сосредоточиться на чем-то другом, когда ты рядом? – выпалил Хироки и тут же покраснел. Жан усмехнулся и отпустил его, поправляя лямку рюкзака на плече. - Тогда, может, мне не идти на репетицию нашей постановки сейчас? Мадам Леркер не будет довольна, если ты не сконцентрируешься на своей роли. - Нет! Я соберусь и сделаю все, как надо! – заверил его Хироки. - Ладно, - Жан кивнул и полез за сигаретой. – А то не хотелось бы становиться причиной того, что ты скатишься на двойки. - Хироки, нет-нет-нет, - мадам Леклер помотала головой. – Ты должен изобразить ненависть, понимаешь? А вместо этого ты теряешься. Вы же вот-вот можете подраться. Представь, что перед тобой твой злейший враг. Хиро тяжело вздохнул, уже в десятый раз попробовав сделать то, о чем его просили. Но стоило Жану приблизиться, как он забывал обо всем: просто тонул в зеленых глазах до того момента, когда голос мадам Леркер не заставлял снова всплыть на поверхность. - Ладно, давайте перейдем к следующей сцене. Хиро, Жан, в следующий раз этот кусок должен быть идеален – это ваше домашнее задание. Юноши кивнули и спустились со сцены, уступая место другим актерам. После окончания репетиции, Хироки заметил, что Жан особо никуда не торопился, а когда большинство ребят ушли, он подошел к мадам Леркер и попросил: - Можно нам тут остаться с Хиро и прорепетировать ту сцену? - Конечно, мальчики, оставайтесь, сколько надо. Я рада, что вы стараетесь, - учитель похлопала юношу по плечу и, забрав свои вещи, покинула зал. Жан обернулся к другу и победно улыбнулся. - Ну, потренируемся? - Мы же собирались гулять, - запротестовал Хироки, но юноша его не слышал, а просто взял за руку и потащил за собой на сцену. - Если хочешь, чтобы мы нормально сыграли свои роли, тогда тебе нужно забыть о том, что я – это я. Представь вместо меня Лероя. Жан остановился и развернулся лицом к Хиро, полный боевой готовности. - Как я могу представить, что ты Лерой? - Включи воображение. Давай, я начинаю, - он посерьезнел и тряхнул волосами, начиная читать свою роль. – Глупо! Она любит меня! - Кто тебе это сказал? Тогда почему же последние два дня она провела со мной? - Провела с тобой? - Именно! Жан наступательно сжал воротник Хироки в своих руках, будто действительно ему угрожал, и шепнул: - Ну же, твои слова. Но Хироки не реагировал, даже забыв текст. Его карие глаза, замершие на лице друга, превратились в два темных омута, губы плавно приоткрылись, и Жан опустил на них взгляд, кажется, начиная понимать причины молчания. Это на самом деле выбивало из колеи: быть так близко к другу, чувствовать чужое дыхание, и играть какие-то роли вместо того, чтобы… Жан расцепил пальцы на воротнике светлой рубашки и притянул Хироки к себе за талию, накрывая его губы своими. Он почувствовал, как тут же ему начинают нетерпеливо отвечать, будто только и ждали его первого шага, как руки юноши ложатся на его плечи и ладони обнимают за шею. Кончик языка пропутешествовал по губам, скользнул в рот, находя встречное движение. Тело прошило судорогой от удовольствия. Жан прислонил юношу спиной к стене, рука провела дорожку вдоль его бока, остановилась на талии. - Значит, так выясняют отношения враги? – усмехнулся Жан, когда поцелуй закончился. - Мне все равно, как они выясняют отношения. Не хочу больше ходить на эти репетиции. Я не могу притворяться, что ненавижу тебя, - Хироки теснее прижался к другу, но хлопнувшая где-то в коридоре дверь напугала их обоих, заставив отскочить друг от друга. - Идем, - Жан поймал ладонь друга и нырнул за занавес, скрывающий боковую комнату, служившую гримерной. - Куда ты? - Туда, где нас не увидят. Желтоватый тусклый свет освещал небольшое помещение, заваленное коробками с театральным реквизитом. На длинной вешалке висели костюмы, которые когда-то надевались на школьные спектакли. - А здесь здорово, - Жан протянул руку и достал белое длинное пышное платье, в котором в самую пору было изображать Золушку, ставшую принцессой, приложил к себе и наигранно захлопал ресницами: - Мне идет? Хироки залился смехом, схватившись за живот. - Думаю, тебе больше пойдет… - он провел пальцем по ряду костюмов, выбирая, – Это! Он снял короткое платье в стразах, с глубоким декольте и боа, чуть ли не сгибаясь пополам от смеха. - Да ты извращенец, - подхватил его смех Жан. – Любишь мужчин в мини-юбках? Отбросив бальное платье, он поймал Хироки за талию, выхватил у него боа и обмотал вокруг шеи юноши. - А тебе нравятся мужчины в боа? – все еще смеялся Хиро, пока вдруг его губами не овладели. Но поцелуй длился недолго, потому что уже через секунд десять он не смог сдержать вырвавшийся смешок. - Что такое? – улыбнулся Жан. - Просто представил тебя… в этом платье, - и от озвученного вслух Хироки снова захохотал, держась за живот. - Лучше представь меня без платья. Совсем. - Что? – глаза Хиро округлились, а Жан уже снова подался вперед, намереваясь поцеловать, но, видимо, перестарался с силами, потому что после грохота и стремительного падения, он понял, что они с Хироки лежат на мягкой горе из костюмов. - Ты жив? - Угу, - Хиро обернулся вокруг. – Черт! Ну мы тут и устроили! - Ничего, уберем, - перевернувшись на бок и подперев рукой голову, Жан устроился посреди одежды, будто на перине, и с интересом разглядывал лицо одноклассника. – Так что с ответом на мой вопрос? - Какой? - Не делай вид, что не помнишь. - Про мужчин в мини-юбках? Боюсь, это не по мне, - Хироки сделал вид, что стряхивает пыль с брюк. Он слышал, как Жан рядом усмехнулся, явно не поверив в то, что тот забыл прозвучавший прежде вопрос. - Скромник, - Жан потянулся, натыкаясь вытянутой рукой на какую-то коробку. – А это что? Он поставил ее между ними и стал по очереди доставать содержимое: пудру, помаду, грим. - Ох уж эти женщины, - поморщился он. – И как они носят тонны этой краски на лице? Хотя вот этот цвет красивый, - он повертел в руках блеск для губ, потом хитро улыбнулся, открыл крышку и провел по глянцевой поверхности указательным пальцем. – Иди сюда. - Что? – возмутился Хироки. – Что еще за глупости? - Мы просто попробуем. - Не хочу я пробовать, – Хиро задержал его руку за запястье. - У тебя красивые выразительные губы. Просто хочу посмотреть, как они будут выглядеть с этим. Юноша сдался, позволяя пальцу коснуться уголка рта, провести по нежной коже губ, нанося блеск, приятно пахнущий вишней. Жан улыбнулся, глядя на плоды своего труда. Губы Хироки стали еще ярче и приобрели слегка влажный вид, кончик языка юноши скользнул между ними так соблазнительно, что у Жана будто что-то перемкнуло в голове. Он наклонился, легко поцеловал, ощущая, что губы стали липкими от блеска, потом аккуратно прихватил нижнюю губу Хироки, скользнул по ней языком. Во рту остался вишневый привкус. - Вкусно, но искусственно, - Жан протянул юноше салфетку, помогая стереть блеск. – Поэтому и не люблю девчонок. Гораздо приятнее все натуральное. - Тогда бы и не придумывал, - проворчал Хироки. – Я наверняка выглядел, как девчонка. - Если бы все девушки были похожи на тебя, я был бы натуралом, - Жан загадочно посмотрел в глаза другу и убрал коробку в сторону. - Жан? – тихо позвал Хироки, а когда тот обернулся, он коснулся большим пальцем его нижней губы. – Блеск остался. Блондин, замерев под этими прикосновениями, сладко улыбнулся. - Помнишь, мы говорили, что хотим узнать друг друга лучше? - Помню. - Предлагаю начать это прямо сейчас. Давай просто по очереди задавать друг другу вопросы. - Вопросы? - Да. Тогда мы сможем спросить друг у друга то, что нам действительно интересно. Только отвечать будем честно – это главное условие. Согласен? – Жан приподнялся и заглянул другу в глаза. - Ладно, давай попробуем, - Хироки кивнул, стараясь придумать что-нибудь самое важное. До этого у него была их масса, а теперь все будто разбежались из головы. – Начинай ты. - Хорошо, - Жан тоже задумался, бездумно крутя в пальцах колечко в ухе. – Я первый парень, который тебе понравился? - Думаю, первый, - Хироки улыбнулся. – Раньше я как-то не особо обращал внимание на парней. А может, просто не задумывался об этом. А ты? Когда ты понял, что гей? - В тринадцать. Тогда все мальчишки обсуждали девчонок и все вытекающие последствия взросления, а мне не было до них дела. Мне тогда нравился один парень из старшей школы. У нас, конечно, ничего не было, но я прямо с ума по нему сходил, - Жан усмехнулся. – Да это даже влюбленностью не назовешь… так… несерьезное детское развлечение. Ответил? Хироки кивнул: - Твоя очередь. - Хмм, ты когда-нибудь думал о том, что если твоя мать была бы жива, то все было бы иначе? - этот вопрос Жан скорее относил к самому себе, но Хироки тоже рос без материнского тепла, и хотелось услышать его мнение. - Может быть, пару раз... Но я понимаю, что тогда бы у меня не было Наоки. А я не представляю нашу семью без него. Я даже не знаю, кого люблю больше: отца или дядю. А ты часто об этом думаешь? Жан слегка нахмурился от болезненных размышлений, и это не ускользнуло от внимания Хиро. - Часто. Наверно, даже слишком часто. Мой отец... Хиро, знаешь, как часто я твержу себе о том, что должен терпеть, потому что он - мой отец? Но в глубине души я больше не могу прощать, - Жан тряхнул волосами, пытаясь избавиться от накатившей волны отчаяния. - Ты что-нибудь говорил своим про меня? - Нет, - признался юноша, дергая кончик перьев на боа. - Мне постоянно кажется, что если скажу, то будто открою всю душу наизнанку. И... это слишком интимно. Не знаю, сложно просто взять и сказать об этом. А твой отец и мачеха знают о том, что тебе нравятся парни? - Не дай бог. Если отец узнает, я не представляю, что он сделает, - Жан перевернулся на спину и устроил голову между плечом и шеей Хироки. - Моя очередь: ты пришел сегодня в школу, не потому что хорошо себя чувствуешь, а из-за меня, да? - Мое самочувствие действительно стало лучше, но основная причина в том, что я, правда, хотел тебя увидеть. Думаешь, это глупо? - Это вопрос? - улыбнулся Жан. - Ты теряешь попытку. Ну, ладно, так уж и быть, один раз прощу, - он взял руку Хироки в свою и поднял перед собой, рассматривая его тонкие, аккуратные пальцы. - Я не думаю, что это глупо. Когда люди нравятся друг другу, они могут совершать самые безрассудные поступки. А теперь задавай мне нормальный вопрос. - Почему ты помог мне в первый раз, когда Лерой полез ко мне на заднем дворе школы? - Помнится, ты меня уже спрашивал об этом тогда. - Но ты же не сказал правду. - Не сказал, - согласился Жан, задумчиво поднося свою ладонь к ладони Хиро: она оказалась немного больше по размеру и не такой изящной. - Во-первых, услышал его слова про голубых. Во-вторых, я с самого начала обратил на тебя внимание. Вот и вся правда. Я раздражал тебя вначале? - Не то чтобы... просто твое поведение зачастую обижало, - Хироки чуть повернул голову, ощущая приятную шелковистость русых волос друга. - Я переживал. - Хочешь спросить меня о прошлом? - Разве сейчас не твоя очередь задавать вопрос? - признаться, Хироки хотел этого, но никак не мог сформулировать вопросы в голове, чтобы они звучали не как простое любопытство или даже беспокойство. - Я передаю тебе право очереди. Спрашивай. - Просто расскажи. Жан молчал какое-то время, и Хироки уже было подумал, что его просьба была слишком самонадеянной, но спустя какое-то время он все-таки заговорил: - Мы влюбились друг в друга абсолютно спонтанно. Фредерик, как и я, давно осознавал свою ориентацию, поэтому мы особо не разбирались в себе, а просто сразу пошли на поводу у чувств. Его мать, мадам Мари, узнала обо всем спустя пару дней - мы с Фредом пришли домой и он все ей рассказал. Она приняла сына таким, какой он был, приняла меня, как члена их семьи. И мы действительно были счастливы с Фредом, пока не наступили те мрачные дни. Фредерик всегда был очень открытым и не стеснялся проявлений чувств. Когда ему хотелось кричать о них, он просто делал это. Но не все понимали отношения двух парней. В предыдущей школе была похожая компания старшеклассников, как Лерой и его дружки. В тот день я работал, а Фред остался на факультативе в школе. После занятий они поймали его, унижали, оскорбляли - одним словом, они просто его затравили, а когда он вырвался и попытался сбежать, то гнались за ним. Фредерик выбежал на дорогу, а потом... Я опоздал. Он звонил мне, просил помочь, когда сбежал от этих ублюдков. Я несся к нему, сломя голову, но не успел. Его тело уже лежало там, на дороге. Водитель был в панике, подъезжала скорая, а его тело просто лежало на асфальте, как сломанная кукла в луже крови... - Жан чувствовал, как под веками начинает жечь - так было каждый раз от этих воспоминаний. - После этого я обещал, что отомщу тем парням. Признаться, я даже немного жалею, что не был способен убить - они заслуживают этого. Из-за нашей драки, в которой обвинили меня, потому что двое из них оказались в больнице, меня отчислили из школы. Вот и вся история, - Жан сглотнул, но слезы все же задрожали в уголках глаз, туманя зрение. Говорить об этом было очень сложно, потому что Хироки был первым человеком, услышавшим всю историю из его уст, с тех самых дней, как произошел несчастный случай с Фредом. Перед Жаном будто заново убыстренными кадрами пронеслись все события, наполненные болью и отчаянием, и в груди стало так тесно, что захотелось уткнуться лицом в грудь Хироки и почувствовать, как он обнимает – наверняка, в его руках была бы целебная сила. Жан увидел, как сквозь туман слез над ним склоняется лицо Хиро, а теплые пальцы касаются его щеки. И из Жана будто полился поток слов, не спрашивая никакого разрешения: - Я думал, что навсегда останусь в том дне. Знаешь, когда просыпаешься и все начинается сначала. Ты хочешь свернуть с этой карусели, но будто какая-то сила магнитом притягивает обратно, а у тебя просто нет сил спрыгнуть. А потом появился ты… Я до сих по не понимаю, как ты смог принять меня… таким. Слушая друга и видя, как намокают его ресницы, у Хироки все сжималось внутри. Так хотелось помочь, перенять на себя хоть немного той боли, которая плескалась на дне зеленых глаз. И в мыслях крутилось только одно: «Никто не представляет, какой ты на самом деле. Но как хорошо, что ты есть». - Хорошо ли? – шепнул Жан, и Хироки удивился: неужели он сказал свои мысли вслух. – Может быть, если бы я тоже умер тогда… - Не говори так. Многие борются за жизнь до последнего, ею нельзя разбрасываться. И если ты жив, значит, тебе дали шанс. Жан протянул руку, касаясь темных волос юноши. Сердце щемило от его близости – такое давно забытое чувство, затоптанное внутри им же самим. - Не оставляй меня, - тихо попросил он, думая о том, как парадоксально звучали его слова, ведь совсем недавно он наоборот постоянно просил Хироки забыть о его существовании, строил преграды. - Я не оставлю, - Хиро улыбнулся одной из тех теплых, искренних улыбок, которые всегда вселяли в Жана легкий трепет. – Не оставлю тебя. Жан почувствовал, как губы юноши касаются его губ в поцелуе. Хироки делал это сам, без чужой инициативы, так нежно, что сердце готово было выпрыгнуть из груди. Поток тепла устремился к животу, заполняя тело ощущением невесомости. Теплый язычок скользнул в его рот, сперва нерешительно, ища встречное движение, а когда нашел, все превратилось в настолько чувственные ласки, что Жан ощутил, как весь загорается. Он обнял прижимающееся к нему стройное тело, благодарно принимая поцелуй. Стоило Хироки сделать паузу, как Жан сразу перевернул юношу под себя, устремляясь поцелуями к его шее. Хиро всего встряхнуло, когда Жан дотронулся кончиком языка до тонкой чувствительной кожи прямо рядом с пульсирующей жилкой. Дыхание враз участилось, тело покрылось мурашками, несмотря на то, что сделалось безумно жарко. Еще пара поцелуев ближе к мочке уха и ладонь Жана, коснувшаяся кожи под рубашкой на животе – и Хироки тихо простонал, не в состоянии больше сдерживать все те новые ощущения, которые переполняли и душу, и тело. Живот начал наливаться тяжестью, ресницы невольно опустились, и он бесконтрольно подался бедрами вперед. Легкие покусывания на шее сводили с ума, а ладонь, уже вовсю путешествующая под рубашкой , манила за собой, заставляя выгибаться. Еще один поцелуй в губы, настойчивый, подчиняющий себе, и Хироки окончательно забылся, отдаваясь кричащему внутри наслаждению. Жан словно сорвался, и он сам прекрасно это осознавал. Просто остановиться уже никак не мог. Все эмоции перемешались: и благодарность, и стремление сделать своим, не отдавать никому, и желание, и то, что давно копилось внутри, не находя выход – он не мог сформулировать это чувство, но почему-то был уверен, что испытывал такое прежде только один раз. Он оторвался от послушных, таких соблазнительных губ, заглядывая в ставшие огромными и темными глаза. - Хиро? – может, и не стоило все так ускорять, ведь у юноши никогда никого раньше не было. Хироки не отвечал: просто смотрел на него, не отрываясь, частое дыхание вырывалось между губ. Насколько же соблазнительным он выглядел сейчас: возбужденный, неискушенный, потерявшийся, даже не осознающий свою сексуальность. Жан скользнул рукой по ремню друга, чуть ниже к паху – кажется, поворачивать назад было уже слишком поздно. – Хочешь?.. Он не успел договорить, потому что Хироки тут же судорожно закивал головой и зажмурился, явно стесняясь проявления своих собственных желаний. Жан не заставил себя ждать, ловко расстегивая ремень, молнию и опуская руку между тканью брюк и черного нижнего белья, натянувшегося из-за очевидной эрекции под ним. Он снова поцеловал Хироки, отвлекая от смущения, и оттянув резинку белья, обхватил ладонью уже твердую плоть юноши. Хиро всхлипнул ему в губы, разрываемый эмоциями, и Жан, восприняв этот невнятный звук как просьбу продолжать, заскользил пальцами по члену юноши. Огонь скручивался в крови и разливался по венам и артериям, наполняя их то ли безумной усталостью, то ли энергией. Все тело стало раскаленным шаром, и Хироки не понимал толком, что происходит. Это было совсем не так, как когда он ласкал себя сам. Это было в сотни, тысячи, миллионы раз сильнее. Оно обжигало, распаляло, превращало весь окружающий мир в скопление наслаждения и блаженства. Он уже не понимал, где больше концентрировались ощущения: на губах во время поцелуев, на шее, когда Жан спускался ниже, или там, в паху, где все скручивало спиралью, пока заключительные движения ладони друга не заставили изогнуться и окропить живот полупрозрачной влагой. Жан оставил на его губах пару легких, успокаивающих поцелуев, и Хироки видел, как тот улыбался. Почему-то от этой улыбки стало гораздо спокойнее и не так неловко за произошедшее. Он повернул голову набок, глядя в плечо Жана, а потом резко потянул его на себя, обнимая и пряча лицо. - Ну, что ты? – успокаивающе шепнул Жан. – Это все естественно. Он аккуратно отстранился, чтобы дотянуться до коробки с косметикой и достать пару бумажных салфеток. Вытерев живот друга, он потрепал его по спутавшимся волосам и усмехнулся. - Хиро, приходи в себя. Мы же еще гулять собирались. Хироки невнятно хмыкнул. - В таком виде? - Каком? - Все же поймут, что мы только что делали. - Что? – Жан звонко рассмеялся. – О чем ты говоришь? Сейчас оденем тебя, приведем в порядок волосы и все. Хироки нехотя сел, пытаясь застегнуть брюки непослушными пальцами. - Мне кажется, у меня на лице все написано. - Ты преувеличиваешь, - Жан поднялся на ноги и протянул другу руку, помогая встать. – Я уберу здесь все. - Я помогу. - Спасибо. Чтобы ни говорил Жан, но у Хироки весь вечер было ощущение, что люди смотрят на него с определенным подозрением, будто догадываются, что они делали в гримерной школьного зала. Спасала только уверенность и жизнерадостность Жана. Казалось, от его прежнего уныния и глубокой боли в глазах не осталось и следа. И это не могло не радовать. Они бродили по городу до самого позднего вечера, и время летело незаметно, пока ребята не остановились у светлого особняка. Только тогда Хироки понял, что Жан проводил его до дома. - Ну, увидимся завтра? – губы Жана окрасила улыбка. – Завтра я тоже не работаю. - Конечно! – засиял Хироки, хотя ему и так казалось, что он превратился в фонарь. - Я позвоню тебе днем, хорошо? Юноша кивнул и замер, будто ожидая что-то еще. Какая-то незавершенность все еще плавала на поверхности. Жан, очевидно, заметив это, привычно усмехнулся одним уголком губ и стремительно потянул Хироки ближе к дереву, хоть как-то скрывающему их в своей тени от чужих глаз. Он коротко его поцеловал и заключил: - Теперь все. До завтра. Хиро еще пару минут стоял, смотря в спину удаляющемуся другу, пока тот не свернул за поворот. В груди колыхалось чувство упоения, и, не в состоянии скрыть собственной улыбки, он побрел к дверям. - Хиро, ты будешь ужинать? – спросил отец, когда он вошел в гостиную. - Нет, пап, я перекусил, пока гулял, - сообщил юноша таким голосом, будто объявлял о том, что выиграл миллион. - С кем ходил на прогулку? - С Жаном. - Это тот одноклассник? – спросил Наоки, разливающий по чашкам чай и слышавший разговор. - Да. Ну, ладно, я к себе, - и Хироки заторопился к лестнице. - Хиро! – окликнул Этьен, но его уже не слышали. Мужчина посмотрел на Наоки с явным вопросом в голубых глазах. - Что это он такой счастливый? И бегает уже так, будто и не лежал три дня в постели, не в состоянии подняться. - Молодость, - улыбнулся Наоки и протянул ему чашку чая. - Боюсь, что вопрос тут не в молодости, - раздался голос Этьена из ванной комнаты, когда спустя час они уже поднялись в спальню и Наоки лежал поперек кровати на животе, листая журнал. - Ты о чем? - О Хироки, - Этьен выглянул из-за двери и показал белую рубашку сына, которую собирался отправить в стирку вместе с остальной одеждой. - Считаешь, что эта рубашка сделала его счастливым? - Думаю, не рубашка, а та, кто оставила эти следы помады у него на воротнике. - Что? – Наоки вскочил с кровати и подошел ближе, замечая красноватые следы блеска для губ на белой ткани. Увиденное настолько его озадачило, что он совсем запутался: сначала он наблюдает за тем, как Хироки целуется с парнем, а теперь… «Это что, самоопределение?» - Нао, - Этьен закинул руку ему на плечо и поцеловал в висок. – Как думаешь, через сколько мы станем дедушками? - А не забегаешь ли ты вперед? Ему только семнадцать. - Зато уже пользуется популярностью среди девушек. Этьен расплылся в довольной улыбке и закинул рубашку в машинку, нажимая кнопку включения. Наоки, наблюдая за действиями друга, задумчиво наматывал на палец прядь волос. - А ты никогда не предполагал, что Хироки может пойти по нашим стопам? - Что? – голубые глаза округлились. - Ну, просто предположил. Ты постоянно говоришь о девушках, но, если посмотреть на нашу семью, у него было с кого брать пример. - Он никогда не говорил, что… - казалось, такое предположение застало Этьена врасплох. – Нет, я конечно думал о такой возможности, когда ему было лет двенадцать, но Хироки никогда не отдавал предпочтение юношам. - Потому что у него вообще никогда никого не было. Этьен серьезно смотрел на друга, пока не встряхнул волосами и не рассмеялся. - Нао, думаю бессмысленно думать о таких предположениях, когда я нахожу на его одежде следы от женской помады. - Да, наверно… - тихо отозвался мужчина, скептически относясь к уверенности друга. Уже лежа в постели, Жан не сводил взгляда с экрана мобильного телефона. Так хотелось написать что-нибудь Хироки, пусть даже какую-нибудь глупость или иронию, но просто получить хоть какой-то ответ. Когда он стал так пристрастен к вниманию друга? На пару минут он положил мобильный на грудь, уставившись в потолок, на котором были наклеены светящиеся в темноте звезды. Это было его собственное небо, а эта маленькая комната – его собственной вселенной. Еще неделю назад он думал, что это все, что у него есть. До вчерашнего дня. Теперь у него было еще и это хрупкое, но такое сильное чувство – он снова кем-то дорожил. В итоге, не выдержав, он все же написал первое, что пришло в голову: «Хиро, разделишь со мной мое небо?» Он смотрел на горящий голубоватым светом экран, то поднося палец к кнопке «отправить», то к «удалить». Но в итоге только тяжело вздохнул и стер все сообщение, потом набрал новое. «Просто хотел пожелать спокойной ночи. Надеюсь, не разбудил». Ответ пришел через пару минут. «Нет, не разбудил. Не хочется спать. Стою на балконе и смотрю в небо. Ты тоже не спишь?» - В небо? – усмехнулся Жан. Такое совпадение с новой силой всколыхнуло внутри чувства. – Конечно, не сплю – думаю о тебе. Покрутив в руке телефон, Жан напечатал, решив, что ни к чему сентиментальности: «Уже собираюсь ложиться. Увидимся завтра». - Вот дурак, - выругался он на самого себя. – Ведь мог написать что-то более приятное. «Спокойной ночи. Очень жду завтра», - был ответ от Хироки, и Жан так и заснул с мобильным телефоном в руке.