Рисуя линии жизни 2. Хироки

Неделя пролетела быстро, переворачивая страницы календаря, будто ветер - осенние листья. Погода стала меняться, и уже третий день подряд дождь поливал улицы. Пахло влажностью и мокрой землей, а город превращался в скопище зонтов всевозможных расцветок – как и на картине Этьена де Мони, висящей в его галерее. Последние два дня Хироки не высыпался. Может быть, сказывалось наступление холодов и дождливые будни. Или то, что каждую ночь, прежде чем заснуть, он смотрел на разложенный диван в своей комнате, где лежал Жан. Часто они долго разговаривали в темноте, их голоса звучали приглушенно и таинственно. Во время урока по экономике Хироки и вовсе начал клевать носом, чувствуя, как веки неумолимо тянет вниз, а смысл слов преподавателя долетает до него сквозь туман. Казалось, единственное, что его сейчас могло бы взбодрить – это остаться с Жаном наедине и заняться любовью. Они не делали этого с тех пор, как заперлись неделю назад в ванной. Хироки покосился на соседнюю парту и тут же встретился с зелеными глазами Жана. Щеки вспыхнули, а на лице расплылась глупая улыбка. Чтобы не привлекать к себе внимание, он отвернулся, хотя все еще чувствовал на себе взгляд друга, который, казалось, ласкал так же, как и руки Жана, когда они были вдвоем. Во время перерыва Жан достал из кармана пачку сигарет и незаметно сделал знак Хироки выйти. Куда – юноша прекрасно знал, ведь задний двор школы стал местом их знакомства. Вынырнув за дверь спустя пару минут после Жана, Хироки практически уткнулся лицом в спину друга. Он и забыл, что на улице дождь и стоять приходилось под покосившимся козырьком. - Опять гоняешься? – Жан выдохнул струйку сигаретного дыма и, поймав Хироки за шиворот, прижал к себе и обнял. – Холодно же, а ты в одной рубашке. - Н-ничего подобного, - принялся спорить Хироки, отрицая очевидное, ведь зубы уже стучали. Чтобы скрыть это и согреться, он плотнее примкнул к другу. – Сегодня театральный кружок. - Да, я помню. Мы должны отыграть нашу совместную сцену на все сто. И не вздумай стушеваться. - А что мне за это будет? - Хмм, думаю, поцелуй ты заработаешь. - Идет. Жан задержал взгляд на губах юноши, но в итоге только лишь затянулся сигаретой в последний раз, выбросил окурок и потянул его в здание. - Идем, а то ты мерзнешь. Мадам Леркер громко захлопала в ладоши, едва Хироки договорил последнюю фразу заученного текста сценария. - Молодцы! Значительный прогресс! Если так же сыграете во время спектакля, то успех обеспечен. На сегодня это все. Можем идти по домам. Хироки специально никуда не торопился, замечая, что Жан делает то же самое, копаясь в своей сумке. Наконец, все, включая мадам Леркер, разошлись, и зал погрузился в тишину. Жан оставил сумку в покое и, выдохнув, плюхнулся в кресло. - Думал, они никогда не уйдут. Хироки тут же оказался рядом, садясь в соседнее кресло полубоком. - Нас похвалили, - напомнил он. - Мне кажется или ты требуешь вознаграждения? – засмеялся Жан, проводя пальцами вдоль запястья юноши, к изгибу локтя и выше к плечу, пока не добрался до шеи и не притянул к себе, накрывая его губы своими. Но поцелуй был довольно коротким, из-за чего Хироки недовольно промычал и, вдруг пересев на колени к другу, сам подался вперед, даря волшебный, глубокий поцелуй. Жар тела Хироки, передающийся и Жану, заставлял кровь бурлить в венах. Так удивительно, но Жану казалось, что каждый их поцелуй был разным, наполненным не похожими друг на друга эмоциями, и он помнил каждый из них, словно фотографии в фотоальбоме. Он шумно выдохнул носом, когда ладонь Хироки медленно провела по его груди, задевая чувствительный сосок под тонкой тканью рубашки: интересно, нарочно или случайно? Они так давно не касались друг друга, не целовались, что сейчас, несмотря на нехватку воздуха, наоборот, казалось, что поцелуй – и есть тот воздух, который так необходим организму. В тот момент Жан совершенно не думал о том, что может случиться что-то, что нарушит их упоение друг другом. Но вдруг низкий мужской голос разорвал тишину зала, сбивая их дыхание и заставляя отодвинуться друг от друга: - Что вы себе позволяете в школе?! Ах, вы!.. Судорожно обернувшись назад, Жан увидел стоящего посреди зала заместителя директора. Ноздри мужчины раздувались от злости и возмущения, лицо пошло красными пятнами. Пальцы Хироки нервно сжали рубашку друга. - Бенуа, де Мони! Быстро к директору!!! Хироки сидел, низко опустив голову и боясь даже поднять глаза. Его залитые краской щеки дополняли полную картину. Стиснутые ладони, зажатые между колен, были влажными от волнения. Несмотря на то, что Жан тоже изрядно нервничал, он выглядел более сдержанно и смело, как успел заметить Хироки. Состояние друга можно было только понять по плотно сжатым губам и напряженным мускулам лица, словно он что-то усердно обдумывал. «А ведь все это моя вина. Я ведь первый к нему потянулся», - от этой мысли Хироки стало еще больше не по себе, и к горлу от волнения подкатила тошнота. Взгляд заместителя директора, полный нескрываемой неприязни, словно они были двумя несовершеннолетними преступниками, до сих пор прожигал в них дыры. Директор, сидящий за своим широким столом, был более скуп на эмоции, хотя что-то подсказывало Хироки, что это затишье перед бурей. Да и как ей, этой бури, не быть, если первым делом заместитель позвонил его отцу и вызвал в школу. Родителям Жана дозвониться он не смог – хотя им все равно было бы начхать на их сына. В отличие от Этьена де Мони. И Хироки прекрасно понимал, что отец вряд ли обрадуется причине, по которой он едет сюда – вовсе не для того, чтобы услышать, как преподаватели хвалят Хироки, как было в детстве. Смесь стыда и чувства несправедливости клубком свернулись в сердце. Когда наконец после стука дверь открылась и в кабинет зашел отец, бросая быстрый взгляд на двух сидящих в стороне юношей, на его лбу образовалась складка. Хироки даже захотелось поежиться, но вместо этого он искоса посмотрел на Жана, будто ища поддержки, но тот молчал, лишь глаза выдавали спрятанное беспокойство. - Месье де Мони, - прокашлялся директор, пожимая мужчине руку. – Присаживайтесь. Признаться, не думал, что когда-нибудь мы встретимся по такому поводу, ведь ваш сын всегда преуспевал в учебе. Откинув полы вельветового пиджака, Этьен сел в кресло напротив. - Что-то случилось? Хироки сглотнул застрявший в горле ком. Видно было, что отец выглядел более сдержанным, чем, должно быть, было на самом деле. - Случилось. И это ни в какие рамки не лезет, - вмешался заместитель, опираясь двумя руками на стол. – Месье де Мони, при всем уважении к вам, я наблюдал сегодня сцену, которая очерняет стены этой школы дальше некуда! Я понимаю, что мы живем в 21 веке, но учебное заведение должно оставаться кладезем знаний, а не… не разврата! Хироки заметил, как пальцы отца сжали край пиджака. - Не могли бы вы говорить более конкретно? - Ваш сын и Жан Бенуа! Я застукал их в зале, вытворяющими всякие непотребности! – заместитель затряс головой. « Мы же просто целовались», - проскулил про себя Хироки, но вмешиваться в разговор не решился. Да и взгляд отца, задержавшийся на нем, кольнул. - Вы же прекрасно понимаете, что подобное может сильно навредить репутации нашей школы, - продолжил директор. – У нас учится много детей из привилегированных семей, поэтому допускать такое я не могу. И я вынужден говорить об отчислении. - Хироки тут ни причем! Хиро уставился на вскочившего Жана. - Он не виноват. Это я начал. Я готов нести ответственность за произошедшее. Хироки был против, это я его заставил. - Что ты говоришь? – прошипел Хиро. – Это же непра… - Я так и знал! – встрепенулся заместитель. – Ничего хорошего не приходится ждать от отчисленных из другой школы! И тем более от детей из не самой благополучной семьи. - Что ж, Бенуа сам признался, - кивнул директор. – Думаю, так лучше. Все-таки не хотелось бы портить отношения с вами, месье де Мони, - обратился он к художнику. – Вы ведь даже участвовали в спонсорстве некоторых наших мероприятий. Тогда решено: можете забирать своего сына, и завтра ждем его на занятия. А Бенуа я попрошу остаться, пока мы заполним все необходимые бумаги об отчислении. - Нет, я никуда не пойду! – подскочил Хироки, вцепившись в запястье Жана. – Это не только его вина! Почему вы говорите о нем так, будто он отброс общества? Вы ничего о нем не знаете! Подошедший отец поймал его за руку и потащил за собой к выходу. - Пойдем, Хиро. - Никуда не пойду! – продолжал упираться юноша, чувствуя, как к глазам подступают слезы. Да еще и Жан, который стоял, словно каменный, и даже не смотрел в его сторону. – Вы не можете его отчислить! Не можете! Оказавшись в коридоре за захлопнувшейся дверью, Этьен прижал Хироки спиной к стене и посмотрел ему в глаза. - Успокойся. Едем домой. - Не поеду, - почти простонал тот. - Хироки, не устраивай сцен. Скажи спасибо, что тебя не вышвырнули из этой школы, - мужчина подхватил сына под локоть и потащил за собой. Усадив его в припаркованную у тротуара машину, Этьен тяжело вздохнул и полез в карман за сигаретами. - Папа, пожалуйста… - Хироки тихо всхлипывал, уткнувшись носом в рукав своей рубашки. - Ты же понимаешь, что тебя не отчислили только из-за спонсорства? Если бы это произошло, то не было бы и речи о поступлении в британский университет! - Жан не виноват. Это я начал. Я захотел поцеловать его. И потянулся к нему первый. Он соврал. Специально соврал, чтобы меня выгородить. А теперь его отчислят во второй раз, и его больше не возьмут ни в одну школу. - Почему его отчислили из предыдущей? – мужчина смотрел перед собой, выдыхая плотное облако дыма. - Он подрался с теми, из-за кого погиб его близкий друг. - Погиб? - Это сложная история… - Решать дело кулаками – разве это правильно? - Когда любишь кого-то, не думаешь об этом, разве нет? Ты бы стал раздумывать над тем, что правильно, а что нет, если бы кто-то сделал Наоки плохо? Этьен отвернулся, его лицо скрыли светлые волосы. - Ты влюбился впервые в жизни и многого еще не понимаешь. - Чего я не понимаю? Того, что из-за меня Жан останется без образования? Он и так натерпелся унижений, чтобы еще и это испытать. Думаешь, я прощу себе когда-нибудь, что его выбросили на улицу: сначала родной отец, потом директор школы, причем, из-за меня? Отчего-то Этьен видел сейчас в Хироки себя в прошлом. Странно, вроде бы и ситуации совершенно разные, но он по себе знал, что такое мучиться чувством вины, ведь, прежде чем принять свою любовь к Наоки, он тоже немало изводил себя. А видеть сына в таком состоянии было еще больнее, чем вспоминать о себе. Да и Жан хорош! Зачем влез во взрослый разговор? Вот уж этот юношеский максимализм и необдуманные поступки! Может быть, удалось бы как-то договориться с директором школы. Рядом раздалось очередное шмыганье носом. - В бардачке салфетки. Но Хироки проигнорировал этот комментарий, лишь нервно усмехнулся. - Жан все время говорил, что принесет мне неприятности, а получается все с точностью да наоборот - это я ему одни неприятности и приношу. Этьен удивленно посмотрел на юношу: когда-то он сам произнес подобные слова в отношении Наоки. - Хиро, ты не должен так говорить. - Я говорю правду. Мужчина пригладил рукой волосы и вновь тяжело вздохнул. - Дождемся Жана и поедем домой. - У него больше нет дома, - бесцветным голосом ответил сын. - Ну, наш скромный приют еще никто не отменял, - Этьен похлопал Хироки по плечу, хотя прекрасно знал, что это не поможет. Ладно, нужно сначала отвезти этих двух детей домой, а потом как следует подумать над ситуацией. Вскоре вышедший из здания школы Жан был настолько потерян, что привлечь его внимание пришлось, посигналив. Этьен вышел из машины, опираясь одной рукой на дверь, и кивнул. - Садись и поехали. Дом встретил их тишиной: Наоки был на работе. Дождавшись, пока юноши пройдут в комнату, он убедился, что все в порядке. Хотя наверняка после вынужденного молчания у них затянется долгий и невеселый разговор. - Я на работу, там нужно доделать кое-какие срочные дела. Через пару часов вернусь. Хироки безучастно кивнул. Когда в прихожей захлопнулась дверь, Жан направился прямиком на веранду. - Я хочу курить. Хироки поплелся за ним следом, остановился на пороге и прислонился плечом к стене, наблюдая, как вспыхивает у кончика сигареты зажигалка в руке друга. - Зачем ты это сделал? – тихо спросил он, хотя уже наперед знал ответ. - Потому что незачем тебе вылетать из школы, а меня с моим резюме они сразу послушали и поверили. Это был надежный вариант, - Жан усмехнулся, но в его глазах не было и капли веселья. – Хиро, ты должен понять, что моя жизнь и так похожа на потрепанную книгу, мне нечего терять, а у тебя еще впереди будущее. - Почему ты так говоришь, будто в моем будущем не будет места тебе? Жан пожал плечами и нахмурился, словно запутался сам в себе. - Я не это хотел сказать, просто… - Мне не нужны твои жертвы, - обрубил его Хироки. – Как ты не понимаешь, что они делают мне больнее, чем сами ситуации и люди, с которыми мы сталкиваемся? Потому что тебе больно, а, значит, и мне. Жан виновато посмотрел на него, но упрямство все равно взяло свое. - Прости, что делаю тебе больно. Но я считаю, что сегодня поступил правильно. - Черта с два! Жан удивленно посмотрел на юношу: он никак не ожидал, что тот сойдет на крик. - Ты меня не слушаешь! – продолжал Хироки. – Совсем не слышишь, что я говорю! Дурак! Ты полный кретин, Жан! – и в следующую секунду Хиро пересек разделявшее их расстояние и, в противовес своим словам, обнял друга, что есть сил. – Такой глупый… Защищаешь меня, а сам… - Я позабочусь о себе, - Жан вернул тесные объятия и улыбнулся впервые за последние пару часов. - Лучше позаботься о себе, тогда и мне будет спокойнее, - Хироки принялся дергать ногтем пуговицу на рубашке у друга. – И что теперь делать? - Я найду вторую работу. Заработаю денег, сниму какое-нибудь жилье в пригороде. А ты спокойно закончишь школу. - Знаешь, - Хироки только сейчас вспомнил, о чем говорил отец, выйдя от директора. С тех пор, как он стал общаться с Жаном, неосознанно посвящая все свои мысли только этому человеку, Хироки совершенно забыл о своих планах на будущее. Он ведь должен был учиться год в британском университете – они с отцом уже даже отправили туда все документы. – Ведь со следующего учебного года я улетаю в Лондон. - В Лондон? - Учиться на два семестра. - Выходит, я все верно сделал. Если бы тебя отчислили из школы, вряд ли бы ты смог поступить в университет заграницей, - несмотря на смысл слов, в голосе Жана проскальзывало что-то, похожее на разочарование, которое он отчаянно пытался скрыть. - Я могу не ехать в Лондон, - Хироки поднял голову, глядя другу в глаза. – Никуда не поеду. Поступлю куда-нибудь здесь. - Эй, что за мысли? – Жан потушил сигарету в пепельнице и положил руки на плечи юноши, чуть наклонившись, чтобы их глаза были на одном уровне. – Хиро, ты должен ехать в Великобританию и сделать все, как планировал. - А ты? Что будет с тобой? - Я? – Жан коротко поцеловал его в уголок губ. – Буду ждать тебя. Год не так уж и много. - Ждать целый год? - И надеяться, что ты не встретишь там какого-нибудь смазливого англичанина, который разобьет тебе сердце. Хироки помотал головой: никто не сможет этого сделать, потому что его сердце останется здесь, в Париже. - Можешь быть уверен, - Хироки прижался щекой к плечу юноши и улыбнулся. – И прости меня за то, что не сдержался сегодня. - Если бы ты не сделал этого, то не выдержал бы я, - Жан вдруг положил ладонь на шею юноши и жадно припал к его губам, словно за глотком воздуха. Хироки показалось, что этим поцелуем Жан хотел заглушить в себе все сомнения и горечи, и юноша вовсе не был против позволить ему это сделать. - Что?! – голос Наоки сквозь динамики в телефоне чуть не оглушил. – Как чуть не отчислили?! - Тише, Нао, - постарался сразу успокоить друга Этьен. – Слава богу, все обошлось. За него вступился Жан и взял вину на себя. Правда, за это же и поплатился. - Что значит поплатился? - Его отчислили вместо Хироки. - Да как… - далее последовал набор не самых цензурных выражений. – И ты ничего не сделал? - А что я мог сделать? – развел руками Этьен, будто Наоки мог его видеть. – Поругаться с директором? Знаешь ли, не думаю, что это было бы выходом из ситуации, учитывая, что ему прекрасно известно о слухах, которые витают вокруг нашей семьи, да и их отношение к Хироки стало бы только хуже. Нет смысла доказывать что-то там, где ничего не хотят слышать. - И что теперь делать? – кажется, Наоки эти аргументы убедили. – Не оставлять же все просто так. Уверен, что если бы на месте Хиро и Жана были парень и девчонка, никто бы не поднял такою шумиху. Бедные мальчики, должно быть, им сейчас так плохо. Наверняка они думают, что от них отвернулся весь мир. Этьен, надо что-то придумать! Жану осталось чуть более полугода до окончания школы. - Вряд ли получится. Хироки сказал, что это второе отчисление. - Второе? - Первое из-за того, что он подрался с кем-то, кто виноват в смерти его близкого друга. По крайней мере, так Хиро объяснил. Мне показалось, что он не очень хотел вдаваться в подробности, но, может быть, это тоже как-то связано с его ориентацией. - Ох, черт возьми! Но должен же быть выход. Связи, в конце концов! Наоки всегда был эмоционален, и нынешняя ситуация не стала исключением – улыбнулся про себя Этьен. - У меня есть кое-какие мысли, поэтому и позвонил тебе посоветоваться. - Вот это мне нравится гораздо больше, - усмехнулись на другом конце линии. – Выкладывай.