Все стихи - о нашей любви

      Розовый пузырь из жвачки громко схлопывается, массивные ботинки заставляют старенький пол противно скрипеть, учитель начинает урок. — Филатова! — цыкает женщина, сидящая за учительским столом, и смотрит на девчонку с вызовом, — что за наглость? — Ну, извините, — фыркает девушка, поправляет тёмные волосы и садится за последнюю парту у окна, с шумом бросив рюкзак на пол. — Господи, дай мне терпения, — вызывает учительница, тяжело вздыхает и опускает голову на ладони. — А как же ваш любимый советский атеизм? — смеется Филатова в ответ и закатывает глаза. — Ев, не перегибай, — советует одноклассница, сидящая впереди. — Вышла отсюда! Быстро! На мои уроки можешь не приходить! — вскипает женщина и повышает голос.       Ева, продолжая ухмыляться, встаёт с места, хватает рюкзак и шагает к выходу, довольная собой. — Спасибо, за урок, Марина Фёдоровна, — громко говорит она и покидает кабинет, громко захлопнув старую дверь, выкрашенную противно-зеленой краской.       Урок был последним, Ева, накинув на плечи просторную олимпийку, спрыгивает со ступеней и спешит к входной двери, чтобы скорее сбежать отсюда. Совсем скоро она оказывается в школьном дворе. На улице прохладно для олимпийки, но Ева сильнее кутается, прячет нос в воротник и шагает вдоль по улице. — Эй, малая, есть сигаретка? — самая нелепая фраза звучит прямо над ухом, рядом крутятся три парня сомнительного вида.       Филатова подтягивает ближе к себе рюкзак, будто там что-то ценное было. Ей не хочется ввязываться в конфликт, хотя бы сегодня.       Но, видимо, это неизбежно. — Что с сигаретой? — напоминает парень и приближается к девчонке. — Не курю я, пацаны, дайте пройти, а?! — она говорит спокойно и голос её не дрожит совсем, твердый такой, уверенный. — Ну-у нет, — тянет другой, хватая Еву за рукав.       Девушка вздрагивает, а волосы навязчиво крутится лишь одна мысль: «только бы не порвали, уроды!» — Отойдите, попросили же, — в паре метров от них появляется ещё один парень.       У него тёмные волосы, спадающие на глаза, пухлые губы растянуты в улыбке, а глаза серые и холодные.       «Красивый,» — отчего-то думает Филатова, переставая волноваться о себе и о своей старенькой олимпийке. — Чей будешь? — парни немного отступают и переключается на неизвестного супергероя. — Свой собственный, — ухмыляется шатен, — вы от девчонки отойдите. — А имя у тебя есть, собственный? — ржёт другой и делает шаг к незнакомцу. — Григорий, погремуха Пешт, — улыбается и ждёт реакции, ведь знает её заранее. — Пешт? Это типо ты тот Будапешт? — глаза округляются, от Евы совсем отходят. — Тот в Венгрии, я просто Будапешт, — пожимает плечами парень, — бу! — он резко достает из кармана складной ножик, заставляя компанию перепугаться и отступить. — Спасибо, — коротко говорит Филатова и собирается уйти, но её хватают за руку. — Тебя как зовут-то? — интересуется Гриша, не отпуская запястья девушки. — Ева, — отвечает темноволосая и выдергивает руку. — Ещё увидимся, — машет рукой парень и смотрит ей вслед.       Филатова так занята своими мыслями, что совсем не замечает, как Гриша следует за ней до самого дома.       Ей все равно на то, что происходит вокруг. Сегодня ей плевать, как и всегда впрочем.

***

      Девушка вскакивает с кровати и смотрит на часы. Стрелки показывают семь утра. А это значит, что Ева успевает к первому уроку сегодня.       Она долго крутится у зеркала, пытаясь привести в порядок волнистые волосы, обводит контур губ ярко-розовой помадой, улыбается своему отражению и подходит к шкафу. Варёнки, свободная белая футболка и неизменная разноцветная олимпийка быстро оказываются на ней.       Ева подходит к окну, чтобы взять с подоконника учебник по литературе, но обнаруживает небольшой букет из ярких полевых цветочков на другой стороне окна. — Мило, — заключает она вслух, достав букет, и улыбается.       Обнаружив на кухне какую-то банку, Филатова заполняет её водой и ставит туда цветы. — Поклонники замучали? — смеется бабушка, что с самого утра стоит у плиты, чтобы успеть пожарить блинчики. — Да, бабуль, — Ева хихикает и садится за стол. — Чаек сейчас сделаю, ты успеешь покушать? — интересуется женщина, легко переворачивая румяный блин на другую сторону. — Успею, — кивает Филатова и улыбается.       Пока Ева уплетает блины со сметаной, запивая их чаем, бабушка сидит напротив и любуется внучкой.       Она понимает, что им обеим тяжело, и в жизни пришлось несладко, но хочет продлить её детство ещё немного.       Ева доедает и встаёт с места, чмокает бабушку в щеку и направляется в ванную. Окончательно приведя себя в порядок, она выходит в коридор, надевает кеды и покидает квартиру. — Евушка, там холодно уже, нужно куртку тебе купить, — бабушка появляется в коридоре и смотрит на девчонку, — да и кеды новые, ты почему не в ботинках? — Ноги натерла и ничего не холодно, — отмахивается та. — Я понимаю, что тебе, наверное, так проще справиться, но, Ева, ты его не вернёшь, а мёрзнуть ни к чему, — замечает женщина, неловко перебирая руками пестрый фартук. — Ладно, ба, я опаздываю уже, — зеленоглазая целует бабушку в щеку ещё раз и покидает квартиру.       Ветер трепет волосы, становится, действительно, холодно. Но Ева сильнее заворачивается в огромную олимпийку и ускоряет шаг.       Рычащий мотор перебивает утреннюю тишину двора, перед девушкой останавливается мотоцикл. — Доброе утро, — улыбается Гриша, поправляя тёмные волосы, — подкинуть до школы? — Прогуляюсь, — фыркает Филатова и обходит мотоцикл, продолжая свой путь.       Григорий терпеливо вздыхает и спрыгивает с мотоцикла, катит его за собой. — Цветы твои? — продолжает холодно Ева, заметив, что Гриша не отстает. — Мои, — довольно улыбается шатен, — понравились? — Нет, — она разворачивается, поднимает глаза и смотрит в его серые, — не нужно за мной таскаться! И цветы свои себе в задницу засунь, придурок! — Да понял я, чего ты такая бешеная? — парень поднимает руки вверх, как бы сдаваясь. — Отвали, а?! — рычит Ева и уходит, оставляя Гришу одного.       Он думает, что она «та самая», ведь на шею не вешается за цветочки и мотоцикл. И от этого его ещё сильнее тянет к ней. Неизвестность притягивает и немного пугает, но он привык добиваться всего, что захочет.       Гриша не тот, кто сдаётся при первой же возможности, совсем нет. Он чувствует, что её равнодушие и гонор — лишь маска.       А за этой маской спрятана ранимая, переломанная душа, которой нужна помощь и любовь.