Только тьма, тьма, тьма, когда же уже свет?

На следующий день во время урока биологии десятый класс отправился в чащу Лихолесья. Говорили, что туда привезли необычное существо. Когда все собрались, учитель биологии начал рассказывать про животное: — Смотрите внимательно, тихо! Смотрите, перед вами гиппогриф. Его зовут Клювокрыл. Это очень гордое животное, которое не терпит к себе плохого или унизительного отношения. Сначала все шло хорошо, и Леголасу даже удалось полетать на гиппогрифе. Но когда школьникам разрешили подойти к животному ближе и погладить, Грима начал говорить очень неприятные слова, несмотря на все предупреждения учителя. Когда Клювокрыл встал на дыбы, то Леголас, совершенно по глупости загородил Гриму собой. Он бы никогда так не поступил, если бы не знал его с другой стороны. Тогда, ещё в далёкие времена, Грима был воином Рохана и во многом помогал эльфам. Грудь Леголаса обожгло болью, и он упал на землю. Громкий крик прокатился по опушке. Он почувствовал, что его одежду пропитывает что-то горячее, спустя какое-то время он понял, что это кровь. Где-то справа слышались стоны Гримы, похоже, и его все-таки задело. — Леголас… — Разойдитесь все, — послышался голос учителя биологии. Эльф почувствовал, как его поднимают на руки. — Грима, вставай, там всего лишь царапина. Помогите ему! Дальше Леголас ничего не слышал. Сознание начало уплывать от него, унося с собой боль. Но это длилось недолго. Буквально через минуту, как показалось Леголасу, он пришёл в себя. Грудь уже не так сильно болела, но, когда он попытался сесть, она отдалась острой болью, заставив зашипеть. Где-то вдалеке слышались крики и ругань, которые мешали опять погрузиться в тот туман, в котором нет боли. — Леголас, как ты себя чувствуешь? — спросил Айнон. Немного дальше звучал голос Трандуила, но эльф его уже не слышал, его грудь опять отдалась тупой болью. — Айнон, ты можешь выгнать всех, пожалуйста? — попросил Леголас. — Я прошу всех покинуть помещение, пациенту нужен покой. Ваше величество, вы можете остаться, — эти слова были адресованы Трандуилу. Трандуил кивнул и, пододвинув стул, сел рядом с сыном. — Леголас, выпей зелье, тебе нужен отдых. Леголас открыл рот, и Айнон влил в него зелье. Его сознание заволокло туманом, и эльф расслабился. Леголас сквозь дрему почувствовал боль, от которой дернулся. — Тише, тише, всё хорошо, — прошептал мягкий голос, но боль не ушла, а становилась все сильнее. С губ эльфа сорвался стон. — Больно… — прошептал Леголас, чувствуя, что глаза увлажняются. — С ним всё нормально? — послышался низкий голос. — Да, но рана заживает медленно и болезненно, — целитель продолжил капать зелье на рану. Леголас открыл глаза и увидел перед собой отца и Айнона. Трандуил держал его руку в своей, ничего не говоря. Грудь опять отозвалась острой болью, и у Леголаса потекли слезы. Приподняв голову, он увидел три раны, которые плохо заживали, они были слишком глубокими. — Все будет хорошо, Леголас, — сказал Трандуил, видя, как эльф смотрит на израненную грудь. — Ваше величество, надо поговорить, — сказал Айнон, отходя от кровати Леголаса. Они зашли в кабинет целителя, оставив Леголаса одного. — Ваше величество, боюсь, придётся прибегнуть к наложению швов, так раны быстрее заживут. Трандуил тяжело вздохнул, но все-таки кивнул головой в знак согласия. Вскоре Айнон вернулся с небольшим количеством шприцов. — Обезболивающее, — пояснил он, заметив непонимание Леголаса. — Не волнуйся, всё будет хорошо. Айнон взял шприц и ввёл лекарство возле раны. Такую же процедуру, он проделал со всеми тремя ранами. — Чувствуешь? — спросил целитель, дотрагиваясь до тех мест, куда вводил обезболивающее. — Нет. — Тогда начнём, — целитель взял иголку в виде полумесяца и начал накладывать швы. Сначала было не больно, но через какое-то время действие обезболивающего закончилось, и Леголас стал чувствовать, как его тело прокалывает игла. Он начал кричать и задыхаться. — Почему обезболивающее не действует? — спросил Трандуил. — Не знаю, оно должно было действовать ещё час. Трандуил положил руку Леголасу на плечо, удерживая. Из глаз ребенка потекли слезы. — Пожалуйста, остановитесь… — Леголас был на грани истерики. — Осталось немного. Потерпи, скоро все закончится. — Лежи спокойно, иначе мне придётся тебя обездвижить. Леголас перевел взгляд на отца, его уже трясло от боли и беспомощности. — Всё, — сказал Айнон, закончив накладывать швы. — Но надо будет обработать. — Не надо, пожалуйста… — Прости, Леголас, но иначе никак. Это займёт немного времени. Айнон взял небольшой пузырек и набрал оттуда немного зелья. Он кивнул Трандуилу, и тот крепче сжал руку и плечо сына, прижав его к кровати. От этого Леголас напрягся и попытался вырваться из крепкой хватки отца, но у него ничего не получилось. Айнон начал капать зелье на раны и грудь эльфа, его снова обожгло болью, и он закричал. Это продолжалось недолго, но Леголасу показалось, что прошла целая вечность. Целитель забинтовал его грудь и дал восстанавливающее и успокоительное зелья, после чего удалился в свой кабинет. — Тебе надо поспать, закрывай глаза, — произнёс Трандуил тихим голосом, гладя сына по спине. Он продолжал так делать, пока эльф не заснул. *** Леголас проснулся рано. Он перевёл взгляд на часы, которые лежали на тумбочке рядом с кроватью. Часы показывали десять утра, значит, уроки уже начались, и раньше четырех часов дня к нему точно никто не придёт. Справа послышались шаги, и через минуту возле кровати появился Айнон. — Доброе утро, Леголас, как ты себя чувствуешь? — Нормально, — хриплым со сна голосом ответил Леголас. — Давай сейчас обработаем твои раны, а потом ты позавтракаешь. Леголас перевёл взгляд в потолок, настраиваясь. Айнон аккуратно снял бинты и начал капать зелье. Когда упала первая капля, Леголас вздрогнул, рана начала неприятно щипать. Айнон наносил зелье, пытаясь не причинять боли, но это было невозможно, и под конец Леголас уже вцепился в простынь, сдерживая слезы. Было больно, очень больно, но Леголас держался, точнее, пытался держаться. Слезы все-таки полились из его глаз. — Осталось немного, — сказал целитель. Через три минуты он закончил и аккуратно перевязал грудь. — А что с Гримой? — спросил Леголас. — С ним все нормально, всего лишь ушиб. После обеда пришли Саруман с Гэндальфом. Саруман принялся рассказывать, что они проходили сегодня. Гэндальф закачал другу игры в телефон, чтобы ему не было скучно в лазарете. Они долго разговаривали, а позже принялись выполнять домашнее задание. Леголас смог выполнить всю домашнюю работу, также Саруман помог написать ему анализ произведения по литературе, которое они сегодня завершили. Вечером пришёл Трандуил и отправил Сарумана с Гэндальфом отдыхать, вслед за ним зашёл Айнон с пузырьком в руках и сказал: — Это другое зелье, оно сильнее. Скорее всего будет больнее… — добавил он тихо. Леголас вцепился в простынь, зная, чего ожидать. Как только зелье упало на рану, то начало очень сильно жечь. Леголас закричал, все тело его было напряжено. Трандуил, видя, как сыну больно, провел рукой по его волосам. Глаза начали слипаться, а боль медленно отступать. — Что вы сделали? — поинтересовался Айнон. — Простые сонные чары, всем эльфам они под силу, но это не надолго. Лучше закончить побыстрее, — ответил Трандуил. Айнон продолжил обрабатывать раны. Закончив, он снял швы, на теле эльфа не осталось и следа от ран. Целитель удалился в свой кабинет, оставив Леголаса с Трандуилом наедине. Трандуил снял чары с ребёнка. Леголас быстро пришел в себя, но что случилось он не понял. Ничего не болело, бинтов на груди тоже не было. — Что случилось? — немного хрипловатым голосом со сна спросил Леголас, проводя рукой по длинному шраму. — Айнон всё вылечил, я не думал, что он сделает все так быстро. А теперь скажи мне, пожалуйста, зачем ты это сделал? — Что? — не понял Леголас. — Закрыл Гриму собой, — пояснил Трандуил. — Не знаю, как-то само вышло. — Глупый, а если бы ты умер? — Но я же не умер! — неожиданно резко произнёс Леголас. — Не пререкайся со мной! — Прости, — тихо сказал Леголас. — Когда меня отсюда выпустят? — Завтра утром Леголас провёл этот вечер с отцом. Ему не хотелось, чтобы это кончалось. Он знал, что им ещё долго не удастся нормально провести время вместе из-за учёбы и работы. Этот вечер был приятным и уютным несмотря на то, что проходил в лазарете.