***
У всех свои понятия счастья, и для трефовых — это была осень. Учебный год только начался, поэтому можно немного расслабиться на уроках, ведь контрольных и каких-то важных тестов, из-за которых придется много волноваться и готовиться нет, а трефовые постоянно слишком много парятся по любому поводу. Но даже если Куромаку и любил учиться, а начало учебного года его немного радовало, повод расслабиться и радоваться все-таки был другим. Как только Зонтя и Куро в раннем детстве переехали из родных стран в Россию, их почти сразу записали в более дешевую, чем за границей музыкальную школу, она была одна во всем городе, поэтому трефовые часто пересекались на общих предметах вроде сольфеджио или музыкальной литературы. Куромаку отдали на скрипку, с которой он на удивление быстро нашел общий язык и умудрялся изливать всю душу слушателю, хотя многие знакомые могли пошутить, что ее у очкарика нет. Серого кардинала отдали на инструментальное направление, поэтому помимо скрипки навязали еще и фортепиано. Вот с ним то у Куро любовь ну совсем уж не сложилась, он ненавидел пианино, а учитель постоянно ругал его: «У тебя руки как у робота! Пальцы деревянные! Да расслабь ты их уже, расслабь!» — но все без толку. А вот Амбрелле повезло намного больше. Хоть ее и отдали на все то же фортепиано она влюбилась в инструмент с первой игры, он не хуже скрипки мог передать всю тоску по родной, ныне далекой стране в первые годы учебы. В отличии от Куромаку, голубоглазую отдали на хоровое направление, поэтому навязывать дополнительный инструмент не стали, девочка стала одной из лучших певичек в своей группе. Как вы уже поняли, наш очкарик любил осень потому, что в это время на него еще не так давили в музыкальной школе, которую он уже потихоньку заканчивал. Но также, была в этом времени своя, особая романтика.***
Отношения трефовых, что до признания, что после, были тихими и спокойными, они никогда не ссорились, ведь оба считали это бессмысленным, были неревнивыми и очень верными: «Зачем мне даже смотреть на кого-то другого, если потом я за это буду чувствовать вину перед любимым/ой? Как я ему/ей в глаза смотреть буду?» — они не просто думали так, а даже говорили окружающим. Но что-то я все дальше и дальше отхожу от темы. Прозвенел последний за этот день звонок, школьники мгновенно пособирали рюкзаки и радостно высыпали из здания школы. Зонтя и Куро вышли спокойно, как всегда. Взглянув на небо, затянутое темными, почти черными густыми тучами, голубоглазая покрепче сжала в руке свой синий зонтик. Староста осторожно снял с ее спины рюкзак и взял в руку, задумавшаяся о своем девушка вздрогнула, но потом мягко улыбнулась своему уже парню. Не успели трефы сойти с крыльца, как начался дождь, он усиливался с каждой минутой. Наша парочка стояла под козырьком и не спешила выходить под дождь. Зонтя поправила свое кремового цвета пальто и поглубже укуталась в шарф, после чего повернулась к кардиналу. — Неужели всегда собранный Куромаку забыл посмотреть прогноз погоды и не взял зонтик…? — в ее голосе не было ни капли злобы, это скорее был серьезный вопрос. Куромаку глубоко вздохнул, но не от печали, а наслаждаясь запахом дождя, потом повернулся к любимой. — Зачем мне брать зонтик, если у меня уже есть целых два? — неожиданно мягко улыбнулся он. Тихоня сначала не поняла и лишь вопросительно похлопала ресницами, но когда до нее дошло, она смущенно улыбнулась и отвела взгляд, на лице кардинала мелькнула легкая улыбка от такой реакции. Помолчав с минуту, девушка наконец снова посмотрела на парня. — Куро, а ты почему без шарфа опять? Ветренно же… — Все на 80% в порядке, у меня теплое пальто. — как бы в доказательство, кардинал поправил короткий воротник этого темно-серого элемента одежды, который, на самом деле, совершенно не защищал шею от ветра. Зонтя слегка покраснела и потеребила конец своего шарфика, раздумывая. Когда она наконец таки решилась, тихоня сняла шарф и протянула его Куро. — Я читала в одной из к-книг, что так делают парочки… — девушка подошла к парню и завязала свой шарф один на двоих, они были почти одного роста, поэтому это было несложно. Вопреки боязни Амбреллы, Куромаку не стал злиться и говорить, как это абсурдно. — Если ты так хочешь, так тому и быть. Спасибо. После этого на школьное крыльцо вышли червовые, они так долго собираются, что даже домой идут с опозданием. Легкая кислая мина красовалась на лицах обоих. — Опять дождь? Когда уже солнышко выглянет?! — жаловалась Феля. — И не говори, я уже так соскучился по теплу… — после недолгого молчания Рома раскрыл свой бордовый зонт и вплотную подошел к девушке, обольстительно улыбнувшись. — Позвольте защитить даму от дождя? Блондинка наконец смущенно улыбнулась, слегка покраснев. — Разрешаю… — она вплотную прижалась к любимому и нырнула под его зонтик, ведь забыла свой. Держась за ручку, парочка медленно направилась домой, трефовые проводили их спокойным взглядом, постепенно теряя из виду желтое и розовое пальто. Следующими из школы вышли бубновые, как всегда на расслабоне, они даже не смотрели прогноз погоды на сегодня, поэтому у них с собой не было ничего, что могло бы защитить от дождя, только легкие куртки. Накрыв головы своими рюкзаками, они спокойно пошли домой за ручку. — Данте, а почему ты сегодня не взял зонтик? Или дождевик? А мы с тобой точно не заболеем? А у тебя куртка непромокаемая? — начала привычный допрос Габри, глядя на красноволосого. — Опасный путь — не самый плохой путь. — ответил философ с расслабленной улыбкой. — Чего чего? — ушастая серьезно задумалась над цитатой. Пока она шла, нахмурив брови, Данте начал немного нервничать и потеть, представляя странный развернутый ответ девушки, и чем больше она молчала, тем страшнее было. — Ты забыл посмотреть прогноз погоды? — наконец спросила девушка. — А…? Да, да. А ты чего не посмотрела сама? — Данте как будто вышел из транса и проморгался. — Забыла. — Мы с тобой два сапога пара. — улыбнулся красноволосый и притянул подрагивающую от ветра девушку к себе, дальше они шли уже молча. Последними из школы вышли пиковые. А если быть точнее, Варя пулей выскочила из здания налегке, остановившись у самого начала дождевой стены. — Еб твою мать. И правда дождь. А у меня ни зонта, ни куртки нормальной! — возмутилась кудрявая. — А вы чего так поздно вышли…? — осторожно поинтересовалась Зонтя. — А нас опять после уроков в наказание оставили. — отозвалась Варя. — Тогда чего вы так рано? — подал голос Куромаку, скептически выгибая бровь. — А мы свалили с наказания. Потому что, скажем дружно: «Нахуй нужно». — Пиковый король сказал это хором с зеленкой, как она и хотела. — Блиииин, я так мокнуть не хочу. Рогатый, давай у трефовых зонтик отожмем? Я знаю, ты можешь. — девушка поджала губки в умоляющем выражении, но когда не видно глаз это было совершенно бесполезно. Очкарик уже хотел было что-то возразить, как его прервал басистый спокойный голос Пика: — Мы не будем ничего ни у кого отжимать. — после этого король снял с себя свою черную кожаную куртку с серебристым черепом на спине, она была длиннее и плотнее прилегала к телу, чем ее летний вариант — с шипами на плечах. — Но если не хочешь промокнуть, тебе придется очень постараться. — он расправил куртку над своей головой, делая из нее непромокаемый навес. Варвара просияла от такой щедрости и довольно улыбнулась, после чего посильнее прижалась к своему королю спиной. — На счет три, мы выходим. Раз… — начал отсчет Пик. — Двааа… — продолжила несносная девица. — Три! — сказали пиковые хором, после чего рванули прямо под ливень. Драгоценные прически обоих остались сухими, а вот ноги зеленки в кроссовках стали мгновенно намокать, от чего девушка завизжала, но от радости, вдобавок прыгая по каждой встречной луже, она хохотала всю дорогу. Хоть Пик и промок до нитки, не считая ног в черных кожаных сапогах с шнуровкой почти до колена, он не переставал улыбаться весь долгий путь до дома, эта картина и звонкий, совершенно не едкий смех были как бальзам на душу.***
Но вернемся к нашим трефовым, которые уже полчаса стояли под школьным козырьком и просто пялились на дождь. Осторожно забрав зонтик у голубоглазой, Куромаку раскрыл его и прижал девушку поближе к себе, Амбрелла взяла его под руку в которой был зонт, и они наконец пошли домой, обвязанные одним шарфиком. Шли они молча, не желая прерывать такую приятную тишину притихшего города, ведь людишки, зверушки и насекомые давно попрятались по домам, только редко проезжающие мимо машины прерывали такой приятный шум дождя, от этого на лицах треф были удовлетворенные улыбки. Взгляд серого кардинала постепенно потеплел, ведь от каждого порыва ветра Зонтя сильнее прижималась к его руке, слегка жмурясь. Нет, ей было не холодно, напротив, она прижималась и постоянно поглядывала на общий шарфик, потому что боялась, что ее любимый Куро может заболеть. К ее огромному счастью он обходил каждую лужу, ведь в отличии от Зонти был не в резиновых сапогах, а в своих любимых начищенных до блеска туфлях. Пришла парочка домой именно к бирюзововолосой, потому, что там никого нет кроме Мари, чисто, тихо и много места. Хозяйка дома открыла дверь ключом безо всякой дрожи, как это обычно бывает, а Куромаку по джентельменски распахнул перед ней дверь, пропуская даму вперед и попутно отряхивая зонтик от воды. Зайдя внутрь, девушка постепенно стянула с парня шарф, сняла пальто и повесила его на вешалку в углу, а свои голубые сапожки поставила на резиновый коврик специально для мокрой обуви. Немного потоптавшись на входном коврике, вытирая ноги, серый кардинал зашел следом и поставил зонт в специальную стойку, после чего повторил все действия за голубоглазой. Когда он снял с ног чавкающие от воды черные туфли, тихоня обеспокоенно ахнула, сразу же схватила обувь и понесла к батарее, только сейчас выдав тихое: — Мари, я дома! И Куромаку со мной. После этого из кухни показалась улыбающаяся девушка в униформе горничной, она поприветствовала ребят и позвала их пить недавно заваренный горячий чай со сладостями. Очкарик сначала дождался Зонтю и только вместе с ней отправился на кухню. Попивая горячий чай с ромашкой и без, трефовые наконец заговорили: — Сначала займемся музыкой или уроками? — начала бирюзововолосая. — Конечно же уроками, домашнее задание важнее, и его объем сегодня больше обычного на 20%. Начнем с алгебры. — привычно сухо отозвался король. Зонтя улыбнулась на это и тихо хихикнула. — Ты же после алгебры ничего делать не захочешь, ведь это самое интересное! — Абсурд. Просто начнем с самого сложного, постепенно переходя к литературе. — серый даже фыркнул. — На которой ты сдуешься, потому, что это явно не твое. Лучше будем чередовать расчеты и гуманитарные предметы. — всё также улыбаясь предложила девушка. Куро на мгновенье улыбнулся, но потом стал серьезным и посмотрел на собеседницу, с некой тоской в глазах. — Ты стала выражать свое мнение все чаще и чаще, это похвально. Но не в школе, что приводит к продолжению буллинга. Я ведь не всегда могу быть рядом с тобой… Что тогда ты будешь делать? Это сильно меня беспокоит уже долгое время. Это отвлекает от учебы, моя успеваемость снизилась на 10%, и твоя падает следом, с этим нужно что-то делать, и как можно скорее. Ранее мирная атмосфера стала напряженной, голубоглазая опустила свой взор в уже пустую чашку с чаем и поникла. — Да-да, я знаю… И я правда пыталась, но… Варя продолжает свои шутки независимо от моего поведения… — Это ложь, ты просто даже не пытаешься дать ей отпор, а зашуганно прячешься под парту или за меня. — Но ведь пиковые такие страшные! Пик хотябы спокойный, а Варя его противоположность! — Но ведь я же не боюсь с ними общаться, даже если Варя в любой момент может разбить или сломать мои очки, и даже если Пик может избить за любое неверное слово. Я не прошу тебя напрашиваться к ней в друзья, но нужно хотябы попытаться сопротивляться Варе, говорить уверенней. Повисло недолгое молчание, прерываемое лишь тиканьем старинных часов с маятником в гостинной. Амбрелла тяжело вздохнула и встала из-за стола, поставив чашку в раковину. — У тебя были мокрые ноги после дождя, пошли, я дам тебе сухие носки, а потом мы начнем делать уроки… Куромаку также тяжело вздохнул и встал из-за стола, он решил больше ничего не говорить, а лишь кивнул и ушел вслед за девушкой с кухни, потом поднялся на второй этаж и прошел в ее комнату. Там Зонтя чуть-ли не насильно раздела очкарика, ведь он очень не хотел расставаться со своей рубашкой и пиджаком, после чего вручила ему один из серых свитеров, которые сама вяжет на досуге специально для него. Куро порой слишком увлекается учебой и совсем за своим здоровьем не следит, а иммунитет у них обоих слабый, поэтому заботу о здоровье девушка полностью взяла на себя, и о своем и о зубрилкином. После переодевания трефовые разложили вещи на довольно большом письменном столе, сели рядышком и принялись за домашку. Как только Зонте было что-то непонятно, очкарик начинал свою длинную и быструю лекцию с объяснением темы. Любой другой человек попросил бы замедлиться или повторить еще раз, но голубоглазая привыкла, да и не хотела она нервировать парня глупыми вопросами, он их жуть как не любит. Спустя какое-то время трефовые дошли до литературы, от чего староста тяжело вздохнул — анализы каких-либо произведений давались ему с трудом, так же как и сочинения — они были «суховаты» для пятерки. Сразу заметив легкий депрессняк друга, Зонтя легко улыбнулась ему и погладила по плечу, выводя из мыслей. — Расслабься, Куро. Устраивайся с книгой на диване, плед лежит под подушкой, а я пока схожу за чаем с вафлями и печеньем. — девушка поцеловала любимого в щечку, от чего он слегка покраснел, после чего встала из-за стола и вышла из комнаты, тихонько закрыв дверь. Серый кардинал слегка улыбнулся и облегченно выдохнул, после чего разложил «раскиданные» по столу принадлежности и книги в аккуратные стопки и пеналы, не забыв после всего этого протереть стол влажной тряпочкой, которая лежала на нем с самого начала. Встав из-за стола, очкарик подошел к окну и стал задумчиво смотреть на мокрый город. Не удержавшись от соблазна, он присел на широкий подоконник, который был по сути просто нишей в стене. Облокотившись о стену, Куро с интересом наблюдал вид на двор Голубиных: как от ветра колышатся различные кусты, высаженные вдоль забора, как плавают на легких волнах пруда водяные лилии, как из него иногда вылазят лягушки, и, если хорошенько присмотреться, бесцельно прыгают по двору, как за забором колыхались ветви плакучей ивы, а с крыш соседних домов с бешеной скоростью стекала вода. Вдоволь насмотревшись на двор и на соседние дома, очкарик перевел взгляд на небо: такое темное, закрытое густыми серыми тучами, такое страшное и холодное, но при этом оно плачет, и заливает своими слезами весь город. Это напомнило ему их с Зонтей отношения. Куро очень захотелось ощутить запах дождя и прохладный ветер с улицы, поэтому он слегка приоткрыл окно — шум дождя заполнил комнату, окончательно очистив разум и расслабив тело, хотя Куро и пробирала легкая дрожь от ветра. В этот момент в комнату вошла голубоглазая с подносом, на котором были мисочки со сладостями, чашки и чайник с чаем. Как только она поставила поднос на маленький столик около дивана и захотела подойти к серому кардиналу, за окном резко загрохотал гром и сверкнула молния, девушка испуганно взвизгнула и аж подпрыгнула на месте, Куромаку от двойной неожиданности вздрогнул и чуть не упал с подоконника, тоже вскрикнув. Вовремя поймав падающие на пол очки и вернув их на место, староста перевел взгляд на тихоню, у которой на глаза навернулись слезинки от испуга. — ?! Ох, я… прости, я без спроса залез на твой подоконник! — очкарик осторожно слез с насиженного места и подошел к подруге, утер ее слезинки. — Сильно испугалась? — А? Й-я? Нет! Просто это было неожиданно… А насчет подоконника не волнуйся, я сама там часто сижу. — Зонтя осторожно подалась вперед и закрыла глаза в ожидании успокоительного поцелуя. Куромаку тепло улыбнулся и покраснел, он понял намек и почти сразу прильнул к губам тихони, закрывая глаза. Поцелуй был очень нежным и осторожным, язык кардинала прошелся по ряду белоснежных зубов девушки, как бы спрашивая разрешения, на что она несмело приоткрыла ротик и густо покраснела. Их языки лишь ненадолго соприкоснулись, не решаясь на большее, после чего трефовые резко смущенно отстранились и отвернулись друг от друга. Очкарик подошел к окну. — Тебе наверное холодно, зря я открыл окно. — Нет! Не надо закрывать. Мне тоже нравится запах дождя и прохлада в комнате… — Зонтя скромно улыбнулась. Куро лишь хмыкнул на это, взял нужную книгу со стола и сел на диван, достав из-под подушки пушистый голубой плед, он расправил его на своих плечах и в ожидании расправил одной рукой, подзывая Зонтю «под крылышко». Она с довольной улыбкой села рядышком и прижалась к парню, чтобы было теплее, после чего взяла одну чашку с чаем, а вторую отдала Куро. Трефовые хором отпили горячий ароматный чай и расслабились от тепла напитка, растекающегося внутри, и тепла пледа на плечах и тел друг друга снаружи. После этого они устроились поудобнее, серый кардинал поправил очки и начал читать книгу, спокойный металлический голос давно расплавился от тепла улыбающейся девушки рядом, холодный металл стал жидким серебром, красивым, блестящим, он читал с выражением, но тихо, максимально погружаясь в произведение.***
Вопреки ожиданиям, тихоня не уснула через час, как это обычно происходит, она выпила весь свой чай, иногда комментировала моменты в истории и в целом не выглядела уставшей. Может дело в том, что периодически гремел гром и сверкали молнии, от чего она вздрагивала? В любом случае, дождь закончился к концу их чтения и Амбрелла потащила Куромаку на улицу, погулять по осеннему парку. Стоит ли говорить, что он неособо колебался с ответом? Девушка отдала ему папины резиновые сапоги, они на всякий случай взяли зонтик, который как-раз высох, голубоглазая собрала небольшой рюкзачок, и, снова завязав один шарфик на двоих, заучки отправились в парк. В отличии от дороги до дома, в этот раз трефовые прямо-таки расщебетались на самые разные темы: наука, музыка, произошедшее недавно в школе. Они шли и периодически весело смеялись, держась за руки и иногда краснея ни с того ни с сего. Дойдя до парка, оба стали с наслаждением разглядывать осенний пейзаж: через тучи периодически проглядывали лучи солнышка, от чего капельки на растениях сверкали лучше любых бриллиантов, яркие желтые, красные, оранжевые деревья встретили пару приятной картиной и запахом мокрой листвы, а периодически гулявший здесь ветер срывал их и пытался кружить, но из-за влажности листья сразу падали на землю. Грязь и влага не помешали трефовым вместе собрать разноцветный букет из листьев, которые Зонтя гордо несла всю дорогу до озера в центре парка. Добравшись до точки назначения, она ахнула от картины сверкающего на солнце озера и окружавших его разноцветных деревьев, девушка достала из рюкзачка скетбук, простой карандаш и свой голубой дождевик, который постелила на скамейку, стоящую у самой воды, и села на него. Хотя в пальто было неочень удобно, да и ветер морозил руки, на Зонтю напало вдохновение и она стала увлечённо зарисовывать осенний пейзаж. Теперь была очередь Куромаку молча наслаждаться процессом, он сел на дождевик рядом и положил голову на плечо девушки, с увлечением наблюдая, как ловко из-под карандаша появляются деревья, лавочки парка, сверкающее озеро, затянутое тучами небо с проглядывающими в нем лучами солнца. Все это сейчас было черно-белым, но уже дома, картина обретет цвета и мельчайшие оттенки, ведь у Зонти потрясающая зрительная память.***
Так прошло еще два часа этого прекрасного для парочки дня. Когда у тихони уже совсем замерзли руки, но годный скетч был наконец готов, она довольно улыбнулась. — Ну, Куро, как тебе? Это всего лишь скетч, но ты всё равно не скупись на критику, я внимательно слушаю. — На этот вопрос нет правильного ответа, если ты как обычно будешь загонять себя. Но мне нравится на пятьдесят процентов, остальные пятьдесят не терпится увидеть в цвете. Все-таки, я плохо разбираюсь в искусстве. — староста отлип от девушки, поправил сползшие с носа очки и сладко зевнул, потом потянулся, разминая затекшие за долгое время мышцы, и встал со скамейки. Голубоглазая смущенно улыбнулась и быстренько сложила все вещи в рюкзачок, потом взяла парня за руку и не забыла про букет из листьев, старший по масти же нес зонтик. Снова обвязавшись общим шарфом, парочка довольная отправилась домой. Уже темнело, но расходиться трефы не собирались, вернувшись в дом Голубиных они еще немного позанимались музыкой, поиграли на пианино. Куро немного разнервничался, когда играл свое домашнее задание и у него не получалось, но Зонтя легко успокаивала его обнимашками, поцелуями, спокойными объяснениями без всяких криков. А потом он сыграл на скрипке. У очкарика был настоящий талант к этому инструменту, когда он играл грустные композиции, не то что Зонтя, даже Мари тихонько плакала, слушая мелодию из-за стены. Когда уже совсем стемнело, голубоглазая проводила парня до калитки своего двора. — Осторожнее там, в городе бродит достаточно бандитов. Если с тобой что-то случится, я этого не переживу! — тихоня обняла любимого и уткнулась ему в плечо. Ее сразу обняли в ответ. — Я всегда осторожен и собран на восемьдесят процентов. И у меня есть электрошокер с собой. Не накручивай себя, пожалуйста, ты потом не сможешь заснуть. — Куро успокаивающе улыбнулся, после чего повернул девушку к себе и затянул ее в поцелуй, она сразу ответила и немного успокоилась, но слезы беспокойства все-таки потекли по щекам. Когда влюбленные отстранились и отдышались, староста вытер слезы с щек Зонти, поцеловал ее в щечку, и отодвинул от себя. — До завтра, Зонтя. — он ободряюще улыбнулся. — До завтра… — всё ещё встревоженно отозвалась девушка. Амбрелла провожала его взглядом вплоть до последнего фонаря в поле зрения.