Seekers of her heart (ловцы её сердца)

Победил в конкурсе, опознав самое большое количество изменивших внешность волшебниц и волшебников, Гарри Поттер. Причём, именно он умудрился узнать даже Драко Малфоя, что не удалось друзьям и однокурсникам нынешнего старосты Слизерина. Естественно, услышав о подобном достижении, а Гарри и не думал скрывать гордости и самодовольства, Гермиона только закатила глаза. – Учитывая, как пристально ты наблюдал за ним чуть ли не с самого начала нашего обучения в Хогвартсе, не могу сказать, что уж так сильно удивлена, – пожав плечами, провозгласила Грейнджер, мгновенно заработав изумлённые взгляды всех вокруг. После бала они все собрались в башне старост, и сейчас, не потрудившись переодеться, только девушки поспешили избавиться от порядком натерших ноги туфель на каблуках, расположились на многочисленных диванах и креслах. А учитывая, что большинство собраний префектов довольно органично перекочевало именно сюда, мягкой мебели в гостиной с начала года значительно прибавилось. Вот только сидели они сейчас несколько в других формациях. Нет, естественно, расположившаяся на подлокотнике кресла Гарри Поттера Джиневра уже давно стала практически частью интерьера. Нужно сказать, что этим они напоминали Гермионе торжественную картину правителя и какой-нибудь птицы, постоянно сидевшей на спинке трона. Невилл и Луна тоже выбрали свои обычные места, уютно, словно два голубка, примостившись бок о бок на диване. Малфой привычно плюхнулся тоже на практически «свое собственное место» на противоположном конце того же самого дивана, по другую руку от Лонгботтома. Закинув одну ногу на колено другой и удобно разместив ладонь на собственный лодыжке, Драко сейчас выглядел наименее удивлённым из всех, собравшихся в комнате. Самым большим изменением в их «классической формации», однако, стали Джастин и Астория, неожиданно расположившиеся в противоположном углу комнаты подле друг друга. Точнее, именно Астория присоединилась к Джастину, сменив на этом месте обычно державшуюся своего старосты-напарника Ханну Эббот. Впрочем, именно Джастин и озвучил следующий, довольно предсказуемый – и именно поэтому, наверное, не высказанный Энтони Гольдштейном, вопрос. Другие тоже не собирались подначивать Гарри, правда, Гермиона очень сильно подозревала, что по другим причинам. Для некоторых, наподобие Джинни или Луны, все было довольно очевидным, правда, они не считали целесообразным подтрунивать над Гарри. К слову, подобные подколки были совершенно не в характере промолчавших Ханны или Невилла. Впрочем, Гарри и не думал обижаться, небрежно пожав плечами. – Ну, во-первых, на то практически с самого начала были причины. Потому что если кто-то ведёт себя, как гад с манерами, так это Малфой. А во-вторых, – и в этот момент самодовольная усмешка озарила лицо Поттера. – Кто-то решится утверждать, что мои подозрения были не в тему? Гермиона? Тебе напомнить шестой год? – Не надо мне ничего напоминать, – мгновенно посерьезнев, отшила друга Грейнджер. – Лучше скажи, как тебе это удалось? Малфой же явно абсолютно безукоризненно выполнил превращение, да ещё и наверняка использовал чары иллюзии. – И, поймав на себе изумлённые взгляды довольно многих в комнате, включая и сам объект этих комплиментов, пожала плечами в точной имитации Гарри Поттера. – Что? Скажете, что я не права? – Ну, не то, чтобы полностью мимо цели, – вновь расплылся Поттер в широкой улыбке. – В принципе, он действительно использовал чары иллюзии, более того, даже на голос наложил какое-то волшебство. Вот только превратился в Виктора Крама. Не очень изобретательно, если спросишь меня. – А ты у нас как в той песне, – Грейнджер вновь покачала головой. – Я милого узнаю по походке? – Ну, зачем же по походке, – довольно серьёзно поправила её Джинни, явно не знакомая с отсылкой к песне. – Гарри всего лишь окликнул его, притом, Малфой, в отличие от довольно многих, на имя Виктора откликнулся, а потом швырнул ему мячик. Ну, а тут уже ошибиться никто из игроков в квиддич бы не смог: манеры ловца-Малфоя мы все прекрасно знаем. – Но вы все не додумались эти знания применить, – вбил «последний гвоздь» собственного триумфа Гарри. – В любом случае, получается, что вычислил его только я. – Получается, что мне действительно следует серьёзно задуматься о мотивах твоего настолько пристального внимания к моей скромной персоне, – всё-таки не удержался Драко, которого даже несмотря на значительный должок Гарри, отмазавшего его от Азкабана и вообще за помощь снять обвинений, отношение Поттера в этом году уже давно бесило. И заставляло задуматься, если раньше он сам вызывал аналогичные эмоции у окружающих. – Получается, скромный ты наш, что я бы на твоем месте этого не делал, – опасно прищурился Гарри, и все вокруг разразились громким хохотом. Включая Гермиону, которая находила подобные обмены любезностями между её лучшим другом и напарником в довольно многих классах весьма развлекательными и довольно увеселительными. А ещё, если Грейнджер была до конца откровенной сама с собой, то вынуждена была признать: она испытывала какое-то злорадное удовлетворение, наблюдая за Гарри, наконец открыто вываливавшим в лицо оппоненту всё, что только приходило ему на ум. Когда-нибудь в будущем, Гермионе всё-таки нужно будет провести с ним на эту тему серьезную беседу, вот только в настоящее время она не торопилась. Быть может, это «будущее» станет не таким уже и «близким». Гермиона практически не придала никакого значения этой дискуссии. Да, её немного повеселила гордость Гарри своей прозорливостью: как-то после победы над Волан-де-Мортом, в её личном списке приоритетов подобное достижение заслужило бы немного меньше внимания. Но тем не менее, Поттер явно гордился собой, а учитывая, что в зале действительно было несколько идеально исполненных перевоплощений в Виктора, его метод «вычистить» Малфоя действительно демонстрировал находчивость, наблюдательность, логику и ум. Что ж, вопреки постоянным насмешкам некоторых, в основном включая слизеринцев, достижения золотого трио, год за годом умудрявшегося избегать смертельной опасности и различных ловушек, не в меньшей мере были достигнуты благодаря талантам Гарри. И, вновь вопреки тем самым злым языкам и насмешникам, основным из которых было отнюдь не его легендарное везение. Впрочем, Гермионе намного больше сейчас было интересно, с кем именно она танцевала. Был ли это настоящий Виктор, или кто-то, умело преобразившийся в него, но тем менее, легко узнавший именно её. Более того, довольно просвещённый о такой маггловской исторической фигуре, как Клеопатра. И если это всё-таки был не Виктор, то каким образом он мог узнать про её небольшой «сюрприз» в виде красного кружевного неглиже? И ещё более важно, кто умудрился одним лёгким, почти целомудренным прикосновением губ к внутренней стороне запястья вызвать в её теле такой отклик? Меж тем дверь в гостиную старост распахнулась, и на пороге возник довольно хмурый предмет её размышлений. Более того, ответ на один из её вопросов Виктор буквально выплюнул сходу: – Нет, вы только подумайте, что за стадо напыщенных идиотов? – едва появившись на пороге комнаты, сходу принялся возмущаться Виктор. – Человек двадцать решили, что будет «забавно» превратиться в меня. Я, конечно, польщен, но какого черта лысого? И ладно бы применяли чары иллюзии, к слову, человек пять сделали это довольно успешно, даже костюм воспроизвели. К ним у меня больших претензий нет. Внешне выглядели, как я, во всяком случае, для окружающих, но оставались сами собой. Я так понимаю, что самые одарённые умудрились даже таким образом изменить свою фигуру, что независимо от физической разницы, воспринимались мной. Но ведь некоторые «трудолюбивые», хоть и не самые умные, решили использовать оборотное зелье! И ладно бы это сделали уже взрослые парни, чтобы особо не «удивляться», так сказать, но ведь два идиота с третьего курса, «отрока безусых», как говорил Каркаров, если вы понимаете, о чем я… Виктор обвел вопросительным взглядом всех присутствующих, и судя по выражению лиц парней, его поняли. Малфой и сам мог услышать аналогичную ссылку от Долохова, а другие догадались. В отличие от парней, девушки избрали старательно поддерживать на лице нейтральное выражение. Меж тем, Виктор явно передумал делиться откровениями до конца, или уже выговорился, но в результате просто качнул головой и поспешно закончил свою тираду. – Другими словами, пришлось вместе с остальными преподавателями и мадам Памфи разбираться с этими умниками. В больничном крыле. – Малышня была так «впечатлена» своим превращением, что не могла отойти от шока? – всё-таки не выдержав, решил подколоть знаменитого ловца команды Болгарии по квиддичу Драко. – Только не говори, что твои «достоинства» настолько выбили их из колеи, что мадам Помфри пришлось их откачивать? – Скорее, их организм не совсем справился. В любом случае, пришлось срочно скормить им парочку безоаров, а вдобавок отпаивать расслабляющими и умиротворяющими зельями. Чтобы мальчики пришли в себя. Вот серьёзно, Малфой, – Виктор покачал головой. – Никогда не думал, что в вашем снобском Слизеринском мнении о Хаффлпафф, которое мы все выслушивали, есть хоть доля правды. Но ведь реально не народ с Рейвенкло затеял подобную авантюру. Хорошо, хоть зелье правильно сварили. – Или, – внезапно подключился к разговору Джастин. – Заказали из каталога. Потому что могу точно сказать, что на нашем третьем курсе гениев в зельеваренье нет. Впрочем, насколько мне известно, даже некоторые признанные гении в свое время, преуспев в варке зелья, прошли через не совсем удачное перевоплощение. И с этими словами Финч-Флетчли довольно красноречиво уставился на Гермиону. Гарри опустил взгляд в пол, старательно избегая встретиться глазами с подругой, и кусая при этом губы. Джинни не скрывала своего веселья, ожидая ответ Гермионы. Малфой изумлённо приподнял бровь. Они уже не первый раз намекали на какую-то историю из приключений золотого трио, и ему на самом деле уже хотелось узнать подробности. – Ха-ха-ха, как смешно, – скрестив руки на груди, Грейнджер прищурилась. – Можешь уже заканчивать свои прозрачные намёки и говорить в открытую, потому что, если честно, мне всё равно. И ты тоже подними челюсть с пола и закрой рот, Малфой. Ну, перепутала я волос Булстроуд и её кота. Можно подумать, я так много внимания на неё обращала. Ну, взяла волосок, и ладно. Откуда мне было знать, что она выбрала кота под цвет собственной шевелюре? Зато само зелье было выполнено безукоризненно, что могут подтвердить Гарри и Рональд. – Совершенно верно, – встрепенувшись, с готовностью кивнул головой Поттер. – Мы с Роном без каких-либо проблем превратились в Крэбба и Гойла, притом настолько хорошо, что даже Малфой не заметил разницы. – Что? – уставился на Гарри Драко, выпучив глаза и мгновенно всем корпусом подавшись вперёд. – Ты с Уизли превращались в Грегга и Винса? Когда это было? – На нашем втором курсе, Малфой, – ответила Гермиона вместо слишком наслаждавшегося видом шока на лице своего извечного соперника и поэтому и не думавшего объяснять Гарри. – Мы тогда пытались вычислить наследника Слизерина, естественно, подумали на тебя. Потом решили проверить, а поскольку спросить тебя напрямую возможности не было, решили сварить оборотное зелье, превратиться в Булстроуд, Крэбба и Гойла, проникнуть в гостиную Слизерина и элементарно спросить. В общем, сварили зелье, раздобыли каждый для себя волос, но в моем случае вышла осечка. Так что, все очень просто. – Просто? – Драко задумчиво почесал подбородок. – Вот честно, слово «просто» приходит на ум в последнюю очередь. «Просто» сварили оборотное зелье на втором курсе, притом, посмею предположить, явно не под руководством или присмотром Снейпа. – Варить пришлось в туалете Плаксы Миртл, – хладнокровно признала Гермиона под обращенным на неё, изумлённо-вопросительным взглядом Малфой. – И в основном по ночам. Ну, и помнится Гарри с Роном чуть не превратились обратно в самих себя прямо в вашей гостиной. И обратно к башне Гриффиндора буквально пришлось устраивать забег. – Как я и сказал, все «просто», – голосом, в котором сочился сарказм, согласился с ней Малфой. – И к слову, Миллисента действительно подобрала себе кота в масть. Мы все над ней порядочно насмехались по этому поводу, а некоторые даже решили, что она намеревается освоить анимагию, а для прикрытия заранее приобрела фамильяра. – А вот это было бы довольно умно, – мгновенно оценил чью-то способность к стратегии, как и подобную предусмотрительность Поттер. – Кто-то, это ты, Малфой? – Польщен, что ты сходу подумал на меня, но нет, – Драко с явным сожалением пожал плечами. – Этим гением стратегии оказался Тео. К слову, в случае Милли, он был полностью «мимо». Она просто приобрела себе кота такого цвета без задней мысли или далеко играющих, коварных планов. Она вообще этим особо не отличается, если вы ещё не заметили. Ну, и мне тоже подобное в голову не пришло. А вот Нотту сходу. После этого обмена, все присутствующие единогласно посчитали дискуссию оконченной. Кивнув, Малфой отошел в сторону, но не спускавший с него глаз Крам обратил внимание, что парень заметил стратегически оставленную Гермионой на столике книгу… Ту самую, которую она однажды прихватила с собой в его апартаменты, и от которой Виктор практически отмахнулся, как от не захватившей его интерес. А вот в отличие от Виктора, Малфой с интересом открыл фолиант на том самом месте, где Грейнджер оставила закладку, и принялся увлечённо пролистывать страницы. Более того, по фамильярности, с которой Драко скользил глазами по строчкам, Виктор мог поклясться: староста Слизерина эту книгу читал. – Забавный выбор проводить досуг, Грейнджер, – наконец обратив внимание на следившую за ним девушку, Малфой ухмыльнулся. – Отчего же забавный? – Гермиона скрестился руки на груди, подходя к парню. – Книга довольно любопытная, но я бы не назвала интерес к теории и философии волшебства забавным. На самом деле, Малфой, осмелюсь утверждать обратное. – Я не сказал, что книга смехотворная, это очень серьёзный труд. И твой интерес к ней не вызывает ничего, кроме уважения, хоть я и нахожу любопытным, – вздохнув, принялся объяснять Малфой. Ему всё-таки придётся как-нибудь объясниться с Грейнджер, ведь тенденции мгновенно искать скрытый смысл или насмешку в каждом его слове явно препятствовали не только какому-либо сближению, но и элементарному нормальному общению. – Мой комментарий был вызван лишь собственным заключением, что никаких практических хинтов эта книга не дает. Это философская работа, и у меня по мере прочтения создавалось впечатление, что она была написана исключительно, чтобы спровоцировать дискуссию. – Даже так, – Гермиона прищурилась, окинув парня оценивающим взглядом, словно видела впервые, или во всяком случае, узнавала его вновь. Более того, обнаружила для себя вещи, о существовании которых ранее даже не подозревала. – Что ж, полностью согласна. Ничего практичного здесь нет, на самом деле, даже намёк на какую-либо точку зрения очень сложно раскопать. Хотя, у меня сложилось впечатление, что я могу предположить, в какую сторону клонит автор. Но эта книга однозначно вызывает желание подискутировать. – Вот только особой популярностью она не пользуется. Как и можно смело сказать, что мало кто её читал, – словно продолжая её мысли, кивнул Малфой. – И поэтому найти более-менее заинтересованную обсуждать аудиторию довольно сложно. Думаешь, если мы её стратегически подкинем в гостиную Рейвенкло, – Драко сделал вид, что серьёзно обдумывает это предложение, впрочем, задорно подмигнув Гермионе. – Наберётся пару человек, заинтересованных поговорить? – Что вы там собираетесь подкинуть в нашу гостиную? – как оказалось, все это время Энтони внимательно следил за дискуссией. – Колитесь, интеллектуалы вы наши, или «затерянные на других факультетах братья по разуму». – Ничего особенного, – Гермиона мягко улыбнулась и протянула Энтони книгу. – Всего лишь этот фолиант. Очень любопытное чтиво, думаю, тебе понравится. И честно говоря, хотелось бы обсудить. – Отлично, – Энтони заняло лишь несколько мгновений, чтобы пролистать страницы, но Малфой был абсолютно уверен: староста Рейвенкло абсолютно не нужно было просматривать книгу, чтобы «принять вызов». – Доставку в нашу гостиную беру на себя. Через пару дней дам знать, когда можем встретиться побеседовать, и кто примет участие. И с этими словами Энтони направился к выходу, не забыв осведомиться у Луны, если она идёт с ним. Благодарно кивнув парню, Лавгуд вежливо отказалась. Её уже обещал проводить Невилл. Вот только от взгляда Гермионы не ускользнуло, что Луна книгу успела приметить. А зная Лавгуд, вечно обитавшую где-то «в астрале», но несмотря на это умудрявшуюся держать руку на пульсе событий и порой возвращать других людей в реальность, могла поспорить: Луна будет первой, кто вызовется участвовать в дискуссиях. Или второй, учитывая, что Энтони уже практически согласился. Виктор наблюдал за происходившим, не в силах разгладить озабоченную складку между бровей. Сам он особенно впечатлен предметом дискуссии не был, но сейчас все больше задумывался, если ему тоже следует поучаствовать в их «книжном клубе». Более того, от внимания Виктора не ускользнуло, что Грейнджер и Малфой поистине казались на одной волне. Все это наводило на определённые мысли, и про себя Крам тяжело вздохнул. Вполне может быть, что золотую девочку он вновь потеряет. Уступит другому волшебнику. Довольно скоро все принялись прощаться, и отговорившись усталостью после бала, Гермиона пожелала Краму спокойной ночи. Лёгкий, почти целомудренный поцелуй в щеку – и дверь гостиной старост плотно захлопнулась перед его носом.