Дотянуться до тебя

      «Привет, Гермиона! Получила твоё письмо. Афина — мой быстрый почтальон. У меня всё прекрасно…»              — Присцилла, тут тебе письмо. — Рука Присциллы Фаулер дрогнула от внезапного мужского голоса и она отложила заколдованную ручку в сторону. Как же ей нравилось, что в других местностях перьями не пользовались. Она встала со стула и вышла из комнаты, держа свой путь в маленькую кухню, где на подоконнике сидела Афина.              Присцилла подошла к сове, забрала письмо и по привычке погладила её за хохолок. Затем угостила птицу сладким печеньем, которое здесь почитали, и укуталась в тёплую шаль. Из-за открытого окна на кухне было прохладно. Да, и, вообще, осень в этом году выдалась не особо тёплой.              Она повертела письмо и посмотрела в уголок, туда, где красовалось имя адресата. Амелия Партер писала ей из не менее дождливого и холодного Лондона о том, как устала на своей работе и о том, как сильно она её любила.              — Хорошо, когда есть тот, кто скучает. — Она услышала позади себя всё тот же мужской голос и обернулась. Улыбка тронула её губы, когда она заметила в руках мужчины плетёную корзинку с грибами.              — Дожди прошли на ура? — Спросила она, кивнув головой на собранный урожай.              Мужчина прошёл к столику и водрузил корзину на него.              — Это только малая часть. Если бы я воспользовался заклинанием незримого расширения, то принёс бы столько грибов, что этой маленькой кухни бы не хватило. Но, увы, — мужчина развёл руками, — в лесах бродит много неволшебников. И чёрт их несёт в такую даль. Хорошо, хоть городок наш на заколдованном острове, куда простецам не добраться. — Он покачал головой и вышел из помещения. Присцилла усмехнулась и вспомнила Запретный лес Хогвартса. Туда бы точно не сунулся ни один отчаянный грибник.              Отпустив Афину полетать, Присцилла поскорее закрыла окно от ледяного ветра, что ударил ей в лицо. Укутавшись поплотнее, она вернулась в свою комнату, которая по размерам была чуть больше кухни. Но Присцилла не жаловалась, её устраивало маленькое личное пространство, которое ей выделили.              Посмотрев на письмо, которое она начала писать Гермионе, волшебница вздохнула. Мысль, которую она хотела поведать своей подруге, ускользнула от неё. И она решила перечитать письмо Грейнджер снова. Взяв в руки пергамент, она стала водить взглядом по знакомым строчкам.              «Здравствуй, Присцилла! Я была рада получить твоё письмо с обратным адресом. Теперь мы сможем общаться чаще. Афина прилетела как раз вовремя: в Большом зале другие совы разносили почту. У нас всё по-старому. Рон, как всегда много ест и ни о чём не думает. Гарри обеспокоен тем, что случилось на чемпионате по квиддичу. Та метка в небе… Думаю, ты видела её в газете. Слава Богу, что ваша семья покинула это место раньше, чем туда заявились пожиратели смерти…»              Присцилла невольно вспомнила тот день.              « — Прис, — крикнула Табита через закрытую дверь, — мы уже опаздываем.              Присцилла открыла дверь. Лицо её было разукрашено. На щеках красовались флаги болгарской сборной по квиддичу, а на лбу Присцилла нарисовала их эмблему и талисман огневого дракона.              Табита закатила глаза.              — Вот он — истинный фанат квиддича. — Пробурчала младшая Фаулер. Присцилла оглядела сестру: та не изменяла своему стилю и решила нарядиться во всей красе на чемпионат. Видимо Табита что-то заметила во взгляде старшей сестры, потому что сразу сказала:              — Сегодня мы познакомимся с родителями Оливера. Я не хотела бы ударить лицом в грязь. — Она вздёрнула свой маленький аккуратный носик. Присцилла засмеялась.              — Я не осуждаю тебя. Я, наоборот, рада, что у вас всё серьёзно.              Они спустились вниз, где их уже ждал Оливер.              — Присцилла, — он обнял её. — Давно не виделись.              Присцилла улыбнулась бывшему однокласснику и обняла его в ответ.              — Да, я много времени провела у бабушки в Лутоне. Отдыхала. — Она старалась не вспоминать, как проплакала в подушку б’ольшую часть лета. Разорвав объятья, она тут же спросила:              — Надеюсь, оценки по ЖАБА тебя устроили?              Оливер скривился, вспомнив прошедшие экзамены.              — Для поступления в лигу Паддлмир Юнайтед оценки не важны. А рекомендации от Макгонагалл и мадам Трюк я уже получил. Теперь жду окончательного решения сборной.              Присцилла искренне пожелала ему удачи.              — Ну, что, готовы? — Спросил Оливер, после чего все трое исчезли из гостиной дома семьи Фаулер.              Оливер перенёс их на большой пустырь, где вдалеке виднелся огромный круглый стадион, напоминающий крепость, а вокруг него развернулся палаточный лагерь. Присцилла порадовалась, что надела спортивную обувь, в отличии от своей младшей сестрёнки, которая ругалась при каждом шаге: её туфельки проваливались в мягкую землю. Оливер потешался над ней всю дорогу, но Присцилла видела, как Табита тоже смеялась с его шуток в её сторону.              Наконец, они добрались до палатки, в которой уже ждали родители Оливера. Мистер и миссис Вуд были очень лучезарными людьми и сразу приняли сестёр Фаулер в свою семью. Посмотрев на родителей Оливера, Присцилла подметила, что он был очень похож на своего отца, но вот взгляд и обворожительная улыбка ему явно достались от матери.              Поговорив немного на обыденные темы за небольшим столом, все дружно собрались на стадион. При входе внутрь, Присцилла увидела знакомые лица.              — Гермиона! — Она закричала так сильно, чтобы девочка точно услышала её среди толкающихся людей. У Грейнджер был отличный слух и она сразу же повернулась на своё имя. На лице бывшей соседки расцвела широкая улыбка и она подбежала к Присцилле, обняв её.              — Вот эта встреча. — Сказала она, и Фаулер заметила, что юная волшебница за лето подросла на несколько сантиметров и стала выглядеть взрослее.              За Гермионой к Присцилле подоспели Гарри и Рон. Фаулер обняла их по очереди.              — Надеюсь, Дурсли тебя не сильно замучили? — Спросила Присцилла, посмотрев на Поттера. Тот конечно воодушевлён не был от упоминания своих родственников, но ответил, что лето провёл сносно.              — Мам, пап, — она услышала позади себя голос Оливера. Он вместе с Табитой и родителями подошли к ребятам. — Это Гарри Поттер. Наш самый лучший ловец. — Вуд тоже обнял Гарри.              — Нам так будет вас не хватать в новом учебном году. — Сказала Гермиона. Присцилла заметила в её глазах грусть и перевела тему, познакомив ребят со своей младшей сестрой.              Через несколько секунд к ним подоспели близнецы, Джинни, Седрик и как ни странно Амелия. Она тоже приехала на чемпионат в компании семейства Диггори. И пищала от восторга, когда увидела Присциллу, с которой не встречалась после того злосчастного дня, когда Фаулер в спешке покидала Хогвартс. Они поговорили буквально несколько минут, обменявшись последними новостями, а потом раздался свисток, сообщающий о начале матча».              Присцилла в тот вечер после проведённого чемпионата не смогла остаться на празднование победы ирландской сборной, потому что спешила покинуть страну на следующий день. Ей поступило невероятное предложение, которое она приняла, не раздумывая. Поэтому то, что случилось поздним вечером, она узнала уже в поезде, когда читала газету «Ежедневный пророк». В ней сообщалось о нападении пожирателей смерти на палаточный лагерь и близлежащий магловский городок. И кто-то после нападения оставил метку в небе. Все конечно знали, кому она принадлежала, но Министерство упорно закрывало глаза на происходящее. Присцилла осознавала, что идут тёмные времена. Об этом свидетельствовало слишком много факторов. И с каждым годом события становились всё страшнее.              Она отвлеклась от своих мыслей и продолжила читать письмо Гермионы.               «…прежде, чем туда заявились пожиратели смерти.              У Гарри болит шрам. Я считаю, что это нехорошее предзнаменование. Ему снятся странные сны, поэтому мне пришлось настоять, чтобы он написал письмо Сириусу. Кстати, о Сириусе. Он же в конце прошлого учебного года прислал небольшой подарок своему крестнику. Последняя новейшая метла Молния. Теперь-то Гриффиндор точно возьмёт кубок школы…» — Присцилла представила улыбку Гермионы и продолжила читать. «Только вот квиддича в этом году не будет, в связи с тем, что в Хогвартсе состоится Турнир трёх волшебников. К нам прибыли студенты из Дурмстранга и Шармбатона. Твоя сестра тоже среди них. Мы с ней уже даже успели перекинуться пару раз диалогами во время обеденных перерывов. Я не говорила тебе на чемпионате, но она очень похожа на тебя. Особенно со спины. Иногда в коридоре, когда я встречаю её, мне кажется, что я вижу тебя. А потом вспоминаю, что ты больше не студентка Хогвартса.              Мне тебя не хватает. Наших ночных перешёптываний под сопение Амелии, твоей поддержки в моих начинаниях. Ты, пожалуй, была самым близким моим другом, не считая этих двух оболтусов. Со мной теперь живёт Джинни Уизли, Парвати Патил и Кэти Бэлл. Они хорошие соседки, но то, что было у нас… Думаю, ты меня понимаешь.              Начало учебного года очень суматошное. Всё внимание теперь будет приковано к Турниру. Сейчас все в ожидании того, кого выберет кубок для участия в соревнованиях. Говорят победителя ждёт вечная слава. К сожалению, из-за нападений, Министерство решило ограничить количество желающих. В Турнире могут принять участие только совершеннолетние студенты. Представь негодование всех остальных.              Многие уже бросили свои имена в кубок. Седрик вот тоже решил принять участие, ведь на днях ему исполнилось семнадцать. И близнецы тоже пытались сделать это. Думали обмануть Дамблдора. Ха, наивные дети. Наказание они получили сразу. Видела бы ты их лица.              С этого года у нас новый преподаватель ЗОТИ (достали они сменой профессоров, честное слово). Зовут его Аластор Грюм. Бывший мракоборец. Малоприятная личность. Уж лучше бы с нами остался профессор Люпин. Можешь ли ты себе представить, что он нам показывал на первом занятии? Нам, четверокурсникам? Непростительные заклинания. Ещё и на примере своих пауков. Было мягко сказать не очень.              Снейп… Ох, прости, тебе, наверное, не очень приятно читать о нём. В общем, я ничего не хотела сказать. Его настроение в отношении нас без изменений. Но мне показалось, что он стал ещё невыносимее.              Расскажи мне ещё что-нибудь о себе. Как тебя встретили? Как тебе в новой роли? Какие они, другие волшебники?              С нетерпением буду ждать твоего письма. Удачи».              Присцилла свернула письмо. Слова Гермионы о том, что она скучала слишком сильно зацепили израненную душу бывшей ученицы Хогвартса. Упоминание о профессоре Снейпе ещё больше удручало.              Она посмотрела в большое окно, где виднелись горы, а потом перевела взгляд вниз. Квартира, в которой она жила, находилась на пятом этаже деревянной постройки. Внизу, на улице рядом с домом суетились люди разных возрастов. От девятилетних малышей до стариков, доживающих свой век на этих землях. Сегодня был выходной день, и несмотря на холодную погоду, люди, в смешных шапках-ушанках, тёплых тулупах и валенках шли по своим делам. Кто-то нёс плетёные корзины, намереваясь тоже совершить путешествие в ближайший лес, переправившись через озеро; кто-то тащил за собой волшебные сети в надежде поймать золотых рыбок в пруду Грёз, а может не только рыбок. Присцилла уже слышала местную легенду о прекрасной королеве-русалке, что жила на дне пруда, но показывалась только избранным волшебникам. Однако были и те, кто в эту чушь не верил и заявлял, что кроме водяного никто там не жил.              — Присцилла, — её снова отвлекли. Девушка перестала созерцать улочку с магазинчиками, так напоминавшую ей Косой переулок, и вышла в коридор. Всё тот же мужчина, что принёс грибы, улыбался ей. Рядом с ним стоял молодой человек с не менее довольной улыбкой. Только вот Присцилла была не совсем рада гостю.              — Виктор, — как-то не очень приветственно сказала она, но никто даже не обратил внимания на её интонацию.              — Смотри, кого я встретил возле дома. — Старший мужчина хлопнул по плечу Виктора, да, так сильно, что тот поморщился. Присцилла с каким-то злорадством подумала, что так ему и надо. — Пойду, разогрею чайник. Виктор принёс нам сладости.               В подтверждение его слов Виктор поднял руку, в которой красовался ягодный торт. Присцилла постаралась не скривиться. Она терпеть не могла этот десерт в этой местности, потому что готовили его ужасно. И это стало отличным поводом прогнать незваного гостя.              — Ты верно забыл, — она скрестила руки на груди и с недовольным выражением лица продолжила говорить, — что я невзлюбила этот десерт ещё на первом застолье.              Виктор потупил взгляд и почесал затылок.              — Да? — Как-то неуверенно начал он, но потом неуверенность исчезла из его голоса. Похоже ему было всё равно на то, что говорила Присцилла. — Я думал, что всё было наоборот. Ну, деваться некуда. Я уже пришёл. — Он развёл руки в стороны, и коробка с тортом грозилась открыться, но Виктор вовремя спохватился.              Присцилла закатила глаза. Ей хотелось выпроводить Виктора за дверь, но мистер Ковальски появился в проёме, ведущем в кухню и оповестил, что чай уже был готов.              Виктор снял свои лакированные туфли, которые явно были надеты не по погоде и скинул тёмное пальто. Под ним, как и всегда, скрывался один из многочисленных костюмов, которые этот молодой человек менял чаще, чем Присцилла успевала покупать новый пергамент.              Под любезный взгляд мистера Ковальски молодые люди прошли в кухню и разместились за маленьким столиком, рассчитанным на двоих, но Виктор не растерялся и сел вплотную к Присцилле. В нос тут же ударил тошнотворный аромат ванили, исходивший от него. Он был слишком слащавым и явно не очень подходил его обладателю, но Виктор свой парфюм никогда не менял.              Когда на тарелке Присциллы оказался внушительный кусок ненавистного ей торта, Виктор будничным тоном заговорил с мистером Ковальски на английском языке, чтобы не смущать Присциллу.              — Я полагаю, что чародеи Вашего отделения учудили вчерашний шаманский обряд с волшебными бубнами.              Мистер Ковальски подавился чаем и закашлялся.              — Мои? — Он сделал удивлённое выражение лица, как только смог снова дышать. Глаза его и без того большие, казалось, сейчас вылезут из орбит.              Виктор неприятно усмехнулся.              — Ну, а чьи же ещё? — Он отхлебнул из своей чашки и ложкой зачерпнул влажный бисквитный корж, покрытый нежно-розовым кремом, тут же отправив его к себе в рот.              — Между прочим, там были студенты и из Вашего отделения, товарищ Воронов.              Виктор махнул рукой.              — Максимум, что они могли там делать, разгонять Ваших вуду. — А потом он резко перевёл взгляд на Присциллу. — Мисс Фаулер, — протянул он и улыбнулся, обнажив ряд белых зубов. Присцилла невольно сравнила его с Златопустом Локонсом. Но на этом их сравнение заканчивалось. — Вы что-нибудь слышали о вчерашнем происшествии?              О, мисс Фаулер много чего слышала. И в первую очередь про Виктора Воронова — декана отделения Сварог. Он был старше Присциллы на семь лет и уже успел подняться по карьерной лестнице. Злые языки поговаривали, что он просто соблазнил директрису, и она под натиском его чар согласилась отдать место декана ему, хотя ранее предполагалось, что другой преподаватель должен был взять эту роль на себя.              Виктор был видным молодым человеком. Имел треугольное лицо с высокими скулами, на которых всегда оставалась легкая щетина. Он являлся обладателем густых тёмных бровей и не менее густых волос шоколадного оттенка подстриженных в стиле полубокса. Руки Виктора были сильными и жилистыми, в меру подкачанными. Сам он был худощав и высок — выше Присциллы на целую голову.              О профессоре Воронове ходили разные слухи. То, что он был ловеласом — Присцилла не сомневалась ни на секунду. Но и интеллектом природа его не обидела. Мистер Воронов был умён, хитер и знал на какие рычаги нужно давить, чтобы получить желаемое. Если бы он учился в Хогвартсе, то его прямой путь — факультет Слизерина.              — Я была занята проверкой домашней работы первокурсников. — Как-то отстранённо ответила она. Присцилла слышала про вчерашнее происшествие, когда группа старших студентов решила нарушить одно из правил: колдовство за пределами класса; но не вникала в подробности. По хорошему счёту, ей было всё равно.              — Ещё чаю? — Спросил мистер Ковальски. Присцилла, которая так и не притронулась к торту и особо не пила из своей чашки, отказалась. Виктор же, наоборот, согласился. Как только мистер Ковальски встал из-за стола и отвернулся от молодых людей, Присцилла почувствовала на своей коленке, обтянутой в атласные бордовые штаны, чужую ладонь. Она вздрогнула и резко встала со своего места, ладонью правой руки опрокинув чашку с чаем на ноги Виктора. Капли от чая попали на штаны и пиджак.              — Господи, какая жалость, — в голосе её не было ни капли сожаления. — Простите меня, мистер Воронов. Я не хотела.              Виктор ей, конечно же, не поверил. Это было видно по его взгляду изумрудных глаз. И это единственное, что нравилось Присцилле в мужчине — цвет его глаз. Необычный. Таких она никогда ещё не встречала.              — О, пустяки, мисс Фаулер. — Как можно доброжелательнее сказал он, достал из-за спины волшебную палочку и произнёс заклинание очищения. Через пару секунд на его вельветовом коричневом пиджаке и точно таких же штанах не осталось пятен. А мистер Ковальски уже поставил новую порцию чая перед ним.              Присцилла обратно садиться не желала. Виктор продолжил вести непринуждённую беседу с мистером Ковальски. Они заговорили о воронах, которые разносили почту.              — Лично мой ворон отдыхает в птичьем куполе. Там и тепло, и сухо, и кормят хорошо. Я перевёл его туда этим летом, чтобы освободить комнату для Присциллы. — Сказал мистер Ковальски.              Присцилла стояла, прислонившись к холодильнику. В отличии от Хогвартса, здесь маги успешно пользовались техникой маглов и не стеснялись этого.              Виктор украдкой посмотрел на неё и усмешка тронула его губы.              — Я не кусаюсь, Присцилла. — Сказал он и быстрым глотком допил остатки тёплого чая. Присцилла ему ничего не ответила.              Виктор встал со своего места.              — Благодарю за радушный приём. — Он слегка поклонился. — Но мне пора спешить по делам. — Он повернулся к Присцилле и снова ей улыбнулся во весь рот. — До встречи на работе.              Присцилла провожать его не пошла. Иначе дала бы ему пинка под зад.              Она мыла чашки, когда мистер Ковальски вернулся в кухню.              — Виктор неплохой. Любит показать себя, но в целом он неплохой.              Присцилла вытерла мокрые руки о висящее полотенце и посмотрела на мистера Ковальски. Он был низкорослым, пухленьким, очень-очень добрым и совсем не молодым. Присцилла не спрашивала его о возрасте, но была уверена, что за семьдесят ему перевалило точно. Звали его Фрэнк и он вот уже как десять лет был вдовцом. Детей у него не было, поэтому он согласился приютить у себя иностранную гостью и к тому же владел английским языком, куда лучше, чем остальной педагогический состав, за исключением Виктора. Этот хитрец и здесь преуспел. Собственно, мистер Ковальски и был из тех же земель, что и Присцилла. Только родился и жил в Ирландии. Позже семья его переехала, и мистер Ковальски оказался здесь. Здесь же и повстречал свою покойную жену.              — Вы знаете, мистер Ковальски, меня сейчас не интересуют мужчины. — Она хотела бы добавить, что в принципе не может смотреть на мужчин, после… После… Она даже мысленно не могла произнести его имя. — Я поставила себе цель идти по карьерной лестнице. В чём, надеюсь, очень преуспею.              После этих слов она покинула кухню, намереваясь закончить начатое. Она села за письменный стол и продолжила писать письмо Гермионе.              «Привет, Гермиона! Получила твоё письмо. Афина — мой быстрый почтальон. У меня всё прекрасно. Если это можно назвать прекрасным. Студенты ужасно раздражают. Теперь я понимаю многих наших преподавателей. Я готова прибить этих школьников, хотя ещё сама буквально несколько месяцев назад была студенткой. Они такие лентяи.              Здесь, вообще, всё по-другому. Я живу в квартире профессора Фрэнка Ковальски — весёлого, доброго мужчины пожилого возраста. Он преподаёт предметы под названием «Палочковедение» и «Артефакторика». Забавно, правда? А ещё является деканом одного из четырёх отделений.              А я стала учителем по дисциплине «Отвароведение» (Зельеварение по-нашему). Не зря же я отдала три года своей жизни на изучение этого сложного предмета. Думаю, профессор Снейп…» — тут рука её дрогнула. Было тяжело вспоминать о нём.              — Сотри последние три слова. — Приказала Присцилла волшебной ручке, отпустив её, и та подчинилась её воле, после чего Присцилла продолжила писать.              «Волшебники здесь более современны в вопросах в отношении магловских вещей и очень активно ими пользуются. Вот, например, в квартире, где я живу, есть электричество, телевизор и даже холодильник. В школе, конечно, этим всем не пользуются, тоже отдавая предпочтения факелам и свечам, но местные жители уже давно вкусили плоды магловских изобретений.              Здесь нет понятия маглорождённый и отсутствует явное разделение по чистоте крови. Кстати, у них принято называть обычных людей — неволшебники. И дети таких вот неволшебников ничем не отличаются от чистокровных. Здесь нет ярого соперничества между факультетами или как их тут называют отделениями. Оно бывает, пожалуй, только на квиддиче или на местном чемпионате по зельям. В остальное время это обычные студенты, уважающие друг друга. Нет, конечно, стычки бывают и среди них, но всё же они более уважительные, чем у нас.              Сочувствую по поводу Аластора Грюма. Римус рассказывал мне о нём, когда мы виделись перед моим отъездом. И тоже отзывался об этом человеке не самыми ласковыми словами. Но зато он человек дела. И имеет большой опыт. Но, соглашусь с тобой, Люпин в этой роли был замечателен».              Присцилла отложила ручку и прочитала написанное, а потом вспомнила про летнюю встречу с Люпином.              «Он появился на пороге дома Фаулеров за две недели до отъезда Присциллы. Только что прошло полнолуние и выглядел он тогда не в самом лучшем виде. Кроме Присциллы дома никого больше не было, поэтому они могли говорить начистоту.              — Я пришёл извиниться. — Сказал Римус, сильно сжимая кружку с морсом. От чая в такую тёплую погоду он отказался. — Я напрочь забыл о том, что не принял последнюю порцию лекарства. Просто, когда увидел Сириуса, Гарри и Петтигрю на той карте… — Люпин не смотрел на Присциллу, закрыв ладонями своё лицо. — Господи, да, я же чуть не убил вас. Правильно, что Снейп рассказал всем о моей сущности. Я должен находиться дальше от людей, а тем более — детей.              Присцилла поджала губы. Услышав о том, что Северус сделал, где-то в душе у неё поселился осадок от его поступка.              — Но все остались живы. — Тихо сказала Присцилла. — Прошлое не исправить. В этом я точно убедилась. — Она поняла, зачем Дамблдор отправил её с Поттером и Грейнджер: чтобы показать, что некоторые вещи неизменны. — А Северус… — Присцилла осеклась. — То есть профессор Снейп так поступать не должен был.              Римус посмотрел на Присциллу. В глазах читалось сожаление.              — Он был разозлён тем, что Сириусу снова удалось сбежать.              «Знал бы он, что к этому руку приложила я» — подумала Присцилла, но вслух этого не сказала.              — И разозлён на то, что я и Сириус разрушили его отношения с тобой.              Присцилла не скрыла своего изумления.              — Уж кто-кто, а вы здесь точно не при чём.              Римус не улыбался. Он выглядел вымученным.              — Он был подавлен, как мне показалось. — Зачем-то сказал Римус. Присцилла махнула рукой.              — Мне всё равно. — Конечно это была ложь. Присцилле было далеко не всё равно, но Северус разом перечеркнул всё то, что между ними случилось. И, чтобы больше не говорить о нём, перевела тему. — Куда ты теперь?              Римус пожал плечами.              — Подальше от всех. Мне лучше быть в одиночестве.              Присцилле стало жаль его. Раньше у Римуса хотя бы были друзья. А что теперь? Сириус в бегах. Петтигрю гнусный предатель. А Поттер мёртв. Она сжала его руку. Всё же Римус был не одинок.              — Ты знаешь, что двери нашего дома всегда открыты для тебя. Наведывайся почаще и больше не пропадай на столько лет. — Присцилла искренне улыбнулась ему, когда в ответ увидела слабую благодарную улыбку».              Она потёрла лицо. Какая-то усталость навалилась вдруг на неё за прошедший месяц. Она взглянула на настенный календарь, на котором красовался величественный орёл, и заметила, что начало октября выпало в этом году на воскресенье.              Больше месяца. Она жила здесь уже больше месяца. Её отношение к её новому статусу было неоднозначным. Она была ещё слишком молодой и неопытной, но в обиду себя не давала. Три года проведённые бок о бок с профессором Снейпом (а он мог бы посоревноваться в звании скверного человека) научили Присциллу давать отпор язвительности и сарказму.              Присцилла опять вздохнула. Вот, снова этот чёртов человек лезет в её мысли. Их слишком многое связывало. Три года тесного общения за маленький промежуток времени вычеркнуть нельзя. Она нуждалась в нём до сих пор. Несмотря на то, что они не разговаривали три с половиной месяца (она неосознанно вела счёт дням), Присцилле ужасно хотелось ему написать. Пусть он и обидел её, но никто не запрещал ей хотеть. Но у Присциллы тоже была гордость. В конце концов, её незаслуженно оскорбили. Должна же она была держать себя в руках.              Она снова посмотрела на строчки Гермионы про профессора. Где-то в глубине души мисс Фаулер надеялась, что он стал невыносимее из-за того, что Присциллы рядом не было. Но всё это конечно было неправдой. Он так легко смог отпустить её, что создавалось впечатление, будто бы она вовсе никогда не была нужна. И только поцелуй единственный и, казалось, последний утверждал обратное. Присцилла была уверена, что Северус Снейп всех подряд не целовал. Ни с такими эмоциями и ни с такой страстью. Но и в этом она могла ошибаться. Он ведь не рассказывал о своём прошлом. О том самом прошлом, когда был пожирателем смерти.              Присцилла снова взяла ручку и стала писать дальше.              «Расскажи обязательно, кого выберут для участия в Турнире. Жуть, как интересно! Обидно, что самые насыщенные события начинаются тогда, когда я уже выпустилась из школы. И где справедливость?              Я рада, что у нас есть возможность переписываться. Пиши почаще! Хорошего учебного года!              С уважением, профессор Присцилла Фаулер (Звучит пафосно, не так ли?)».              Присцилла поставила точку, пробежалась ещё раз по написанному, удовлетворённо кивнула сама себе и завернула письмо в приготовленный конверт. И открыла второе, полученное от Амелии. Оно было совсем коротким, но очень новостным.              «Привет, Прис! Погода в Лондоне отвратительная, вторую неделю льют дожди. Я пытаюсь поймать болтрушайку в местном сквере. Она ранена, но не даётся в руки. А волшебством пользоваться я, естественно, не могу. Вот и караулю её каждый божий день. Мистер Саламандер настоял, чтобы болтрушайка, как можно скорее оказалась у него. А я, как его помощница, не могу сказать, что поймать птицу нереально.              Короче, я устала! Но ты же знаешь, что для меня — это самая лучшая в мире работа. Ах, как сложно. Была бы ты рядом.              Ещё одна неприятная новость. Мы с Седриком приняли решение разойтись. Отношения на расстоянии оказались не для нас. Когда мы были в Хогвартсе, было намного проще. Наверное, мы оба выросли из них. Испытываю двоякие ощущения. Он мой первый парень во всех смыслах этого слова. С одной стороны, грустно и страшно отпускать его, а с другой — мне стало как-то легче. Чувствую себя иначе. Это как избавиться от ненужного хлама. Но, конечно, наши отношения не были хламом… Мы расстались на дружеской ноте. И как я говорила тебе ранее: если он твоя судьба, то никуда не денется. Кстати, о судьбах. Как твои дела? Ты уже приметила кого-нибудь из этого сурового народа? Поспеши рассказать мне. Я буду с нетерпением ждать Афину с письмом.              Безумно скучаю по тебе. Твоя лучшая подруга навеки».              Присцилла улыбалась, когда читала письмо. Оно было написано в духе Амелии. Кратко и по делу. И как же она позавидовала своей подруге, с лёгкостью отпустившей от себя парня, отношения с которым продлились чуть более трёх лет. Ведь это должно было оставить какой-то след. У Присциллы отношений вот не было. Случился один поцелуй и всё. И всё равно она не могла так просто закрыть свои глаза на не угасшие чувства.              Она решила, что ответит Амелии после того, как получит новое письмо от Гермионы. Ей было слишком важно узнать имена тех, кто станет участниками Турнира, ведь её сестра уже имела право участвовать в нём, что немного беспокоило Присциллу. И она молилась, чтобы Кубок не выбрал её имя.              ***              Надев тулуп кремового цвета, который ей подарили в честь приезда, Присцилла вышла из квартиры, закрыв её на ключ. В понедельник занятия у неё начинались с одиннадцати утра, поэтому шла она без мистера Ковальски, который уже давно отбыл в школу.              Людей сегодня на улице было поменьше. Студенты снова вернулись на учебную неделю, чем поубавили количество народа, снующего по бульварам.              — Покупайте «Слово колдунов», только у нас свежие новости. — Кто-то кричал недалеко от Присциллы, но она не понимала ни одного слова, ведь язык на котором говорили местные, был для неё чужим. Она пожалела, что не взяла с собой остроконечную шляпу, так похожую на распределяющую, которая являлась для Присциллы мгновенным переводчиком. Ей не приходилось прибегать к каким-то хитростям, чтобы общаться со студентами другой национальности. Шляпа сразу переводила её слова на нужный язык и также переводила слова других на родной язык Присциллы.              Над Присциллой пролетел почтовой чёрный ворон, несущий в клюве сразу несколько писем. Сов в этой местности не предпочитали. Жители считали, что вороны куда более надёжные почтальоны. Но Присцилла осталась верна своей сове и гоняла её с одного края света на другой. Однако Афине было не в тягость. Она любила летать помногу на дальние расстояния. Всё, что ей было нужно — еда и несколько часов отдыха.              Присцилла отправила письмо в Хогвартс воскресным вечером, наказав Афине дождаться ответа от Гермионы. Афина ухнула ей, как будто поняла слова хозяйки и улетела в сторону юга.              Пройдя базарную площадь или как называли её местные жители «Медный бульвар», Присцилла завернула за угол и оказалась перед золотыми воротами, наверху которых на нескольких языках, в том числе и на английском, была выбита приветственная фраза: «Добро пожаловать в Колдовстворец».