Дотянуться до тебя

      Эта девчонка его раздражала. Как, впрочем, и все остальные ученики. Когда Минерва Макгонагалл подошла к нему и сказала, что одна из её студенток хотела бы дополнительно посещать факультативы по зельеварению, Снейп был в полнейшем не восторге, а, когда открыл пергамент, на котором красовалась одна-единственная фамилия, то он, вообще, выпал в осадок. С чего это Присцилла Фаулер вдруг решила изучать зельеварение? Снейп никогда не видел в ней потенциала и какой-то заинтересованности к его предмету. Это было весьма странно.              Сначала он хотел унизить её перед всем классом: объявить с насмешкой о том, что студентка Гриффиндора хочет опозорить такую тонкую науку, как зельеварение, но вечером того же дня, когда он получил пергамент от профессора Макгонагалл, Снейп случайно встретил мисс Фаулер в компании ещё одного, не обладающего в зельях ни каким талантом, гриффиндорца — Оливера Вуда. Эти двое шли и слишком мило беседовали о чём-то, что так смешило мисс Фаулер. Снейп скривился от её громкого звонкого смеха. Уж лучше бы она так на его занятиях отвечала: чётко и ясно, а не мямлила каждый раз, стоило ему что-то спросить у неё.              И он не смог упустить случая поговорить с ней сейчас же. Но только наедине. И сказал прямо, что она глупая и предмет его не потянет. До кучи проблем ему ещё не хватало гриффиндорки, которая мечтала изучать столь сложный предмет. Но в ответ, как ни странно, Снейп услышал жёсткость. Он и не думал, что мисс Фаулер умела давать отпор. Что ж. Зря она начала ему дерзить. Снейп был очень злопамятным человеком. Очень.              Он поставил ей занятия по субботам специально, потому что знал, что у пятикурсников ночные пары по астрономии были всегда по пятницам. Как того и ожидал Снейп, на первое занятие она опоздала. И он с удовольствием сделал ей выговор. Однако мисс Фаулер видимо решила так просто не сдаваться. Она умудрилась приготовить отличное зелье по извлечению фурункулов. И Снейп, честно, задумался о том, чтобы дать ей шанс.              И с тех пор она стала его преследовать. Не специально конечно. Но он то и дело натыкался на неё в коридорах, особенно по вечерам. Однажды она чуть не снесла его с ног, врезавшись в спину. В тот вечер Снейп впервые увидел, какую литературу предпочитала эта студентка и был ничуть не удивлён. Половина магического мира почитала Златопуста Локонса, и то, что эта гриффиндорка была в их числе абсолютно не изумляло.              Но, когда мисс Фаулер узнала, что Снейп читал ту же книгу, что и она, то возмущению её не было предела. Но у него действительно был спортивный интерес, а у неё — девичий, полный мечтаний. Но, тем не менее, она удивила его своим мнением о Златопусте. Первый раз он встретил молодую девушку, которая не знала — кто такой Локонс.              После их вылазки в Запретный лес Снейп сделал два вывода: Присцилла Фаулер была жуткой трусихой и очень неуклюжей девушкой. Это же надо было завалить профессора на мокрую землю ещё и восседать на нём сверху. Такого в своей практике Снейп доселе не встречал. И эта её неуклюжесть его очень раздражала.              Но потом случился Хэллоуин. И первый вывод в отношении Присциллы Снейп немного смягчил. И почему-то решил помочь ей, предлагая заживляющий эликсир. Не то, чтобы он за неё беспокоился, но впереди был первый матч в этом сезоне и отчего-то не хотелось, чтобы Гриффиндор не вышел на поле из-за потери охотника. Ему доставляло особое удовольствие смотреть на то, как его подопечные раз за разом выигрывают матчи у этих чрезмерно высокомерных и наглых студентов. Но Снейп не учёл одного: мисс Фаулер с чего-то взяла, что может быть заботливой. И, с какого-то перепугу, в ответ на помощь Северуса решила помочь и ему тоже. Проклятая собака чуть не оторвала его ногу, когда он пытался помешать Квирреллу, и теперь конечность жутко болела и истекала кровью. Снейп надеялся, что никто не заметит его ранения, но от глаз этой студентки Гриффиндора ничего нельзя было скрыть. И эта юная волшебница бесцеремонно обхватила своими пальцами его ногу и начала поливать её зельем, совсем не жалея ни капли. Профессор Снейп такого не ожидал, а потому потерял дар речи и не смог даже остановить студентку. И это был первый раз за много лет, когда он позволил чужому человеку прикоснуться к себе.              После этой ситуации на следующий день за язык его никто не тянул, но он зачем-то спросил у неё, как обстоят дела с рукой. Он не волновался, нет, но всё равно спросил. А она в ответ поинтересовалась его здоровьем. Чем ещё больше удивила. Обычно студенты сторонились общения с ним и уж точно не спрашивали о его самочувствии. А она спросила. И заставила чувствовать себя неуютно.              А вот Квиррелл решил, будто бы Снейпу не плевать на Поттера и Фаулер. Но, если в случае с Поттером и так было всё понятно: Северус обязан был защищать мальчишку, ведь это был его долг, то с Фаулер всё было как-то размыто. Когда он прижал Квиррелла к стенке, требуя объяснений, то его коллега сделал изумлённый вид: неужто он посмел бы напасть на невинных студентов. И Снейп решил проверить его, но далеко в голову забраться не получилось: Квиррелл очень сильно блокировал свои воспоминания, хотя охотно поделился одним: как он смотрел со стороны на разговор между мисс Фаулер и профессором накануне игры. И до Снейпа дошло, что он ошибочно предположил, будто бы студентка ему небезразлична и, таким образом, захотел поквитаться со Снейпом. После увиденного, он чуть было не расхохотался в лицо скользкому Квирреллу.              Даже, если бы мисс Фаулер упала, Северус Снейп бы и глазом не моргнул.              На одном из факультативов девчонка решила, что может вести диалог с профессором, параллельно готовив зелье. Она поделилась своими мыслями по поводу произведения «Встречи с вампирами», и Снейп нашёл их занимательными, ведь студентка была права. На все сто процентов. Но развивать диалог он с ней не стал. К чему это лишнее общение.              За празднованием Рождества профессор Снейп позволил себе украдкой понаблюдать за мисс Фаулер, которая вырядилась по случаю торжества. Она танцевала с Диггори и довольно неплохо танцевала, чем снова удивила Снейпа. Оказалось, что помимо игры в квиддич, в ней были и другие таланты. Внешний вид Присциллы ему был неважен. Он даже не запомнил, что на ней было бордовое платье.              Девятое января тысяча девятьсот девяносто второго года не должно было пройти по-другому. Северус терпеть не мог свой день рождения, а потому никогда не появлялся на трапезах. Он предпочитал одиночество за книгой, газетой, прогулкой или изготовлением какого-нибудь зелья. И какого черта принесло сюда сегодня эту гриффиндорку. Она стояла напротив него и поздравляла его с днём рождения. Да, откуда она, вообще, узнала об этом. А потом что-то пошло не так. Эта трусишка осмелилась позвать его к Розмерте в паб. Северус чуть было не рассмеялся жёстким смехом, но видел решительный настрой в глазах мисс Фаулер. Он честно не хотел никуда идти. Но разве стоило упускать возможность поиздеваться над гриффиндоркой?              Но поиздеваться у него не получилось. Присцилла Фаулер внезапно снова начала говорить на разные темы, рассказывая ему о своей семье, и невольно Снейп втянулся в разговор. И зачем-то рассказал ей про отца-алкоголика. А потом долго жалел, что поддался на общение, которое с ним давно никто не вёл. Обычное общение, которого Северус сам себя лишил. А мисс Фаулер лезла с этими разговорами, заставляла вести с ней диалоги. И это ужасно бесило.              Он начал замечать, что она действительно проявляла интерес к зельеварению, внимательно слушала его лекции и безупречно делала домашние задания (хоть он никогда ей этого не говорил). В ней точно был потенциал. И если она сдаст его предмет на «Превосходно», как сама пообещала, он будет преподавать для неё дальше.              И так он и думал, пока она не принесла ему торт. Сразу пошли неприятные ассоциации с тем, что она хотела его подкупить, о чём он ей тут же сказал. И заметил, как в серо-голубых глазах мелькнула злость и обида. Студентка явно пришла с другой целью, о чём сообщила несколько секунд спустя. Оказалось, был её день рождения, и она просто решила угостить профессора тортом, который приготовила сама. Угостить его. Северуса. Да, никто в жизни никогда не делал таких жестов. А Северус, не разобравшись ни в чём, сказал ей в лицо малоприятные вещи. Присцилла хлопнула дверью и ответила, что больше не намерена посещать факультативы.              Снейп мог бы забыть этот случай, жить дальше, но какого-то дьявола пошёл в Запретный лес, к пруду, где часто проводил свой досуг, чтобы сорвать несколько бутонов волшебных лилий для мисс Фаулер. Он чувствовал себя не совсем прекрасно, понимая, что испортил ей настроение и не понимая, почему его это так беспокоило.              И также он не понимал, почему в его памяти отложился разговор мисс Фаулер и мисс Партер, который он подслушал совсем случайно, о том, какие цветы любила студентка, посещающая его факультатив.              Он также знал и её сову, потому что замечал, когда она приносила ей почту. И отправил эти цветы. И почувствовал себя намного лучше.              Когда они встретились на основном занятии, мисс Фаулер вела себя отстранённо, и он признался, что отправил эти лилии. Хотел, чтобы она знала, что он погорячился со своими словами. После своего признания, в глазах напротив он увидел изумление, неверие и… Восхищение. Да, точно. Там было восхищение. И ещё никто, никогда, кроме матери, так на него не смотрел.              Позже она пришла к нему на отработку, на которую её отправила Минерва. Мисс Фаулер ловко справилась с заданием, а потом снова завела беседу, интересуясь, чем занимался профессор. И Снейп опять поддался на её разговоры.              Следом случился Поттер со своими друзьями. И мисс Фаулер была втянута в их приключения. Ещё и накануне сдачи СОВ. Да, Снейп готов был прибить её на месте, потому что, если она провалит экзамен, то он не возьмёт её дальше. А ему хотелось её обучать. Потому что она была единственной за столько лет, кто действительно обладал талантом. И он пошёл наперекор своим принципам: солгал ради студентки. И оба остались в выигрыше.              Она плохо влияла на него. Первого сентября нового семестра он искал её глазами за праздничным ужином по случаю начала нового учебного года, но не нашёл. Как и не заметил присутствие Поттера и Уизли. Чуть позже выяснилось, что эти двое нарушили десятки правил волшебного мира и их стоило бы исключить из школы. Как и отправить восвояси мисс Фаулер, которая заставляла Снейпа относиться к ней по-доброму, из-за чего раздражение его на студентку росло стократно.              И, несмотря на раздражение, он отдал ей учебник своей матери, который впоследствии принадлежал и ему тоже, по расширенному курсу зельеварения. Ему, почему-то, захотелось, чтобы мисс Фаулер имела возможность видеть, как можно менять устои рецептов и создавать что-то новое.              Она была настырной. Пыталась узнать, чей это учебник. Снейп не хотел говорить, но всё равно сказал и снова увидел восхищение, которое так сильно ему льстило. А потом эта девчонка умудрилась выпросить его посвятить ей один вечер. И он опять поддался. Они провели небезынтересную беседу. Мисс Фаулер проявляла неподдельный интерес, чем определено вызывала уважение. И была непохожа на других гриффиндорцев, которых Снейп особенно ненавидел.              Ошеломляющим поступком для него стало то, что мисс Фаулер ударила Драко Малфоя, ученика младше её на несколько лет. Сначала профессор разозлился на неё и готов был отдать под суд декану Гриффиндора, как на последних секундах передумал. Он решил сам выяснить, что сподвигло студентку к такому поступку, а, когда она призналась, то где-то в глубине души он ей восхитился. Она умела давать отпор и готова была нести наказание. Пожалуй, он оставит это для себя. Малфой ведь был его подопечным. А у Минервы итак дел было невпроворот.              Вечером того же дня он нашёл её заплаканную. Поязвить в её сторону было святым делом, но Снейп ощутил к ней жалость. Он понимал, что поступок, который она совершила, давил на неё слишком сильно. А потом ученица сказала то, чего он не ожидал услышать. Конечно это было неприемлемо. Северус Снейп никому не позволит лезть в его душу, его жизнь, его дела. И тем более студентке. Как бы интересно она не говорила, им не стоило общаться.              Хоть Снейп и дал понять мисс Фаулер, что не заинтересован в общении с ней, он всё равно невольно замечал её отсутствие на ужине. И вечер, когда была открыта тайная комната исключением не стал. И это было подозрительно, пока Златопуст (чёртов Локонс, зачем Дамблдор, вообще, пригласил его преподавать), не сказал, что мисс Фаулер проводила весь вечер в его компании. Снейпу стало неприятно. Неприятно, что она всё же предпочла Златопуста Локонса, хотя изначально говорила о нём совершенно другое. Но профессор Снейп отогнал от себя эти странные ощущения и занялся поручением Дамблдора.              Директор попросил его попробовать отыскать Тайную комнату на старой карте Хогвартса. Но для этого нужно было свободное время. И Снейп решил пожертвовать факультативами с мисс Фаулер. Однако волшебница всё равно пришла. И опять завела беседы, любопытствовала. Она очень мешала сосредоточиться, и Снейпу пришлось опять проявить к ней недружелюбие.              Но потом был квиддич. Дьявольская игра. Мисс Фаулер получила два удара бладжерами, в результате чего оказалась с сотрясением в больничном крыле. И чёрт дёрнул профессора навестить её там два раза: первый, когда она только попала туда и лежала без сознания, а он позволил себе притронуться к её пышным мягким волосам, сам не понимая, зачем делал это. Ему вдруг захотелось узнать, какими они были на ощупь на самом деле. Узнал. И не понимал, что ему делать с этим знанием.              Во второй раз он пришёл, когда мадам Помфри сказала, что у мисс Фаулер было сильное сотрясение, которое одной настойкой вылечить не получилось. Снейп ни на секунду не раздумывал и отнёс эликсир для студентки. И снова позволил себе прикоснуться к ней и опять ощутил жалость. Она выглядела такой потерянной и беспомощной. А он испытывал к ней тёплые чувства, от которых не мог отмахнуться и в которых, конечно, не было ничего романтического. Просто эта девушка не испытывала презрения или ненависти, когда смотрела в ответ; она была вежлива, и он находил её общество не совсем раздражающим, как было поначалу.              Из-за нападений на студентов, Дамблдор распорядился о создании дуэльного клуба, ответственность за который легла на плечи Златопуста Локонса. Этот прохвост долго упрашивал Северуса стать его оппонентом. Снейп держался до последнего и всё время отказывал коллеге, пока сам Альбус не попросил его об этом одолжении. И здесь он уже был бессилен.              Конечно, мисс Фаулер пришла. Видимо ей стало лучше и мадам Помфри отпустила её. Но Снейп был уверен, что пришла она только из-за Локонса. Вся женская половина пришла только из-за него. Этот напыщенный индюк умудрился даже и преподавательскому составу запудрить мозги, что тогда стоило говорить о молоденьких студентках. Почему-то думать, что и мисс Фаулер попала под его обаяние, было неприятно.              Но как же он ошибался, когда она пришла к нему после дуэли. И как восторженно отзывалась о его способностях. А Снейп ей не поверил. И она расценила его слова, как ревность. Чушь. Он не ревновал её. Если только чуть-чуть. И это была не та ревность, которая случается между возлюбленными. Скорее она смахивала на приятельскую, ведь мисс Фаулер так стремилась общаться с ним, а в итоге в один момент выбрала Локонса. И после их короткого диалога случился из ряда вон выходящий случай: мисс Фаулер снова сама дотронулась до него. И Снейп её не остановил. Вдруг захотел посмотреть, куда она заведёт себя, но Локонс помешал им. И, пожалуй, это был единственный раз, когда профессор был ему благодарен.              А затем она предложила свою помощь. И постепенно, для них обоих, стала корнями прорастать в жизнь профессора. Он помог ей с трансгрессией, Присцилла помогала ему в поиске некоторых ингредиентов и стала частым гостем Подземелья. Сначала Снейп напрягался её присутствию, а потом незаметно для себя привык. Настолько привык, что готов был разделить с ней свой очередной день рождения; настолько привык, что беспокоился за неё, когда нападения снова стали обыденностью. Он всегда провожал её до лестниц, и тогда его душа была за неё спокойна. Ни о какой романтике, симпатии и речи быть не могло. Ему каждую ночь снилась Лили, её бездыханное тело и его слёзы в рыжих волосах.              В день рождения мисс Фаулер Снейп снова не поскупился и подарил ей лилии, раз они так ей нравились. И опять сделал ей выговор за её одиночные прогулки. Неужели она не могла понять, что это небезопасно? И вследствие этого случилось страшное: она подверглась нападению. Снейп навещал её один раз, всё гадая, почему она оказалась в библиотеке вместе с Грейнджер, когда должна была быть на стадионе. Он чувствовал себя виноватым в том, что не смог уберечь её, потому что так и не нашёл вход в Тайную комнату. Но, когда к нему прибежала встревоженная Поппи и сказала, что мисс Фаулер, кажется, совсем не оцепенела, Снейп бросил все дела и примчался в больничное крыло, чтобы убедиться в этом лично. И оказался очень удивлён и зол одновременно на то, что мисс Фаулер пролежала в таком состоянии несколько дней. Ведь заклинание полного окаменения тоже чревато своими последствиями. Благо удалось вовремя её расколдовать. Только вот говорить она совсем не могла. И снова выглядела растерянной и беспомощной, слабой, беззащитной. В ту ночь Северус решил пожертвовать своим сном. Ведь преступника не поймали, а, если мисс Фаулер очнулась, то он мог прознать об этом и завершить начатое. Поэтому Северус пришёл к ней и напугал бедную девушку до чёртиков. Она была такой же трусихой, как её зайцы на ночнушке, которую Северус старался не особо разглядывать. Он провёл с ней всю ночь, иногда отрываясь от книги и поглядывая на её безмятежное лицо. Она была такой молодой, наивной и, почему-то, Северус чувствовал за неё ответственность. Он горько вздохнул. И когда эта девчонка успела так сильно пробраться ему в душу?              Когда она плакала у него на плече, он ощутил сильное беспокойство за неё, но старался никак этого не показывать, только лишь мягко погладил её в области поясницы, пытаясь успокоить. На тот момент он не знал, что она пережила, а, когда узнал, то сочувствие к ней возросло ещё сильнее.              Не нужно было с ней откровенничать. Как и было ожидаемо, она ушла. Ушла, как только узнала, что в прошлом Северус разделял отвратительные взгляды. А он надеялся… На что? Что она станет и дальше поддерживать с ним общение? «Какой же ты идиот, Снейп. Никто никогда тебя не поймёт» — думал он и решил, что больше не даст Присцилле Фаулер лезть в его жизнь. Но она и не лезла. Профессор заметил, что мисс Фаулер стала проводить время с мистером Вудом, хоть и уверяла, что они никогда не были парой. Что ж. Такой расклад его вполне устраивал. Всё равно между ними не было ничего такого, кроме парочки вечеров да разговоров ни о чём.              И он не испытывал к ней ничего, кроме чувства долга и ответственности. И было так вплоть до того момента, пока он не увидел её с Люпином. Со своим старым недругом. Они любезно общались в коридоре, он касался её виска пальцем, что-то говорил и улыбался. И тогда Северус впервые почувствовал внутри какую-то злобу. Он знал это неприятное чувство. Так было каждый раз стоило ему увидеть Лили в обществе Джеймса Поттера. А теперь он переносил его на Присциллу. Почему Римусу тоже было позволено прикасаться к ней? Откуда они знали друг друга? Что за милые беседы вели в коридоре? И эта злость внутри пугала его.              Когда она принесла лимонные пряники, которые ассоциировались у Северуса с доброй женщиной из детства, он подумал, что судьба смеялась над ним. Надо же было так попасть. Внучка самой Корделии Макмиллан была его студенткой. И девушкой, к которой он испытывал смешанные чувства. И после этого он больше не стал противиться её обществу, потому что понял, что нуждался в нём также, как и она.              Он привязался к ней. К её вопросам, к её историям, к её язвительности и сарказму, которые она смела иногда кидать в его сторону. И он видел, что она была к нему неравнодушна. Она не умела скрывать свои чувства. И точно что-то хотела от него. Но Северус не мог. Она была студенткой, а он преподавателем. Это было неправильно. И он убеждал себя в этом каждый раз. У него был долг, обещание и обязательства, в которых точно не было места для любви.              Когда они варили любовное зелье, Снейп ожидал привычный запах маргариток, который ассоциировался у него с Лили. Но каково же было удивление зельевара, когда он почувствовал сирень вперемешку с вишней, запах свежих книг и специального раствора, которым смазывали мётлы игроков сборных Хогвартса. Он скосил глаза в сторону задумчивой студентки и с ужасом осознал, что эти запахи принадлежали Присцилле. И это открытие его слишком поразило. Ему необходимо было подумать. И принять какое-то решение.              Но решение он не принял. Позволял ей также приходить и беспокоился сильнее прежнего. Сначала ненавистный Блэк явился в замок, потом Поттер упал с небес, а Фаулер только дай повод спасти кого-нибудь из этой святой троицы. Он злился на неё за глупые поступки, которые могли стоить ей здоровья. А она принимала его злость, как должное.              Он согласился сыграть с ней в плюй-камни, хотя эта игра ему не была столь интересна. Но он не мог не признать, что провёл время отлично. И даже, несмотря на то, что мисс Фаулер явно хотела поцеловать его там, в Выручай-комнате, не омрачили этот вечер. Хотя он точно был смущён внутри себя. И опять зол на девушку. Она не должна переступать черту их взаимоотношений, тем более Северус сам не разобрался в том, что конкретно испытывал к ней.              Мисс Фаулер была забавной, когда ей что-то было нужно и такой паникёршей, когда представлялась по её мнению безвыходная ситуация. Её умоляющий взгляд впечатался в сознание Северуса, когда она просила сходить с ней на астрономическую башню. Он и не думал отказывать ей в её просьбе, но поглумиться над ней — у него уже вошло в привычку.              Когда она пригласила сесть его рядом с ней, Северус был не уверен в правильности этого решения. И не потому, что между ними были странные отношения, а потому, что никто и никогда не хотел, чтобы он был рядом. Он внезапно вспомнил, как одиноко сидел в классе; как одиноко ему было за общим столом, даже его дружба с будущими пожирателями не приносила ему тех чувств, которые он испытывал, когда рядом находилась Лили. Без неё он чувствовал себя потерянным. Его увлечение тёмными искусствами отдалило их, но он не бросил это. Но и не жалел, что углубился в столь тёмную магию, потому что подчерпнул из неё очень много полезных знаний. С возрастом он только пришёл к тому, что нужно уметь во время остановиться. Чего он сделать не смог — и в итоге Лили потерял.              А теперь его приглашают. Без издёвок, без одолжений. И он всё ещё не может в это поверить, когда садится рядом с мисс Фаулер. И начинает говорить с ней сам. В этот раз волшебница не настаивает, но просит довериться. А Северус, который столько лет держал всё в себе, поддаётся на эти психологические уговоры. И рассказывает. Совсем немного. Даже нервничает, когда упоминает Поттера, но мисс Фаулер умела ловко сглаживать углы и находить нужные слова. И в тот вечер он позволил себе обнять её, потому что она замёрзла и потому, что он хотел это сделать. Почувствовать чужое тепло, которого не хватало. И даже яркая комета Галлея, которая в этот момент пролетала над их головами, не шла ни в какое сравнение с чудесной девушкой, что прижималась к нему и с детским восторгом смотрела на небо. Да, ему определённо стоило подумать.              Воровать цапни в одиночку ему не хотелось. Он специально дождался субботы, чтобы потащить мисс Фаулер с собой в теплицы. Так хотя бы было веселее. Её паникующее лицо можно было поместить на портрет в зале гобеленов. Потехи ради. Бедная девчонка. Стала участницей преступления. Но им повезло: Помона оказалась не настолько внимательной. Хотя, если бы она не пожадничала несколькими плодами, то идти на кражу им бы не пришлось. Но Северус ведь не мог открыть ей правду, что они нужны ему для волчьего противоядия, которое он ежемесячно готовил для Люпина. А попросить помощи у Дамблдора… Северус вполне взрослый мужчина, способный решить такую проблему самостоятельно. И, к тому же, ему доставило огромное удовольствие провести несколько минут в компании мисс Фаулер, у которой сдали нервы в конце их маленького приключения. И он сжалился над ней, отпуская по своим делам.              Правда вечером, в этот же день, он застал её у профессора Люпина в кабинете. Снова всплыла ревность и неприятно кольнула его. Мисс Фаулер была здесь весь ужин. И чем они тут занимались? Но по её угрюмому лицу Северус понял, что что-то произошло. Ему пришлось догнать её на полпути, чтобы выяснить причину странного поведения. Она неохотно поделилась тем, что её тревожило, но что именно — выяснить не удалось. У Дамблдора был дар появляться в самый неподходящий момент. Присцилла не осталась, хоть Северус и просил. В душе поселилась тревога, но побежать за ней при директоре… Такого он себе позволить не мог. Альбус уже увидел достаточно, судя по его любопытному взгляду.              « — Северус, у меня к тебе одно занимательное дело. — Медленно произнёс он, и Снейп поборол желание закатить глаза. Порой Дамблдор заваливал его поручениями, совсем не оставляя никакого времени. — Мне нужно чтобы на предстоящее Рождество ты посетил мероприятие по случаю столетнего юбилея дня рождения графа Деверилла и отдал его вдове одну вещь, которую я давно должен был ей передать.              Северус не скрыл своего недовольства. Какого дьявола он должен таскаться по званным ужинам и быть посыльным? Он терпеть не мог Рождество, эту суету, эти весёлые и беззаботные лица.              — И возьми с собой мисс Фаулер.              Снейп вскинул брови вверх. Он ещё ничего не успел сказать, как Дамблдор произнёс странные слова.              — Она положительно влияет на тебя. Не отказывай себе в удовольствии».              А потом он удалился по коридору, напевая себе гимн Хогвартса под нос. Снейп остался стоять посреди коридора и думать о том, что мисс Фаулер опять будет рядом.              Она начала его избегать. Сначала Северус терпел, ждал, когда это пройдёт, думал, что дело не в нём, а в том, что её тревожило. Но, когда она перестала приходить, то Северус стал напрягаться. Он не понимал, что произошло и с ужасом осознал, что скучал по её смеху, улыбке, голосу и их общению. Пришлось действовать решительно. Задать вопрос в лоб и почти сразу же успокоиться: дело действительно было не в нём.              Пригласить её куда-то за пределы Хогвартса было волнительно и он был рад, что она не отказала ему. Думать о том, что она согласилась только из-за Дамблдора, он не хотел. Как и не хотел надевать костюм, который приобрёл очень давно, но случай так и не представился. Он так прирос к своей мантии, что променять её на другую одежду, казалось Северусу большим предательством. Но он сделал это. Потому что будет не один.              И, когда он увидел мисс Фаулер в этом безупречном изумрудном зелёном платье, он понял, что не зря купил костюм. И понял, что впервые смотрел на неё, как на женщину, а не девчонку с факультета Гриффиндор. Он вдруг осознал, что не помнил её одиннадцатилетнюю, ведь обратил своё внимание только тогда, когда она уже стала взрослой. В этот вечер Присцилла Фаулер была потрясающей (позже профессор признал, что она всегда была таковой). Смущённой и роковой одновременно. И снова он видел то восхищение, когда предстал перед ней в другом свете. И внутри это где-то тепло откликалось.              Оставить её одну на полчаса было ошибкой. Пока он разыскивал вдову Деверилл, в другом конце зала к мисс Фаулер так и проходили мужчины разных возрастов и категорий, явно приглашая её на танец. У Северуса был отличный обзор на девушку и у него так и чесались руки подойти к каждому из этих недоделанных кавалеров и сказать, что та дама в зелёном не свободна. Но они, похоже, не настаивали и сразу уходили ни с чем. И только один из них задержался. И что-то настойчиво предлагал. Северус в считанные секунды нашёл Юберту — женщину очень уж преклонного возраста, которая явно доживала свой век, впихнул ей какой-то свёрток, который отдал ему Дамблдор перед уходом, и, даже не поздравив хозяйку поместья с праздником, поспешил на выручку мисс Фаулер.              Лицо этого господина выражало недовольство, но тягаться с Северусом он не стал. Что было для него отличным решением. И всё шло гладко, пока к Северусу не подошли его бывшие одноклассники. Дэвид и Валерия. Они никогда не дружили, и Дэвид не упускал случая поиздеваться над Северусом. Он делал это не так жёстко, как Поттер и его дружки, однако тоже при любой возможности унижал его. Сейчас Северус мог дать отпор, но в школьные годы был для этого слишком слаб. Дэвид снова насмехался над ним, однако профессор Снейп не стал опускаться до взаимных оскорблений. Ни к чему тратить своё время на глупцов. И всё же Дэвид смог его уколоть, обращая внимание на одиночество, которым Северус всегда был окружён. И снова мисс Фаулер поразила его до глубины души. Она встала на его защиту. Сказала, что являлась его женой и слишком ласково с ним разговаривала. И Северус понял, что хотел бы поцеловать её. Образ Лили, которая преследовала его всю жизнь, стал стираться под натиском этой живой, энергичной, молодой девушки, которая пыталась сделать всё, чтобы быть рядом с ним.              Он хотел поцеловать её тогда, когда они гуляли по скверу; тогда, когда решили перейти на другой уровень общения; тогда, когда она рассказывала о коньках; тогда, когда она сказала, что пригласила бы и его к своим родителям, если бы изъявила желание навестить их. И он чуть было не сделал это, когда пришло время распрощаться. Северус позволил себе немного лишнего: погладил по чужим мягким пальцам, провёл по волосам, но не поцеловал. Он вдруг понял, что время для этого ещё не пришло. Он чувствовал, что это не тот самый момент.              Ему пришлось уехать из Хогвартса в свой дом, где в одиночестве он долго думал, как ему поступить с проснувшимися чувствами и желаниями. И решил, что оставшиеся полгода до выпуска мисс Фаулер из Хогвартса он как-нибудь переждёт. И тогда они смогут обсудить их отношения, прийти к какому-то компромиссу, потому что отпускать он её больше не хотел.              Он вернулся на свой день рождения, чтобы провести его в компании Присциллы, ведь уже не представлял этот день без неё. И осмелился показать ей ту волшебную поляну, на которую наткнулся много лет назад, тогда, когда только начинал преподавать в Хогвартсе. Он знал, что она останется в восторге. И знал, что это будет только их местом.              Время летело слишком быстро. Присцилла прочно засела в его голове. Он думал о ней всегда, а, когда дверь в класс или кабинет открывалась, он с надеждой ожидал увидеть знакомое лицо и тёплую улыбку.              Когда последний экзамен у семикурсников остался позади, Северус готовил волчье противоядие и думал о предстоящем разговоре с Присциллой. Он решал, как лучше начать и как лучше закончить, пока внезапно не увидел её рядом. Он не думал, что она придёт сегодня. Максимум на что он рассчитывал — пересечься во время ужина, а серьёзный разговор отложить до завтра. Но Присцилла снова его опередила. Отдала учебник и кинулась в омут с головой. Стоило её руке прижаться к щеке Северуса, он вмиг забыл обо всём. А фраза «Я больше не твоя студентка» открыла второе дыхание. Больше он терпеть был не намерен. Он наклонился и поцеловал столь желанные губы. И она ответила ему с такой страстью, от которой голова шла кругом. И, если бы не Люпин со своей ликантропией, то неизвестно, чем бы закончился их первый поцелуй.              Но Северус был человеком долга, а потому ему пришлось пересилить себя и попросить время у Присциллы. Она не возражала. И пошла с ним. Лучше бы она осталась в классе зельеварения или вернулась в башню Гриффиндора. Всё, что случилось после — стало для Северуса Снейпа страшным сном.              Поймать Блэка было для его внутреннего мира огромной наградой. Он хотел отомстить ему за всю причинённую боль, за все его страдания. Отдать дементорам этого беглого преступника — было высшей честью. И, когда Присцилла, его Присцилла, встала между ним и ненавистным для него человеком, внутри Северуса что-то оборвалось. Он не мог понять, что задумала эта девчонка. Но видел, как сильно она плакала и умоляла его не делать этого. И, когда он узнал, что она племянница Блэка, в душе стали разрастаться злость и презрение. Всё это время она врала ему прямо в лицо. Врала, когда говорила, что Сириус Блэк её не волнует; врала тогда, когда говорила, что знакома только с Люпином. Больше всего Северус в личных отношениях ненавидел ложь. Презрение появилось сразу за злостью, потому что оно шло не сколько к самой Присцилле, сколько к её родственным связям. Это было точно также, как с Поттером. Северус просто переносил свою неприязнь на сына своего заклятого врага, а теперь на девушку, к которой был неравнодушен. И ничего не мог с этим сделать.              Остальная часть того дня прошла для Северуса как в тумане. Он помнил, что пошёл к Дамблдору и на эмоциях рассказал ему о родстве Фаулер и Блэка, помнил, как со злости разгромил половину своей кладовой и помнил, как со злости накричал на человека, который был для него дорог. Выгнал её и даже не стал слушать.              Конечно, через какое-то время он остыл. Но на завтрак с утра не пошёл. Не мог. Не хотел видеть Присциллу, потому что испытывал чувство стыда перед ней. Он же взрослый, рассудительный мужчина. Должен был послушать её. Она ведь не виновата в том, что Блэк был её дядей. И не виновата в том, что дала обещание своей матери. Ведь сам Северус тоже был скреплён сплошными обещаниями, которые не смел нарушить.              После завтрака к нему пришёл Люпин. Видок у него был потрёпанный, но они не стали обсуждать то, что случилось накануне. Он просил его не рассказывать о том, что Фаулеры и Блэки были родственниками.              « — Я не идиот, Римус. — Он впервые обратился к нему по имени. — И знаю, чем чревато это для них. — Он не смотрел на Люпина, потому что был ужасно зол на него и на Блэка. Они снова умудрились влезть в его отношения.              Римус не уходил. Он как будто хотел сказать что-то ещё. Прошло несколько минут молчания, пока он снова не заговорил:              — Не кажется ли тебе, что ты совершаешь ту же ошибку, что и в прошлом. Отталкиваешь того, кому ты очень дорог».              После этих слов Римус ушёл, а Северус стал ещё злее. Потому что Люпин сказал чистую правду, задевая его израненную душу.              Когда он пришёл на обед, чтобы увидеть Присциллу, то обнаружил, что её не было за столом Гриффиндора. На душе стало гадко и беспокойно. Позже ему удалось выяснить, что мисс Фаулер с позволения Дамблдора покинула стены Хогвартса ещё на рассвете. Сбежала. И Северус решил, что не заслужил эту девушку, и подумал, что так будет лучше для них обоих. И в отместку своим недругам, он растрезвонил всем, кем на самом деле был профессор Люпин, чтобы получить хоть какое-то удовлетворение. Но и его не получил.              Новый учебный год начался для Северуса отвратно. Для него теперь каждый день был отвратным с тех пор, как он перестал видеть Присциллу Фаулер. Он пытался отвлечься, но у него не получалось. Она преследовала его в мыслях. Их связывало слишком многое.              Турнир Трёх Волшебников, в котором будет участвовать и Поттер, не сулил ничего хорошего. Теперь забот прибавится вдвойне. А ещё метка ужасно горела. Интересно, чтобы сказала Присцилла, когда узнала бы, что он был пожирателем смерти? Стала бы его презирать? И, если бы стала, Северус её в этом не винил бы.              И вот однажды, это было ещё в начале семестра, он увидел её. Чуть дальше по коридору стояла девушка, со спины очень похожая на мисс Фаулер. Северус даже не разглядел, в чём была одета эта девушка, потому что сразу же поспешил к ней, уверенный в том, что это была Присцилла. И каково же было его разочарование, когда дама повернулась к нему лицом. Внешне она была похожа на Присциллу, но всё равно не была ей. И только тогда, когда она представилась, Северус заметил некоторое сходство двух сестёр.              Школьные будни стали для него однотипными. Студенты бесили, ничего не менялось. И только мысли его крутились возле Присциллы. Он хотел отыскать её и извиниться, как только представится возможность, но потом заметил письмо в руках Грейнджер. Настроение в тот день у него было скверным, хотелось выплеснуть на кого-нибудь свою злость и под руку подвернулась Грейнджер, которая занималась посторонними делами на его занятии. Он вырвал пергамент из её рук и хотел на весь класс прочитать любовное письмо (по крайней мере, он думал, что это было оно), но как только глаза его увидели адресата, сердце глухо застучало, а во рту пересохло.              «Профессор Присцилла Фаулер (звучит пафосно, не так ли?)» — последние строки письма въелись в кору головного мозга. Он не знал, откуда она писала, но раз она стала профессором, то нетрудно было догадаться, что Присцилла Фаулер была за пределами Англии. Он молча вернул Грейнджер письмо, чем явно вызвал её удивление, но в тот момент ему было всё равно.              Значит, она уехала. Северус испытывал жуткую тоску и бессилие. Он мог попросить адрес у Гермионы, но не стал. Жизнь снова обрела серые краски. Он больше никогда не увидит Присциллу Фаулер. Может, оно было и к лучшему. Она встретит молодого, перспективного человека и будет с ним счастлива. А Северус так и останется со своим вечным спутником — одиночеством.              За несколько недель до Святочного бала, Снейп шёл по коридору в свой кабинет, как внезапно услышал интересный диалог мимо проходящих близнецов Уизли.              « — Ты слышал? — Спросил один у другого. — Фаулер-то оказывается выходит замуж за Вуда. Свадьба назначена на следующее лето, когда она вернётся…»              Северус резко затормозил. Предложение до конца он не расслышал, но то, что он уловил, ему тут же захотелось забыть. Значит, она собралась замуж за своего бывшего одноклассника. Злость и ревность охватили преподавателя зельеварения. Она ведь твердила ему, что между ними ничего нет. Неужели чувства всё же проснулись? Разум упорно отрицал и не хотел верить в это. Ему необходимо было спросить у неё напрямую.              И случай ему представился. На Святочном балу. Кто бы мог подумать, что он снова её увидит. Правда, была мисс Фаулер немного иной: надела маску на лицо, изменила цвет волос. Для чего? Он всё равно узнал её по движениям, ведь не раз видел, как она танцевала. Им необходимо было поговорить. И Северус решился: подошёл к ней и пригласил на танец, наплевав на то, что сегодня здесь была вся школа. Сейчас ему нужна была Присцилла Фаулер. В глубине души он боялся, что она откажет ему, но, когда её рука оказалась в его, он сразу же испытал чувство дежавю и понял, как безумно ему не хватает этой девушки рядом.              Вызвать на разговор оказалось проще простого. Он должен был убедиться, что близнецы Уизли ошиблись в своих предположениях. Она вернула себе прежний облик, и Северус испытал огромное желание тут же прижать её к каменной стенке и поцеловать на глазах у всех. Но, естественно, он сдержался. С него хватит и того, что он показал всем, что умел танцевать.              Вопрос свой он задать не успел, потому что заметил на безымянном пальце Присциллы красивое золотое кольцо, которое ранее он на её руках не видел. И тогда спрашивать уже было не о чем. И как назло в этот момент прибежал Вуд — и Северусу всё стало предельно ясно. Близнецы не врали. Она действительно собиралась замуж. Стараясь сохранить безразличие, Северус сдержанно поздравил её и даже не обратил внимания, что Присцилла была обескуражена его поведением. Он ушёл, оставляя мисс Фаулер с Альбусом, которому она зачем-то понадобилась.              Оставшийся вечер скверное настроение не оставляло в покое Северуса. Он пошёл патрулировать коридоры и вылавливать студентов, которые в эту ночь решили покуролесить, отдаваясь страстным объятиям, поцелуям и плотским утехам.              «Он шёл среди карет Шармбатона, когда его нагнал Игорь Каркаров — его бывший соратник, пожиратель смерти, добившийся освобождения из Азкабана и должности директора школы Дурмстранга.              — Это вновь случилось, как и раньше. — Приговаривал Каркаров чуть ли не в ухо Снейпу. — И скоро ни ты, ни кто-либо другой не смогут отрицать это. — Северус понимал, о чём говорил Каркаров. Но все его мысли занимала Присцилла Фаулер.              — Я уже говорил тебе, Игорь, — холодно произнёс он, — не вижу повода обсуждать это. — Глаза Снейпа метались от кареты к карете, пытаясь предугадать, в какой из них спрятались студенты. Наконец, он выбрал дальнюю карету, которая еле дёрнулась. Северус побежал к ней, оставляя Игоря позади себя, и едва не поскользнулся на льду, спрятанным под слоем снега.              — Люмос, — воскликнул он, направив палочку на запотевшие стёкла. Из кареты на него смотрели два ошеломлённых лица. Он сразу же открыл дверь и произнёс:              — Десять очков с Пуффендуя, Фоссет. И столько же с Когтеврана, Стебинсс. — Он был зол на них. Молодые люди выскочили из кареты и убежали от разгневанного преподавателя, а Северус вдруг подумал, что хотел бы затащить Присциллу сюда. Но мысли его прервал Игорь, снова оказавшийся рядом с ним.              — Это знак, Северус. И ты знаешь, что это он.              Снейп не хотел обсуждать метки и скорое возвращение Волан-де-Морта. Ни с Игорем, ни с кем-либо ещё. Ему хватало Дамблдора, который то и дело напоминал об этом.              — Не знаю, о чём ты говоришь, — равнодушно сказал Северус, огибая Каркарова и открывая дверь другой кареты, но внутри неё было пусто. Северус посмотрел на мягкие сиденья и невольно задумался, каково было бы сидеть на них и прижимать к себе мисс Фаулер или усадить на свои колени и поцеловать её в шею. Снейп тряхнул головой. Теперь эти мысли были запретными. Она больше ему не принадлежала.              Каркарова его ответ не устроил. Он продолжал наседать.              — Да, что ты говоришь? — Прошипел он. — Тогда может закатаешь свой рукав?              Снейп увидел, как руки Игоря потянулись к его левой руке, и он поднял её вверх, чтобы Каркаров даже не вздумал коснуться его.              — Не дурачь меня, Северус. — Проговорил он с негодованием. — Ты боишься, признайся.              Снейп был взбешён. Он сделал шаг ближе к Игорю, заглядывая в его глаза. Кто из них двоих боялся — так это Каркаров. Ведь он в своё время сдал с потрохами многих пожирателей смерти. Вот за кем придут в первую очередь.              — Не вижу поводов бояться, Игорь. — Холодно ответил ему Северус. — А вот могу ли я сказать такое о тебе? — О да. Профессор Снейп знал, куда стоило бить. Зрачки Игоря расширились. Снейп попал в точку. И после этого Каркаров ушёл, оставив его в покое. Северус огляделся и подумал, что стоило бы заглянуть во внутренний двор. Наверняка он поймает ещё несколько парочек».              В следующий раз Присцилла Фаулер напомнила о себе через несколько дней после его дня рождения, который за последние три года он снова справлял в одиночестве. Профессор Снейп хотел отправиться домой, но из-за Турнира и из-за того, что кто-то обворовывал его кладовую, сделать этого не смог.              Афина прилетела к нему в кабинет, дверь которого он случайно забыл закрыть. При виде совы он был ошеломлён. Птица принесла ему письмо от своей хозяйки. Северус взял конверт и посмотрел на обратный адрес, очень сильно удивляясь. Мисс Фаулер занесло чёрти куда, и только одному Богу было известно, как она туда попала. Письмо вскрывать он не стал. Мысли о её скором замужестве не покидали его ни на секунду, поэтому он бросил его в огонь в камине. Уже было неважно, что она писала. Он её потерял.              Дни снова тянулись. Завершилось второе испытание, а из кладовой всё также пропадали ингредиенты, необходимые для приготовления оборотного зелья. Северус грешил на Поттера и его друзей, потому что больше грешить было не на кого. Он невольно вспомнил момент, как они готовили оборотное зелье с Присциллой на индивидуальном занятии и эта девчонка решила пошутить: состригла отрезывающим заклинанием пару волос у Северуса, забросила их в котёл и отхлебнула, едва не выплюнув жидкость обратно. Но зато успешно превратилась в копию Северуса Снейпа с девичьим голосом. И потом они целый час сидели и ждали пока действие оборотного зелья уйдёт. От этих воспоминаний на хмуром лице Северуса расцветала грустная улыбка. Он очень скучал по ней. Но больше не имел никаких прав.              Лето подкралось незаметно. С тех пор, как они с Присциллой разругались — лето стало не любимым временем года. И вот она снова появилась в Хогвартсе. Он сидел за трибунами для преподавателей, когда внезапно увидел патронус — косулю, которая тёрлась возле Дамблдора, призывая его куда-то идти. Альбус пошёл за бестелесным зверем, а Северус подавил в себе желание проверить, куда ушёл директор. Но тут из лабиринта в небо были посланы красные сигнальные огни, кто-то зашептал про мисс Делакур, и Северус всё же пошёл за Дамблдором.              Увидев мисс Фаулер, которая за эти полгода ещё сильнее похорошела, сердце Северуса забилось сильнее. Но потом он пригляделся к ней и нахмурился: она выглядела очень уставшей и вымученной, в глазах стояли слезы. Он заметил на её подбородке синяки от чьих-то пальцев: кто явно давил сильнее, чем следовало, а потом, когда она повернулась к нему, то вся её шея… Северус был шокирован. Вся шея Присциллы была покрыта сине-фиолетовым, местами чёрным, полем из синяков. Внутри поднимался гнев к тому, кто сотворил это с мисс Фаулер. Она явно подверглась нападению, её душили и причём очень сильно. Но она держалась стойко. Присцилла и глазом не моргнула, когда Северус появился в поле её зрения. Она попрощалась с Дамблдором и даже не заговорила с ним. Он проводил её молчаливым взглядом. Душа снова затосковала. Ему так сильно хотелось остановить её и прикоснуться к ней, потребовать объяснений.              « — Почему ты до сих пор здесь, Северус? — Внезапно спросил Альбус. Снейп моргнул и непонимающе посмотрел в сторону директора. — С ней явно произошло что-то нехорошее. Думаю, другого шанса поговорить у тебя не будет».              Он не стал вдаваться в дальнейший диалог, потому что Альбус был прав: другого шанса не будет. Он должен узнать, что произошло. Но, когда Снейп вышел вслед за ней, то снова увидел её в обществе Оливера Вуда. Мистер Вуд аккуратно касался её шеи и Снейп заметил, как обеспокоено было его лицо в этот момент. И Северус не смел им мешать.              Но желание затащить её в своё хранилище и потребовать ответов никуда не делось. Тем более, что Присцилла упомянула о неком пожирателе смерти в той школе, в которой преподавала весь этот год. Северусу были важны все детали. Но Присцилла Фаулер отказалась говорить с ним. И это было справедливо.              Однако правда всё равно всплыла в кабинете лже-Грюма. Снейп готов был убить Виктора, про которого кричал Крауч, смотря на Присциллу. Северус видел, как ей стало неловко, как она прикрывала эти жуткие синяки на своей шее, как прятала свои глаза от него.              Он понял, что, если бы не его слова в её адрес летом девяносто четвёртого, то может она бы не оказалась в той русской школе, не встретила бы другого пожирателя смерти. И не была бы помолвлена.              Северус вдруг осознал, что потерял такую прекрасную девушку, которую полюбил. Девушку, которая смогла пробраться в самую душу и вытеснить оттуда любовь к Лили, к которой у Северуса была детская привязанность, потому что только Лили, как и Присцилла, пыталась увидеть в нём человека. И он, идиот, во второй раз в жизни упустил такую женщину.              Но метка горела сильнее прежнего, как напоминание, что Он возродился. И теперь Северус точно не допустит того, чтобы Волан-де-Морт добрался до его любимого человека, не допустит того, чтобы и она умерла от его руки. И сделает всё, чтобы защитить Присциллу Фаулер. Даже, если для этого придётся пожертвовать всем.