***
Июнь наступил на пятки также незаметно, как и предыдущие месяцы. Погода стояла замечательная, и Присцилле даже удалось вырваться в Хогсмид раньше девяти вечера. Она, наконец, пересеклась с Римусом, чтобы отдать ему очередную порцию волчьего противоядия и немного поговорить о насущных делах. — Всё без изменений, Присцилла, — тихо говорил Люпин, когда они прогуливались в окрестностях Визжащей хижины. Тонкс с Эмметом ушли в другую сторону. — Разве что Долиш немного успокоился. Присцилла хмыкнула. — Учебный год подходит к концу. У него в Хогвартсе дочь. Наверное, поэтому он так сильно печётся о том, чтобы все мракоборцы были на своих местах. Римус пожал плечами. — У нас у всех есть кто-то дорогой. У Сэвиджа племянница, у Праудфута племянник. У Эммета внук. У нас с Тонкс — Гарри. «У меня Северус» — подумала Присцилла, но об этом Римусу не сказала. — Да, понимаю. У меня там тоже друзья, Римус. И я переживаю за них не меньше. Римус вздохнул. Присцилла заметила, что он нервно теребил края своей ветровки. — А как твои отн… — О, нет. — Присцилла подняла руку, призывая Римуса остановиться. — У нас договор, помнишь? Я не лезу в твои, а ты в мои. Люпин кивнул. — Я просто переживаю за тебя. — Со мной всё хорошо, спасибо. — Слегка раздражённо ответила волшебница. Вопросы о её благосостоянии напрягали Присциллу ещё и потому, что в скором времени дела станут хуже некуда. День Х приближался слишком стремительно, и волнение её разрасталось в разы. Она старалась держать себя в руках. Держала себя в руках, когда улыбалась в Хитроу, встречая близкого человека; когда улыбалась у бабули в Лутоне; когда сидела за общим столом, где все делали вид, что ничего страшного не происходит. Она перестала улыбаться только тогда, когда оказалась в своей квартире в одиночестве. И дала волю слезам, потому что Лина появилась так не вовремя. Пообщавшись ещё какое-то время с Римусом, Присцилла проводила его до Тонкс, а сама пошла в Хогвартс. Минуя большую толпу студентов, спешащих к берегу Чёрного озера, она вышла в пустой коридор и быстро добралась до класса защиты от тёмных искусств. Отворив дверь, она тихо прошла через весь класс, который был сейчас светлее из-за последних лучей солнца, проникающих сквозь окна, и поднялась по ступенькам. Северус, как обычно сидел за своим столом и занимался очередным переводом. Присцилла облокотилась плечом о дверной косяк и просто наблюдала за своим мужчиной. В сердце неприятно кольнуло. Это их последние совместные вечер и ночь. И через сколько они смогут вернуться друг к другу — неизвестно. — Привет, — тихо сказала Присцилла и заметила, что Северус слегка дёрнулся. Он сразу же закрыл книгу и повернулся к волшебнице. Осмотрел её. — Привет. — Он прищурился. — И давно ты здесь стоишь? Присцилла оторвалась от косяка, скинула рюкзак на пол, подошла к Северусу. — Минуть пять, не больше. — Она протянула руку к его волосам, провела пальцами вдоль скулы. — Почему не сказала, что пришла? — Он прильнул к её ладони и поймал кожу губами, оставив на ней поцелуй. — Любовалась тобой. — Честно призналась она. Северус посмотрел на неё своими чёрными глазами. — Что случилось? Присцилла вздохнула. Она старалась держать лицо, старалась держать эмоции при себе, но её фальшивая улыбка и отражение её истинных чувств в глазах — выдали обладательницу с головой. — Я… — Голос задрожал. А ведь они ещё даже не прощались. Что же будет с ней, когда настанет этот день? Присцилла закрыла глаза. Лишь бы не разрыдаться. Сейчас она не могла позволить себе такую роскошь. Северусу тоже было тяжело и, если он увидит её слёзы — будет только хуже. Она почувствовала, что Северус встал со стула, а в следующий миг сильно прижал её к себе. Она тут же обхватила руками его спину, кладя пальцы на его плечи, сминая рубашку. — Несправедливо, — глухо проговорила она, уткнувшись носом в его грудь. — Несправедливо, что нам выпала такая участь. Руки на её спине сжались. — Я хочу видеть тебя каждый день. Я хочу приходить домой и знать, что ты дома, что ты ждёшь меня. — Она продолжала говорить. Слова, которые копились этот год, нашли выход именно сейчас. — Я хочу просыпаться в твоих объятьях, я хочу, чтобы ночью ты прижимал меня к себе, хочу тебя рядом. Я… — Судорожный вздох. — Я не предполагала, что это будет так тяжело. Знать, что ты где-то там и не знать, что с тобой. И она дала волю своим слезам. Плакала, уткнувшись ему в грудь, пачкая своими слезами рубашку. Она знала, что не имела права на эти эмоции, потому что они причиняли Северусу огромную боль. Вот, чего он хотел избежать в их отношениях: её страданий. — Прости, — прошептала она между всхлипами, — прости, я не должна так себя вести. — Прекрати извиняться. — Он сказал это, как можно ласковее. — Я понимаю твои чувства, Присцилла. — Он поднял руки к её плечам и отодвинул волшебницу от себя, заглядывая в её заплаканное лицо. — Я хочу всего того, что ты сказала в отношении тебя не меньше. И мне тяжело осознавать то, что наше с тобой время почти подошло к концу. — Присцилла видела в его глазах тоску напополам с отчаянием. — Но, прошу тебя, будь сильной. Мне будет гораздо спокойнее и легче, если я буду знать, что ты со всем справишься. Присцилла очень глубоко вдохнула и выдохнула. Пыталась успокоиться. Она справится. Ради него справится. Северус наклонился и прижался к её щеке, мокрой от слёз, потом к кончику носа, затем к другой щеке. Присцилла закрыла глаза, отдаваясь этим ощущениям. Ей казалось, что губы его были повсюду. Мужские руки нырнули ей под блузку и заскользили по голой талии. Прикосновение было нежным, трепетным. Не выдержав больше, она сама потянулась к желанным губам, не открывая глаз, и сразу же почувствовала их на своих. Они целовались бережно, преданно, самозабвенно. — Идём. — Он потянул её за руку. — Куда? — Тихо спросила Присцилла, открывая глаза. Северус выглядел спокойным и немного понурым. — Я просто обниму тебя в кровати, и мы насладимся этими оставшимися часами. Присцилла медленно кивнула, скинула сандали со своих ног и пошла вслед за Северусом. Каменный пол слегка холодил голые ступни, но замёрзнуть Присцилла не успела. Северус скинул свои тапки и забрался на кровать, спиной прижавшись к изголовью. Присцилла последовала за ним и своей спиной облокотилась на его грудь. Руки Северуса тут же сомкнулись на её животе и мягко поглаживали кожу через тонкую ткань блузки. Присцилла положила свои пальцы поверх его. Кольцо сверкнуло в лучах заходящего солнца. — Моя мама и сестра всё пытались вычислить от кого я получила кольцо, — поделилась Присцилла. Она совсем забыла рассказать эту историю Северусу, которая произошла через две недели после её дня рождения. «Присцилла зашла в гости к родителям. Они договорились встретиться всей семьёй за обедом в выходной день. Однако у мистера Фаулера появились неотложные дела, и ему срочно пришлось уехать на работу. Присцилла дома его не застала, зато Табита уже вовсю щебетала маме о том, какие планы были у них с Оливером на приближающееся лето, когда у обоих начнётся совместный отпуск. Присцилла с грустью и с небольшой завистью подумала о том, что Табите повезло влюбиться в обычного парня. Но Присцилла ни в коем случае не жалела о своих чувствах к Северусу и о том, что позволила себе втянуться в его опасную жизнь. Она жалела лишь о том, что они были ограничены во времени, о том, что не может быть рядом с ним сейчас, о том, что не может видеть его так часто, как ей того хотелось. — О, а вот и моя дорогая сестрица пожаловала, — с радостью в голосе прощебетала Табита, стоило только Присцилле появиться в дверях кухни. На столе теплился свежеиспечённый пирог, на тарелках лежали сырные сконы и несколько кексов. Мама основательно готовилась к их приходу. — Привет, — Присцилла махнула правой рукой и старательно прятала левую. Она, конечно, не рассчитывала, что кольцо не заметят, но чем позже это случится, тем лучше. Она подошла к маме, поцеловала её в щёку, затем подарила поцелуй младшей сестре. — Папа надолго уехал? — Спросила Присцилла, заняв свободное место за столом. — Он мне звонил, извинился за то, что не сможет присутствовать на обеде. В тарелку тут же был отправлен внушительный кусок пирога и один сырный скон, по размеру напоминающий большую картошку. Эйлин пожала плечами. — Ты же знаешь, как порой долго бывают эти переговоры. О поставках, о задержках, о затратах. — Женщина махнула рукой, и Присцилла заметила на её запястье красивый золотой браслет. — У тебя новое украшение? — Спросила она, разрезая ножом пирог на мелкие части, чтобы удобнее было его есть. Эйлин повертела кистью и улыбнулась. — Да, твой отец поздравил меня с годовщиной наших отношений. — Ответила она мечтательно, видимо вспомнив этот день. Присцилла улыбнулась и принялась поглощать пищу. Но следующий вопрос задать она не успела, как внезапно Табита слишком ехидно сказала: — Кое-кто тоже обзавёлся украшением, как я посмотрю. — Спрятать руку Присцилла не успела, потому что Табита обхватила её запястье пальцами и ахнула. — Мама, смотри, какое обалденное кольцо. Эйлин пригляделась к украшению на пальце старшей дочери. Присцилла почувствовала себя так, будто бы находилась под микроскопом. — Красивое, — медленно проговорила она, — кто подарил? — Мама, — воскликнула Табита, и Присцилла скривилась. Сейчас сестра напомнила ей маленькую девочку из детства, которая при любом удобном случае всегда жаловалась на старшую сестру. — Ты посмотри, на какой руке это кольцо. Присцилла мягко выдернула руку из захвата сестры и прокомментировала её последнюю фразу: — Кольцо на пальце не всегда означает предложение руки и сердца, Табита. — Тон вышел ворчливее, чем того хотела сама Фаулер, но, зная Табиту, лучше пресечь все её попытки сейчас. — Так это было не предложение? — Уточнила у неё мама и отпила из кружки чай. Присцилла поджала губы. Северус сказал, что они вернутся к этому вопросу гораздо позже. Но она также и вспомнила слова Нимфадоры, которая была уверена, что, таким образом, он заявил свои права на Присциллу. — Нет. — Присцилла решила, что лучше она умолчит обо всём до лучших времён. — Это просто подарок. — Хм, — по лицу Эйлин нельзя было предугадать, что она думала на этот счёт, — а как тот волшебник, с которым ты… Присцилла подняла обе руки вверх, при этом сильно бросив вилку на тарелку. Раздался звон. — Пожалуйста, — тихо и спокойно попросила она, — давайте обсудим что-нибудь ещё, кроме моей личной жизни. Например, как дела на работе или, — она повернулась к Табите, — как там Оливер? А вы давно были у бабули? В любое другое время Присцилла бы с удовольствием обсудила её отношения с Северусом. И договорилась бы о знакомстве. Но не в этот год. Не тогда, когда они находились в шатком положении». Северус прижал её ближе к себе, его дыхание щекотало её ухо, а пальцы водили по оголённому животу. Присцилла переплела свои пальцы с его. — Я очень жду того момента, когда мы перестанем скрывать то, что между нами. — Тихим голосом сказала Присцилла, когда закончила свою историю. — Ты же понимаешь, что после всего, что произойдёт, мнение обо мне кардинально изменится. Я и так никогда не был в фаворитах. А после… — Он замолчал. — И подавно. Присцилла поджала губы. — Тебя ведь не это волнует. Северус вздохнул. — Меня волнует то, как это отразится на тебе. И на твоих отношениях с близкими тебе людьми. Руки его напряглись, а потом и вовсе исчезли с живота, как будто он не имел права к ней прикасаться, и Присцилла ощутила нехватку прикосновений. Она вернула его руки и чётко, ровно произнесла: — Если мои близкие не смогут принять мой выбор, значит не такие уж они и близкие. Родной мой, — она погладила его руки насколько ей позволяла поза, — ты тоже дорог мне. И я знаю, какой ты на самом деле. Не такой, каким тебя привыкли видеть другие. Я… — Последние слова сказать она не смогла. Северус внезапно прижал к её губам палец, не давая больше ничего произнести. Присцилла нахмурилась и извернулась в его объятьях, чтобы посмотреть на сосредоточенное лицо. Она только что собралась с мыслями о том, чтобы признаться ему в любви, и её так бессовестно оборвали. Северус помотал головой, а в следующую секунду прижался губами к её губам. Слишком настойчиво. Руки нашли пуговицы на блузке и стали на ощупь расстёгивать одну за другой, одну за другой. Через несколько секунд блузка полетела на пол, за ней следом отправился новый яркий, алого цвета, бюстгальтер, который Присцилла приобрела несколько дней назад. — Я думала, — с придыханием ответила она, подставляя свою шею под пылкие поцелуи, — ты оценишь моё новое бельё. — Я оценил, — ответил ей Северус и сжал обе груди, — но больше меня интересует, что скрывается под ним. Присцилла подняла свои руки и торопливо стянула с него рубашку. Она хотела ощутить прикосновение кожи к коже, хотела, чтобы Северус был как можно ближе. Они оба стали оголены по пояс. Присцилла гладила его предплечья, а Северус приблизился к ней так, что их обнажённые части тела соприкоснулись. Объятие превратились в поцелуй, который начался вполне невинно, но затем перерос в ласкание друг друга языками и нежные прикусывания зубами. В какой-то момент Присцилла оказалась прижатой к кровати. Северус опустился на неё всей тяжестью своего тела и снова поцеловал. Присцилла чувствовала себя в ловушке. В ловушке, которая сносила ей крышу, от которой было слишком страстно, слишком жарко. Северус слегка отодвинулся и поцелуями спустился ниже, до груди, но там не задержался, и проделал дорожку до живота. Пальцы его ловко расстегнули пуговицу на джинсах и спустили их вниз. Присцилла ногами помогла избавиться от лишней одежды. Под джинсами были трусики такого же алого цвета, что и бюстгальтер. Северус хмыкнул. — Да, красивый цвет, — Присцилла поняла, что фраза эта была больше сказана с насмешкой. Долго бельё на ней не задержалось и полетело в груду вещей, уже скопившуюся на полу. Присцилла согнула ноги в коленях, открывая больший доступ к своему телу, и Северус, не теряя ни секунды, погрузил свой язык между её ног, заставляя молодую волшебницу простонать в голос и извиваться на кровати. Его язык проходился по ней долгими, медленными движениями, от которых она плавилась, как мороженое на солнце. Так горячо, так возбуждающе. Она потеряла счёт времени, растворившись в своих ощущениях. Глаза её были закрыты, руки сжимали простыни, спина выгибалась каждый раз, стоило Северусу надавить сильнее. — Войди в меня. — Полушёпотом сказала Присцилла, — я хочу ощутить… — Окончание предложения потерялось в тягучем стоне. Северус прекратил ласкать её и навис над ней, прижался своей твёрдостью к входу в её влагалище и толкнулся вперёд. Он возвышался над ней, обнажённый, совершенный, двигался вперёд-назад, опершись на руки. Присцилла смотрела вниз на линии их тел, наблюдая, как всё это совершенство входило и выходило из её тела. От одного только вида у неё всё внутри сжалось, стянуло низ живота. Северус отыскал глубокий, бьющий ритм. Присцилла широко раскрыла глаза и, удерживая её взгляд, Северус начал двигаться быстрее и глубже, поднимая свои бёдра в верхней части каждого удара так, что доставал до всего, от чего у Присциллы зарождалась тяжесть между ног. Она знала, что ещё немного, и оргазм заберёт её в свою пучину сладкого удовольствия, которое разнесётся по всему телу, заставит протяжно стонать, а может даже и кричать, хоть Присцилла и пообещала себе вести себя в стенах Хогвартса, как можно тише. Но разве устоишь тут, когда тебя до исступления доводит такой шикарный мужчина? Вот и Присцилла устоять не могла. Хотелось выпустить на волю все свои чувства, хотелось показать Северусу, как он был хорош для неё. Она ощутила, как тело Северуса утратило часть своего плавного ритма. Они всё также не сводили глаз друг с друга, и Присцилла наблюдала за тем, как глаза напротив затуманиваются удовольствием, и в следующий момент Присциллу накрыл оргазм. Он накатил на неё волнами тепла и радости, от чего она схватилась за руки Северуса, цепляясь за него. Она почувствовала, как задрожали его руки у неё под руками. Мир взорвался белой вспышкой удовольствия, и Присцилла выпала из реальности, краем сознания уловив, что Северус тоже закончил. Это была их последняя ночь перед прыжком в бездну.***
Это произойдёт сегодня. Присцилла пыталась унять дрожь, когда шла рядом с Тонкс и Римусом. Чуть впереди шагали Грюм и Кингсли. Впятером они держали путь в кабинет Дамблдора, который решил собрать Орден для важного совещания. Напоследок. — Эй, ты в порядке? — Спросила Нимфадора, заметив, что Присцилла была бледнее и молчаливее обычного. Фаулер кивнула ей. — Всё нормально. — Она держала голос, как и спину, ровно. Не поддаваться панике. Не поддаваться панике. Нимфадора ещё раз подозрительно её оглядела, но больше вопросов не задавала. Дамблдор сидел за своим столом и выглядел очень болезненно. Северус тоже был в кабинете. Он стоял чуть поодаль от стола. Вид его был мрачнее некуда. Присцилла знала, что он тоже волновался. Любой другой счёл бы, что это привычное состояние профессора Снейпа. Но только не Присцилла. Она научилась считывать его эмоции. Все члены Ордена Феникса расположились полукруглом, ожидая слов Дамблдора. — Думаю, ни для кого не секрет, что в скором времени Гарри станет совершеннолетним по меркам магического мира. — Голос Дамблдора был слабым. Присцилла мельком глянула на его чёрную руку, которая, казалось, за год стала ещё темнее. Никто на реплику Дамблдора не ответил. Все и так прекрасно знали, что до дня рождения Гарри Поттера оставался ровно один месяц. — И как только это случится, — Дамблдор сделал глубокий вдох. Рука забирала его силы с каждой минутой. — То Волан-де-Морт начнёт свою охоту. Мы всеми силами должны защитить мальчика. Потому что Гарри — ваша главная надежда. Верьте ему. И всему тому, что он скажет. На этом, пожалуй, всё. — Он мельком глянул в окно. — Тучи сгущаются. Полагаю, идёт шторм. — Он снова посмотрел на состав Ордена. — Будьте осмотрительны. На этой невесёлой ноте их короткое совещание подошло к концу. Присцилла видела, как были озадачены мракоборцы словами Дамблдора. Волшебница же понимала их истинный посыл, скрытый смысл, потому что знала, что последует в скором времени. Она шла за Тонкс, когда Дамблдор её остановил. — Мисс Фаулер, — Присцилла остановилась и повернулась к директору, — найдите Гарри и приведите его на Астрономическую башню. Присцилла кивнула и на секунду поймала горестный взгляд Северуса. Внутри тоже стало разрастаться отчаяние. Расставание неизбежно. Она отвернулась от преподавателей, не в силах больше смотреть на Северуса. Выйдя в коридор гаргульи, Присцилла заметила, что Тонкс и Римус ждали её. — Что Дамблдор сказал тебе? — Спросил Римус, когда они двинулись в сторону выхода. — Мне нужно найти Гарри и привести его на Астрономическую башню. — Кажется, я видела его во дворе. — Ответила ей Тонкс. Волшебники дошли до конца коридора и распрощались. Присцилла пошла по направлению ко двору, отгоняя от себя негативные мысли. Сегодня Дамблдор и Поттер отправятся за последним крестражем, а у неё будет время, чтобы вернуться в Лутон, а потом снова в Хогвартс. И ещё попрощаться с Северусом. Гарри сидел в одиночестве на скамейке и разглядывал карту Мародёров. — Привет, — тихо сказала Присцилла, нарушив его уединение. Мальчик вскинул на неё голову и удивление отразилось на его лице. — Присцилла? — В голосе оно тоже было. — Привет. А, — Гарри свернул пергамент, — разве сегодня полнолуние? Ты же вроде как пару недель назад уже была в Хогвартсе. Присцилла хотела бы улыбнуться, но сил на улыбку не было. — Дамблдор созывал собрание Ордена у себя в кабинете. — Она посмотрела на небо, тучи сгущались ещё сильнее. «Они идут» — подумала она и снова перевела взгляд на Поттера. — Дамблдор просил меня отвести тебя на Астрономическую башню. Гарри вмиг стал серьёзным. Он достал свою волшебную палочку, произнёс заклинание, чтобы спрятать карту, затем свернул пустой пергамент и положил его в карман своих джинс. Молодые волшебники отправились в сторону Астрономической башни. Несмотря на плохую погоду, студентов во дворе было достаточно. Все дышали свежим воздухом, наслаждались последними днями в Хогвартсе. Ведь завтра намечался прощальный пир. Которого не будет. — А где Гермиона и Рон? — Поинтересовалась Присцилла, когда они подошли к классу Астрономии. Гарри пожал плечами и открыл дверь в пустующее помещение. Профессора Синистры на месте не было. Но Присцилла решила, что об этом позаботился Дамблдор. — Не знаю, я не виделся с ними после обеда. — Ответил ей Гарри. Они преодолели расстояние от двери до другой двери, которая вела на башню, отворили её — она тоже оказалась незаперта — и стали подниматься по ступеням наверх. — Ты никогда не думал, что просишь слишком много, — внезапно они услышали недовольный голос профессора Снейпа. Присцилла схватила Гарри за плечо, призывая его остановиться. — Что это не просто. Не приходило ли в твою мудрую голову мысль, что я больше не хочу этого делать. — Присцилла нахмурилась. В голосе Северуса сквозили негодование и подавленность. О чём он говорил? Что ещё Дамблдор заставил его сделать? — Неважно, думал я об этом или нет. — В ответ послышался усталый голос директора. — Я не намерен с тобой торговаться, Северус. Ты дал согласие. Говорить больше не о чем. Послышался стук каблуков о деревянный пол, а потом молодые волшебники заметили спускающегося профессора Снейпа. Лицо его было мрачным, недовольным. Присцилла поджала губы. Что-то случилось. И ей это не нравилось. Северус прошёл мимо них молча, одарив обоих равнодушным взглядом. Присцилла хотела было кинуться за ним, но сдержалась. Во-первых, ей нужно отвести Гарри и передать его на руки Дамблдору, во-вторых, из-за Гарри она не могла броситься вслед за Северусом. Держать дистанцию. Она подтолкнула Поттера в спину, чтобы тот возобновил движение. Гарри преодолел последние ступени и вступил на площадку Астрономической башни. Присцилла последовала за ним. Дамблдор стоял на том месте, где когда-то Присцилла в объятьях Северуса наблюдала за кометой Галлея. В горле запершило. Тогда они оба ещё не знали, с чем им придётся столкнуться. — Профессор, — тихо сказала Присцилла. Дамблдор обернулся в их сторону и слабо улыбнулся. Вид у него был всё такой же уставший и болезненный. — Спасибо, мисс Фаулер. Вы можете идти. Думаю, что у Вас в запасе есть три часа. — Присцилла кивнула ему. Она поняла, о чём директор предупредил её. Дамблдор же перевёл взгляд на Гарри. — О, Гарри. Тебе надо побриться, друг мой. — С усмешкой сказал Альбус. Присцилла развернулась в сторону лестниц, оставляя их наедине, и отправилась на поиски Северуса. Он оказался у себя в кабинете, сидел на кровати. Всё такой же мрачный, унылый, раздосадованный. Руки его были согнуты в локтях, пальцы зарылись в чёрные волосы. Вид у Северуса был жалкий. Присцилла тихой тенью прошла к нему и опустилась перед ним на колени. — Северус, — она обхватила его запястья своими пальцами и настойчиво потянула на себя, заставляя распрямить руки и посмотреть ей в глаза. Чёрные глаза, которые несколько лет смотрели на неё равнодушно, потом стали смотреть тепло и нежно, сейчас были печальны, как никогда. Даже в тот день, когда состоялся их откровенный разговор, в них не было столько скорби, огорчения, как в этот момент. У Присциллы неприятно сдавило в груди. Дыхание перехватило. Она не хотела видеть своего любимого человека таким. — Северус, — тихо повторила Присцилла его имя. — Он просит невозможное. — Глухо ответил ей профессор Снейп. — Я чертовски устал, Присцилла. Присцилла помрачнела. — О чём он попросил? — Она старалась держать тон спокойным. — Защитить школу любой ценой. Присцилла вскинула брови. — Но каким образом? Северус вдохнул и выдохнул, успокаиваясь. — Пока не знаю. — Он обхватил её предплечья и потянул на себя. — Иди сюда. Я хочу обнять и поцеловать тебя прежде, чем уйду.***
Три часа истекли слишком быстро. Над Хогвартсом нависли страшные чёрные тучи, громыхал гром. Присцилла захлопнула дверь шкафа как раз в тот момент, когда на башне появились Гарри и Дамблдор. Присцилла видела, как совсем плох директор, и это ей очень не понравилось. Остались считанные минуты. — Вам нужно в лазарет, сэр. — Гарри тащил Дамблдора на своём плече. Они прошли мимо Присциллы. — К мадам Помфри. — Гарри усадил Альбуса на каменный выступ. — Нет, — ответил Дамблдор слабым голосом. — Северус. Мне нужен Северус. Сходи к нему. Расскажи, что произошло. Но больше никому. Только Северусу, Гарри. Гарри отбежал, но уйти далеко не успел. Присцилла услышала чужие шаги. Они здесь. Они пришли. Взгляд её метнулся к Дамблдору, который с трудом, но всё же поднялся с каменного выступа и посмотрел на Гарри. Тучи сгущались всё сильнее. — Спрячься внизу, Гарри. Молчи. И не показывайся никому без моего разрешения. Чтобы ни случилось, ты не должен обнаружить себя. — Присцилла видела сомнение в лице Гарри. — Делай, что велено, — спокойно попросил его Дамблдор. Шаги усилились. — Верь мне. Верь мне, Гарри. Гарри спрятался внизу. Присцилла стояла чуть поодаль от Дамблдора, когда на башню поднялся Драко Малфой с палочкой в руке, направленной на директора. Мальчик был бледен, глаза вымученно смотрели на Дамблдора. Присцилла видела в лице его страх. Это так естественно. Она и не думала, что он тоже боится. — Добрый вечер, Драко. — Ровным тоном произнёс Альбус. — Что привело тебя сюда в этот дивный вечер? Присцилла заметила, что рука Драко, державшая палочку, заметно дрожала. — Кто ещё здесь? — Голос Малфоя-младшего был напуганным. — С кем Вы говорили? — Я часто спорю сам с собой и нахожу это невероятно полезным. — Дамблдор прищурился. — Ты разве не сомневаешься в себе? Присцилла видела, как Драко нахмурился. Лицо его всё ещё выражало испуг. — Драко, — как-то тепло отозвался Дамблдор, — ты ведь не убийца. — Откуда Вам это знать? — Быстро заговорил Драко. — Я много чего совершил. Дамблдор хмыкнул. — Например, заколдовал Кэти Бэлл, чтобы она принесла мне проклятое ожерелье или подменил бутылку медовухи на отравленную? Извини, Драко, но на мой взгляд эти действия слишком неубедительны, чтобы ими похвалиться. — Он верит мне, — крикнул Драко в отчаянии и резко задрал рукав своей чёрной рубашки, — он меня выбрал. Драко повернул своё предплечье левой руки и показал Дамблдору метку. «Как натурально» — подумала Присцилла. — «Как натурально Малфой исполняет свою роль». — Тогда я облегчу тебе задачу, — внезапно сказал Альбус и достал палочку. Присцилла нахмурилась. Это было не по плану. — Экспеллиармус, — резко сказал Малфой, и палочка из рук Дамблдора отскочила в сторону. — Неплохо. Совсем неплохо. Присцилла начала нервничать. Одна её рука сжимала бутылёк в широких карманах её брюк, другая нащупала волшебную палочку. Рука Драко задрожала сильнее. На секунду Присцилла подумала о том, что Северус ошибся, просчитался, что Малфой тоже не сможет сделать это. Снова послышались шаги. Дамблдор отклонил голову и посмотрел вниз. — Ты не один. — Сказал Дамблдор. Голос его был нейтральным. — С тобой друзья. Но, как? — Исчезательный шкаф в Выручай-комнате. — Выплюнул Драко, явно гордящийся своим поступком. Присцилла знала об этом. От Северуса. Как знал и Дамблдор. — Гениально, — сказал директор. — Послушай, Драко, я уже встречал одного мальчика, который сделал неправильный выбор. Позволь помочь тебе. Лицо Драко исказила гримаса боли, ужаса и страха. В глазах появились первые слёзы. Он так похож на него. — Да, не нужна мне Ваша помощь, — проговорил Малфой сквозь стиснутые зубы. — Разве непонятно, — рука юноши задрожала ещё пуще прежнего, — я должен это сделать. Я должен убить Вас. Или он убьёт меня. Присцилле стало жаль Драко. Он был мальчиком, душа которого ещё не совсем была потеряна. Смотря сейчас на лицо Малфоя, она ощущала сожаление к слизеринцу. Он не заслуживал такой участи. И точно не должен был расплачиваться за ошибки родителей. На башню вошли пожиратели. Во главе них была Беллатриса Лестрейндж, и Присцилла стиснула кулаки, чтобы ненароком не достать свою палочку и не запустить в это сумасшедшее лицо парочку заклинаний. Не поддаваться эмоциям. Не поддаваться эмоциям. — Надо же, — проговорила миссис Лестрейндж, — поглядите-ка, кто здесь. — Она подошла к мальчику. Пожиратели встали по периметру. — Ты молодец, Драко. — Мерзко прошептала она на ухо юноше, чуть ли не облизав его своим языком. — Добрый вечер, Беллатриса. — Дамблдор, впрочем, был слишком спокоен. Присцилла начинала нервничать. Она ждала знака или хотя бы момента, когда нужно сделать то, о чём они договаривались, но Дамблдор медлил. — Ты не представишь мне своих друзей? — Я бы рада, Альбус, — с усмешкой проговорила она, — но, боюсь, у нас очень плотный график. — Пожирательница направила палочку в сторону Альбуса. Присцилла снова полезла в карман. Каждая секунда была на счету. — Давай, — шепнула она своему племяннику. Драко медлил. — У парня кишка тонка. — Сказал чей-то мужской голос. — Позволь, я это сделаю. — Нет, — огрызнулась Беллатриса. — Тёмный Лорд приказал это сделать мальчишке. Это твой звёздный час, — Беллатриса обращалась к Драко. — Ну, же, давай. Внезапно всё почернело. На Астрономической башне стояла непроглядная тьма. Послышался какой-то стук, а потом где-то рядом с Присциллой раздался визг миссис Лестрейндж: — Что происходит? Это твоих рук дело, Драко? Через несколько секунд тьма развеялась. Дамблдор по-прежнему стоял на месте. Всё такой же бледный, с непроницаемым выражением лица. Беллатриса откинула прядь волос и мерзко улыбнулась. — Драко, — протянула она, — давай. Присцилла закусила губу. — Нет. Она дёрнулась от этого голоса. Северус вышел на Астрономическую башню. Лицо его было бесстрастным, и Присцилла взглянула в эти чёрные любимые глаза, которые теперь увидит очень-очень не скоро. Дамблдор повернул голову вбок, в ту сторону, где стояла Присцилла. Она встретилась с его взглядом. Волшебница не знала, видели ли его глаза её сожалеющее лицо и прощальный взгляд, но хотела верить, что видели. Она закрыла глаза. Палочка поднялась вверх. — Авада Кедавра. — Сказал знакомый голос.