Начать с начала

Хороший мэр, по мнению Реджины, всегда имел хорошо налаженные каналы связи с общественностью. А мэр Сторибрука считала себя не просто хорошим мэром, а лучшим из всех существующих. Ожидать добра от разозленной донельзя утренним инцидентом, Реджины, не приходится, а значит, неминуемая кара должна настигнуть обидчицу. В конце-концов, такое поведение было неприемлемым, особенно в силу сложившихся у мэра Миллс семейных историй. — Мало мне было этой Свон, так теперь каждый встречный будет мне тыкать и вызывающе себя вести? — вслух произнесла она. — Сидни! Сидни! Где ты, черт бы тебя побрал?! Реджина слушала гудки в трубке. На втором конце провода существовали только гудки и напрочь отсутствовала человеческая речь. Брюнетка с досадой отбросила, ставшей неугодной, трубку телефонного аппарата в сторону и, стараясь перевести дух, наконец, села в свое рабочее кресло. — Чер-те что, а не утро! — вслух произнесла она. Утро, даже по её меркам, которые и без того не имели завышенных ожиданий, выдалось паршивым. Это была своего рода примета: если утро начинается с неприятных ситуаций-добра от дня не жди. В кабинете воцарилась тишина. Её кабинет в точности отражал её натуру и от того, имел успокаивающий эффект на свою хозяйку. Обычно. Не сегодня. И не сейчас. Размеренные звуки хода часов раздражали, черно-белое оформление стен давило, а легкий солнечный свет этого утра и во все побуждал проклинать все и вся вокруг. Впрочем, на это существовала совершенно иная причина. Отличная от свежего ремонта и оформления стен. Как не пыталась Миллс припомнить, кем была эта брюнетка, которая посмела так себя вести с ней- ничего не выходило. Раз за разом Реджина возвращалась к ситуации в кафе и своему позорному бегству в кабинет, но результата не было: она не помнила. — Вероятно, я была слишком возмущена её поведением, чтобы отчетливо запомнить её лицо…- подумала она.- Впрочем, исключено: у меня прекрасная память на лица, в особенности, лица, которые нанесли мне обиду. Это была чистейшая правда: мэр Сторибрука имела отменную память, что особенно красноречиво подтверждало 108 сердец, хранящихся в шкатулках, запертых в фамильном склепе Миллс. Вспомнив об этом, Реджина ухмыльнулась сама себе. -Наивный городишко. Они и впрямь считают, что управляют сами собой? — подумала она. Ощущение собственной власти, точнее её иллюзии (о чём Миллс не догадывалась), всегда поднимало ей настроение. Так уж мы устроены: чувство превосходства и контроля, создает новую иллюзию- иллюзию защищённости и управляемости ситуацией. Но, увы, ситуация выходила из-под контроля. Совершенно. Абсолютно. Мэр знала это и прекрасно понимала, что и без того не простая ситуация, которая сложилась в Сторибруке, с приездом Эммы Свон, обострилась до нельзя. Проклятие слабело с каждой минутой и остановить этот товарный поезд, слетевший с рельс, становилось все труднее. Реджина старалась не думать об этой части своего осознания, потому что за ней было нечто большее. Опасность. Проклятие, которое слабело, представляло опасность прежде всего, для неё. Боялась ли она? Да, многого. В жизни мэра Сторибрука было много пугающего, но именно истончение проклятия было её самым пугающим страхом. Часы пробили восемь раз. Восемь утра. Начало рабочего дня. — Ну, наконец-то…-облегченно вздохнула Миллс. — Теперь-то Сидни мне ответит. Это, действительно, было так. Услужливый Сидни Гласс уже через минуту после звонка, бежал к мэру, чтобы выполнить её очередное поручение. А оно касалось её новой и такой незапоминающейся знакомой по утренней перепалке. Проклятие может быть и слабело, но к Реджине это никак не относилось. Она справится. Поставив на место одного, она сможет заставить себя бояться сотни. И, возможно, раздражающая Свон тоже увидит, наконец, свое место. — Было бы идеально, если бы она собрала свои немногочисленные пожитки и умотала из моего города…- закончила разговор, Реджина. — Просто идеально… Мало, кто в городе мог бы назвать Сидни Гласса приятным человеком. Однако, выбирать не приходилось, особенно при условии того, что выбор никому не приходил в голову. Местные жители даже не задумывались об альтернативах, сама мысль о том, что можно выбирать или желать что-то, отличное, от имеющегося- не посещала их. Главный редактор «Зеркала» не был исключением. Все вокруг знали, что единственная в городе газета публикует только то, что одобрено мэром. Тот факт, что Сидни лично явился в закусочную, чтобы разузнать об утреннем споре мэра, не вызывало у окружающих особого удивления. Это было закономерно. И эту закономерность, еще до его визита уловила Руби. Она, конечно, не сумела разжиться десятью баксами, ведь «победила дружба» в их с Лероем споре, но и сдавать друзей не хотела. Конечно, дружба с Алекс громко названа ею «дружбой», но на ответы по расспросам от Гласса, повлияла. К 11 часам, Сидни Гласс уже был готов предоставить Реджине отчёт со всей подноготной её утреннего спарринг-партнера. Брюнетку, которая позволила себе вторгнуться в личные границы мэра, знавали Александра Хоуг. Местные просто звали её Алекс. Она работала в автомастерской Майкла Тиллмана помощником механика. Ей 30 лет, она не замужем, детей и родственников не имеет. Тиллман считал её бездельницей, а Билли-механик, наоборот, не чаял души в своей помощнице и был удивлен расспросам Гласса, ведь ничего хорошего это Алекс не сулило. Благодаря помощи Грэма, стало известно, что с родителями, которые в настоящее время удабривали почву сторибрукского кладбища, отношения были не важными. Отец, хоть и был местным ювелиром, прослыл пьяницей и дебоширом, а мать, не смотря на неблагополучность семьи, предъявляла завышенные требования к дочери, что сильно испортило их отношения. Вдова Лукас, по словам Сидни, была не в восторге от Алекс, особенно после того, как та не проронила и слезинки на похоронах своих родителей, заживо сгоревших в собственном доме. По мнению Бабушки всего Сторибрука- это было бесчеловечно и жестоко по отношению к усопшим. — Они были её родителями! — укоризненно высказалась вдова Лукас.- Какими бы они не были…- после некоторого промедления, продолжила она. Теперь же, Александра живёт в небольшой квартирке напротив башни с часами, которую смогла приобрести на сумму страховки, водит старенький Nissan Pintara, который содержит в состоянии вышедшего с конвейера, а вечера проводит в уцелевшей после пожара, мастерской отца, редко посещая общественные места. Этого было достаточно. Для мэра это была ярчайшая возможность наказать выскочку Хоуг и преподать урок Свон, которая нагло ухмылялась позорному отходу Реджины, утром. — Я полагаю, этого достаточно, чтобы возобновить расследование по делу о смерти её родителей? — коварно улыбаясь, спросила в трубку Миллс.- Это вполне могло быть двойным убийством, прикрытым под несчастный случай… — Реджина, я не думаю, что это хорошая идея.- прервал её шериф Хантер.- У неё есть алиби на время возникновения пожара. — У неё могли быть сообщники. Ты слишком рано закрыл дело, Грэм.- настаивала брюнетка. — И на время расследования, стоит отстранить её от работы. Не хватало еще, чтобы преступники занимались ремонтом городского транспорта. Кто знает, что она может сотворить?! — Еще ничего не доказано… Реджина, я не могу…- начал было шериф — Я все сказала, шериф! Вы должны выполнять свою работу! — грубо оборвала его Миллс. — И без промедлений! Грэм не управлял собой, своей жизнью и своей должностью. Кто-кто, а Реджина Миллс знала это лучше всех. Уже к концу дня Грэм был вынужден нанести визит в автомастерскую, из которой Алекс в ту же самую минуту уволил разъяренный как медведь, Тиллман. Грэм пытался объяснить, что пока он просто возобновляет рассмотрение дела и обвинений не предъявляет, но Майкла было уже не остановить. Однако, шерифа удивило не это. Его удивила Алекс, которая с пониманием кивнула как на его информацию, так и на вопли своего теперь уже бывшего начальника. — Мне нужно что-то рассказать или заполнить какие-то бумаги, шериф? — устало спросила она. — Я…Да… Нет…- замялся Грэм — Это может подождать до завтра… Брюнетка кивнула, игнорируя гневную тираду Тиллмана о том, что от неё только одни убытки и что он пожалел её при трудоустройстве, а она оказалась убийцей. — Хорошо. Если нужно провести обыск у меня или осмотреть то, что осталось от дома, то вот ключи.- протянула она связку с ключами. — С красной пометкой- от мастерской, а с синей- от дома. Гаража у меня, увы, нет. После этого, Алекс пожала плечами и слабо улыбнувшись, направилась к своему Ниссану. Грэм был удивлен. Точнее сказать, он понимал, что это нормальное поведение человека, который не совершал преступлений, но неужели она не понимает, что теперь её репутации конец и ярлык убийцы родителей так и будет висеть на ней, даже если подозрения Реджины не подтвердятся? Грэм был прав. Шериф города, обычно, ближе всех к жителям и знает его настроения и характер. Сторибрук бурлил: все обсуждали возобновление расследования в отношении Алекс. И, как обычно бывает в таких случаях, мнения перемешались и родились уже новые версии происходящего и даже свидетели, которые обещали, непременно рассказать о жестком убийстве шерифу, прямо с утра и под присягой, сразу, как только протрезвеют. — Поверить не могу, что все они считают её убийцей! — шепнула Руби Эмме, подавая выпивку. — Еще вчера все бегали ремонтировать свои развалюшки… — Таковы люди! — отпив из стакана, ответила блондинка. — Сегодня тебя считают героем, а завтра- смешивают с дерьмом. Реджину устраивало происходящее. Она была редким посетителем общественных заведений по вечерам, но сегодня был особенный случай. Случай её триумфа и победы. Звук колокольчика на двери, отвлек её от наслаждения процессом. Это была Алекс. Она зашла и как ни в чем не бывало, села рядом с Эммой, бросив на стойку тканевую кепку. В кафе воцарилась тишина. Замолчали все стороны: и обвинения и защиты. Все смотрели на то, как спокойно брюнетка вошла и улыбнувшись, села на стул. — Бессовестная! — отважился кто-то крикнуть в толпе, вызывая улыбку на лице мэра. Александра даже не повернулась в ответ. — Руби, по-быстрому, сделай бургер. Жрать хочу с самого утра! — шепнула она заказ младшей Лукас. — Убийца! — прокричал второй голос. Эмма Свон все это время внимательно изучала Алекс. Было в ней что-то очень знакомое и в то же самое время, они даже не были представлены друг другу. — Они не дадут тебе поесть…- коротко произнесла Эмма. В ответ, брюнетка ухмыльнулась. — Люди всегда чем-то не довольны. На этот раз мной. Что мне теперь, голодать? — после небольшой паузы, ответила она. Гул в зале нарастал и на звуки общего недовольства, вышла бабуля Лукас. Конечно, она не считала, что Алекс могла убить родителей, но скандал в кафе ей был не нужен. — Боюсь, ты должна уйти! — наскоро сообщила она. — В моем кафе не должно быть преступников. — Её вина не доказана- резко вступилась за Алекс, Эмма. — Вы не можете… Блондинка была зла. Осматривая зал кафе, она заметила Реджину Миллс, которая даже не пыталась скрыть удовольствия, которое она получала от происходящего. А это значило только одно: мэр мстила. За утро. За то, что их перебили и просто проигнорировали её мэрскую задницу. Алекс страдает ни за что, а допустить такой несправедливости, она никак не могла. — Все в порядке.- положила ей руку на плечо, Алекс. — Мой бургер готов и я уже ухожу. Вот видишь? Брюнетка не выглядела расстроенной или обиженной, наоборот, казалось, что её веселит вся эта ситуация. — Я живу в 5 квартире напротив башни с часами. Заходи.Кстати, я- Алекс- похлопала она Свон по плечу. — А ты, я так понимаю, та самая Эмма, ради которой весь этот концерт и был затеян? Блондинка кивнула в ответ. Что значит, концерт ради неё? Но брюнетка, расплатившись, уже покинула заведение, на ходу откусывая от горячего бургера. — Как вы думаете, она…- начала было Руби. — Нет.- уверенно произнесла Эмма. — Она не убивала своих родных.