Начать с начала

Ночь субботы была особенной. Конечно, не для всех в городе, но для четверых его жителей она, несомненно была особенной. Иногда у каждого человека бывает такое ощущение, что прежняя жизнь разбилась вдребезги и уже как прежде не будет. Как будет — ещё неизвестно, но как прежде — точно нет. Одни встречают новый день с надеждой, свято веря в то, что впереди только светлые моменты, а другие… Другие пытаются удержать на кончиках пальцев неумолимо уходящее и безвозвратно утраченное прошлое. Эмма Свон анализировала своё отношение к произошедшему этим вечером в кафе и плоды этого анализа даже начинали пугать её. Блондинка лежала на кровати в квартире Мэри Маргарет, разглядывая затянутый тьмой потолок. Отчего-то ей хотелось плакать. И сбежать. Всё, что до этого дня было на поверхности и было понятно, в каких-то 10 минут превратилось в страшное, сложное и пугающее. Эмма Свон впервые столкнулась с тем, что быть родителем — это не только играть роль «хорошего» полицейского и она, на самом деле, с момента своего приезда ничему не научила своего сына. Она хотела было обсудить их разговор на четверых с Мэри Маргарет, но не смогла. Она боялась. Боялась, что та подтвердит её собственные мысли на эту тему. — Агрх! — порычала в подушку, Свон. Сон не шёл к ней, а работающий мозг продолжал подбрасывать все более пугающие мысли в её голову. Не спала и Реджина Миллс. Она не могла спать сейчас. Сейчас, когда не разобралась в том, что происходит с ней, с её жизнью, с её сыном и когда она свернула совсем не туда. Вопреки своему обыкновению, она даже не пригубила виски или сидра. Она просто стояла у окна, обнимая себя за плечи, всматриваясь во тьму ночи. Где-то там, в глубине, но в зоне видимости, стоял стоял дом. Дом напротив Башни с Часами. В нём была квартира №5, хозяйка которой стала причиной её бессонницы сегодня. Снова. Реджина почему-то подумала, что может быть прямо сейчас, у окна стоит Александра Хоуг, так же как она, вглядываясь в ночную тьму и свет фонарей. — Это глупо — произнесла она вслух, отворачиваясь от окна — Всё это глупо. С чего бы ей вдруг стоять у окна и уж тем более, думать о ней — Реджине? И с чего это вдруг она думает об Александре Хоуг? Не от того ли, что та произнесла вслух то, что так боялась озвучить сама Миллс? Слесарша озвучила её самый большой страх. Страх, в котором она сама себе не признавалась. Да, её мучали кошмары и в последнее время всё чаще. Особенно те, в которых вся эта немытая сказочная челядь во главе с Эммой Свон, привязав её к стволу дерева, сжигает как ведьму. Как, собственно говоря, и положено ей за все её прошлые дела. Боялась ли она смерти? Нет. Нисколько. В какой-то степени, за эти годы она даже устала и понимала, что заслужила её, но Генри… Она боялась потерять сына раз и навсегда. Оставить его одного в этом мире. Чёртова Хоуг была права. Во всём. От начала и до конца, что и злило больше всего. Она воспитывала сына хорошим человеком, лучшей версией себя самой, но теперь, когда её Проклятие было под угрозой разрушения, существовала угроза того, что её маленький принц познает то, от чего она её так рьяно защищала все эти годы подпаивая зельями и стирая память остатками магии. Реджина Миллс вспоминала, как впервые взяла на руки своего мальчика, как он первое время рыдал, а она не знала с какой стороны ей к нему подойти, как она узнала о том, кто он на самом деле и как хотела его вернуть в приют и…как не смогла. Хоуг была права: он её сын. Он был её с самого первого дня, с первого взгляда, плача и обслюнявленной блузки. Мэр Сторибрука медленно спускалась на первый этаж своего дома, не преследуя конкретной цели для спуска. Просто она спускалась. По лестнице. Просто вниз. От того, что сон не шел. Да, она понимала, что методы её воспитания оставляли желать лучшего, но она, действительно, делала всё возможное, чтобы Генри получал в этой жизни то, чего лишена была она. В какой-то момент, в один какой-то момент её сын, который первые три года своей жизни не сходил с её рук, возненавидел её и начал даже бояться. Она не слепая. Она видела этот его взгляд. Взгляд с вызовом от того, что он боится. Он боялся ту, которая любила его больше всего на свете… А теперь, теперь её сын вообще не хотел её знать и иметь что-то общее с ней. Никто на целом свете не хотел иметь ничего общего. У неё никого не было и единственный человек, ради которого она жила, отвергал её. Реджина накрыла лицо руками. Жизнь прожита зря. В пустую. Годы… Молодость… Юность.Все прошло в пустую. Раны были вскрыты и кровоточили с новой силой. — Хоооуг — раздраженно протянула она вслух, убрав руки от лица. Она ненавидела эту грубиянку все сильнее. С каждой минутой всё сильнее. Зачем все это? Все: от какао до этого разговора? Александра тоже не спала. И Реджина снова ошибалась. Они и правда, смотрели друг на друга в ночи. Алекс стояла с кружкой крепкого ромашкового чая прямо у окна, которое выходило прямо на улицу. Этот разговор не был простым. Даже для неё. Особенно для неё. Когда мальчишка с упоением рассказывал о Злой Королеве, её сердце от чего-то сжималось, а когда она увидел реакцию мэра на слова сына, то почувствовала… Она почувствовала горе. Горе, боль и разочарование, словно эта жестокость была адресована ей. Брюнетка сделала большой глоток, а после него начала нервно открывать и закрывать свою зажигалку. Она нервничала. А когда она нервничает, то не может даже курить. Она боялась, что причинила боль. Сразу двоим — Эмме и Реджине. Да, она была безусловно права и трижды заслужила медальку «юный логик», но должна ли была она произносить вслух то, что вырвалось наружу, если обе взрослые мамаши предпочитала игру «я ничего не вижу»? Кто она такая, чёрт её дери, что вылила всё это на свою подругу и…и кого-то значимого. Алекс невольно фыркнула и швырнув зажигалку на прикроватную тумбочку, отвернулась от окна, чтобы спуститься вниз и поставить кружку на место. Обе брюнетки: Миллс и Хоуг, сами того не зная, одновременно отвернулись друг от друга. Ночь для взрослых прошла крайне тяжело и мучительно. Все трое почти не сомкнули глаз. Какое-то время трое взрослых избегали встреч друг с другом. Им была нужна пауза для переосмысления случившегося с ними, включая собственные эмоции и мысли по этому поводу. Но в этой истории были и положительные моменты, которые проявились только в жизни Реджины Миллс. Генри. Спустя где-то три дня после субботнего разговора, когда по-видимому, её сын отошёл от первой обиды, он стал вести себя по-другому. Нормально. Впервые за последние несколько лет. Словно до него что-то дошло. Теперь он с интересом слушал мать и казалось, что внимательно наблюдает за каждым её шагом, не скрывая этого. Сначала мэр смутилась такому поведению сына и с подозрением отнеслась к его взгляду и поведению, а затем, еще раз оценив обстановку, решила, что из этого может извлечь выгоду. Эмма же избегала как её общества, так и общества своей подруги. И если к Реджине она не хотела соваться, зная её термоядерный характер, то перед Алекс ей было стыдно. Стыдно, что её сын может быть психопатом и её первоначальный повод, по которому она остановилась в Сторибруке, на самом деле совершенно противоположен настоящему. Неужели, она подсознательно чувствовала, что это не с Реджиной что-то не так, а с Генри? Это многое объясняло, на самом-то деле. Была и ещё одна причина, по которой Эмма старалась избегать общества мэра — Грэм. Шериф Сторибрука нравился своей починённой. По многим причинам и по многим качествам. Но он был с другой. С этим самым мэром. Она видела, как Хантер спускался через окно, точнее, трусливо сбегал, словно вор, из спальни Реджины Миллс. Ей было обидно и в какой-то степени она ревновала, считая, что вот таким вот эгоистичным красоткам в дорогущих брендовых шмотках, всегда везёт. Алекс же тоже не проявляла интереса в отношении подруги или мэра. Но, через какое-то время, она сдалась. Ей было некомфортно от того, что она, все-таки обидела обеих родительниц этого странного и бедового мальчишки. Сначала она решила поговорить с Эммой. Они вроде как дружили, да и вечно прятаться друг от друга был не резон. Это Сторибрук, а не Лас-Вегас. Хоуг шла в закусочную зная, что скорее всего, Эмма сейчас там. Они поговорят и все будет как прежде. Правда, она не знала, что за эти несколько дней, многое изменилось и она, заметно отстала от жизни. Шериф Сторибрука целовался с её подругой. Алекс решила притормозить. Мешать влюбленным неблагодарное и неблагородное дело. Однако, когда Эмма оттолкнула от себя Грэма и начала на него кричать, сорвалась с места. — Какого черта? — оттолкнув мужчину, спросила Эмма Шерифа качало из стороны в сторону, а сам он словно озирался по сторонам. — Ты видела? — спросил он — Это уже слишком! — ответила ему Свон — По-моему, ты перебрал! — И прямо сейчас пойдешь отсюда на хрен! — обращая на себя внимание, крикнула Алекс Эмма вздрогнула и замолчала на полуслове. — Я…- начал было шериф. Закончить он не успел, получив хук справа от подошедшей брюнетка. — Что ты делаешь? — спросила Эмма, нагибаясь к упавшему мужчине — Он просто перебрал, черт подери, а не насиловал меня! — Извини, но выглядело со стороны все именно так! — ответила ей Александра. — Что ты вообще здесь делаешь? — переходя на тон октавой выше, спросила блондинка. — Тебя искала — коротко ответила ей брюнетка, пожав плечами — Ну нашла ты меня и что? Обязательно бить людей? — рассматривая лицо шерифа, спросила Свон — Ты ему нос сломала! — И сломаю еще один нос, если он не объяснит какого хрена творит! — сложив руки, ответила Алекс. Она перевела свой взгляд с подруги на побитого ею же шерифа, который сейчас валялся на асфальте одной частью своего туловища и на коленях Эммы — второй. — Я…- начал он, запыхавшись — Быстрее — торопила его Хоуг — Я редко шучу. И ты об этом отлично знаешь. — Да что с тобой такое? — снова вмешалась Эмма — Сначала Генри, а теперь он! Брюнетка лишь подняла одну бровь, продолжая строго смотреть на Грэма. — Мы учились вместе — объяснил он — Я все объясню, правда. Алекс разжала руки и подала ему правую, давая понять, что позволит объясниться. Мужчина ухватил её за руку и поднялся, отряхивая брюки. — Удар, как раньше — сообщил он, вытирая кровь с лица — Прямо как в старшей школе Эмма удивленно смотрела на эту пару, которая оказалась одноклассниками и ничего не понимала. — Итак? — спросила Алекс. — Я — пас! — все ещё не понимая происходящего, сказала Эмма, сразу уходя от этих двоих. Это было уже слишком. — Эмма! — пытался окликнуть её мужчина, безуспешно. Грэм посмотрел на все еще ожидающую объяснений Александру и рассказал. Рассказал ей все. И про то, как Эмма застукала его уходящим от Реджины и про случившееся в кафе и про поцелуй с Эммой и про видение, которое он словил при этом. — Черт, Грэм…- дослушав историю про лес и волка, произнесла брюнетка — Ты же обещал… — Алекс, я …- схватил он её за руку, но его одноклассница резко одернув её, сделала шаг назад. — Ты чёрт возьми, не меняешься! — с презрением фырчала она — Ещё раз увижу возле Эммы — сломаю челюсть. Александра ушла, оставив сторибрукского шерифа стоять одного возле заправочной станции. Она была зла. Прежде всего на себя, а потом на этого чертового олуха Хантера и Эмму, которая устроила весь этот концерт. Алекс знала, чем всё это могло обернуться. Точнее, чем это всё уже обернулось. Она шла по улицам города, зло выдыхая ставший уже морозным, воздух. На минуту она задумалась. Куда идти? Почему-то на ум приходила только Реджина. Только вот когда она приблизилась к дому мэра, вновь была вынуждена встретиться со своим дружком- Грэмом Хантером. — Да брось, Грэм! — схватив мужчину за воротник рубашки произнесла она. Алекс с силой рванула воротник на себя, заставив его обладателя оторваться от поцелуя с мэром. — Что ты, блядь, такое творишь?! — развернув на себя шерифа, спросила она. — Какого чёрта вы здесь делаете? — спросила пришедшая в себя Реджина. — Я…- попытался объясниться растерянный Грэм Хантер — Опять? — не обращая внимания на Миллс, перебила его Александра — Грэм, ты такой мудила! — Мисс Хоуг, я задала Вам вопрос! — уже почти кричала, мадам мэр. — Я просто …хотел…- продолжил объясняться мужчина — Что? Что ты, блядь, хотел? — начала толкать его к калитке, Алекс — Опять будешь рассказывать свою херню про деревья, волков и чертовых оленей?! Реджина, которая хотела было вмешаться в этот разговор, застыла. — Он просыпается! — с ужасом подумала она — Этого не должно произойти! — Послушай…- продолжал оправдываться Грэм — Закрой свой чертов рот иначе, я клянусь Грэм, мать твою, Хантер, что придушу тебя своими же руками! — не давала ему и вставить слова, Хоуг — Реджина, иди домой. Грэму нужно в чертову больницу. — Нет! — крикнул шериф — Я не… — Ты сейчас же пойдешь со мной и приведешь себя в порядок! И я не знаю, что тебе нужно будет сделать, чтобы с тобой после этого вообще кто-то разговаривал! — схватив мужчину за воротник рубашки, рычала Алекс. Реджина не знала, что ей делать. Взглянув на окна особняка, она увидела Генри, наблюдавшего за всем происходящим. — Мисс Хоуг, объясните мне что здесь происходит? — как можно спокойнее, спросила она. — Шериф перебрал — коротко, но строго ответила Александра — Он опасен. Прежде всего, для самого себя. Вернитесь в дом, мэр Миллс. Такое объяснение этой потасовки устраивало Реджину в одной части и пугало в другой.Она все выяснит. С утра. А сейчас ей следовало послушать слесаршу и вернуться домой к сыну. — Проследите, чтобы с ним было все хорошо, мисс Хоуг — вернув самообладание, попросила Миллс Алекс. Не дожидаясь ответа, Реджина развернулась и направилась к дому. Утром она навела справки. Сидни Гласс, который был тем вечером в кафе, в красках поведал все, что видел или сумел подсмотреть и подслушать. — Прожигаем деньги налогоплательщиков? — спросила явившаяся прямо с утра в офис шерифа, Реджина. Эмма как раз упражнялась в игре в дартс и один из дротиков упал, оттолкнувшись от мишени. Когда она нагибалась чтобы поднять его, появилась мадам мэр. — Грэма нет — вынимая оставшиеся дротики из мишени, ответила Эмма. — Приболел, решил отлежаться. Не с Вами? — О, так вы в курсе про нас и считаете последние слухи вышибленными? — чуть проходя внутрь помещения, спросила Миллс — Чудесно. Так куда проще. Мне тоже известно про ваши отношения с ним. — Нет у нас никаких отношений! — перебила её блондинка, подходя к рабочему столу, чтобы положить на него дротики. — Вот как? Никаких поползновений, поцелуев? — гримасничала брюнетка — Вы забыли мисс Свон: у меня глаза повсюду! — Это так, ерунда…- ответила Эмма. — Естественно, ведь вы не способны на глубокие чувства… Потому-то вы и одна Эмма хотела ответить ей, что это не её дело и как она живет- её не касается, но дверь в кабинет снова открылась. Гостьей оказалась Алекс. — А вот и мисс Хоуг …- протянула Реджина — Я как раз напоминала вашей подружке, что ей не стоит лезть в чужие отношения. Подошедшая брюнетка проигнорировала эти слова мэра, лишь устало взглянув на Свон. — Вы ведь видели вчера, мисс Хоуг, что подобные — сделав паузу, продолжила Миллс — Фантазии… Толкают Грэма на путь самоуничтожения. Реджина Миллс была довольна произведенным эффектом на вторую мать своего сына, которая недоумевающе смотрела на неё. — Вы обе… — сделав ударение на последнее слово, сказала Алекс — Вредите ему. — Простите? — развернувшись, фыркнула Реджина Эмма заинтересованно посмотрела на подругу, которая словно что-то решала для себя сейчас. — Грэм — наркоман — набрав в легкие воздуха, наконец, ответила она. Мэр и помощник шерифа потеряли дар речи. — Что простите? — первой отошла от шока Миллс — Он —наркоман. Торчок, ясно? — осклабилась на неё Александра — И он, чертов козел, снова развязал. У Эммы не укладывалось это в голове. Грэм и наркоман? Конечно, они не были прям уж так близко знакомы, но чтобы он был наркоманом… — Он начал с этим дерьмом в старшей школе, когда его бросила девушка — начала объяснять Алекс. Брюнетка выглядела измотанной и уставшей. Она встала к стене и прикрывая глаза, продолжала рассказывать. — Мы дружили с детства. Грэм даже говорил, что был влюблен в меня в младших классах… — Не возможно! — вспыхнула Реджина — Он — шериф Сторибрука! — И он — наркоман, Реджина! — прикрикнула на неё Александра — Тест подтвердил мои догадки. У него героина в крови столько же, сколько и алкоголя! И во всем виноваты вы обе! Брюнетка уже не сдерживала эмоций. Стало ясно, что Александра дорожила другом и очень переживала из-за того, что этот самый друг снова «развязал» — Я уже вытаскивала его из этого дерьма! Одна! Чтобы он, чертов сукин сын, мог жить нормально, а вы со своими бабскими разборками и делёжками мужика, заставили его сорваться! Блондинка и брюнетка опешили. Алекс срывала на них всех собак, в красках рассказывая, чего ей стоило в прошлый раз привести шерифа в чувства. Одноклассница шерифа-наркомана уже стояла перед ней и Реджиной, крепко сжимая кулаки.Мэр же от неожиданного рассказа Александры Хоуг, подошла к Эмме и оперевшись руками о стол, слушала весь поток шокирующей информации. К такому повороту событий она готова не была. — Я отвезу его в Бостон. В клинику. Сегодня же — сообщила Алекс — Я поставлю этого мудака на ноги. А вы.Чтобы даже не смели приближаться к Грэму ближе, чем на 15 метров! — Но… Я…- попыталась вставить слово, запыхавшаяся Свон. — Идите в задницу! — крикнула на неё Алекс — Вы обе! Александра Хоуг резко развернулась и громко хлопнув дверью, покинула помещение. — Чёёёёрт — выдохнув, протянула Эмма — Грэм — шериф города и просто так увезти его не получится — ответила на это Реджина — В конце-концов, он — взрослый человек Женщины переглянулись, все ещё не зная, как реагировать на случившееся. Реджина же боялась действия границы.Она знала, что если эти двое попытаются покинуть город — никогда больше не вернутся. А это в свою очередь, привлечет ненужное внимание.Тогда она бросила все силы, чтобы не позволить Александре Хоуг увезти Грэма из города. Она даже замяла дело с обнаруженным в его крови, героином и хотя плана о том, как заставить его забыть у неё не было, она все-таки надеялась на иной исход ситуации. Не вышло. Спустя пару дней, Грэм Хантер самолично сдал ей значок шерифа и написал заявление об увольнении по собственному желанию. Никакие уговоры Реджины и обещания помочь ему здесь, не помогли. Он уехал. Они уехали. Оба.