***
Слизеринцы и Гермиона уже практиковались в Выручай-комнате, когда вошли гриффиндорцы с новой подругой. — Позвольте представить Эммелину Вэнс, нашего нового участника, — заявил Джеймс. — Она знает о вас, девочки. Вчера услышала Скримджер и Мальсибера. Северус, прошу, прижми Эдмура, а нам пора прижать Марию. — Раз так, хорошо, — заявил Снейп. — Я тебя знала. Ты погибла, борясь с Пожирателями. Ты и Амелия Боунс отдали свои жизни в один день, — прошептала Гермиона. — Ты состояла в Ордене Феникса при Первой и Второй Магических войнах, неудивительно, что тебя потянуло в Отряд Дамблдора. — Что изучаете? — воодушевилась когтевранка. — Патронус, — ответил Барти, вызывая скорпиона. — Я завалил Василиска! — Всем хвастается, — закатил глаза Северус. — А вы светитесь оба, — отметила Лили. — Они переспали! — протянули в унисон Барти и Регулус, за что сразу были подвешены Левикорпусом от Северуса и Гермионы. — Пустите нас! — смеясь, просили парни. — Повисите и введите в курс событий Эмми, пока мы будем учиться отбивать атаки, — попросил Джеймс. Эмми улыбнулась слизеринцам и приготовилась слушать. Когда они дорассказывали всё, что сами знали, то Северус обоих отпустил, прошептав: «Леберакорпус». — Круто! — заявила Эмми. — Северус сам разработал это заклинание, как и Сектумсемпру. Её мы начнём изучать после каникул, — гордилась своим парнем Гермиона. — А ты, значит, оборотень? — Ремус кивнул. — Ух ты! И какие у вас Патронусы? — Давайте продемонстрируем, заодно и попрактикуемся? — предложил Сириус, выпуская своего Патронуса в виде грима. — И анимаги тоже такие же? — У Ремуса Патронус — волк, но он его ненавидит, — ответила Лили, выпуская свою хаски. Олень Джеймса одиноко встал в сторонке, и ему на спину запрыгнула крыса Питера. Барти выпустил снова скорпиона, а Гермиона выдру. Северус хмыкнул, и его росомаха села возле выдры. — Опа! — улыбнулся Питер. — Кому-то ночка пошла на пользу! — И тебя подвешу, — пообещал Снейп, отчего все засмеялись. — Астория и Регулус пока не могут вызвать Патронус, — произнёс Джеймс. — Но это временно, я уверен. Теперь и ты, Эмми, будешь учиться с ними. Патронусы быстрее сов. — Да, ребят, я предлагаю всем, кто ещё войдёт в наш Отряд, распределить деньги от продажи Василиска, — предложила Гермиона. — Отличная идея, — ответил Джеймс. — Лонгботтомы тоже в курсе, просто работают в Министерстве. — Сейчас они здесь, — напомнила Лили. — Они при Дамблдоре, но они тоже заслуживают, рискуя жизнью, — заявила Астория. Все тренировались до ужина. У Эмми почти с первого раза получилось вызвать лёгкое свечение. — Я уверена, что у тебя всё получится, — заявила Лили. — Ты сильна. — Спасибо. — Ребят, скоро Рождество, где будете встречать? — спросила Астория. — Есть предложения? — уставился на неё Джеймс. — Обычно все отдыхают у меня. Питер и Ремус уже написали моим родителям, что заявятся на каникулы, — все трое засмеялись. — Я буду у Эвансов, — заявил Сириус, обнимая Лили за талию. — Хочу познакомиться с будущими родственниками. Тем более, мой погибший дядя Альфард оставил мне в наследие неплохое состояние. — Ты не говорил, — обиделся Джеймс. — Давно он погиб? — В июле. Помнишь, меня неделю не было? Я гостил у него. Он и так давал мне деньги, а тут с Пожирателем срезался. Оба погибли. — Вот почему ты не особо просил деньги у моей семьи. Я думал, что ты экономишь, старался ничем тебя не обделять, а ты, оказывается, богатый пёс, — прошипел Поттер. — Ребят, не начинайте, прошу, — Гермиона не желала их стычки. — На счёт Рождества, мы с Северусом его проведём либо в Паучьем Тупике, организовывая похороны… — Твой отец умирает? — ужаснулся Питер. — Да, он в больнице. Врачи говорят, что вытащили его, но если возьмётся за бутылку, сразу умрёт. Я не сомневаюсь, что он сорвётся. Но, если честно, я выдохну, когда он покинет пределы планеты. — Либо? — напомнил Ремус. — Мой дед по маминой линии объявился. Тибериус Принц желает наследника. — Принц? — Лили удивилась, а Снейп кивнул. — Ты никогда не рассказывал, из какого рода твоя мать, а когда я спросила, почему «Принц-полукровка», ты сказал, что просто красиво звучит! — Чего ты сердишься? Разве ты не первая предала меня, рассказав Джеймсу о Левикорпусе, а? Северус изогнул бровь в своей манере, и рыжеволосая покраснела от стыда. Она меньше всех имела право кого-то в чём-то обвинять после предательства доверия Снейпа и Поттера. — А это у неё в крови: предавать парней, которые её любят, — прошипел Джеймс. — Я люблю Гермиону, — легко сорвалось с уст зельевара. — Эмми, а давай ко мне на Рождество? — предложил Джеймс. — Я думаю, раз ты теперь одна из нас, то ты должна лучше нас узнать. Три шикарных гриффиндорца тебя составят компанию. — И один слизеринец! — заявил Барти. — Мама согласилась отпустить к тебе. — Отлично! — Ты пригласил Барти? — удивился Сириус. — А что? — не понимал причины негодования Блэка Поттер. — Регулус, а что твои ответили? — Конечно, нет. Поттер, они тебя на дух не переносят из-за Сириуса. — Ты будешь встречать Рождество в одиночестве? — ужаснулась Эмми. — Вообще-то, нет. Джеймс, я с удовольствием бы приняла твоё приглашение, но не могу бросить Регулуса на растерзание Вальбурги и Ориона. И Блэки очень рады, что такая богатая мадам, как я, которой недавно исполнилось семнадцать, и она вошла в двадцатимиллионное состояние, решила погостевать у лучшего друга и однокурсника. — Всё ясно: решила спасать Реджи? — засмеялся Сириус. — Я думал, тебе Джеймс нравится. — Мне и Барти нравится, и Ремус, и Питер, так я что, на всех слюнки должна пускать? — недовольно зашипела слизеринка. — Тори, успокойся, — Гермиона взяла сестру за руку. — Мы можем поговорить? — Если это насчёт дома Блэков, то я прошарена, что там есть и чего нет. Я помню твои рассказы. — Нет, это другое. Идите на ужин, мы пойдём следом за вами. Сёстры шли, держась под руку, на расстоянии двадцати метров от ребят и говорили тихо. — Ты назло Джеймсу? — Не совсем. Мне не нравится, что меня теперь все ему навязывают, узнав, что он мне симпатичен. И ему, мне кажется, это тоже не по нраву. Он очень хороший и симпатичный парень, но нельзя навязать симпатию, согласна? — Согласна. Мне почему-то кажется, что Джеймс и Лили ещё сойдутся. — Гермиона, не страдай маразмом. Родится твой Гарри, ты сама говорила. Только он вырастет всё равно другим. Если его родители не умрут, парень точно будет не тем, кого ты знала. — Ты права. А что Регулус? — А что Реджи? Он мой друг. — И смазливая мордаха. — Он лучше Сириуса, уж прости. Гермиона, — Астория остановилась, — нет факта, который говорил бы, что Сириус не спал с Лили в том времени. Возможно, она изменяла Джеймсу с Сириусом. — Я понимаю. — Феникс тебе сказал, что Гарри родится. Успокойся, параноик. — Он мне показал его даже. — Врунишка, — протянула слизеринка. — И его внешность изменилась? — Нет, даже голос тот же. Повадки. Только глаза голубые. — У Эммелины тоже голубые глаза, сестрёнка. Гермиона удивлённо уставилась на сестру, и обе громко засмеялись. Астория была права, а гриффиндорка даже не отметила, что у когтевранки глаза цвета василька. — Может, общее Рождество их сблизит? — предположила младшая сестра. — Знаешь, я бросаюсь из крайности в крайность, но заметь, ноги не раздвигаю. Может, мой будущий супруг старше меня на двадцать лет. Герми, мы меняем будущее, но мы не знаем, какими бы были родители Гарри, оставшись в живых? Может, они разбежались бы через год? А может, Лили не такой одуванчик, какой кажется. Она закрыла собой сына. Это стальной характер. И вспомни ванильку Гарри! Если его родители останутся живы, то его матерью должна быть явно не Лили, чтобы он вырос таким, каким ты его знала. — Я об этом не подумала, — призналась кареглазая шатенка. — Спасибо, Тори. Ты меня успокоила. — Обращайся. А теперь пойдём есть, я жутко голодная!***
Северус сидел на своей кровати, когда к нему подошёл Регулус. Парень резко сел рядом и, глядя на слизеринца, произнёс: — Я влюбился в Асторию! Северус закрыл свои записи по созданию Ликантропного зелья и вопросительно изогнул бровь, прося говорить дальше. — Я не хочу отдавать её Поттеру, Северус. Я как представлю, что меня ждёт то же, как страдал ты, становится страшно. — Она согласилась поехать к тебе. — Да, но ты не знаешь почему. Её уже бесит, что все сватают её Поттеру. Он ей нравится, но чем больше ей об этом говорят, тем сильнее она бесится. — Может, это на руку? Покажи ей себя с другой стороны. Ты уже выучил всё, что она любит? — Обижаешь. — Тогда попроси помощи у родителей. Ты написал им что? — Что пригласил погостить подругу. — А теперь сядь и напиши им правду! Она богатая чистокровная ведьма, чью сестру боготворит Тёмный Лорд, которым твои родители восхищаются. Они уже смирились, что мы все вместе примем метку первого июля, так попроси на этой почве помощи. Не хватало слизеринку гриффиндорцам отдавать. — Это точно! — протянул Мальсибер, входя в комнату. — Гектор сказал, ты искал меня? — Да! — заявили оба слизеринца. — Эммелина Вэнс слышала тебя и Скримджер вчера! Может, вы всему Хогвартсу расскажете о сёстрах Росс? Тёмный Лорд будет очень «рад»! — шипел Блэк. — Пришлось её вербовать к себе! Эдмур сглотнул, переводя взгляд на Снейпа, который сидел ещё свирепее, чем Регулус. — Простите… Я больше и слова не скажу. — Ещё бы! — ответил легилимент. — Если ты не будешь держать язык за зубами, я тебе внушу, что ты рыба, и ты утонешь, ясно? Или вообще сдам Лорду! — Не нужно! — запаниковал Мальсибер. — Гермиона и Лили сегодня разберутся с твоей подружкой. Она нарвалась, — предупредил Снейп. — Они собирались избить её и что-то ещё. — Кажется, сломать руку, — напомнил Блэк. — Точно! — ухмыльнулся Северус. — И отрезать её русую косу. Это или доклад Тёмному Лорду. Думаю, Мария выберет первое. — Мы не хотели, — парень явно переживал за свою подружку. — И ещё, передай Пожирателям, если ещё раз тронут Мэри МакДональд, то я лично с ними разберусь заклинанием, которое создал. Тёмный Лорд от него в восторге. — Мы наслышаны. Ты не говоришь никому контрзаклинание, да? — Да! Так что думайте своими тупыми головами. Пошёл вон! — прошипел Северус, и Эдмур быстро убежал, а слизеринцы, довольные своей речью, ухмыльнулись. — Пиши! — Снейп протянул Регулусу пергамент, и парень сел строчить письмо родителям. Снейпа начинали побаиваться на Слизерине, как и тех, кто стал учениками Гермионы. Все Пожиратели знали, что Тёмный Лорд ставит на них, но никто не понимал причины такого доверия. Зато Северус был доволен, что его имя теперь вызывало уважение, а прозвище «Нюниус» быстро кануло в Лéту.