Поймать монстра

      Горы умеют петь. Если крикнуть достаточно громко, твой вой раздастся по всей долине и всколыхнёт птиц с их насестов. Они вспорхнут, и хлопанье их крыльев раздастся так громко, что тяжело будет его не услышать. Где-то далеко-далеко может сойти груда камней, и если она будет достаточно большой, то ты услышишь скрежет камней друг о друга. Может быть, завоют волки, и тогда ты поймёшь, что слышишь пение гор.       Мы часто с Лесли сидели в горах. Она мне и рассказала про их пение, которое можно услышать только если хорошенько слушать. Благодаря ней я тоже полюбил этот звук. Он был не просто особенным, он был неповторимым, как самая глубокая и таинственная мелодия. А я ведь мало слышал мелодий на самом деле.       — Чего прохлаждаешься? — Даниэль с привычной радостью опустился рядом. — Дейзи дала прямую подсказку, и я бы поспешил.       Толкнув меня кулаком в бок, он ожидал ответа. Я же предпочитал молча смотреть вдаль, прислушиваясь к гулу, который раздавался издалека.       — Э-ге-гей. — Рука, которой Даниэль водил перед моим лицом, не слишком мешала. Я всё ещё мог закрыть глаза. — Ты вообще меня слушаешь?!       Понятно. Не видать мне спокойствия.       Резко открыв глаза, я повернулся к Даниэлю. Моё неожиданно рваное действие заставило его немного отклониться. И всё же я не планировал всё так оставлять. Приложив свою ладонь к его губам, я наклонился ближе и посмотрел ему в глаза. Недоумение, проскочившее во взгляд Даниэля, сменилось возмущением.       — Не надо меня отвлекать, — произнёс я и убрал свою руку. — Я слушаю.       Я вернулся к своей прежней позе. Ветер омывал меня своими потоками, и я не был против снова потихоньку погружаться в окружающие звуки. Долина была обширной, лес гудел точно так же, как горы, а то, что я находился на большой высоте, придавало глубину всему происходящему. Мелодия была другой, но не менее завораживающей.       Чуть отклонившись, я перевёл взгляд на Даниэля. Он смотрел вдаль, куда до этого был устремлён мой взор, и хмурился.       — Я не понимаю, — произнёс Даниэль. — Что тут такого интересного? Вам с Дейзи мёдом намазано?       Может быть, ему просто не знакомо чувство прекрасного?       — Это место, — задумался Даниэль, и брови его потянулись к переносице. — Оно мне кажется жутким.       — Я согласен. — Даниэль перевёл на меня взгляд. — Я полностью согласен с тобой. Но, думаю, всё не так просто. В этом есть что-то чарующее. Как будто бы ты смотришь в прошлое. А ещё я слышу мелодию, но не знаю, как её назвать. Мы в горах слушали мелодию гор, а тут… мелодия долины?       — Я тебя не понимаю, — повторил Даниэль.       — Вокруг много звуков, — пояснил я. — По отдельности они… Ну, мягко говоря, отвратные. Но когда слушаешь такое в сочетании с чем-то, да ещё и когда он далеко. Это звучит как мелодия.       И Даниэль предпринял вторую попытку. Он закрыл глаза и попытался расслабиться, как я недавно. Так же, как я, он отклонился и слушал, долго слушал. Даниэль хмурился из-за провала во второй раз, но не оставлял попыток. Как трудолюбивый ученик, он старался расслышать, и я видел, что он напрягался, пока, наконец, не расслабился.       Его лоб разгладился, и я понял, что теперь Даниэль тоже слышит. Наверное, не так уж плохо, что он сюда пришёл. Может быть, я давно уже искал человека, с которым мог бы разделить то, чему меня обучала Ласки. Даже если это было что-то вроде мелодии, которую создавала природа.       — Красиво, — слегка улыбнулся Даниэль.       — Дружбу дружите, ребята?       Мы с Даниэлем одновременно повернулись к Габи и вопросительно на неё посмотрели. Птица грома выглядела злее, чем обычно, и стояла, уперевшись руками в бока.       — Мы здесь уже несколько дней, а вы только и делаете, что воркуете. — Моё лицо покрылось еле заметным румянцем. — Нет бы подумать о благе всего отряда. Ты. — Теперь Габи смотрела только на меня. — Извинись уже перед Элли.       — А у тебя какой здесь интерес? — спросил я. — Вряд ли так хочешь убить кого-то из своих.       Габи закатила глаза и раздражённо цокнула.       — Я с вами, так что цель у нас общая. Говорю тебе: пойди и извинись.       — А я тебе скажу, что извинения не помогут, — заявил я, отворачиваясь. — Тут нужна правда, а я… — выдержал паузу. — Пока не готов, вот и всё.       — Ну а теперь по твоей вине страдай все! — Габи подошла ближе. — Эгоист ты!       Что ж, это меня задело. В чём-то был согласен с Габи. Даже если не по велению других, но по собственной инициативе я уже должен был всё объяснить. И дело тут вовсе не в том, что я тогда замешкался. Буть я просто рассеянным в последнее время или ещё что-то такое, мне бы простили. Элли бы не держала зла и даже позаботилась обо мне. Но не в этой ситуации.       Элли знает, что я от неё что-то скрываю. Я первым от неё отдалился и не пожелал объясниться, почему. Вся проблема была исключительно в этом.       Габи подошла ещё ближе и схватила меня за предплечье. В эту же секунду рука Даниэля схватила её за кисть, и птица грома вздрогнула.       — Не надо, — предупредил он, и Габи отпрянула, потерев больное место.       Не думаю, что Даниэль так сильно сдавил руку птицы грома, поэтому было особенно странно смотреть на её действия.       — Одной мне не всё равно? — возмутилась Габи. — Лью уткнулся в своё жалкое зёрнышко, этот трусит, а ты и вовсе его защищаешь! В чём я не права?       — У нас все имеют право не общаться с кем-то какое-то время, — на удивление спокойно произнёс Даниэль. А ведь он пару минут назад обращался ко мне с точно таким же заявлением.       — Только не тогда, когда это вредит всем.       И Габи ушла, недовольно бурча что-то себе под нос. Честно, я перестаю понимать, зачем она это делает. Вряд ли ей так интересно найти того монстра. Даже исключая, что она сама наполовину монстр, её просто не должно это интересовать. Причин для обратного нет. И всё же Габи стремится попасть на этот совет так, как будто бы там её ждёт что-то важное.       — Ты можешь пока подождать, — подбадривающе улыбнулся Даниэль.       Эта странная терпимость ко мне в последнее время начинала удивлять всё больше. Положив руку мне на плечо, Даниэль стал смотреть прямо в глаза. По телу прошлись мурашки, и я снова покраснел, после чего отвернулся.       Не то чтобы старый Даниэль мне нравится больше. Просто я, наверное, ещё не привык к новому Даниэлю.       — Мелодия леса.       Я непонимающе посмотрел на него. К чему вообще возвращаться к прошлому разговору?       — Мы не в лесу. Как-то нелогично.       — Да, но мы над лесом, — ещё шире улыбнулся Даниэль и убрал руку с моего плеча. — Пусть будет, тебе жалко что ли?       И он снова толкнул меня легонько локтем в бок. Что ж, наверное, так и правда лучше. Пусть будет мелодия леса.       Тем же днём мне удалось поговорить с Лью. Он выглядел особенно сконцентрированным на маленьком зёрнышке, хвостик из которого всё сильнее пробивался наружу. Казалось, юного аристократа вообще не волновало, попадём мы на совет или нет.       — Неужели нет возможности туда проникнуть без Дейзи Додсон?       — Конечно, нет, — возмутился Лью. — Ты легкомысленно относишься к этому совету, Тью. Там собираются только главы.       — Но ты же из главной ветки Тэры. Мог бы и попытаться.       Лью грустно вздохнул и продолжил всматриваться в семечко. Честно говоря, саженец уже пробился дальше, чем в прошлый раз. Может, это и бесполезно выглядит, но рано или поздно Лью достигнет успеха.       Однако сейчас он выглядит менее радостным и сосредоточенным, чем до моего прихода. Может, и правда стоит его погладить по голове?       — В последнее время я всё чаще думаю, что бесполезен. — Опустив голову, Лью вздохнул. — Формально, меня вычеркнули из главное ветки. Хотя и оставили фамилию, но только она и стоит чего-то. Уверен, они даже не безосновательно это сделали.       — Бред какой-то, — не выдержал я. — Ты вот что уже умеешь.       Я взял из рук Лью семечко и продемонстрировал ему, пытаясь воодушевить. Нет, взгляд аристократа так и не прояснялся. Глядя на эту — соглашусь — весьма жалкую попытку в магию, Лью даже не улыбался.       — Ты думаешь, именно это нужно было моему отцу? Он ждал золото, а нашёл… — Лью вздохнул, выхватив у меня из рук семечко. — …а нашёл полное дерьмо.       Несколько секунд я бессмысленно пялился на Лью, пытаясь понять, когда это он превратился в Даниэля по своим выражениям. Невольно я даже вспомнил о тех изменениях, которые произошли с последним. Может быть, они телами поменялись?       — Ладно, сдаюсь, — вздохнул на сей раз я. — Что же ты скажешь про Элли?       Лью с толикой жалости посмотрел на меня, но предпочитал молчать. Хотя теперь я чувствовал себя жалко, он немного оживился. В этом был некий положительный момент.       — Никто не заставляет тебя обо всём рассказывать Элли, — успокаивающе произнёс Лью. — Точнее, никто из тех, кто знает твою тайну. — Кажется, Габи уже успела нажаловаться Лью. И с каких это пор это тайна? — Мы понимаем, что тебе неловко о таком говорить.       — Так, так, так, — протараторил я. — Не надо вот этого всего. Я не хочу слышать о трудном выборе, страшной доле. Меня это не волнует. Я просто пойду.       Наверное, я бы ещё мог объяснить Лью, что на самом деле боялся не раскрыть «тайну», а обидеть Элли. Но отчего-то говорить мне не хотелось. Было какое-то внутреннее решение, которое я должен предпринять сам, а реакцию на мою правду Лью я не знаю. Вдруг, он станет меня убеждать, как Габи?       С такими мыслями я и предпочитал жить дальше. Дни шли, неделя была на исходе. За всё это время мы нечасто пересекались с Дейзи. Начинало казаться, что она меня правда избегает. Даже в её любимом месте, где, по словам остальных, она бывает часто, я её не находил.       И всё это время я думал. Не ждал, а именно думал. Я не верил в то, что Элли должна первой сделать шаг или что-то подобное. Надеюсь, она не думает, что я выжидаю её действий, потому что это было бы бесчестно с моей стороны. Ведь именно мне объясняться в своих действиях.       Самым неожиданным был обед пятого дня. После полудня я собирался снова пройтись до скалы и посмотреть на развалины. Странным образом я пристрастился к такому виду безделья, хотя уже много лет не привык сидеть сложа руки. К моему удивлению, Дейзи тоже выбрала именно это время, чтобы посетить своё излюбленное место. И далеко не случайно был сделан этот выбор.       — Я тебя ждала, милый Тьюсберри. — Дейзи выглядела как всегда умиротворённо. Я думаю, её мысли были далеко от меня, да и ото всех нас.       Не смотря на неё, я уселся на своё привычное место. Дейзи, как некогда и Даниэль, заняла место рядом.       — О чём думает маленький Тьюсберри, когда сидит вот так и смотрит на призраков прошлого?       — Так Вы их называете? — Я невольно тронул перстень, опять вспомнив о Лесли. Она никогда так не говорила, но эта аура от обеих женщин исходила, и я не мог противиться выработанной привычке. — Я думаю о тех, кто там умер.       — Не жил? — уточнила Дейзи.       — Не жил, — подтвердил я. — Не все, кто там жил, пострадали, но все, кто там умерли, в итоге умерли. Такой вот факт. Вот я сижу тут и думаю, как они умерли. Больно было ли, страшно? Долго ли это длилось?       — Эти вопросы тоже посещали меня не раз, — призналась Дейзи. — А сейчас над крышами летают птицы. Дома поросли травой, а земля давно покрыла мёртвые дела. Время укрыло всё, кроме призраков прошлого. И сейчас именно они преследуют нас.       О чём бы не говорила Дейзи, это не были размышления общего характера. Возможно, это единственное место во всём нашем уже давно небольшом мире, где Дейзи готова поделиться своими переживаниями. И я сейчас тот, кто их слышит, но не сможет никогда понять. Она искала меня, чтобы ничего не сказать, а я её, чтобы спросить, и мы оба тогда уйдём ни с чем.       — Почему Вам так хочется помирить нас с Элли?       Дейзи повернулась ко мне неожиданно, но легко, спокойно. Она оглядела меня и на вдохе снова проговорила: «Маленький Тьюсберри».       — Я не хочу заумных речей. Это просто вопрос.       Дейзи покачала головой и сдалась.       — Так и быть, мой маленький странник со своим странным именем. Это мой широкий жест милой Саре. Она рассказала совершенно случайно о своей беде. — И я не смог сдержать усмешки. — А ты не думай ни о чём, милый Тьюсберри. Смеяться над чувствами ранимой девушки тоже вовсе не обязательно.       — Я не потому смеюсь. Мне показалось, что это для Элли не беда.       — Элли, — медленно произнесла Дейзи. — Так её зовут?       Я даже не смог разобрать тона этого вопроса. Означал ли он: «Её зовут Сара, но почему ты этого не знаешь»? Или: «Она скрыла от меня настоящее имя?».       Мне не было понятно, что она имеет в виду.       — Её зовут Элли?       И даже повтор мне не помог. Нет, было в этом вопросе что-то ещё, что даже мне не было ведомо. Нет. Я ошибаюсь. Дейзи правда было интересно, но теперь я даже не знаю, как ответить. Лью когда-то меня упрекнул в том, что я не уважаю желаний Элли. Может быть, в этом была доля правды, и это отчасти меня пугало в самом себе. Но и назвать её Сарой я почему-то не мог.       — В нашем приюте ей дали именно такое имя. Думаю, это значит, что её так зовут.       Дейзи кивнула и отвернулась, более не заинтересованная в этом разговоре. Была ли у Додсон изначально такая цель? Мне не ведомо.       — Почему Вы так уверены, что я всё расскажу Элли? Эта миссия, которую навязала мне она. Неважно, попадём мы на совет или нет. В смысле, мне не важно.       — Кто знает, — пожала плечами Дейзи. — Иначе у Элли не было бы ни шанса.       Я понимал, о чём говорила Дейзи. И это меня пугало больше всего, потому что она была права.       Странно, но после этого разговора я всё же решился объясниться с Элли. Что-то подтолкнуло меня на этот шаг, и, вздохнув, на шестой день я с чистой душой заговорил с ней. И её обескураженность была мне понятна.       — Думала, ты уже не решишься заговорить.       — Знаю, как удивлять людей. — Отодвинув стул, я сел напротив Элли.       Кухня выглядела по-обыденному. Она освещалась послеобеденными лучами солнца, которые, пробиваясь сквозь шторы, рассеивались по комнате. Элли сидела, сложив руки на столе. Выжидающе она смотрела на меня, а в её взгляде я заметил огонёк ехидства.       — Ты же не подговорила Дейзи на это?       — Ни в коем случае.       И Элли была честна, в чём я не сомневался. Вздохнув, я, не медля больше ни секунды, громко и ясно сказал:       — Я гей.       Секундное торжество, возникшее на её лице, увяло и плавно перетекло в откровенное непонимание.       — Это… — задумчиво протянула Элли. — Это как-то объясняет твоё отношение ко мне?       — Да… Нет… То есть.       Честно говоря, я ожидал увидеть хоть каплю грусти. Возможно ли, что она изначально ко мне ничего не чувствовала? Я ведь всё узнал от Лью, а он ненадёжный источник. На свою голову мог чего придумать. В моей же голове мешались мысли, пока я пытался понять, какое объяснение лучше сформулировать.       Почесав затылок, я продолжил:       — Мне нравится парни. Только парни, — уточнил я, но получил в ответ один лишь кивок. — А Лью мне сказал, что я нравлюсь тебе.       Я выжидал реакции. Элли смутилась, а после кивнула, что вызвало мой облегчённый выдох. Это было правдой. И вот, наконец, я увидел грусть на её лице. Элли сидела, слегка опустив голову и о чём-то раздумывая.       — И почему ты мне раньше не сказал?       Я пожал плечами.       — Не хотел, чтобы ты грустила.       Элли коротко усмехнулась и так же коротко ответила:       — Значит, миссия провалена.       Шутка не была особо весёлой, но мы улыбнулись друг другу. Я почувствовал, как стена, возведённая нами, рухнула в одно мгновение. А за этой стеной была Элли, мир которой, оказывается, не перевернулся. И всё как-то стало значительно проще.       — Ты меня и так не интересовала, если быть честным. Особенно та, что провела меня за Арену. Та ты была не ты. — Мои смутные объяснения были услышаны, и Элли кивнула, откинувшись на спинку стула.       — Я хотела такой быть.       — Будь собой. Ничего лучше этого ни у кого из нас не выйдет.       Во взгляде Элли скользнуло понимание, а я смог спокойно выдохнуть. Эта долгая эпопея закончилась, что значит, скоро начнётся новая.