I am complete

В течение следующих нескольких дней Макс проводит много времени с членами стаи, которых он знает лучше всего. Он приходит на кухню, где работает Пьер, и знакомится с Роменом. Это очень добрый женатый бета, который тепло приветствует Макса и интересуется, есть ли у него любимые блюда, которые он хотел бы на ужин? Он не знает, что сказать, его всегда учили довольствоваться тем, что подают. Пьер успокаивающе прижимается к боку омеги и тихо говорит с Роменом по-французски. Сегодня на Пьере другое ожерелье, похоже, ему больше нравятся украшения на длинной цепочке. На этот раз — рубиновый кулон, а Шарль, в свою очередь, любит поддеть пальцами эту цепочку, чтобы нежно притянуть к себе Пьера для поцелуя, когда он на перерыве. Макс улыбается, когда снова видит эту картину, и в очередной раз чувствует тоску. Он вспоминает о сообщениях Даниэля, который был так доволен пижамой и хотел поскорее встретиться. Да, Макс согласился, им действительно нужно увидеться друг с другом. При мысли об этом у него по позвоночнику пробегают мурашки не только от нервов, но и от волнения. Он надеется, что Даниэль при встрече будет так же внимателен, как и на расстоянии, надеется, что всё это не просто показуха, которая будет продолжаться, пока альфа не получит омегу в свои руки. Макс дрожит, и Пьер обнимает его за плечи. — Ты можешь остаться и посмотреть, как я работаю, если хочешь. Он уверяет, что Макс не помешает: кухня огромная, и рядом есть ещё одна. Пьер надевает фартук и начинает нарезать огромную кучу моркови. Это похоже на утомительную работу и, вероятно, очень скучную, но он улыбается и пахнет умиротворенно. — Это очень расслабляет, — говорит он Максу, не отрывая глаз от ножа, которым пользуется. — В такие моменты, это всё, на чём я должен сосредоточиться. Теперь он понимает в чём смысл: все остальные проблемы и переживания отходят на второй план. Шарль наблюдает за Пьером так, словно и на него это действует подобно медитации. На его лице столько любви. Позже Макс вскользь знакомится с матерью Даниэля, Грейс, когда Шарль показывает ему библиотеку. Она богато одета, включая прекрасное опаловое ожерелье, которое подходит к заколкам в её волосах. Она красива и приветлива, и смотрит на него с очень тёплой улыбкой. Макс не знает, стоит ли ему опустить глаза, ведь она управляет стаей вместе со своим мужем. Но она просит посмотреть вверх — все эти правила с опущенным взглядом предназначены только для гостей — и Макс видит, как пристально она рассматривает его. Его сердце колотится, и он надеется, что не станет разочарованием для её сына. — Как ты, Макс? — Хорошо, спасибо, — он может ответить на это честно. — Стая так добра ко мне. — Они заботились о тебе? — Да, очень сильно. Она улыбается, и Макс задается вопросом, не выглядит ли так же улыбка Даниэля. Это напоминает ему о множестве фотографий альфы, которые он видел в журналах. Грейс поглаживает его по плечу, её прикосновение остается в виде запаха. Макс сглатывает, удивленный. Его уже приняли друзья Даниэля в стае, а теперь ещё и один из вожаков. — Береги себя, — говорит ему Грейс, собираясь уходить. — И позаботься о моем сыне. Макс кивает, а затем очень осторожно обнажает шею. Он хочет показать, как много всё это для него значит. Его пальцы впиваются в ладони. — Обещаю. Шарль улыбается, когда они с Максом снова остаются одни, его взгляд гордый и мягкий. Макс ошеломлён, но прижимается к боку альфы. Шарль показывает ему особняк и территорию, а так же гараж, где находится парк красивых автомобилей и где работает Карлос, присматривающий за ними. Он приветливо улыбается, по-прежнему не прикасаясь к Максу, и показывает Мерседес, над которым сейчас работает. — Эти машины — прекрасны, и на них разрешено выезжать и наслаждаться ревом мотора, — говорит он. — Они не просто для коллекции, словно музейные экспонаты. Автомобили очень яркие, и они тщательно отполированы. Карлос говорит, что Макс может прокатиться на одном из них, если захочет, но сначала он должен сообщить ему об этом. Макс задается вопросом, какая машина любимая у Даниэля, и будет ли он когда-нибудь катать его на ней. Он вспоминает о том, как раньше наблюдал за автомобилями, проезжающими по дороге, из окна своего дома… нет, это больше не его дом. Макс замечает укус чуть выше воротника рубашки Карлоса. Даниэль подарил свою ношенную рубашку. И он не может перестать прикасаться к ней: она так сильно пахнет его альфой. Даниэль очень доволен им, и Макс часто перечитывает сообщения, которые получил после того, как отправил свою пижаму. Ландо рассказал ему, как ошеломлен и счастлив был Даниэль, когда открыл пакет. Каково это будет, когда они встретятся? Каждую ночь Макс не один. Ландо и Пьер часто составляют ему компанию, и Лэнс тоже присоединяется к ним. Валттери остается рядом со своей парой, чтобы Макс не чувствовал себя неуютно в обществе альфы, которого он ещё плохо знает. Лэнс надевает розовые пижамные штаны без рубашки и обнимает Макса, рассказывая ему о том, как Мишель иногда гоняется за Даниэлем по особняку, когда тот крадет весь мёд, который она хотела на завтрак. Лэнс полон позитива, хотя Макс слышал, как о нём отзываются люди. Лэнс — это приз, богатый омега, тот, за кем охотятся, кого хотят заполучить себе и использовать. Но канадец никогда не ведет себя так, словно боится. Валттери смотрит на него с абсолютной любовью. Макс всё ещё тоскует. Стая замечательная, но он полон печали. Каждый вечер он посылает Даниэлю сообщения с пожеланием спокойной ночи. Он подумывает о том, чтобы отправить фотографию своих накрашенных ногтей на ногах, но не решается. — Тебе идёт быть счастливым, — говорит ему Пьер однажды утром за завтраком. Завтрак теперь обычно проходит в комнате Макса, и никто, кажется, не возражает. Омеги, занимающие кровать вместе, пахнут так же счастливо, как и он. Иногда они красят ногти на ногах. Макс улыбается, вспоминая сообщение Даниэля с добрым утром. Он общается по телефону не только с альфой. Ему звонит Мишель. Похоже, она счастлива быть рядом со своей парой, и хочет узнать, как у него дела, рассказывает ему всё о своем доме и и ждёт, что однажды они с Даниэлем приедут к ней в гости. Макс скучает по ней. Затем Шарль берет его прогуляться впервые за пределами поместья. — Это не тюрьма, — говорит он. — Все могут приходить и уходить, пока кто-то ещё в стае знает, где ты. — А ты со мной. Шарль кивает: — Да, именно так. Мистер Риккардо хочет, чтобы омеги были в безопасности, особенно если они близки к его сыну. Макс кивает, он понимает. Он знает, что истории, которые он слышал, не являются преувеличениями. Он видел, как другие охранники находятся в тени омег, встречающихся в особняке. Риккьярдо — это часть беспощадного мира. Но Макс чувствует себя в нём в безопасности, и часто этому удивляется. Они с Шарлем медленно идут по ближайшим магазинам, альфа указывает на вещи, как это делал и в особняке, прежде чем они останавливаются где-нибудь выпить кофе. Шарль следит за тем, чтобы Макс сел первым, и осматривает помещение, словно проверяя, нет ли угрозы. Макс тоже оглядывается по сторонам, внезапно ожидая увидеть своего отца. Но, конечно, его здесь нет. Отцу всё равно. Макс осторожно делает несколько глубоких вдохов и выдохов, пока его сердце не успокаивается. Шарль стучит по столу рядом с локтем омеги. Он по-прежнему не прикасается к нему, пока Макс сам не проявит инициативу. Это удивительно каждый раз. — Хочешь кофе? Шарль заказывает для Макса что-то сладкое и карамельное, он знает, что омега не осмелится заказать сам. Это так легкомысленно. Для себя Шарль выбирает что-то с кусочками печенья и со взбитыми сливками. Макс изумлённо смотрит на него, что заставляет альфу ухмыляться. — Никто не требует, чтобы я придерживался диеты, пока справляюсь со своей работой, — объясняет он. — Это определённо плюс. Он выглядит расслабленно, когда сидит напротив, а не напряженно и сосредоточенно, как обычный человек на службе. Макс полагает, что в этом и есть смысл. Ему это нравится и заставляет тоже чувствовать себя свободно. Он на публике с альфой и получает удовольствие. Честно говоря, он не может припомнить, чтобы такое случалось раньше. Когда он гулял с отцом, ему строго-настрого предписывалось ничего не говорить и никого не беспокоить, ведь он и так был достаточно неловок. Макс задается вопросом, захочет ли Даниэль, чтобы их видели вместе. Он замечает пару у стойки: двух женщин с одинаковыми ожерельями и переплетенными руками, а рядом за столиком смеется другая пара, женщина снимает шляпу с мужчины, который смотрит на неё с обожанием. На улице двое вместе разговаривают по телефону, один толкает второго, выводя из равновесия. Тоска Макса такая острая, что у него перехватывает дыхание. Он так сильно хочет быть с Даниэлем. Макс замечает взгляды, которые на него бросают. Это так отличается от того, что было в особняке. Там все смотрят на него с любопытством, но дружелюбно и приветливо. Они хотят, чтобы он чувствовал себя комфортно и счастливо, потому что это его новый дом, и он — омега Даниэля. Здесь, за пределами особняка, Макс чувствует, как его рассматривают и пытаются оценить. Он с альфой, у которого есть брачная метка, но у Макса её нет, и так же он не носит никаких украшений. Он свободен, хотя на самом деле это не так, никто не знает об этом. Макс отказывается встречаться с кем-либо взглядом и придвигает свой стул ближе к столу. Он утыкается лицом в чашку, ему очень понравилась карамель. Это хороший выбор. — Спасибо, — бормочет он. Шарль улыбается и кивает, он уже опустошил свою чашку и доедает кусочки печенья. Он не выглядит обеспокоенным вниманием, альфа источает уверенность до мозга костей. Все альфы в стае Риккьярдо такие. Пальцы Макса дернулись к рубашке Даниэля, запах подействовал бы утешительно. Его обнажённая шея чешется. Это не было внезапным открытием. Наоборот, это кристально ясный момент, когда вся тоска, наконец, достигает своего пика. Теперь он больше не может ждать. Он хочет быть с Даниэлем, он хочет, чтобы все знали, кому он принадлежит. Макс сжимает свою чашку: — Я хочу увидеть Даниэля. Только тихо, но, конечно, Шарль всё слышит. Он кивает, его улыбка теплая и ободряющая, его глаза приглашают Макса тоже улыбнуться. — Конечно, он тоже захочет тебя увидеть. И я буду недалеко. Макс чувствует прилив облегчения. Шарль был рядом с ним каждый день, он — константа, и Макс ему доверяет. Альфа не встает, пока Макс не поднимается, всё ещё улыбаясь, всё ещё приглашая присоединиться. Он нервно улыбается в ответ и кладет руку на локоть Шарля: ему необходимо физически ощутить поддержку, чтобы успокоиться. Шарль не пахнет расстроенным или обиженным, или как будто внезапно заинтересованным. Его улыбка смягчается, и он пахнет приятно и ободряюще. Макс видит брачную метку Шарля, и браслет, точно такой же, как цепочка на шее Пьера. Макс крепко держит свой телефон, пока они идут обратно в особняк. Его сердце громко стучит в ушах, и ему приходится глубоко дышать, чтобы сохранить спокойствие, но когда он возвращается в свою комнату, а Шарль ждёт за дверью, надежно охраняя её, Макс отправляет сообщение Даниэлю. Пожалуйста, не мог бы ты прийти ко мне сейчас. На мгновение его охватывает паника: Даниэль мог быть на важной встрече, он может всё испортить, но ответ приходит сразу: Я сейчас буду.

***

Как только Даниэль получает сообщение от Макса, он тут же срывается с места, сдергивает с себя галстук и бросает его в Майкла. Они готовились к этому, но он всё равно потрясен. Даниэль искренне считал, что именно он станет инициатором. Вместо этого Макс первым сделал этот шаг. Даниэль поражен и горд, его охватывает невероятное счастье, потому что его омега хочет его видеть. Майкл идёт с ним, останавливаясь у двери, когда замечает Шарля, прислонившегося к ближайшей стене, очевидно, на страже. Макс за этой дверью, и от него пахнет счастьем, нервозностью, неуверенностью и желанием. Даниэль вдыхает этот аромат, и Шарль улыбается, оглядывая его с ног до головы. — Не облажайся, — предупреждает он, слегка улыбаясь. — Не облажайтесь, сэр, — мягко поправляет Майкл, но не всерьёз. Улыбка Шарля превращается в ухмылку. У них всегда есть эта грань: Майклу никогда не нравилось отношение Шарля и та черта, которую он расценивает, как отсутствие должного уважения. Хорошо, что они не проводят много времени вместе, хотя с сегодняшнего дня это изменится. Но сейчас у Даниэля нет времени думать об этом. — Спасибо, Шарль, — со всей серьезностью говорит он охраннику Макса. Шарль кивает и не пытается помешать ему войти в комнату. Плечи Даниэля расслабляются, не то чтобы он не смог победить в драке, если бы до этого дошло. Скорее он рад, что Шарль так серьезно относится к безопасности и счастью Макса. В комнате стоит густой аромат омеги. Даниэль вдыхает его с большим удовольствием, это намного лучше, чем просто рубашка. Макс одет в тёмные джинсы и футболку, которая очень ему идет. У него более мускулистые руки, чем Даниэль помнит по фотографиям, которые он изучал. Макс их скрывал. Даниэль медленно подходит, не в силах перестать улыбаться и смотреть на омегу, изучая каждую деталь снова и снова, потому что они здесь, вместе, а не просто общаются по смс. Он раскрывает объятия. — Макс. Его запах всё ещё полон неуверенности, но желание не ослабевает, и он почти бросается в объятия Даниэля. Альфа легко принимает вес омеги и прижимает его к себе, потираясь щекой о щеку. Он пахнет фантастически, это всё, о чём мечтал Даниэль с тех пор, как впервые почувствовал запах омеги. Макс зарывается лицом в шею альфы, глубоко дыша. Он пахнет таким облегчением и желанием, но в нем также много нервозности и беспокойства. Даниэль издает успокаивающие звуки, прижимая Макса к себе. Он чувствует, как крепко тот обнимает в ответ. — Всё в порядке, — говорит Даниэль. — Всё в порядке, всё действительно хорошо. Макс прижимается ближе к шее Даниэля, и альфа бесконечно улыбается, обнимая ещё крепче. Такое простое движение даёт ему так много, что Даниэль легко может игнорировать инстинкт, который говорит ему уложить Макса в кровать и заявить на него права. Он уже принадлежит ему, Даниэль чувствует это всем своим существом. Кажется, Макс тоже это знает. Альфа делает осторожный шаг вперёд, ведя Макса за собой к постели. Омега идёт рядом с ним, неровно дыша. Даниэль успокаивающе проводит пальцами по волосам Макса и чувствует, как смягчается его запах, цветочные ноты проявляются сильнее. Когда они добираются до кровати, Даниэль заставляет забраться на неё, чтобы они могли лечь вместе, лицом друг к другу. Он гладит Макса по скуле, наслаждаясь своим прекрасным омегой. Он красивее, чем на любой фотографии, и так совершенен. Даниэль не может поверить, что Макс наконец-то прямо перед ним. — Всё хорошо? — он решил удостовериться. — Потому что так может просто показаться на первый взгляд. Макс кивает, одна из его рук нервно лежит на талии Даниэля, а ноги переплетаются с ногами альфы. — Всё в порядке. Он бормочет с придыханием и неуверенно, как будто не знает, может ли он вообще говорить. Даниэль ненавидит это. — Всё в порядке, ты можешь мне сказать всё, что захочешь, — успокаивает он своего омегу. — И это не из разряда «слушать, но не слышать», хорошо? Ты разве встречал здесь таких омег? Макс прикусывает губу, но потом улыбается и качает головой: — Нет. — То-то же. Теперь Даниэль медленно наклоняется, чтобы поцеловать Макса в щеку. Он чувствует, как у омеги перехватывает дыхание. — Всё хорошо? — тихо спрашивает он, отклоняясь ровно настолько, чтобы увидеть реакцию Макса. Макс дрожит, и это выглядит так, как будто он сдерживается, как будто он не верит, что всё это реально. Даниэль снова прижимает его к себе, так что он может чувствовать дрожь Макса на своей коже, и нежно осыпает его лицо поцелуями. Медленно, омега как бы тает в его руках, стонет, а затем затихает, словно снова не уверен, что может это делать. — Я всегда хочу слышать тебя, — напоминает ему Даниэль. — Я серьезно. Тогда Макс перестаёт сдерживаться, Даниэль так горд, его сердце наполняется теплом, и он, наконец, нежно целует омегу в губы, задерживаясь и чувствуя, как Макс медленно отвечает. Он углубляет поцелуй, но сохраняет его нежным и сладким, совсем как Макс. Даниэль кладёт руку выше талии и поверх одежды, и чувствует, как беспокойство омеги исчезает, подобно схлынувшему потоку. Он прижимается головой к Максу, и они вдыхают аромат друг друга. В конце концов альфа улыбается и говорит: — Привет, Макс, я так рад с тобой познакомиться. Макс тоже немного улыбается в ответ: — Привет, я тоже рад познакомиться. Даниэль снова целует его: — Спасибо, что пригласил меня. Макс ерзает, вина и беспокойство пронизывают его запах: — Я знаю, тебе пришлось подождать… — Эй, эй, время — это то, что тебе было нужно, и мы не ждали слишком долго, мы уже вместе, — успокаивает Даниэль. — Разве было бы лучше, если бы мы сделали это по правилам: сразу, как только ты пришёл сюда? Макс краснеет, его запах становится немного тошнотворным, и он качает головой. Даниэль мягко улыбается. В Максе есть что-то немного грубое, и не ощущается никакого притворства. Даниэлю нравится, что он видит все эмоции Макса насквозь, и таким образом точно знает, что он счастлив быть с ним здесь. — Возможно, гнездо тоже может помочь? Макс колеблется секунду, но Даниэль чует, насколько прав, поэтому садится и тянет омегу вверх. — Я останусь здесь, дорогой. Макс краснеет еще сильнее от этого ласкового обращения, и Даниэль решает, что с этого момента будет осыпать его подобными словами. Очевидно, что омега никогда раньше не ценился так высоко, как заслуживает. Но одно дело знать об этом, и совсем другое — видеть. Даниэль встает, держась рядом, но стараясь не смотреть, чтобы Макс не чувствовал дискомфорта, пока устраивает свое гнездо, укладывая одеяла. Даниэль улыбается, когда видит рубашку, которую он недавно послал Максу. Да, черт возьми, его запах — часть комфорта омеги, и он делает его частью своего гнезда. Даниэлю хочется зарычать от гордости. Вместо этого он снимает ботинки и носки и немного расстегивает рубашку на шее. Он оглядывает комнату и видит, что Макс ещё ничего не переделал под себя, всё очень опрятно и аккуратно, но это явно территория Макса, его логово, и Даниэлю здесь можно находиться. Он слегка рычит от счастья и гордости и ловит взгляд Макса, омега испытывает всплеск удовольствия. Даниэль снова рычит, это его омега. Макс заканчивает сворачивать угол гнезда и проскальзывает в него, сразу расслабляясь. Даниэль улыбается, наблюдая, как Макс стягивает носки, подражая альфе, а затем осторожно перемещается, чтобы осталось место и для Даниэля. Тепло и любовь разливаются по нему, и он не может не заурчать немного. — Могу я? — Пожалуйста. В этом одном маленьком слове столько тоски, надежды и нервозности. Даниэль быстро подходит и благоговейно забирается в гнездо, прижимаясь к Максу сзади, нежно целуя его щеку и шею и крепко вдыхая его запах. Макс наклоняет голову для лучшего доступа. Любовь переполняет Даниэля, и он целует смуглую кожу шеи омеги и вдыхает их смешанные запахи. — Это идеально, — говорит он. — Большое спасибо. Макс качает головой, но не имея в виду, что хочет, чтобы Даниэль отстранился. Наоборот, он прижимается спиной к своему альфе, густо пахнущий сиропом и цветами с этим убийственным запахом асфальта. Даниэлю это никогда не надоест. — Ты не можешь… я должен благодарить тебя, — тихо отвечает Макс. — Все это, это так много. Он делает жест рукой в сторону комнаты, и Даниэль снова прижимается к его шее: — Слишком много? — Нет, ну… это так, но мне очень нравится. У меня никогда не было такой большой красивой комнаты и такого количества одежды. Даниэль нежно поглаживает футболку Макса: — Они тебе идут. Ему приятно, что Макс носит одежду, которую Даниэль выбрал для гардероба. Это взывает к его инстинктам альфы, когда он видит, что его пара делает такие вещи. Как будто Макс находится в правильном месте, он часть стаи и принадлежит Даниэлю, как и должно быть. Счастье распространяется все больше и больше. — Спасибо, мне… мне нравится, ты тоже хорошо выглядишь. Макс краснеет от собственных слов, как будто не может поверить, что сказал их, но Даниэль целует его в щеку и нежно отстраняет лицо Макса назад, чтобы он мог поцеловать и в губы тоже. Его альфа-инстинкты очень счастливы. — Спасибо, я хочу хорошо выглядеть для тебя, — отвечает он низким и хриплым голосом, чтобы посмотреть, как отреагирует Макс. Аромат асфальта становится горячее, и он краснеет ещё больше, но Даниэль улыбается и снова целует его, немного углубляя поцелуй и наслаждаясь тихим стоном Макса. Даниэль пока держится на этом уровне, нежно обхватывая губы Макса, восторгаясь чистым вкусом его омеги. Макс снова прижимается к нему, и Даниэль медленно поворачивает его так, чтобы они оказались лицом к лицу. Макс издает счастливый вздох и прижимается ближе, поцелуй продолжается, пока Даниэль мягко не останавливает его. — Дорогой, ты очень хороший, — говорит он всё ещё тихим голосом, явно затрагивающим омегу. — Мне очень повезло, что ты сейчас в моих объятиях. Макс издаёт шокированный смешок, когда Даниэль прижимается к нему. Альфа улыбается, ему нравится этот смех, он заставил своего омегу смеяться. — Ты же не скажешь, что Ландо и Шарль ругались на все лады? Макс улыбается, его глаза горят, и Даниэль легонько целует его. — Они все были добры к тебе? Моя стая? Хорошо заботились о тебе? Макс кивает с очаровательным энтузиазмом, пальцы трепещут на Даниэле, подобно неполным движениям. — Я не мог желать лучшего. Они проводят со мной так много времени, и я не знаю, есть ли у них другие обязанности, но… — Их самая важная обязанность — заботиться о тебе, — твердо говорит Даниэль. — Я серьезно. Макс смотрит на него с таким удивлением, прежде чем на мгновение опустить взгляд, как будто собирается с мыслями. Даниэль проводит пальцами по линии подбородка омеги и не пытается торопить его. Он хочет знать мысли Макса, он хочет, чтобы Макс чувствовал поддержку и ощущал себя частью стаи, а не каким-то трофеем, который Даниэль приобрёл только для показа. — Они заботились, — тихо говорит Макс, снова поднимая взгляд. — Каждую ночь Ландо, или Пьер, или Лэнс присматривали за мной. Я никогда так хорошо не спал. И Шарль всё время рядом, всё объясняет и знакомит с людьми. А Пьер готовит для меня, он действительно хорош в этом. Даниэль замечает нежную улыбку Макса. Вполне логично, что Макс ладит с Пьером. Прошлое француза до того, как он присоединился к стае Риккьярдо, тоже было болезненным. И всё прекрасно складывается, когда Пьер — пара Шарля, альфа может выполнять свою работу и быть со своим омегой. Он тоже везучий ублюдок. — Хорошо, они одни из моих близких людей, — отвечает Даниэль. — И они знают, как ты важен для меня. Макс снова краснеет, так что альфе приходится поцеловать его. Он проходит губами по шее, наслаждаясь нежной кожей, целуя в тот момент, который, по его мнению, будет идеальным, его инстинкты подсказывают ему, что нужно продолжать. Но этого не случится без предварительного разговора. — Ты хочешь этого? — спрашивает Даниэль, в последний раз целуя Макса в шею, прежде чем отстраниться назад. Макс нервничает и все еще краснеет, но кивает, так нежно прижимаясь носом к Даниэлю. Черт, это вызывает стон глубоко в его горле. — Я все время думаю о тебе, — говорит Макс, глядя в сторону. — Например, когда я вижу других со своими альфами, других пар вместе, я все время думаю… я бы хотел этого, с тобой, а не просто с кем-то ещё. Глаза Даниэля закрываются, всего на мгновение, впитывая дыхание Макса на его щеке, слова на его коже. Этот момент он хочет запомнить очень четко. Его рука огибает талию омеги, ему нужно, чтобы Макс знал, что Даниэль желает этого так же сильно. — Я хотел бы заявить на тебя права, дорогой, — говорит Даниэль погрубевшим голосом. — Я хотел этого с того самого дня, как вдохнул твой запах. С тех пор я в значительной степени хотел этого все больше и больше с каждым днем. Майкл даже говорит, что от меня воняет этим. Макс нежно прижимается носом к щеке Даниэля и позволяет ему снова поцеловать его. На этот раз поцелуй более глубокий, но альфа сохраняет его нежным. Он не хочет нервировать Макса, он хочет, чтобы Макс знал, что о нем всё ещё заботятся и хотят, так чертовски сильно. Даниэль не собирается всё так просто разрушить. И то ожидание, через которое он прошёл, и те осторожные шаги, которыми Макс так хорошо продвигался. — Я сегодня гулял с Шарлем и видел пары вместе, а потом все смотрели на меня, на то, что у меня нет метки, я ненавидел это. Я хочу, чтобы люди знали, что я твой. Голос Макса немного дрожит, и Даниэль целует его, черт, он так счастлив. Это определенно то, что им обоим нужно, он чувствует, как сильно омега хочет его. И дело не только в безопасности и защите. Даниэль даст Максу всё, что ему нужно и чего он хочет. — Ты принадлежишь мне, Макс, — говорит он с рычанием. — А я — тебе. Не могло быть другого варианта с тех пор, как я учуял твой запах. Макс скулит и так красиво обнажает шею: — Пожалуйста, Даниэль. Черт, инстинкты альфы бушуют, но он держится твердо и опускает руки к молнии джинсов Макса. — Это будет больно, дорогой, — предупреждает он, чувствуя, как под кожей разливается жар, который вот-вот выльется наружу. — Клянусь, будет лучше, если я сделаю так, чтобы тебе было хорошо. Он нежно целует Макса, бормоча: — Я трахну тебя позже, если хочешь. Но ты действительно можешь не торопиться, у тебя столько времени, сколько тебе нужно. Потому что Даниэль уверен, что к Максу вообще не прикасались, и он не собирается испортить все эти первые разы для своего восхитительного омеги. Макс выглядит удивленным: — Ты будешь продолжать ждать? Сердце Даниэля немного сжимается, Макс понятия не имеет, насколько сильно он стоит любого ожидания. Альфа целует его в обе щеки. Гребаный Христос, он так сильно любит свою омегу. — Да. Дождавшись окончательного кивка Макса, Даниэль медленно расстегивает джинсы и просовывает руку в боксеры, чтобы обнаружить очень твердый член, который ждёт его. Он чувствует легкий запах выступившей капельки влаги, великолепный аромат, говорящий ему о том, как сильно Макс хочет его. Он поворачивается, чтобы открыть ящик тумбочки, он знает, где здесь что находится, и достает смазку. Альфа бормочет слова утешения, выдавливая жидкость на пальцы и обхватывая рукой член Макса. Для оргазма его омеги много времени не потребуется, и Даниэль должен быть уверен, что не упустит момент, неотрывно смотря на свою прекрасную пару. Это гораздо сложнее, чем может показаться. — Ты потрясающий, дорогой, — тихо говорит он Максу. — Ты такой удивительный. Всё, что ты сделал здесь, ты такой сильный, смелый и великолепный, ты теперь — часть стаи, и ты мой. Макс вскрикивает, и Даниэль кусает его, разрывая кожу на шее и на мгновение ощущая вкус крови. Макс кончает вскоре после этого, его одежда пропитывается спермой, и он рыдает, вцепившись в альфу. Даниэль облизывает метку, восхищаясь тем, насколько она яркая, все его тело урчит от удовольствия и гордости за то, что он заявил права на свою пару. Он целует Макса, а затем обнажает собственную шею. — Ты должен заявить на меня права, — напоминает он. Омега делает глубокий вдох, его глаза остекленевшие и полные удивления, затем он кивает, придвигается ближе и нервно кладет руку на бедро Даниэля. — А я тоже должен… ? Нога Даниэля дергается, черт возьми, да, он хочет прикосновений своей пары. Он не подавляет стон, так что Макс понимает, что реакция альфы — не способ избавиться от него. — Дорогой, я абсолютно точно без ума от этой мысли, но не хочу, чтобы ты заставлял себя, — отвечает он. Макс сглатывает, но движется к молнии на брюках Даниэля. Его руки дрожат, но от него пахнет решимостью и определенно всё ещё желанием. — Я хочу прикоснуться к тебе, — мягко говорит он. О, чёрт, хорошо. Даниэль не собирается отказывать своему омеге. Он помогает Максу расстегнуть брюки и раздвигает ноги. Он уверен, что его взгляд, обращённый на Макса, сейчас точно обожающий. — Не ставь метку там, где её не было бы видно, я хочу, чтобы все знали, что мой омега выбрал меня, — говорит он Максу. Даниэль помогает покрасневшему омеге со смазкой, а затем получает чертовски приятное удовольствие от осторожных прикосновений Макса к его члену. Он старается, чтобы Макс не только видел, но и слышал его наслаждение с каждым движением руки. Пальцы Макса сжимаются крепче, но это не доставляет боли, он учится и не неуклюж. Он принадлежит Даниэлю. Под кожей разливается жар, и он выгибает бедра навстречу движениям. — Макс, я долго не протяну, чёрт, — выдыхает он. Он чувствует, как губы Макса сжимают его горло, а затем зубы впиваются в шею, и Даниэль сильно кончает. Господи, блядь. Его мир сейчас — это кайф наслаждения, и ничто другое не имеет смысла. Он крепко обнимает Макса, пока его пара нежно ласкает брачную метку. Даниэль вздыхает, другое чувство начинает проникать в него. Оно определенно имеет большое значение. Оно теплое и нежное и точно сочетается с их совместным запахом. В конце концов он целует Макса в лоб:  — Моя потрясающая великолепная пара. Макс мурчит и прижимается ближе, утыкаясь носом в горло Даниэля:  — Моя пара. Он кажется ошеломленным, но счастливым. Даниэль улыбается так же счастливо. Макс счастлив с ним, они счастливы вместе. Они пара. Макса всё ещё нервничает по отношению к нему, но уже гораздо меньше, чем раньше. Даниэль знал, что это не произойдёт так быстро, необходимы время и усилия, чтобы избавиться от всего, что заставляло Макса чувствовать себя таким нежеланным. Но это чертовски отличное начало. Даниэль снимает промокшие джинсы и боксеры Макса, а также свою собственную испачканную одежду. Сейчас определенно самое время для наготы. Макс с трудом вылезает из своей футболки и после этого крепко прижимается к Даниэлю, глубоко и прерывисто дыша. Да, кожа к коже — это именно то, что им сейчас нужно. Даниэль урчит, утыкаясь носом в Макса, наслаждаясь тем, как близко омега прижимается в ответ. Здесь нет сожаления, только любовь.