Беглянки

На столе, не покрытом даже скатертью, стояла небольшая помятая кастрюля с жидким супом внутри; по обе стороны от неё лежали две одинаково старые тарелки, которые было непросто отмыть от век назад присохшей еды, и две кривые ложки. Лурия бережно перемешала суп половником, взяла тарелку, которая была напротив Павете, и налила в неё горячую похлёбку. От неё сильно пахло луком - это было первое, что заметила Павете, поэтому она бессознательно сморщила нос. Она не сильно любила лук, предпочитала его как дополнительный ингредиент, а не как основной. От Лурии не ускользнуло то, как изменилась в лице её спутница. Несмотря на то, что она понимала, насколько скуден будет их ужин, её сильно задело такое открытое отвращение Павете к её еде. Какие-то полгода назад она бы вспылила, выхватила бы у неё тарелку, вылила бы содержимое обратно в кастрюлю и сказала бы ей идти искать в другом месте еду, раз ей не нравится то, что ей дают, но за время общения с Павете она поняла, что её агрессия сделает только хуже и что нужно просто спокойно это обсудить. - Да уж, такое варево вряд ли сравнится к блюдами, которые подают там, где ты жила... - со вздохом начала Лурия, садясь напротив своей спутницы, стараясь не подавать виду, что она заметила выражение лица Павете, которое к этому времени снова стало спокойно-безэмоциональным. Павете молча взяла ложку, зачерпнула ею бульон и неслышно его отпила. - Правда, - ответила она после недолгого молчания. Лурия совсем поникла. Она знала, что её подруга прямолинейна, но чтоб настолько ранить одним словом близкого тебе человека - это было уже слишком. Лурия сжала зубы, чувствуя, как закипает. Павете уже успела съесть ещё одну ложку совершенно невозмутимо. - Но эта еда намного лучше тем, что её приготовили для того, чтоб насытиться, - добавила она, проглотив разваренную картошку, - а не для того, чтоб продемонстрировать таким же расточительным гостям свой доход. Лурия больше не злилась. Она внимательно смотрела на Павете, радуясь про себя, что не вспылила и не наговорила ей обидных слов. Павете же не торопилась продолжать монолог: она перемешала суп ложкой и отхлебнула ещё немного. - В высшем свете еда - такое же развлечение, как и танцы или беседы. Состоятельный человек позаботится о том, что на его столах были разложены самые необычные блюда, которые дадут понять гостям, что ему не жаль денег на то, что будет красиво лежать и, возможно, даже не будет съедено. Гости уплетают одно блюдо за другим и не потому, что они голодны или у них нет денег на такие блюда. Нет. Они набивают себе брюхо, потому что для них еда - это удовольствие. Они могут съесть столько, сколько хотят, даже больше, и это никак не отразиться на их богатствах. Я, к сожалению, тоже таким грешила, - она вздохнула, снова погружая ложку в жидкий суп. Лурия боялась нарушить тишину, потому что она чувствовала, что Павете ещё не всё сказала. - Это было вкусно, но разве это было там необходимо? Нет, ни в коем случае. За столами всегда было шумно, зачастую грязно, потому что некоторые уважаемые в свете люди, кажется, забыли как пользоваться вилкой и ножом, поэтому ели руками или попросту опускались лицом к самой тарелке как свиньи, - постепенно Павете повышала голос, в нём чувствовалось всё отвращение, которое она испытывала к своей прошло жизни. - Блюда нередко падали прямо на пол, и никому не было до них дело. Даже мне. Какая разница, сколько еды придётся выкинуть, если блюд всегда было в избытке. Снова повисло молчание. Лурия даже не коснулась своей порции, она ждала, что ещё добавит Павете, наблюдая, как та аккуратно ест похлёбку, пахнущую луком, больше не морща нос, смотря всё это время себе в тарелку и не поднимая глаз на собеседницу. - За одну тарелку твоего супа я бы отдала всевозможные блюда, которые ела до тошноты в семейном поместье, - она наконец-то посмотрела на Лурию. Взгляд её был серьёзным и каким-то печальным. - Даже если он и в половину не так хорош, он намного ценнее. К тому же, ты разделила трапезу со мной, чему я бесконечно благодарна. Взгляд Павете смягчился, брови слегка поднялись вверх, отчего выражение её лица стало ещё печальнее, но искреннее. Лурия, казалось, всё это время не дышала и теперь, когда у неё появилась возможность сказать что-то в ответ, она лишь отвела в смущении взгляд и произнесла что-то совершенно неразборчивое, наклонила голову к тарелке и слишком громко даже для себя сёрбнула в ответ. Павете шумно выдохнула и слегка улыбнулась. Ужин продолжился в тишине.