Погоня за лотосом

— Бовэнь, подожди! Что же ты делаешь? — от долгого бега сбилось дыхание. Железнодорожная насыпь, потусторонний звук гудка, приближающегося, поезда и отражение дула пистолета в темных глазах. Ещё утром они с восторгом блестели, когда директор издательства огласил дату премьеры его новой книги. — Ван Хаосюань! — «Нет, ты не так должен произносить мое имя. Откуда в твоём голосе столько злобы?»— Ты ещё смеешь спрашивать, сукин ты сын!? — Ли Бовэнь поудобнее перехватил ствол в руке, направляя его точно в голову, готовый в любой момент выпустить патрон. — Моя сестра...в чем она была виновата? Это же ты ее убил! Сбил, на своей проклятой Маserati, и уехал! Оставил ее умирать на мокрой дороге... Я, в который раз, был в ужасе от этих слов. Ноги подкосило, и непременно, я бы рухнул на колени, однако держался лишь на глубоком понимании всей трагедии, что сейчас разверзлась в моей жизни, в жизни лучшего друга. Но готов ли был я нести чужую ответственность? — Я не убивал её! Ты придурок совсем? Опусти пистолет. — Закрой рот. Тебя видели, твою машину, на всех камерах. У меня нет сомнений. — весь ночной воздух пропитался запахом утраты. Пришлось закрыть глаза, пытаясь проглотить комок, что застрял в горле и отдавал привкусом кислого молока. Губы подрагивали, лихорадочно моталась голова, в попытках отогнать недавний эпизод из памяти. Казалось, время между двумя людьми остановилось, а пропасть с каждой минутой, с каждым встречным взглядом, становилась все больше. Я же чувствовал, ещё там, на городской дороге, когда садился в машину, видел в лобовом зеркале его глаза. Он не сказал мне ничего, кроме: «Нам нужно поговорить наедине». Я сделал вывод, что Бовэнь просто боится прослушки и лишних глаз. Мало ли что он мог захотеть обсудить. Последнее время, после той трагедии, представители власти неотрывно следили и прослушивали каждого человека из окружения погибшей Мэн Цзыи. Ее муж лично вёл расследование. Мне конечно же нечего было скрывать и к черной машине, под своими окнами, я привык давно. Больно было смотреть на друга. Я не знал каким образом мог бы ему помочь. Он даже не успел на похороны, задержавшись в аэропорту на несколько часов, из-за нелетной погоды. К утру, ты пришел ко мне, сопровождаемый тенью... Солнца не было, были лишь тучи... Но, зарождающееся желание мести, что когтистыми лапами давило на твои плечи, не нуждалось в источнике света... — Бовэнь, — сиплым голосом произнес я. — ты совершаешь ошибку. Я бы никогда не совершил подобное преступление. Меня специально подставляют, как ты не понимаешь. Разве мы не друзья с тобой? Почему ты не веришь мне? — Не друг ты мне больше. — из глаз его полились слезы. Я замер, пораженный. Это не были слезы боли физической. Плачущим его, я видел лишь однажды.. на могиле сестрёнки. — Прошу, давай ты успокоишься и мы вместе попробуем разобраться во всем. Кто бы не клеветал на меня, его следует вывести на чистую воду. — О, нет, твои жалкие оправдания лишь усугубляют твое положение. Друзья всегда вонзают нож в спину, и ты оказался не исключением. Я жалею что доверял тебе. Лживый убийца! — последнее он выкрикнул. Я почувствовал что устал. Оказаться где угодно, но только не здесь; таково было мое желание в тот миг. Но, все же, попытался сделать шаг навстречу. Видят небеса, я без труда мог бы сейчас выбить оружие из его рук и повалить на землю. Уже представил как бы началась драка. Стоит лишь набить друг другу лица и все сразу встало бы на места; и мозги, и логическая цепочка событий. Однако, я хотел чтобы он сам сделал выбор. Но, от меня лишь отошли на два шага и поприцельнее выставили пистолет. На мгновение я успел подумать о поезде, который, как-то, слишком уж долго ехал. Под ногами земля подрагивала, а ветер всё усиливался. Мысленно шёл отсчёт времени... — Надеюсь ты сгоришь в Аду. Прощай навсегда, Ван Хаосюань. — Нет... Рельсы запели свою мелодию, стая ворон пролетая над сухой травой, огласили конец времени. И все было хорошо; стало тихо, звёзды на небе походили на морских медуз, лёгкий ветерок щекотал потные виски, залетал под рубашку, подсушивал потёки крови на бледном лице... За мгновение до выстрела, я увидел человека; он стоял позади Ли Бовэня и лицо его было искажено злым, предвкушающим оскалом, как если бы на ветке сидел стервятник, ожидая смерти животного. Резкая боль отвлекла меня и человек исчез. Я не успел его хорошо разглядеть. Уже ль это было важно?... *** — Наконец-то. Только попробуй покинуть этот свет. Черный силуэт склонился над бездыханным телом, внимательно всматриваясь в, покрывшиеся посмертной пеленой, глаза. Меч был отброшен пока что в сторону, за ненадобностью, а холодная рука в черной перчатке с особой осторожностью уложила завядший цветок лотоса на грудь мертвеца. В воздухе вырисовался мерцающий символ бесконечного цикла перерождения. Это был знак. Лотос расцвел.