Встреча на лунном холме

      В приемной зоомагазинчика стоял привычный, милый слуху разноголосый гвалт. Щебетали и курлыкали птицы, перелетая с места на место, мурлыкали кошки, нахально требуя внимания и ласки, грелись на спинках кресел ящерицы и змеи. - Эй, мелочь! Тебе уже хватит. Хочешь снова пить ту горькую лечебную гадость? А ты не поддакивай, адепт здорового питания нашелся… Восседающий на диване Леон с аппетитом уплетал китайскую лапшу прямо из контейнера, ухитряясь одновременно удерживать на колене Пон-тян, не подпуская ее к тарелке с печеньем, и вяло переругиваться с возлежащим рядом Тэцу. На появление хозяина никто не отреагировал. Временами графу начинало казаться, что нахального человека питомцы любят больше, чем своего хранителя и защитника. - Вижу, вы все же вняли моим наставлениям и не давали зверям вредную пищу, - граф окинул взглядом комнату, и не найдя значительных разрушений, проследовал к любимому креслу. -О, здоров, Ди, - Леон могучим глотком расправился с остатками лапши и заулыбался. – Как поездка? Все в норме? Словно по волшебству на столике появились большой чайник с чашками и коробочка трюфелей из любимой кондитерской. Граф спрятал улыбку в чашке. Его ждали. О нем беспокоились. - Поездка прошла относительно удачно, - ками отпил божественно вкусный чай и опустил чашку несколько резче, чем собирался. – Все же некоторые люди – весьма неприятные существа. Брать в дом беззащитное создание и издеваться над ним - отвратительно. - Тот лощенный хлыщ, который хотел бойцовскую собаку и все норовил прихватить тебя за задницу? Помню, как же. Граф невольно залюбовался своим спутником. Леон неожиданно проникся любовью к японским нарядам в своей извращенной манере. Хакама на рослом американце напоминали бриджи, подпоясанная рубашка не сходилась на груди. Костюм однажды притащил Тэн-чан, и Леон очень дорожил подарком. Благо хоть носил его только дома. - Может, ему в рожу прописать пару раз? – уперев кулаки в колени, бывший детектив окончательно приобрел сходство с разбойником из театральной постановки. - Поддерживаю, - Тецу вальяжно перетек в сидячее положение. – Вдвоем быстро управимся, никто не подкопается. Тотецу хищно щелкнул зубами, расплываясь в весьма многообещающей клыкастой улыбке. - Не стоит, - граф уже выучил, что подобные инициативы нужно пресекать сразу, дабы экстренно не разгребать последствия. У обитателей зоомагазинчика и одного человека желание его защищать временами переходило все разумные пределы. – У герра Францвальда оказалась весьма добрая и отзывчивая сестра. Она позаботится о щенке. А я позаботился, чтобы он сам боялся приблизился к любой собаке ближе, чем на пару метров. - И правильно, - одобрительно кивнул Леон, оскалившись по-волчьи. – Кстати, все хотел спросить, а чего это ты в гости к тому герру так вырядился? Для удобства и из-за жаркой летней погоды граф выбрал чонгсам без рукавов с разрезами до середины бедра и узкие брюки. Вполне пристойный наряд. Взгляд Леона стал тяжелым, хищным, и в животе предательски знакомо затрепетало. Звери понятливо начали расползаться и разлетаться из комнаты. Последним ушел Тэцу, унося под мышкой Пон-тян и задорно подмигивая напоследок.       …Тогда, после их встречи, граф Ди предложил человеку выбор. Он поможет ему все забыть и вернуться к обычной жизни, в которой ками останется лишь смазанным воспоминанием о странном китайце. Либо человек может остаться с ним, исчезнув для мира людей. Он не требовал немедленного ответа, ожидая протестов или попыток навязать свой вариант. Леон спросил только, может ли он в последний раз позвонить Крису и Джил и заверить их, что с ним все хорошо. С тех пор прошло больше семи лет, и ками не раз думал, что человек дан мирозданием ему в наказание. Они часто спорили, несколько раз сильно ссорились, а однажды Леон даже ушел и отсутствовал больше месяца. Ситуация, предшествующая этому, с человеческой точки зрения и впрямь сложилась неоднозначная. Мальчик, пришедший в магазин в поисках питомца, был смертельно болен. Ди познакомил его с другом, который скрасил последние дни жизни ребенка и помог безболезненно уйти. Леон вспылил, они наговорили друг другу много оскорбительного и несправедливого. Возможно, проблема заключалась еще и в том, что мальчик был очень похож на младшего брата детектива. Вернулся Леон усталым и опустошенным, словно не веря, что его будут ждать. Граф наступил на горло собственной гордости, молча поставив перед опустившимся на диван в приемной человеком чашку любимого жасминового чая. В тот вечер Леон признался, что испугался самого себя. Испугался, осознав, что готов принять любые поступки любимого ками, идущие вразрез с моралью и законами людей. - Ты – моя семья, Ди. Кроме тебя и Криса у меня никого нет. Я и злился на тебя после побега именно из-за ощущения, что у меня была семья и вдруг без причины распалась. …Детский рисунок Криса до сих пор хранился бережно упрятанным в шкатулку. Преданность семье граф Ди понимал гораздо лучше, чем романтическую любовь. Он всегда знал, что легко не будет. Существам из разных миров, воспитанных в совершенно разных традициях, сложно ужиться под одной крышей. Человек с годами не утратил раздражающих манер, продолжал курить в магазине, баловать зверей и временами задирать клиентов. Одному прилипчивому типу, поинтересовавшемуся у графа, кем ему приходится невоспитанный лаовай, Леон ответил, что он любимый питомец. Кое-как спровадив клиента, граф смеялся так, что едва не задохнулся. Они менялись оба. Сперва почти незаметно, но по прошествии семи лет граф Ди ясно видел эти перемены. Человек стал мудрее и спокойнее, научился смотреть и видеть, и думать, прежде, чем обвинять. Сам же он открыл для себя новые грани удовольствий – неспешные разговоры, наполненные беззлобными остротами, уютное молчание в созерцании ночного звездного неба, прогулки по паркам и магазинам, совместное приготовление ужинов. Леон с удовольствием возился с звериной мелочью, помогал кормить и ухаживать. Когда человеку становилось скучно, он подрабатывал частным детективом – они перестали постоянно менять города и страны, проведя последние два года в Германии. Самым же новым удовольствием стали ночи вдвоем. Ками временами поражался, как коварно человек способен превратить его из хладнокровного и рассудительного хранителя в одержимое первичными инстинктами существо. После их первой ночи, когда граф не смог встать самостоятельно, и Леон завернул его в остатки халата, на руках неся в купальню, он пообещал себе никогда больше не повторять столь неоднозначный опыт. Кто бы сомневался, что обещание он нарушил относительно скоро. Со временем они научились дарить друг другу удовольствие без неприятных последствий. Стоило вспомнить, как забавно Леон открыл рот на замечание о том, что они оба мужчины, потому несправедливо лишь одному быть владеющим. Участь свою бывший детектив принял с честью, в процессе участвовал весьма активно, хотя после целый день тер поясницу и демонстративно морщился при попытках присесть на любую мягкую поверхность...       Граф Ди пил чай, наслаждаясь вкусом конфет и урчанием человека, перетянувшего его на диван и уложившего лохматую голову ему на колени. Волк на лунном холме и юный хранитель больше никогда не будут одиноки… Спустя еще 10 лет. - Ди, прелесть моя ядовитая, а скажи-ка мне, пожалуйста…        Леон, не постаревший ни на день, лишь раздавшийся еще больше в плечах, вынырнул из недр магазинчика и приближался к вернувшемуся с покупками графу пружинистым шагом охотящегося зверя. Граф Ди инстинктивно выставил перед собой коробку с фруктовым тортом в надежде, что на такую красоту у бывшего детектива рука не поднимется. - Что именно вы хотели узнать, мой дорогой? – светским тоном поинтересовался ками, делая осторожный шаг назад. Леон в таком состоянии напоминал крупного волка, от которого, как известно, лучше не бежать. - По какой причине твой перерожденный отец, несомненно унаследовавший все темные таланты вашей семейки, охмуряет моего брата? Торт был бережно опущен на стол во избежание. Граф знал, что Леон следит за судьбой младшего брата, и не препятствовал. Он тоже скучал по милому серьезному ребенку, уже успевшему стать молодым мужчиной, избравшим стезю полицейского. Возможно, вернуться в США оказалось не такой уж плохой идеей. А Сан-Франциско не так далеко от Лос-Анжелеса. Давно стоило узнать, как дела у человека, некогда бывшего его отцом. - Возможно, потому что ваш брат вырос в воспитанного и приличного юношу, перед очарованием которого сложно устоять? Вижу, что род Оркоттов таит в себе опасность персонально для нас, бедных хранителей. - Ах, ты ж! – подавившись воздухом от неспособности облечь все свое возмущение в слова, Леон варварски сграбастал графа в костедробильные объятья. Зарылся носом в волосы на виске, добавляя уже гораздо спокойнее. – Сойдемся на том, что это просто наша судьба.