Собрать по осколкам

— Что? Что случилось, Этери Георгиевна? – Евгения правда недоумевала о чём женщина. Этери кивнула в сторону Плющенко сидящего за столом. — Что он, – женщина сделала паузу, – здесь делает? — Ну он мой друг, а что в этом такого? – Этери замечает её взгляд и усмехается. — Признайся честно, ты назло мне его позвала? – Женщина судорожно вздыхает, но со стороны выглядит уверено. — Нет! Что Вы, как Вы могли подумать? – Женя наблюдает, как женщина вызывает такси, слегка дрожащими руками. — Все с тобой ясно, Медведева. Ты черствая, как и он сам. – женщина развернулась и ушла из клуба, оставляя Медведеву на едине со своими мыслями. Было бы не так больно, если бы это была не её любимая женщина. *** Тем временем у Алёны и Саши наконец-то все хорошо. Боль никуда не девается. Но тянувшая их друг к другу красная нить наконец согревает, а не режет. Они лежат рядом друг с другом. Комфорт и уют. Больше им ничего не нужно. — Слушай, как-то не красиво получается, день рождение Жени, а про наше с тобой примирение в честь этого дня мы так и не рассказали. - вдруг сказала Алёна. — Ты права… Пойдем разыщем её и расскажем все! – с энтузиазмом сказала Саша. — А пойдем! – Алёна поднимает глаза, а Саша тонет в этих зелёных глазах, что похожи на свежую траву, напротив. Знали бы девочки сейчас, на сколько Жени не до их отношений. У неё из под ног падает земля. Так фигово, пожалуй, она не чувствовала себя никогда. *** Девушки оделись и вышли из комнаты. — Черт, где Женя? – Алёна вглядывалась в толпу, но найти подругу не удается. — Сейчас я ей позвоню. – Саша достает телефон и набирает номер. Женя видит горящий экран телефона, надеясь, что это Этери, она взяла его в руки, но увидела контакт «Сашулькин». — Черт. "Может не отвечать?" – Пронеслось у неё в голове. Но она не могла так поступить с Сашей, поэтому быстро вытерла слезы и ответила на звонок. — Алло, да, Сашулька. – Женя будто получила удар под дых. Говорить было тяжело, но она старалась делать это естественно и максимально весело. — Ты где сейчас? Мне нужно кое-что тебе рассказать. – игриво говорила Саша, крутя прядь волос у себя на пальце. — А это что-то срочное? Я просто немного занята сейчас. – Жене хочется переломать каждую чертову косточку в собственном теле, только бы не чувствовать то, что скребёт рёбра изнутри. Она не может разговаривать сейчас, но и не может сказать нет. — Не знаю на сколько важным это будет для тебя, но для меня очень. Это поднимет тебе настроение, обещаю! "Пожалуй поднять настроение мне действительно стоило бы." –Размышляла Женя у себя в голове. — Ладно, Саш, я на крыльце сижу, можешь подойти. — Отлично, скоро буду. – Саша чмокнула микрофон и сбросила звонок. Женя сжала свой телефон в руках, а затем расслабила руки и уронила на пол, упав за ним же на колени. В глазах мутнело, а внутри жгло так, что обычными криками и рыданиями невозможно было погасить эти вспышки душевной боли. Девушка побледнела. Слезы больше не текли из глаз. Не потому что ей не было горько, а потому что она не могла больше плакать. Силы заканчивались, было такое чувство, что она вот-вот упадет в обморок. *** — Здравствуйте, Этери Георгиевна. – маленькая брюнетка стоит у бортика катка и улыбается зашедшему тренеру. — Здравствуй, моя хорошая. – тренер опускается на корточки, чтобы обнять девочку и аккуратно целует в носик, от чего маленькая Женька заливается звонким смехом. *** — Смотри, это Юдзуру Ханю. В прошлом году он выиграл олимпийские игры в мужском одиночном фигурном катании. Не будем загадывать, но я верю, что когда нибудь и ты сможешь это сделать. – тренер шептала это тихим голоском, убаюкивая девушку перед ее первым взрослым этапом гран-при в жизни. — Я буду очень стараться. Очень-очень... – засыпая, сказала Женя. — Я знаю малышка, знаю. – голос тренера был нежным и тихим, каким не был не с кем, кроме Жени. *** Женя сидит в углу своей комнаты и плачет. Горько-горько. Она никогда не позволяла себя выпускать столько эмоций, но сейчас была самая настоящая истерика. Она сидит и жмется в угол, впиваясь ногтями в нежную кожу на ногах. От отчаяния так хочется выть, выдрать собственными руками сердце и раздавить. Женя аккуратно поднимает с пола свою серебряную олимпийскую медаль. Серебро. У Жени серебро. Она столько работала ради золота, она так мечтала одеть свою олимпийскую медаль на шею Этери Георгиевне. Она так хотела выиграть эту олимпиаду… Собрать большой шлем, исполнить заветное желание, что они обсуждали с Этери 4 года назад. Она держит эту медаль в руке. Как же хочется её уничтожить, сжечь, вышвырнуть в окно, только бы эта противная штука больше не мешала спокойно жить, не приносила ноющую боль. — Жень, хватит. — слышит знакомый голос, и сейчас она по-настоящему рада его слышать. Женя чувствует злость на Этери, за то, что та не оставила ей более сильную программу, за те слова, что она сказала ей в kiss and cry. Но Тутберидзе, единственный человек, кого она подпустит к себе в такой ситуации. Потому что она по прежнему ее любит и благодарна за все. Потому что, она все равно найдет как оправдать Этери, и сама женщина это знает. Их тандем слишком крепок, чтобы рухнуть. Ну, ей так казалось. Чужие руки притягивают к себе, нежно поглаживая по спине. Женя утыкается лбом ей в плечо и плачет. Плачет почти беззвучно, так, что если бы не периодически вздрагивающее тело, Тутберидзе бы подумала, что Медведева уснула. — Тери, — всхлипывает Женя, цепляясь пальцами в её плечи, словно так может передать ей половину своих чувств. — Почему так больно? — Не знаю, Женечка, не знаю. Этери лукавит. Потому что, кому как не ей знать, почему так сильно болит. И Этери знает, что унять эту боль практически невозможно. Этот проигрыш не только Женин, Этери разделила его вместе с ней. Приятно иметь двух своих фигуристок на высших ступенях пьедестала, но неприятно видеть одну из них не на своем месте. Бесспорно, Алина заслужила эту победу. Она трудилась из-за дня в день, и Этери искренне счастлива за свою девочку. Но что-то не дает покоя ей внутри. Как-будто на душе скребут кошки, а на спине лежит огромный камень, который не в силах согнать. — Люди не перестанут тебя любить из-за одной проигранной медали. Ты победительница их сердец. – женщина слегка отстранилась и ткнула пальцем в зону возле сердца, — Ты всегда будешь моей любимой спортсменкой, — с улыбкой подмигивает Тутберидзе, — Чтобы не случилось. – Этери обнимает бережно, совсем не как тренер спортсмена. Как женщина обнимает любимого человека. Так думает Медведева, и на секунду, ей хочется верить в это. – До завтра, дорогая. – Тутберидзе поднимается с пола и тихонько выходит из комнаты, оставляя Женю одну погружаться в свои мысли. *** Все новые и новые воспоминания накрывали Женю с головой, и от каждого становилось все больнее, пока наконец на крыльцо не выходит Саша. — Привет, Женечка! – Трусова накидывается на подругу с обнимашками. — Привет, Сашка. – Женя искренне обнимает подругу и ложит на её плече свою голову. Саша почувствовала слабость подруги. — Жень, все хорошо? – она спрашивает осторожно, боясь, что ответ не будет положительным. — Да, Саш, все отлично. – Женя натянула улыбку. — Тогда, мне надо кое-что тебе показать. – Саша вытягивает Алену из-за двери и одним ловким движением притягивает к себе и целует в губы. Под темным звездным небом к обширному крылу дома приютилась деревянное крыльцо, обрамленное зеленой растительностью. Темное небо было засыпано яркими белыми звездами. Листья на деревьях колыхались от малейшего дуновения ветерка. Было слышно лишь тихие отголоски музыки в здании и журчанье ручья на улице. Воздух был свежем. Казалось, что в этом месте время остановилось. Тишина создавала ощущение спокойствия и умиротворения. Здесь ничто не могло отвлечь и потревожить. Алёна аккуратно касается талии Саши, а затем прижимает к себе, разрушив и так неприличное расстояние между ними. Сердце Жени забилось сильнее, мелкая дрожь прошлась по всему телу. Девушка была счастлива видеть Сашу и Алёну вместе, но также она осознает, что такого как у девочек никогда не случится у неё и её Этери. Точнее не её. Женя не знает, что ответить, комкает толстовку и смотрит на звезды. Когда девушки наконец-то отстраняются друг от друга Евгения выходит из омута своих мыслей. — Девочки, я так за вас рада! Вы представить себе не можете. Я знала, что вы померитесь! – она не ярко выражает свои эмоции, но настолько искренне улыбается, что и Алёна, и Саша безусловно верят ей. — Спасибо большое, Жень. – Саша отходит от Алёны, скрещивая руки на груди, и становится рядом с Женей. — Без тебя бы этого не случилось. – добавила Алёна. — Я рада, что смогла поучаствовать. – Женя искренне улыбнулась. — И все же, Жень, я же вижу, что что-то не так. – Саша подходит ближе и прикладывает ладошку к её щеке. – ты какая-то убитая. — Все нормально, Саш, правда. – Женя тихонько выдохнула. Истерику отпустило. Но больно по прежнему. — Ладно, поверю тебе на слово. Но если что, ты знаешь, что я тебя всегда выслушаю, да? – Саша заглянула в ее глаза, будто пытаясь увидеть в них, что произошло. Женя кивает, а девочки удаляются оставив её в полном одиночестве. Алёна пару раз обернулась, но они с Сашей прекрасно понимали, что умолять Женю что-то рассказать бесполезно. Саша лишь надеялась, что девушка всё таки ей позвонит. Слёзы застывают где-то в горле, но больше она не плачет. Женя спокойно собирает свои вещи в сумку и сославшись на плохое самочувствие, попрощалась с гостями и удаляется. *** — Она сама не своя какая-то, не находишь? – Саша крутит в руке локон волос. — Может, правда плохо себя чувствует? – Алёна садится на соседний стул от Плющенко. — Думаешь? – Саша присаживается рядом. — Надеюсь. – пробурчала Алёна, слегка приподняв брови. — И я надеюсь. – Саша выдыхает. — Кого обсуждаете? – вмешался в разговор Плющенко, сидевший один. — Не Ваше дело. – грубо ответила Саша. — Ясно. Ты только грубить умеешь. Вот так воспитывает своих учениц Тутберидзе. – Евгений уже не на шутку разбушевался. — Плющенко у нас какой-то «В тихом омуте черти водятся». – Улыбнулась Алёна. — Прошу не говорить обо мне в третем лице, пока я нахожусь здесь. – Женя закатил глаза. — А Вы находитесь? – съязвила Алёна, заливаясь смехом. Евгений резко встал и ушел с вечерники. — Какие мы с тобой все таки сучки. – продолжая смеяться, сказала Алена. — Ни то слово. – засмеялась Саша. *** Женя возвращается в отель. Меньше всего на свете ей хочется сейчас с кем-то говорить. Она снимает сумку с плеча и ставит ее на стул в прихожей. Буквально 5 дней назад, она выступила на этапе гран-при, заняв вторую позицию и набрав 205,44 балла, уступив Каори Сакамото 17,9 баллов. Подумать только, пару лет назад для неё могла показаться разница в 5 баллов трагедией, а сейчас 17,9 уже плод упорных тренировок. Но самое страшное, что в этот момент, второе место на этапе гран-при её волнует меньше всего. В голове крутится очень много событий. Ссора с Тутберидзе, воссоединение Саши и Алёны, её вечеринка, которую она пропускает из-за какой-то кудрявой блондинки. Дом, что она сняла, нужно будет убрать с утра, заплатить за все, приехать в Россию, успеть провести время со своими близкими, выступить в нескольких шоу Авербуха и продолжать упорно тренироваться, чтобы пробиться хотя бы на чемпионат Европы. Девушка снимает кроссовки продолжая прокручивать все события в голове. Зайдя в комнату она плюхается на холодную постель. Пахнет свежестью. Отмечает она у себя в голове. Женя достала из кармана телефон, и ловко стянув с себя толстовку, начала печатать сообщение. Здравствуйте, Этери Георгиевна. Я хотела спросить, мы 21 едем в Россию, а билеты уже куплены или нужно самим покупать? Еще пару раз перечитав сообщение и имитаций, нажать на кнопку «отправлено», она все же это делает и буквально в эту же секунду, видит, как две серые галочки возле сообщения превращаются в синие. — Она ждала моего сообщения. – с улыбкой произносит Женя. Добрый вечер, Евгения. Все уже куплено. — Евгения. – бормочет себе под нос Женя. Спасибо. – печатает Женя и пытается придумать, что написать дальше. Хочется как-то укусить по-больнее, чтобы было видно, что не одна Этери дуется, но в голову, как назло, ничего не приходит. Ещё пару написанных продолжений, тут же стертых и Женя останавливается на белом сердечке, которое никогда не ставила и отправляет сообщение. *** Pow:Этери. Я сидела на кровати в своем номере. Было душно, комната озарена тусклым светом некачественной лампочки, от которой отдавало желтым оттенком. Мой номер не очень большой, но в нем есть все, что мне нужно. В комнате стоит моя односпальная кровать полностью с белым постельным бельем, рядом длинная тумбочка, в которой я разложила все свои вещи. Между тумбочкой и кроватью небольшое окошко, на нем лежал мой телефон. Я лениво взяла его и начала ждать сообщение, от одного человека. Это Женя. Я знала, что она должна мне написать и не обязательно на тему нашего конфликта. Но не написать она не сможет. Я просто сидела и минут 15 смотрела в наш чат в вацапе. — Ну давай, зайди же уже наконец. – я начала трясти телефон в своих руках, пока он не упал на пол. — Черт. – лениво подняв его, я посмотрела в верхний угол экрана и узрела как надпись «Женька💗 был/а в сети 3 часа назад.» изменилась на «онлайн.», а через долю секунды «печатает…» Быстро выйдя из диалога, я начала ждать сообщение, а когда оно пришло вальяжно открыла чат и начала читать. Было страшно увидеть сообщение о нашем сегодняшнем конфликте. Когда меня отпустило, я поняла, что все таки была не права, но уступать совсем не хочется. Я прикладываю ладошку к груди и устремляю взгляд в потолок, попутно продумывая, какие ответы напишу на Женины сообщения, пока не чувствую в руке вибрацию телефона. Я взглянула на экран и поняла, что во время ожидания сообщения он заблокировался. Пока я клацала по нему, ждя, что телефон наконец увидит мое лицо и покажет наш с Женей чат, уже сто раз перематерила в своей голове создателя «iphone 12». Наконец у меня получается это сделать и я читаю текст написанный Женей…