Столовая

Хищники, время от времени поедающие людей живьём, обычная часть жизни. Обычно, в ресторан хищников идут добровольцы, готовые закончить жизнь подобным образом. Реже туда отправляют преступников и больных. Но иногда, когда добровольцев не хватает, жребий падает на обычных людей. Есть свои правила и ограничения в выборе назначенных добровольцев, и систему все считают справедливой. И когда случай указал на меня, я и не подумал противиться. Пусть я и мог прожить ещё долгую жизнь, мне не повезло. Как и положено, я передал свои дела и сделал то, что планировал. Знание срока собственного конца не принесло радости, хотя и дало уверенность в своём будущем. И затем, когда пришёл срок, я явился в указанное в повестке место, чтобы меня подготовили к съедению. И вот я стою перед дверями для будущих жертв, в компании таких же добровольцев. Многие, как и я, сильно нервничают. Мало кто действительно не боится долгой и не очень приятной смерти. Никто никого не принуждает, добровольцы идут сами, а избранным дают много времени, чтобы решиться. Вот и я наконец решаюсь войти. Внутри я показываю свои документы и повестку, после чего меня отводят в предназначенное для меня помещение. Посещение ресторана хищником это не рутинное событие для последнего. Хищник обязан подготовиться к приёму живой пищи. Да и жертвы проходят подготовку. Первым делом я заполняю анкету. В ней всего лишь нужно выбрать варианты того, кто и как меня съест. Проглотят ли меня быстро или же будут смаковать, буду ли я сопротивляться или же отдамся мирно, нужно ли меня связать или напоить. И конечно же, что ждёт меня в желудке моего хищника. Вариантов на удивление много. Размер желудка, моя поза внутри, содержимое вокруг меня, скорость моего пищеварения и возникающие ощущения. Для ознакомления есть немало описаний и даже записей того, что происходит, для возможности сделать осознанный выбор. Я прочитал несколько текстов и посмотрел парочку записей, после чего расставил отметки в бланке. Вот и всё, осталось только подготовиться и дождаться своего хищника. Через час мне назначили время, когда я встречу свою судьбу. Также мне сообщили, кто будет моим хищником. Это оказался знакомый мне дракон, он учил меня самодисциплине несколько лет назад. Надеюсь, он меня не вспомнит, ведь хищникам не так легко есть знакомых и друзей. То, что меня съест этот дракон значит одну вещь для меня - в его животе много места, и там я пробуду довольно долго. Неприятно, но не так уж и больно. Новая определённость не избавила меня от страха, я всё ещё очень хочу жить. Но хищникам необходимо есть, даже когда не всем хватает желающих. Подготовка к съедению это не только ожидание. Каждый день меня моют и смазывают кожу маслами. Специальная диета позволяет максимально утолить потребность хищников в жертвах. Дракону нравится есть людей с избыточным весом, а я как раз такой. Так что мне не требуется приводить себя в подходящую форму. То, что я соответствую вкусам хищника это плюс. А вот наше с ним знакомство это минус. Дракон приходит проведать свою жертву буквально на следующий день, и после недолгого разговора мы оба соглашаемся с жребием. Хотя, мне и приходится применить на практике то, чему меня научил дракон. Слишком страшно осознавать, что скоро я окажусь в его чешуйчатом брюхе, и слишком тяжело отвести взгляд от его пасти, горла и живота. Дракон учил меня справляться с гневом, и его уроки помогли обуздать страх. Мы с ним договорились, что он закончит мою жизнь, если боль станет слишком сильной. Я не буду бороться и сопротивляться, а дракон проглотит меня быстро. Он не заинтересован в смаковании жертвы, а я не хочу затягивать. Дракон ушёл, а я продолжил готовиться. В новом бланке мне предложили выбрать дополнительные условия. В списке много пунктов, в том числе и очень странные. Я могу понять камеру, диктофон или фонарик. Кто-то же описал свои ощущения при съедении. Обезболивающие для хищников, чьи желудки слишком болезненно обходятся с жертвами, резиновые трусы для временной защиты излишне чувствительных мест, маски для дыхания. Это чтобы последние часы не были пыткой. Я даже могу понять тех, кто просит быстрее оборвать свою жизнь. Но вот зачем нужны средства для временной остановки пищеварения, временная защита от собственного растворения, возбуждающие препараты и ещё более экзотические запросы, я не понимаю. Не понимаю, как можно наслаждаться своим съедением. Не, я знаю, хищники могут сохранять жизнь и лишь на время глотать людей ради внутреннего массажа или медицинского осмотра. Но я не понимаю тех, кто получает от такого удовольствие. Или тех, кто просит о том, чтобы в животе их хищника были останки прошлой жертвы или съеденная ранее пища. Наконец наступает мой последний день. До этого со мной встречались только работники столовой, но перед самой встречей с хищниками я смог немного пообщаться с другими жертвами. Кто-то из них нервничает, кто-то изнемогает от желания исполнить своё предназначение. Я просто волнуюсь и боюсь. Людей впускают в зал небольшими группами, не позволяя остальным смотреть на то, как съедают других. В других местах это происходит более открыто, я и сам пару раз смотрел, как съедают добровольцев. Хотя, и с расстояния. Подходит очередь и моей группы. Мне сообщают, куда идти, открываются двери, и я вхожу в большой зал, наполненный хищниками. От страха я едва соображаю, мне не получается рассмотреть всё, только отдельные детали привлекают взгляд. Вот ярко синий дракон изгибает шею и отводит голову назад, чтобы быстрым выпадом схватить стоящего перед ним человека. Вытянутая выпуклость прокатывается по чешуйчатой шее и исчезает в массивном теле. Дракон уходит, а за ним открывается вид на следующую сцену. Молодой парень мило болтает с огромной лисой и гладит её мордочку. Он явно хочет попасть в её пасть. Ещё дальше одной девушке не хватает решимости, чтобы войти в пасть большого волка. Она плачет и извиняется, а волк её утешает. Он говорит, что не против подождать. Я медленно иду через зал, даже не замечая как остальные отходят к своим хищникам. Над каждым местом есть номер, и мне нужно пройти ещё какое-то расстояние до моего места. Взгляд притягивают зубастые пасти и колеблющиеся животы разных хищников. Многие из них не уходят сразу, а сидят и наслаждаются движениями проглоченных людей. И не только людей. Жертвы бывают тех же видов, что и хищники. Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть как волк салит девушку себе на шею и выходит. Так я могу хоть немного отсрочить свою собственную встречу с драконом. Но встречи не избежать. Дракон ничего не говорит, для него я уже не бывший ученик, а еда. Но он позволяет мне полюбоваться на себя и успокоиться. Я делаю несколько медленных глубоких вдохов и отодвигаю свой страх подальше. Всё же дракон перед моими глазами очень красивый, большой, сильный и грациозный. Я любуюсь его блестящими чёрными чешуйками, успокаиваюсь. И когда я считаю себя готовым, я делаю шаг вперёд. Уже знакомым образом дракон отводит голову назад и изгибает шею. Затем пасть распахивается и резко приближается сверху. Точно выверенным движением дракон хватает меня так, что я до половины проскальзываю в его тесное горло. Я даже не успеваю вздрогнуть, как всё погружается в темноту. Кожу моментально облепляет горячая слюна, гладкие мышцы сжимают голову и плечи. Массивный гибкий язык уверенно оборачивается вокруг тела и толкает меня в зад, поднимая над полом, втягивая в пасть и проталкивая в глотку. Вокруг ног становится тепло и влажно, это дракон закрывает пасть. Его зубы не касаются кожи ни единого раза. Затем дракон поднимает нос к потолку, и я почти без усилий соскальзываю по тесной трубе пищевода. Всё это занимает лишь секунду, но для меня всё это тянется очень долго. Голову переполняют разные мысли, меня захлёстывает поднимающаяся паника. На самом деле я совсем не готов отдать жизнь дракону. Вот только уже слишком поздно отступать. И моих сил слишком мало, чтобы даже замедлить это скольжение. Гладкие стенки сжимаются со всех сторон с такой силой, что я не могу удержать воздух в груди. Плоть прижимается к лицу, невозможно не только закричать, но и даже издать жалкий писк. Путь вниз, до желудка, занимает всего секунду. Но из-за страха эта секунда растягивается почти до бесконечности. Затем я проваливаюсь в тесный скользкий мешок с множеством волнистых складок. На дне желудка я окунаюсь лицом в лужу слюней и начинаю барахтаться, чтобы не утонуть. Желудок тесный, но достаточно мягкий и эластичный. Так что я с трудом переворачиваюсь. После первого же вдоха, я кашляю и в панике пытаюсь нащупать то место, через которое я попал внутрь. Но вход плотно закрылся за моими пятками, и мне уже не выбраться. Темнота полнейшая, я отказался от фонарика. Запах сырого горячего воздуха невозможно описать. Горячие, упругие и скользкие пласты плоти тяжело стискивают тело со всех сторон, плотно обхватывая тело в слизистых объятиях. Двигаться тяжело, на смену панике приходит усталость. Я перестаю толкать тугие стены и шарить среди складок в поисках выхода. Всё равно, это совершенно бесполезно. Да и дракон не испытывает удовольствия, когда кто-то извивается в его брюхе. Я снова делаю несколько глубоких вдохов, привыкая к запаху и успокаиваясь. Где-тотнад головой негромко шумит дыхание дракона и бьётся его сердце. Я настраиваюсь на эти ритмы и стараюсь привести своё собственное тело в соответствие. Я начинаю дышать так же медленно, как и огромный дракон вокруг меня. От этого кружится голова, а сердце едва не выпрыгивает из груди. Глубокая медитация у меня всегда начинается с такого. Я не могу сразу перейти в нужное состояние, всё приходится настраивать по очереди. Когда я привыкаю дышать максимально глубоко и медленно, я постепенно замедляю ритм собственного сердцебиения. Это труднее, чем при обычной медитации. Сердце дракона бьётся слишком медленно, я едва не теряю сознание, когда наконец синхронизирую своё сердце с этим ритмом. А ещё, мне слишком жарко. Покрытая кислой слизью кожа совсем не охлаждается, тепло наоборот просачивается внутрь тела. Воздуха тоже не хватает. Снаружи дышать в темпе дыхания дракона намного легче, чем внутри. Поддерживать такое состояние тяжело. Зато, не остаётся места для паники. Даже страх куда-то отступает. И я могу чуть более спокойно разобрать, что же я ощущаю. Темно, от нехватки воздуха перед глазами мелькают цветные пятна. Я слышу биение сердца дракона над головой, там же тихо шипят лёгкие. Всё немного сжимается вместе с дыханием зверя. Горячая, сочащаяся слизью, гладкая плоть почти равномерно давит на всё моё тело со всех сторон. Упругие складки дают очень ненадёжную опору, я словно тону среди них. Инстинктивно мне хочется выплыть наверх, подняться, начать барахтаться в этой трясине. Я уже пытался, и от усталости конечности наливаются тяжестью. Но голова от нехватки воздуха совсем лёгкая, тело кажется невесомым. Очень странное ощущение. Гладкая округлость и мягкость складок плоти вокруг на удивление приятно ощущается. А вот обильно покрывающая всё слизь заставляет меня иногда передёргиваться. С этим бороться тяжелее, чем с паникой. Такие судороги регулярно сбивают мне сосредоточенность. Вокруг довольно громко булькает, чавкает, стонет и урчит. И сам желудок дракона, и органы ниже. Уши наполняет постоянный негромкий шум, от которого становится вдвойне противнее. Очень тяжело прогнать мысли о чём-то густом, липком, тянучем или вязком. Ведь звуки вокруг именно такие. Ещё хуже запах и вкус. От попавшей в рот кислой слюны сводит челюсти. А вонь желудочного сока и переваренной пищи просто оглушает. И я невольно думаю о том, что это пахнут прошлые жертвы этого места. Хотя, этот дракон ест живых раз в полгода, ему больше не нужно. Но всё равно, слишком хорошо ощущаются запахи крови и мяса среди остального. Долго наслаждаться покоем мне не удалось. Дракон встал на все четыре лапы и спокойно пошёл куда-то. Для меня всё перевернулось, я потерял равновесие и начал барахтаться, вернулась паника, разум затопила волна ужаса. Факт моего съедения стал слишком шокирующим. Ритм шагов дракона нарушился, сквозь чавканье я услышал шелест чешуи, всё заметно сжалось. Но поняв, что дракон приложил лапу к животу, я подавил панику и снова погрузился в медитацию. Дракон продолжил идти, покачивая животом и ритмично переступая лапами. Этот ритм посложнее. Да и медитировать лёжа совсем непривычно. Если лечь на спину, желудочная слизь заливается в рот. А повернувшись на бок, можно окунуться в перетекающую с места на место лужу слюны. Желудок немного изогнут, поэтому я не могу выпрямиться. От неудобной позы тело постоянно затекает, и мне приходится прикладывать все силы, чтобы продолжать медитацию. Дракон идёт довольно долго. И я начинаю замечать тревожные ощущения. Кожу в самых чувствительных местах начинает ощутимо жечь, мне всё больше не хватает воздуха. Желудок временами сжимается. Не весь, по нему словно проходят медленные волны. От этого меня поворачивает внутри, приходится упираться и напрягать тело. Иногда эти волны поднимают слюни к голове или прижимают меня лицом к стенке желудка. Мне и так не хватает воздуха, а это вынуждает задерживать дыхание. Необходимость двигаться нарушает сосредоточение. И когда это происходит, я снова осознаю весь ужас своего положения. Приходится снова успокаивать себя, приходится изгонять страх и отвращение, приходится опять выравнивать свой пульс с пульсом драконьего сердца. Хорошо хоть из-за прогулки сам дракон начал дышать немного чаще. Наконец дракон пришёл туда, куда шёл. Я понял это, когда он начал двигаться иначе, а затем и вовсе сел. Всё вокруг начало вибрировать от его голоса, но я не смог разобрать ни слова. Похоже, дракон читает лекцию. С выражением. Его дыхание более не такое равномерное, да и живот вокруг меня теперь сжимается сильнее. Это и мышцы желудка меня стискивают, и дыхание дракона раскачивает и толкает. В таких условиях я не могу снова погрузиться в транс. Но я не хочу беспокоить дракона своей паникой, да и мучиться от страха мне тоже надоело. Я вдоволь набоялся ещё пока дракон спокойно шёл. Поэтому я решил воспользоваться самовнушением. Я сначала сосредоточился на тех ощущениях, которые можно посчитать приятными. Таких ощущений не так много. Внутри дракона тепло, даже приятно горячо. А ещё, всё вокруг очень гладкое и мягкое. На этом хорошие ощущения закончились. Вокруг меня мерзкая слизь, воздух плохой и ужасно пахнет, кислый вкус сводит челюсти, звуки вызывают отвращение, да и кожа начинает гореть. Но что хуже всего, сам факт моего съедения и неизбежность смерти приводят меня в ужас. Я не могу изменить это никак, но я могу изменить своё отношение к этому. Меня съел очень красивый дракон. И случившееся это то, для чего я и появился на свет. Нелегко внушить себе это и стать избранным. И когда мне это удалось, всё вокруг меня преобразилось. Конечно, никуда не пропал ужасный запах. Но то, что я нахожусь в этом месте, стало естественным и правильным. А значит, и в этом запахе нет ничего плохого. Нет ничего противного в звуках работы большого тела вокруг меня, покрывающая меня слизь это самое естественное в таком месте. Я внушил себе, что всю жизнь мечтал об этом. И теперь моя мечта исполняется, я становлюсь частью дракона. А то, что я при этом остаюсь живым внутри драконьего желудка и живу частью жизни дракона, это мой небольшой подвиг. Я больше не хочу, чтобы это приключение заканчивалось. Дракон продолжает вещать, а его желудок всё активнее работает над моим телом. Он сжимается и поливает меня свежим соком, и я принимаю это всё как должное. Это моё место. И это место мне даже нравится. Сжатия желудка совсем не беспорядочные. Они перегоняют жидкости из одного конца вытянутой камеры в другой. Хотя, когда дракон сидит, один из концов желудка находится выше. Так что мне почти не грозит утонуть в кислом соке. Эти сжатия по ощущениям похожи на медленный приятный массаж. Хотя, временами из-за них моё лицо вжимает в упругую стенку. Слизь набивается в рот и залепляет нос. Немного попадает и в глаза, от этого у меня ручьями текут слёзы. В ушах тоже слизь, так что я совсем не различаю звуки. Всё слишком искажено. Теперь я дышу чаще и не сдерживаю дыхание. И теперь нехватка воздуха чувствуется намного острее. От испарений внутри начинает жечь, горло саднит и зудит. Да и снаружи тоже всё начинает чесаться. А там, где кожа тоньше, зуд превращается в неприятное жжение. Кусочек сознания пытается пробиться через самовнушение и заставить меня бороться, пока не поздно. Инстинкты так просто не отключить. Вот только спастись не получится, никакая борьба не поможет вырваться из этой темницы. Я только сделаю себе больнее, если попытаюсь. Приятнее признать себя едой и не жаловаться. Результат будет один. Лекция у дракона закончилась. Сначала затих его голос и выровнялось дыхание, затем всё снова повернулось и начало покачиваться вместе с шагами дракона. Теперь, когда его похожий на гамак желудок расположен горизонтально, я понимаю, насколько мало в нём сока. Середина желудка немного прогибается под моим телом, и в этой ямке собирается горячая лужица. Маленькая. Только когда волна сжатия плотно обхватывает тело, жидкость смещается в один из концов. При этом слизистый сок покрывает каждый сантиметр моего тела. Это меня теперь не только ужасает, но и восхищает. Мне нравится то, как бережно и ласково работает желудок дракона. Пусть от этого становится всё больнее, а едкая жижа обжигает глаза и рот. Дракон идёт довольно долго, или это мне лишь кажется. Ведь в темноте я не могу определить ход времени. В итоге дракон приходит куда-то и чем-то занимается. Для меня это означает отсутствие ровного ритма шагов, внезапные наклоны и изгибы, и неожиданные сжатия. Это малость неприятно, ведь теперь я не знаю, когда мне нужно задерживать дыхание и зажимать нос. Но и это я принимаю, ведь еда не должна жаловаться. Дракон заканчивает со своими делами, и я довольно чётко слышу его слова. Он обращается именно ко мне. Дракон благодарит за жертву и прощается. Он ложится, и стенки желудка начинают давить на меня во много раз сильнее. Сжатая между складками жидкость тугими струями прорывается в более свободные места, воздух с бульканьем и шипением выходит. Кажется, я даже слышу отрыжку. Дракон больше не двигается, уверенный в моей кончине. Я и сам почти готов. Из лёгких вышел весь воздух, кости трещат от тяжести, суставы готовы разорваться. Дракон буквально лёг на меня. Всё заливает его желудочный сок, я не могу вдохнуть и отчаянно глотаю едкую слизь и трепыхаюсь. Опять меня охватывает паника, я выбиваюсь из сил, отчаянно пытаясь столкнуть с себя вес огромного дракона. Эта борьба угасает, когда я больше не могу глотать желудочный сок и толкаться. Дракон желает мне покоя. Вот только это не конец. Я как-то втягиваю немного воздуха в горящие лёгкие. Удержать этот воздух внутри очень тяжело, вес драконьего тела стремится выдавить из меня этот воздух. А я держу его внутри до предела, затем медленно выпускаю, чтобы вместе с воздухом из меня не выдавило и проглоченный желудочный сок. Я понимаю, оставаясь внутри, он причинит мне много вреда. Но если я выпущу жидкость, то утону. После выдоха я снова вдыхаю немного воздуха. И он, к моему удивлению, пригоден для дыхания. Настолько, насколько вообще пригоден воздух в желудке дракона. Такой воздух лучше чем ничего, и я продолжаю дышать, упорно преодолевая невыносимое давление. Я не уверен, но дракон заснул. Его сердцебиение замедлилось настолько, что мне стало невозможно замедлить собственное. Но я попытался это сделать, медитируя и погружаясь в транс. Желудок дракона продолжает работать, перекачивая сок между складками и поливая меня новым. Я не могу сдвинуться с места, но мне везёт, и сок не заливает мне голову постоянно. Вот так я и борюсь за свою жизнь всю ночь, пока желудок дракона неспешно меня переваривает. Всё тело горит, внутри тоже полыхает лесной пожар. От нехватки воздуха в лёгких тоже совсем не курорт. Засыпать нельзя, да и в транс тоже погружаться не стоит, борьба требует сознательных усилий. И эта ночь кажется мне очень долгой. Намного дольше того времени, что я уже провёл внутри. А ведь драконы и спят не так много. Я берегу силы столько, сколько могу. И даже удивляюсь тому, что в желудке дракона по прежнему остаётся кислород. Наверно это особенность драконов, медленное пищеварение и постоянное восполнение кислорода внутри желудка за счёт крови самого дракона. Постоянное, но очень медленное. Я постоянно задыхаюсь, голова кружится и болит. Только огромным усилием я заставляю себя дышать медленно. После мучительной для меня ночи, дракон просыпается и потягивается. Его тело больше не давит на меня, желудок становится мягче и просторнее. Наконец я могу расслабить неимоверно уставшие мышцы. И кроме облегчения это принесло мне много боли. Начав двигаться, я наконец пропустил кислоту сквозь окончательно разрушенную кожу. И если бы не сожжённые испарениями и глотанием сока связки, я бы заорал. А так, я только едва слышно засипел. Да и этого я не услышал, кислота повредила мои уши. Глаза тоже не в лучшем состоянии, непроглядная темнота сменилась яркими всполохами. Своё тело я тоже плохо чувствую, только боль и жжение. Не знаю, как дракон понял, что я жив. Я не услышал его голос, только почувствовал вибрацию. Затем движение дракона окунуло меня едким соком. А ещё через минуту меня обожгла прохлада. Стало не так жарко, и боль почти ушла от того, что дракон что-то выпил. Мне понадобилось время, чтобы снова воспользоваться уроками самоконтроля и вспомнить, как нужно общаться с хищником после съедения. К счастью, у меня ещё двигаются руки, и серией толчков я смог передать дракону, что я не вижу и не слышу. Но заканчивать мою жизнь не нужно, и я принимаю свою участь. Так что всё продолжается. Дракон пожелал мне не слишком страдать и продолжил жить дальше. Мне осталось только гадать по движениям и наклонам, чем занимается хищник. Тело я больше не чувствую, но при этом я как-то воспринимаю прикосновения стенок желудка и чувствую жидкости вокруг. Их становится больше, а меня наоборот - меньше. Конечности перестают слушаться, я лишаюсь возможности бороться даже с самыми слабыми движениями желудка. Это пугает, конечностей словно больше нет. Но я продолжаю убеждать себя в том, что всё идёт как надо. По сути так и есть, моё тело разрушается, чтобы стать частью дракона. Естественным для любой еды образом. Осознание того, что смерть стала ещё более неизбежной, сделало смерть чем-то не страшным. Теперь я понимаю, это будет окончанием боли. Вот только я по прежнему чувствую и мягкое давление мускулистых стенок желудка, обнимающих мои останки гладкими складками. Эти объятия по прежнему ласковые и нежные. Пусть сейчас они и действуют на меня как мельничные жернова. Я даже чувствую, как моё тело разрывает на части и растирает в кашу. Я погружаюсь в настолько глубокий транс, насколько могу. Из этого укромного уголка в глубине гаснущего сознания я наблюдаю за тем, как дракон переваривает меня заживо. Проходит день, вес драконьего тела ломает мои кости. Но череп выдерживает, а оставшиеся клочки плоти поддерживают слабые искорки жизни. Для страха или грусти не остаётся места, гаснут воспоминания, мысли путаются и перемешиваются. Последние ощущения угасают, но не до конца. Ощущение того, что раньше называлось давлением, сменяется ощущением движения. Боль воспринимать нечем, когда разрываются последние ниточки, удерживающие жизнь. Это дракон вновь проснулся и потянулся в своей постели, ощущая в животе лишь густой мясной суп, оставшийся от жертвы, продержавшейся на целый день больше обычного. Дракон отложил в памяти все воспоминания о съеденном своём ученике, сохранив их для себя и пожелав человеку снова родиться для счастливой и долгой жизни.