Альфа и Омега Аладдина

      Аладдин искренне страдал. Не напоказ, не жалея себя, а просто… Наверное, именно этого хотел бы от него Моз-враг. Мозенрат-брат исполнил это старое желание. Что должен был чувствовать Аладдин в Такой ситуации? Парни там за дверями занимаются любовью, а он ждёт, когда его позовут. Всё это неудобно, стыдно… С другой стороны, он хотел помочь брату и, что там говорить, Герхарду, который оказался просто отличным парнем. Парень брата, ну, практически родственник. Сегодня у них было что-то вроде брачной ночи. Моз ведь всё-таки носил, не снимая, тот перстень, а Герхарду через полгода тоже вручил кольцо – на вид простенькое, но уберегающее его от всяких ядов и чар, а ещё создающее между парнями Связь, так что теперь они могли телепатически общаться в любой момент. Моз уже не пытался захватывать ни Аграбу, ни какую-нибудь ещё пустыню. Просто подумал, а зачем они ему сдались? Одни заботы… Ушел в алхимию и магию, стал заниматься наведением порядка в своей стране. Например, укрепил мамлюков, чтоб они не разваливались на куски от любого дуновения. Кстати, подумывал предложить Герхарду перебраться к нему стражем, а пока тот работал в дворцовой охране, хотя уже тяготился скукой. Ал, занявшийся гос делами, по возможности подбрасывал ему задания, чтоб тот совсем не заскучал. На это Моз реагировал ворчанием и после обязательно посылал Гера за каким-нибудь артефактом. Ал уже несколько месяцев шутил о приглашении на свадьбу. Вот, дошутился! Сегодня парни пригласили его в Цитадель, попросив одеться достойно церемонии. Всё было строго и торжественно. На подставке изящная чаша, перед ней – нож. Некромант сделал надрез на запястье Герхарда, тот – на его. Их кровь полилась в чашу, а они соединили над ней руки. – Аладдин, ты становишься свидетелем создания нашего союза, – произнёс Мозенрат, – Я клянусь Герхарду – войну из Одифера в вечной верности и… любви. – Я клянусь в любви и верности Мозенрату – князю Черных Песков, – Гер твёрдо смотрел в глаза некроманту. – Да будет так. – Так оно и есть. И с того первого раза в караван-сарае не стеснявшиеся Аладдина, парни поцеловались. Ал всё-таки растроганно опустил взгляд, не хотел, чтоб они увидели слёзы в его глазах.