пахнет духом подростков

Воскресное утро. Брюнет и блондинка пока спят на мягкой постели, повернувшись лицом друг к другу. Леголас вальяжно разлёгся между ними. Дамиано распахнул кофейные глаза. Часы говорили, что уже одиннадцать утра. Внимание привлекла свинцово-серая пелена тёмных кучерявых туч, закрывшая доступ солнечных лучей к городу. Деревья, колыхаемые шквалистым, порывистым ветром, качались взад-вперёд, шурша зелёной листвой и угрожающе скрипя стволом. Холодная вода лилась сверху как из ведра. Тяжёлая дождевая завеса пропитала водой абсолютно всё, что находилось на улице. Большие капли беспорядочно барабанили по окнам квартиры, оставляя разводы и заставляя стёкла запотевать изнутри. Погода была жуткой. Виктория еле слышно сопела, лёжа на боку. Дамиано встал с постели и пошёл собираться — тренировка через час, к тому же, есть шанс, что при такой скользкости асфальта, какой-то олень точно встрянет в лёгкой аварии и тем самым затормозит множество машин. Бодрящий душ, температура воды в котором была едва ли теплее воды в море в самом начале лета, когда её верхние слои только успевали прогреться, но из-за постоянных дождей перемешивались с холодными нижними. Капля капля ярко-синей жидкости два-в-одном, сочетающей в себе и шампунь, и гель для душа, была распределена по его телу и уже пропитывала кожу ярким ароматом освежающей мяты, который так любила Виктория. Потосковав о том, что блондинка не взяла с собой тот самый персиковый шампунь, делающий шоколадные кудри шёлковистыми, и подумав о плане сегодняшней тренировки, он вышел из ванной в одном только полотенце. Голубоглазая уже не спала и чистила мессенджер от ненужных сообщений, пришедших за ночь. Она подсмотрена на него, на пухлых губах мелькнула хитрая улыбка. — Балуете своими видами с утра, синьор Давид. — Любуйся, пока я не надел футболку. У тебя десять секунд. Девушка была в футболке Дамиано, которая была ей велика на несколько размеров. Она встала с кровати и на цыпочках подошла к парню, устроив руки на его плечах. Элегантные пальцы с чёрными ноготками забегали по ещё покрытым россыпью холодных капель воды мышцам. Как можно выше поднявшись на носочках, она легко коснулась его губ своими. Разница в росте около двадцати сантиметров давала о себе знать, поэтому поцеловать парня, не заставляя брюнета наклонить голову, становилось сложной задачей. Её руки блуждали по его спине, плечам, груди. Поцелуй был недолгим, но тугой узел уже успел завязаться в низу её, пока ещё плоского, подтянутого живота. Дамиано, явно возбудив хищницу и заметив это, отстранился. — Ви, мне нужно на тренировку. — Вот любишь же обломать! — Виктория резко и громко выдохнула и залезла в постель. — Прости, я должен покинуть тебя, — он натягивал футболку на тело, обнажив мускулистый для школьника торс и будто специально ещё больше заводя Де Анжелис. В спортивную сумку летели кроссовки, наколенники, бинты, бутылка с водой, сочное зелёное яблоко и наушники, уже столько раз воспроизводившие альбомы Queen. Брюнет надел кофту и повесил сумку на плечо. — Ты надолго? — Часа три, у нас скоро первый матч. — Ясно. Передавай Луису привет. — С чего это? — он повёл бровью, ревность кольнула под сердцем. — Он помог мне вчера перевезти вещи для Леголаса. Не ревнуй, чудик, — она усмехнулась и распласталась на прохладной постели, потянувшись, как кошка. — Ясно, — он вставил наушники в уши — покорми кота, пожалуйста. — Покормлю, куда я денусь. Этот пушистый долбоёб начнёт орать, если я этого не сделаю, — на словах о себе Леголас недовольно мяукнул. — Всё, я погнал. — Дам, стой! Купи потом дыню. — Ты же не любишь дыню? — Я знаю, но ничего с этим не могу сделать. — Это всё? — Нет. Пойдём в кино после твоей тренировки? — Да, почему бы и нет? — он пожал плечами и открыл дверь — Ciao, Малфой. Как только Давид ушёл, Виктория встала с кровати. Босиком она прошла по холодному паркету к холодильнику и стащила из банки один маринованный огурчик. Что-то ёкнуло в её голове. Настроение моментально испортилось, а мысли заполнило резкое желание позвонить Джулии Моретти и выговориться. Утерев тыльной стороной ладони слезу, образовавшуюся в уголке глаза, она залезла обратно в постель к дремавшему Леголасу и взяла в руки телефон. Отыскала контакт “Jules💕”. На этот номер она ещё ни разу не звонила с момента отъезда подруги. Она не могла позвонить, не имела сил вновь услышать этот мелодичный размеренный голос: солёные слёзы вновь залили бы её лицо и капнули на футболку. Прозвучало три гудка. Брюнетка очень быстро ответила на звонок, явно ждав его. — Какие люди! Ciao, cara! — радость слышалась в её голосе. — Ciao. Как там поживает теперь уже туринская красавица? — Нормально. Учителя в школе скучные и занудные, но зато есть красивые и высокие спортсмены. — Прекрасно тебя понимаю, — в голове всплыл образ огненного брюнета — Я скучаю. — Я тоже, Вик. Приезжай потом как-нибудь ко мне, я тебе всё покажу. — Хочу свинтить на пару дней, развеяться. — А что тебя не устраивает в твоей жизни, что тебе понадобилось развеяться? Вик, ты красавица, капитанша чирлидерской команды, по тебе сохнет вся школа, и парни, и девушки, у тебя самый лучший парень в школе. Что происходит? — Произошёл пиздец, Джулс. — Что такое? — Я залетела. — Блять. Как? Дамиано в курсе? — Да. Мне было херово несколько дней, я на всякий случай сделала тест. Был отрицательный. Тошнота не проходила, каждое утро начиналось с неё. Дам сказал сделать ещё один тест, чтобы удостовериться. Положительный. — комок в горле больно давил на трахею. — Чёрт, — Моретти на другом конце провода осмысливала услышанное — Какой срок? — Две недели. — Та вечеринка в спортивном зале, где мы выступали под Нирвану? Вы тогда реально уже потрахались? — Да. Мы были пьяны, переспали, а потом вся эта игра переросла в отношения. — чистая слеза упала на голову Леголаса, отчего тот недовольно фыркнул. — Пиздец… Будешь делать аборт? — Нет. Он меня отговорил. — Ты уверена, что ему можно доверять? Давид скользкий тип, вдруг он играет с тобой, а потом ты ему надоешь, и он бросит тебя с ребёнком на руках? Вик, чёрт возьми, тебе семнадцать только через две недели, ему восемнадцать через полгода, что вы творите? — брюнетка тревожно вещала эти слова, а истерика голубоглазой набирала новые обороты. — Джулс, я уже прожжена настолько, что если это реально произойдёт, то я не выдержу. — Вик, только не плачь сейчас. — Это банальный совет, Джулс, — блондинка шмыгнула носом — Ладно, мне надо кота кормить. — Ты завела кота? — Я подарила его Дамиано. — Ясно. Скинь фотку потом. — Ciao. — Ciao, — три гудка оповестили о завершении звонка. Виктория уткнулась лбом в колени. Слова Джулии не давали покоя, они вертелись беспорядочным клубком. Она дала волю слёзам. Истерика, а затем и паническая атака, совершили дворцовый переворот и начали властвование над Де Анжелис. Дыхание сбилось окончательно. Мысли об аборте посетили её снова — она всерьёз задумывалась об искусственном прекращении беременности. Леголас, тихо мурлыча, уткнулся лбом в её спину. Голубоглазая взяла котёнка на руки, прижав к быстро и часто вздымающейся груди. Паническая атака не отступала, продолжала сдавливать грудную клетку и не давала вдохнуть полной грудью. Светловолосая положила пушистого на подушку и вошла в ванную комнату. Повернув рычаг душа как можно правее, она, не снимая футболки, сползла по стене на кафель, под струи ледяной воды. Капли моментально намочили тонкую ткань одежды. All the things she said Всё то, что она сказала, All the things she said Всё то, что она сказала, Running through my head Звучит в моей голове, Running through my head Звучит в моей голове… Пронзительный крик отражался от белых керамических стен. Создавалось ощущение, что она сходит с ума и как душевнобольная в смирительной рубашке бьётся в истерике в изолированной белой комнате. Она не понимала, что с ней происходит. Всё это произошло очень несвоевременно и заставила выйти из зоны комфорта. I'm in serious shit, I feel totally lost Я в полном дерьме, я чувствую себя полностью потерянной, If I'm asking for help it's only because Если я прошу помощь, то только потому, Being with you has opened my eyes Что отношения с тобой раскрыли мне глаза. Could I ever believe such a perfect surprise? Могла ли я когда-нибудь мечтать об этом прекрасном даре? Тело дрожало, дёргаясь при малейшем звуке. Котёнок под дверью скрёб коготками по двери и мяукал, пытаясь привести в чувство девушку. Она сидела так бессчётное количество времени, уставившись в пустоту и стараясь нормализовать темп дыхания. Плач и всхлипы не прекращались ни на секунду, солёные слёзы смешивались с пресной водой трубопровода. Голос вывел её из транса. — Вик, ты где? Парень заглядывал в комнаты. Кареглазый заметил котёнка, сидящего под дверью ванной комнаты. Он резко отворил её и вошёл. — Чёрт, Ви… Брюнет одним движением руки повернул рычаг в другую сторону, включив тёплую воду. Прямо в баскетбольной форме залез к ней и прижал к себе. Виктория прижалась к его горячему телу, ощущая то тепло, которое не смог бы дать даже кипяток. Его ладонь гладила дрожащее тело: хрупкая спина, тонкая шея, голова с платиновыми волосами. — Вик, что происходит? — Мне страшно. — Из-за чего? Что мне нужно сделать, чтобы страх ушёл? — Ты меня не бросишь? — она перебила его. — Дурочка, ты с ума сошла? Как? Я люблю тебя, да и мои моральные принципы не позволят этого сделать. — Честно? — Да. — Даже когда я буду с пузом, толстой и некрасивой? — Тупица, нет конечно! Я люблю тебя не за внешность, я люблю тебя за твою душу. Я буду любить и того, кто сейчас сидит у тебя в животе. — Ты кого больше хочешь? — Мальчика. С вами, с девочками, сложно. — А я дочку хочу… — Да насрать кто родится, это будет наш маленький человек, которого мы будем любить. В такие моменты Виктория казалась Дамиано самым хрупким и нежным существом на планете. Как фурия с платиновыми волосами и стальным характером становилась такой? Блондинистая бестия, прожигающая ледяным взглядом и заставляющая лишь своим присутствием чувствовать любого хоть на толику неуверенного в себе человека ничтожеством, превратилась в воплощение ранимости. Он смог приручить её, как огнедышащего дракона, и полностью познать всю глубину её наполовину датской, наполовину итальянской натуры. Дамиано помог снять прилипающую к бледному телу мокрую футболку и укутал девушку в огромное махровое полотенце. Несёт её в гостиную и сажает на диван. Парень взял из шкафа новую футболку, свою любимую — с Фредди Меркьюри на груди, и дал её блондинке. Обладатель тёмных янтарных глаз поставил чайник кипятиться. — Ви? — М? — Какой чай будешь? — Зелёный. — Вик? — М? — Я купил дыню. — Спасибо. Спустя минуту он поставил на журнальный столик две чашки чая и тарелку с нарезанными кусочками сочной дыни. Виктория взяла в руки пульт и включила фильм на телевизоре. Сегодня показывали «Гарри Поттера», которого она так любила смотреть в детстве. Полная идиллия наступила после того, как Леголас лёг ей на живот. На то место, где уже зарождалась новая жизнь *** Посмотрев целый фильм, Виктория сказала: — Дам, завтра в школу. Парень усмехнулся и возразил. — Ви, у нас каникулы до конца новой недели. Отдохни ты уже от своих логарифмов и тригонометрии. — А ты в следующий раз поменьше сиди над учебником по истории, изучая революции, — она фыркнула и поудобнее устроилась на диване. Леголас хрустел кормом у своих мисок. Эти звуки привнесли в голову блондинки новую идею. — Дам, давай пасту сделаем? — Какую? — Болоньезе. — Да, но нужно сходить за продуктами. — Тогда пойдём одеваться и в магазин? — Да. Виктория надела любимый спортивный костюм: серые штаны, белая майка, куртка-олимпийка с тёмно-зелёными и фиолетовыми вставками, кроссовки-джорданы фиолетового цвета. Давид же выбрал бордовый свитшот и чёрные джинсы, дополненные конверсами как у Курта Кобейна. Пара спустилась с четвёртого этажа и вышла на улицу. Был вечер, прохладный ветер легко развивал волосы. Небо имело оттенок лавандового цвета, плавно переходящего в персиковый ближе к солнцу. Пушистые облака медленно плыли, направляемые потоками ветра на их высоте. Небо было будто зефирным. — Дам, сфоткаешь меня? — Да, конечно, — парень взял из её рук телефон и открыл камеру. Блондинка встала в позу на фоне нежного неба и цветных трёхэтажных зданий. — Ви, подними руку чуть выше, — он чуть приспустился, согнув колени, в поисках лучшего ракурса — Идеально. — Да, идеально. Это относится ко всем моим фотографиям. Голубоглазая забрала у баскетболиста телефон и зашла в инстаграм. Через полминуты на телефон Дамиано пришло уведомлении. “Пользователь @vicdeangelis выложил новое фото” — самым первым красное сердечко поставил пользователь @ykaaar, а затем посыпались уже совсем незначимые отметки “нравится” от остальной толпы подписчиков, коих у Виктории было несколько тысяч. Брюнет и блондинка зашли в супермаркет. Де Анжелис взяла корзину и начала поиски нужных продуктов. — Дам, у тебя тальятелле дома есть? — Есть спагетти, но это будет преступлением, если бы болоньезе сделаем с ними. Чирлидерша закинула в корзину пачку томатов, банку томатной пасты, кусок говядины, пармезан, упаковку пасты. Можно на кассу. Дамиано, прихватив с собой бутылку красного, забрал у неё корзину и начал выкладывать продукты на ленту. Кассирша пробила всё, не задавая лишних вопросов. Он забрал пакет и вышел на улицу вслед за светловолосой. — Как ты это сделал? Почему она не попросила документы? — Я жил здесь два года назад с отцом, каждый день ходил в этот магазин с ним и однажды он напиздел продавщице, что мне восемнадцать, чтобы я мог покупать ему пиво. — Хитро, — девушка усмехнулась. Вскоре они поднялись в квартиру. Брюнет подключил телефон к колонке и включил свой любимый плейлист, целиком и полностью состоявший из музыки восьмидесятых годов: от Майкла Джексона до Металлики, а затем обратно к Уитни Хьюстон. Виктория мыла помидоры, а парень занялся мясом. Темноволосый подпевал под песню Стинга, нарезая говядину на куски, чтобы потом было удобнее делать рубленный фарш. Он устремил свои обжигающие карие глаза на девушку и запел, вглядываясь в её лицо. Every breath you take Каждый вдох, который ты делаешь, And every move you make Каждое движение, которое ты совершаешь, Every bond you break Каждое обещание, которое ты не сдерживаешь, Every step you take Каждый шаг, который ты делаешь — I'll be watching you Я буду наблюдать за тобой. Будто эти строчки были адресованы именно ей. Он рубил большим кухонным ножом мясо на мельчайшие кусочки, что выглядело угрожающе. Де Анжелис непроизвольно улыбалась, глядя на него: такой настоящий, с беспорядочными шоколадными кудрями, с фартуком на голый торс, поющий самую романтичную песню 80-х и кромсающий говядину большим острым ножом. Девушка обжаривала лук, который успела нарезать, пустив скупую слезу из-за запаха, режущего глаза. Наконец, Дамиано отправил фарш с доски на сковородку, а затем начал набирать кастрюлю для варки пасты. Обжарив мясо до коричневого оттенка, голубоглазая добавила мелко нарезанные помидоры и несколько ложек томатной пасты. Она тушила мясо, перемешивая, чтобы оно прожарилось полностью. Кареглазый подошёл сзади и окольцевал своими руками тонкую талию, положив подбородок на платиновую макушку и вновь наслаждаясь ароматом шампуня. Он целовал её виски, шею, щёки, а она готовила, хихикая. Спустя ещё десять минут мясной соус был готов, а паста сварена Давид натёр сверху пармезана и поставил две ароматные тарелки и бокалы на стол. Парень налил в хрупкие сосуды вина бордового цвета. — Buon appetito, tesoro, — он накрутил блюдо на вилку. — Buon appetito, caro. Колонка начала воспроизводить очередную песню Modern Talking под аккомпанемент звука стука вилок о керамическую поверхность. Доев, они загрузили грязные тарелки в посудомоечную машину и сели на диван. — Чем займёмся? — Я ни на что не намекаю, но я привёз с собой плейстейшн… — Дамиано заговорщицки усмехнулся. — У тебя есть Fifa? — блондинка заинтересовано сощурила глазки. — Конечно. Чур я за Рому! — совсем как маленький мальчишка выпалил он. — Тогда я за Ювентус, по рукам? — Да. Сейчас начнётся мясо. Баскетболист притащил приставку и подключил к телевизору. Вставил нужный диск и протянул второй джойстик Виктории. Заруба начинается. Де Анжелис напряглась. Это тяжело — играть с заядлым геймером. Первый гол Давид забивает с помощью полузащитника Лоренцо Пеллегрини. Но Виктория не отчаивается и вскоре, играя за Влаховича, отбирает матче у красно-рыжей команды. Мастерски обводит двух защитников брюнета и передаёт мяч на Пауло Дибалу, забивая свой премьерный гол. — Вот же сучка… — Дамиано усмехнулся, азарт разбушевался в его крови. — Дам, лучше не обзывай меня, а научись играть. Тебя девчонка раскатывает, — не отрывая глаз и самодовольно улыбаясь произнесла она. Но вот незадача: мяч снова у Ромы. Кареглазый на ускорении обходит полузащитника и защитника чёрно-белых. Ударяет по воротам, но мяч отскакивает от руки защитника Ювентуса. Нарисованный арбитр выносит приговор — пенальти! — Cazzo, какого чёрта, Бонуччи! — не сдерживается блондинка и вскакивает с дивана. Дамиано ехидно смеётся и радостно забивает гол. Болельщики на экране ликуют: счёт 2:1 в пользу римского футбольного клуба. Но время матча поджимало: ускоренный в несколько раз, дабы игроки не слишком заигрывались, счётчик показывал, что осталось всего десять игровых минут — это примерно две минуты реального времени. И, конечно же, блондинка очень грамотно распределилась этим временем, сравняв счёт. — Не ожидал, что кончится ничьёй. — Да, я тоже думала, что разорву тебя, — саркастично говорила голубоглазая. — Малфой, хватит язвить! В ответ на это Вик лишь показала язык. — Дам, идём спать? — Да, я тоже устал сегодня. *** Они лежали в кровати, укутавшись пушистым одеялом. Леголас сладко сопел на груди у Давида, который заснул, обнимая одной рукой светловолосую. Все, пока что трое, уже провалились в царство Морфея и видели десятый сон. Семейная идиллия.