~ 11 ~
Только вот, кажется, Юнги Чимина немного недооценил. И, спустя пару дней, когда он разогревал себе поздний ужин, Чимин вошёл в кухню со своим ноутбуком в руках и укоризненно поджатыми губами. - Сначала, я думал, что у меня Ты головного мозга, - это выражение заставляет Юнги нахмурить брови в непонимании, пока Чимин усаживается за столом. - Но потом я понял, что что-то с мозгом у тебя. Или твоего редактора. Это ведь твои наброски, да? Усмешка на губах Юнги выдаёт его, но он всё-таки спрашивает, хлопая дверцей микроволновки: - Что же заставило тебя так думать? - О, ты...мы серьёзно будем играть в эту игру, Юнги? - Так ты ответишь? - и, о, да. Это было немного забавно. - Я прочёл четыре твои книги подряд, - закатывает манерно глаза Чимин. Юнги ловит себя на странной мысли, что это...горячо? Ох... - Твой дурацки-сложный моментами слог, шуточки, обороты. В конце-то концов, почти все твои герои имеют одного-двух друзей. В лучшем случае. - Ты сейчас обвиняешь меня в том, что я хреново и однообразно пишу? - приподнимает бровь Юнги, садясь рядом и накалывая на вилку кусочек мяса. - Я обвиняю тебя, Мин Юнги, во лжи. Так я прав, это твоё? - Допустим. Оправдайся. - Твой стиль и...стиль твоих персонажей. Очень похожих на тебя. Я не говорю, что они однообразные. Они просто...у них есть одно общее. Вот. - Выкрутился, засранец, - хмыкает Юнги, поворачивая к себе ноутбук и прокручивая текст, чтобы посмотреть, что читал Чимин. - Да, хорошо. Эти наброски мои. - Почему ты не сказал сразу? - Боялся, что ты будешь слишком предвзят и не оценишь текст холодным рассудком. - Что ж, - ухмыляется вдруг Чимин, выкладывая перед Юнги исписанные листы, - ты слишком хорошего о себе мнения. Разочаровать тебя? - Больше, чем ты уже? - Ах ты... - Я знаю, что эти наброски - дерьмо. Но они лежали у Криса почти полгода, и я даже забыл о чём они, пока не показал тебе. Но ты... - Юнги мельком смотрит на смесь корейского с английским и перечёркнутые слова. - Постарался, я погляжу. - Я подошёл к заданию со всей серьёзностью, - Чимин поправляет несуществующие очки, а следом и выбившиеся из хвостика прядки, отодвигая их со лба мизинчиками. - А вот вы... - Чимин. - Можно начать издалека? Не совсем о тексте. Юнги лишь взмахивает свободной рукой, пока во второй держит вилку с куском мяса, от которого пытается откусить. - Почему у тебя нет друзей? - только вот от вопроса, тот самый кусок, в горло немного не лезет. Юнги хмуро запихивает его за щёку, чтобы пробубнеть: - Персонажи - мои друзья. Только Чимина, что ожидаемо, такой ответ не очень-то устраивает. - Юнги, я ведь пытаюсь сейчас быть серьёзным. - А я что, по-твоему, пересказываю тебе монолог Дилана Морана сейчас? - на немой вопрос в глазах Чимина, Юнги вздыхает, отвечая вдогонку: - Комик британский. Я позже расскажу. Что тебе не понравилось в моих словах? - Всё? Давай я перефразирую вопрос. Почему у тебя нет друзей в реальном мире? Юнги может поставить Чимину галочку за сообразительность. Ручкой. И сразу на лбу. Он, честно, уже немного жалел, что вообще затеял всю эту чепуху с набросками и работой Чимина в издательстве. Пускай бы устроился бариста в Старбакс. Так хоть приносил бы домой пирожные... Он вздрагивает от собственных таких поспешных и уверенных мыслей, а ещё от руки Чимина, пихнувшей его. - Юнги? - Да потому, что я - зацикленный на себе эгоист и писатель! - вскидывается тот, разводя руками. - Ты ведь заметил, что я не могу уделять людям достаточное для них количество времени? Однако, при этом, ты тоже это знаешь, я никогда не откажусь от большего количества времени, уделённого мне. Кому такое понравится? Люди, очевидно, хотят вкладываться в отношения одинаково. Любые отношения. Будь то дружба, семья, сотрудничество. - Но я ведь не жалуюсь, - протестует Чимин, сводя брови к переносице. - Всю прошлую неделю ты уделял мне много времени. Д-даже...один раз даже с-слишком, - он вдруг пунцовеет, бегло облизывая губы. Юнги тоже чувствует прилив тепла к щекам. Он прекрасно понимает, о каком моменте идёт речь, а его бессовестный мозг ещё и услужливо подкидывает яркие картинки распахнутых полных губ и отчаянный стон....или всё же... - Ты сейчас о.. - решает уточнить Юнги. У Чимина очаровательно краснеют даже кончики ушек. - О том, как ты нагло забрался ко мне в ванную! Я, может, хотел почитать и расслабиться. Это смешит Юнги. И позволяет напряжению раствориться в воздухе. - Тогда, маленький ты засранец, ты бы закрыл дверь и не орал на весь дом о том, что ты забыл полотенце в сушилке на первом этаже. - Ты ведь мог просто отдать его. - Как я мог просто проигнорировать возможность отвлечься ненадолго от работы и расслабиться вместе с тобой? - В итоге, мы больше вместе напрягались, но... Юнги решает, что они обязательно обсудят это, но чуть позже. Потому как прямо сейчас укладывать Чимина на обеденный стол ему вроде как не планировалось, но постепенно очень хотелось. А они совсем не о том начинали говорить. - Если отвечать на твой вопрос, - остужает он накаляющуюся атмосферу, - то я не знаю, почему так происходит у нас с тобой. Я никогда не имел возможности жить с кем-то, кроме мамы. Может, дело в этом. И, как тогда в ноябре, чуть дальше вскроется что-то ещё? Когда мы будем заперты не в огромном доме, а в маленькой квартирке. А может, всё будет также хорошо или ещё лучше. Мы сейчас постоянно вместе, но имеем возможность и разойтись по разным углам. Мы ведь нашли баланс? Может, дело в этом. - Может... - А ещё, ты не рычишь злобно на мои записи, когда я бросаюсь к блокноту или ноутбуку. - Пока ты не делаешь этого во время наших поцелуев, всё в порядке, - жмёт плечами Чимин, улыбаясь следом. - И я обожал твои записи. Когда ты давал мне их читать. Юнги ухмыляется, утыкаясь взглядом в тарелку с остатками тушёного мяса. Давал. Но, с тех пор, как едва ли не каждая страница так и пестрила цитатами, моментами и вообще всем, что связано с Чимином, эти записи стали чем-то очень, совсем уж, личным. - А какое у тебя оправдание, мистер серьёзность? - возвращает он Чимину первый вопрос. - Почему у тебя нет реальных друзей? - Я же говорил уже, - Юнги помнит один из множества их тяжёлых разговоров, но Чимин тогда всё же говорил более обтекаемо. - С тех пор, как я порвал все связи в универе, я не пытался с кем-то познакомиться и завязать дружбу. И, тем более, что-то большее. Пресытился общением, пожалуй, слишком. Ушёл на поиски себя...в себя, - хихикает он. - Мне хватало себя, отца, книг. Редких переписок в интернете с теми, с кем обсуждал прочитанное и просмотренное. Я и сейчас не хочу никого нового в своей жизни. Искать, бороться с недоверием, быть использованным и использовать. Ты...с тобой просто случился...случай? - Счастливый? - Самый. Юнги отодвигает тарелку, записи и, беря Чимина за руку, тянет его с места. Чимин понимает его сразу, не переставая удивляться их странноватой связи. Он обходит стол и садится на подставленное бедро, обнимая Юнги за шею и прижимаясь щекой к русой макушке. - Твоя виза действует почти два года, ты знаешь? - негромко спрашивает Юнги, играясь с пальцами его правой руки и задумчиво слегка надавливая на недлинные ногти. - В теории. К чему ты? - Я гуглил. Хочу, чтобы ты остался в Лондоне со мной, Чимин. После Рождества тоже. - Ты точно этого хочешь? - Только, если это то, чего хочешь и ты тоже. Немного отстраняясь, Чимин долго смотрит в глаза Юнги, будто там, на дне темноты радужки, он может найти ответ. Он улыбается уголками губ и кивает. - Хочу. Больше, чем что-либо ещё. - Даже больше, чем двойную пепперони, которую я хотел заказать завтра на обед? - Нет, но, Юнги... Смеясь, Юнги целует его, не давая злобно ворчать. Обхватывает ладонью нежную щёку, поглаживая большим пальцем редкие веснушки на скуле, легко и ненавязчиво ласкает его губы своими. Просто делится чувствами, что заполняют сейчас его сердце, переливаясь через край. Что принадлежат Чимину. И получает то же в ответ. - Это, - бормочет он в поцелуй, - безусловно хорошо. - Мгм. - Но что там по наброскам, Чимин?~ ~ ~
В начале их последней недели в поместье, когда приезжает клининг, Чимин говорит Юнги о том, что хотел бы забрать с собой что-то на память, что-то, отсутствия чего Амелия не заметит. Юнги эта идея кажется вполне себе разумной, так что он оставляет Чимина в кабинете, а сам остаётся в спальне. Только вот, что взять, Чимин понятия не имел. Книги? Их, может, и не станут пересчитывать, но это не то, что будет оставаться чем-то важным и памятным. Книги Бернарда? Их Амелия точно проверяет каждый раз перед отъездом арендаторов. Шахматы? Они лежали в пыли наверху шкафа, кажется, с тех же самых пор, как Чимин покинул Англию. О шахматах он читал и в книге Юнги, той, что больше всего ему понравилась. В шахматы они с Юнги пытались играть. И, возможно, сыграют ещё хотя бы разок. Только уже без тяжёлых разговоров о сюжете книг Юнги. Чимин решает, что шахматы - точно лучший вариант, и умыкает их в свою спальню, заранее укладывая на дно саквояжа. На самом деле, не только их. Юнги оставалось жить в поместье десять дней, как, вроде, и Чимину, хотя они всё ещё не обговорили то, как собираются выезжать. Встречаться с Амелией лицом к лицу, после столько лет, не хотелось совсем. Конечно, нет никакой гарантии, что она вообще узнает его, но... Он оборачивается, останавливая взгляд на старинной фоторамке, стоящей на детском комоде. С его детской фотографией. С очаровательными губами-бантиком на половину маленького круглощёкого личика. Взгляд перебегает на напольное зеркало. Чимин усмехается сам себе. Нужно, пожалуй, заработать внезапную амнезию, чтобы не признать в нём ребёнка, которого она растила семь лет. Рисковать Чимин не хотел, и за очередным обедом на неделе, когда они с Юнги оказываются в кухне вместе, он решает спросить. - Ты планируешь уехать отсюда вдвоём? - А ты передумал оставаться в Лондоне? - Юнги останавливает ложку на полпути к тарелке, едва не роняя пюре на стол. - Нет! Нет, что ты, - мотает головой Чимин, раскладывая мясо. - Просто...я не могу встречаться с Амелией. А, если мы уедем вместе - это будет неизбежно. Ты ведь не будешь прятать меня где-то.. - Ох, я...я совсем не думал об этом, Чимин. Чёрт.. - Есть время подумать, да? - натянуто улыбается Чимин, тыча в кнопки на микроволновке и опираясь бёдрами от столешницу. - Да, ты прав, - Юнги трёт ладонью лоб, хмурясь и тут же подходя ближе, чтобы оставить ласковый поцелуй у виска. - Правда, прости. - Тебе не за что извиняться, перестань. Я думал, может, есть возможность мне уехать на день-два раньше, снять номер в отеле, а потом... - В отеле? - Не на улице же мне тебя ждать, в самом деле, - смеётся Чимин, проводя пальчиками по предплечьям Юнги вверх. Тёплая бледная кожа успокаивала. Несмотря даже на то, что сам Юнги явно нервничал. - Конечно, не на улице. Но какой к чёрту отель, Чимин? Моя квартира что, шутка для тебя? Он замолкает сам, когда понимает сказанное. Переваривает. И начинает беззвучно смеяться под чужими кивками. - То есть, - хмыкает Чимин, - ты выдаёшь годные идеи чаще, когда ты злишься? - Нет, я... - Юнги всё ещё смеётся,, но ловит его личико в ладони, заглядывая в лучистые глаза. - Просто не понимаю, правда. Почему ты подумал об отеле, но не подумал о моей квартире? Если я планирую не отпускать тебя в Корею в ближайшее...ммм, никогда? - Ах, вот как? - Именно так. Мы в отношениях, Чимин, - тянет Юнги. - Чёрт, не знаю, мне кажется, мне никогда не надоест говорить это. - Ты ужасен в своей влюблённости, Юнги. - И, поверь, Пак Чимин, я всем нутром чувствую, что это ещё не предел моей ужасности, - смеясь, под противный писк микроволновки, они забавно клюют друг друга в вытянутые губы. Пока Юнги не сплющивает щёки Чимина, вызывая негодующее бормотание. - У нас с тобой - всё по воле счастливого случая. И эта ситуация тому доказательство. Так что, как насчёт того, чтобы за день до того, как я буду сдавать поместье Амелии, ты просто взял ключи от моей квартиры и поехал ночевать туда? И обязательно заказал бы клининг, ибо я понятия не имею, какие новые жизни могли там образоваться за три месяца моего отсутствия. - Да они там скорее при твоём присутствии только и образуются, - мямлит неразборчиво Чимин, получая ещё один смачный чмок в губы. - Без шуток. Займёшься этим? - Если не боишься оставить меня одного в своей квартире... - Я не побоялся оставить тебя в своей жизни. Это, по-моему, куда важнее. - Хорошо. Хорошо, я займусь этим. Если не потеряюсь на улицах Лондона, когда выйду из аэропорта. - А вот это...я ещё обязательно подумаю, как решить. Если не умру от голода прямо сейчас.~ ~ ~
По ощущениям, в какой-то для Чимина момент, отсчёт времени до внезапно сменился на от. Он больше не считает, сколько недель, дней, часов ему осталось побыть вместе с Юнги. Всё, о чём он думает: сколько часов он будет ехать от аэропорта до квартиры? Сколько часов он будет ждать Юнги там? Как быстро сможет привыкнуть к новому месту? Сколько времени после Рождества займёт поездка в Корею, чтобы забрать некоторые документы, вещи и переписать договор с Чонвоном на продление аренды и изменение оплаты? Его голову занимают вопросы о будущем. Однажды утром, он просто зависает в ванной перед зеркалом, глупо улыбаясь своему отражению. Он думает о своём будущем. У него есть планы на будущее. А ещё, в его будущем есть Юнги, возможно, интересная работа, и куча задач, которые он себе поставил и собирается выполнить. У него есть будущее. С того вечера, как они с Юнги поговорили о набросках и мыслях Чимина, они ещё дважды говорили с Крисом. Тот убеждён, что прежде, чем действительно браться за какую-то работу, пусть и маленькую, Чимину необходимо пройти ускоренный курс английского. И не один. Потому как, хоть в разговоре его акцент не мешает, и читает он, относительно, быстро, пусть и порой с помощью переводчика или Юнги, в должности ему это мешать будет. Предвзятость коллег, скорость. Неполноценное знание языка - будет тормозить его и всё издательство. Курсы английского. Это одна из важных целей, что Чимин вписал в свой ежедневник на телефоне. Второй, и пока самой ближайшей целью, был сбор вещей, уборка детской (ему обязательно хотелось сделать это самому, хоть он и знал, что клининг приедет ещё раз на следующей неделе). Далее по списку были: звонок Чонвону, заказ билетов, ещё парочка книг на прочтение. Сюрприз для Юнги. Как только тот отдал ему ключи от своей квартиры, оказалось, что Чимина в аэропорту встретит Крис. Немного покажет город, ещё немного обсудит работу, и поможет не заблудиться на пока ещё неизвестных улочках города. Тогда-то Чимин и решил, что, если Крису будет несложно, он попросит его заехать в какой-нибудь не очень дорогой магазин, где продаются мелочи для дома. Последние пару дней он проводил в своём телефоне времени больше, чем за все три месяца проживания в доме. Но он был намерен сделать сюрприз для Юнги таким идеальным, каким только мог себе представить. Конечно, ситуация с индейкой на День Благодарения должна была научить его тому, что мнение Юнги в некоторых вопросах стоит всё-таки спросить..но Чимин сделал это немного по-своему. Умилялся за обедом добрых полчаса, тыча в лицо Юнги мобильным с различными фотографиями украшенных квартир, вздыхал мечтательно. И, услышав приглушённое: «выглядит, конечно, прекрасно, но у меня бы руки отвалились украшать что-либо», твёрдо решил, что Юнги не против. А сделает он всё сам, ему только в радость. На самом деле в радость. Вновь чувствовать этот приятный зуд предвкушения под кожей, сохранять десятки фотографий, примерять в голове, как бы сочетались цвета. Составлять Рождественский плейлист. Готовиться. Планировать. Каждый раз мысли возвращают его к отцу. К их последнему Рождеству вместе. Год назад Чимин ещё даже был студентом последнего курса. Всё было совсем по-другому, у него были другие цели. Он был другой. Ему кажется, что отец гордился бы им сейчас. Тем, кем он постепенно становится. Тем, что он понемногу перестаёт бояться. Тем, что он движется. Всё ещё медленно, но всё-таки вперёд. В их последние выходные в поместье декабрь решает порадовать их снегом, засыпая всё вокруг с самой ночи. Утро Чимина вновь начинается со счастливого визга и топота босых ног по лестнице. Потому, что Юнги, кажется, остался ночевать в гостиной. Только вот Юнги не спит на диване, свернувшись в клубок под одеялом, ни за столом, скрючившись неудобно. Он, удивлённо вскинув брови, выходит из кухни с чашкой горячего кофе, и кое-как умудряется поймать одной рукой Чимина в свои объятия. - Эй, маленькая лань, с добрым утром. Ты всё-таки увидел привидение? - Да! И оно сейчас пьёт кофе и подшучивает надо мной. Ты опять не спал? - Сон - для слабаков, - морщится Юнги, целуя Чимина в щёку. Прямо в слабоватый след от наволочки. - А ты чего? Время девять, мог бы дальше спать. - Меня разбудил снег, - довольно улыбаясь, Чимин нетерпеливо переминается с ноги на ногу, и всё-таки вырывается из рук Юнги, уносясь в гостиную. - Второй такой сильный снег за всё время, что мы здесь! Он кричит так, будто его можно не услышать через комнату. Но Юнги это забавляет. Весь такой взбудораженный и сияющий Чимин. Стоящий босиком на носочках, в одних трусах и домашней оливковой кофте, в которой был в самый свой первый день здесь, прилипший ладошками и носом к стеклу. Очаровательный, домашний и искренний. Любимый. Оставляя кружку на столе рядом с ноутбуком, Юнги неспеша подходит к Чимину сзади, обнимает его поперёк груди и облокачивает немного спиной на себя. От окна ощутимо веет холодом, хоть Чимин за слепой радостью этого и не чувствует. Но он мгновенно обмякает в руках Юнги, запрокидывая голову ему на плечо, и укладывает ледяные от стекла ладони на голые предплечья. Юнги морщится, но целует его за ухом. Греет и наслаждается снегом тоже. Кажется, впервые в жизни вообще. - Я люблю снег. Последние пару лет, почему-то, особенно сильно, - тихонько говорит Чимин, не отрывая блестящих глаз от пушистых хлопьев. - Мама говорила, что снег - это новое начало, - выдыхает во взъерошенный затылок Юнги. - Она...каждый раз, когда ты говоришь о ней что-то, я думаю о том, что она была замечательной. - Так и есть. И ты бы понравился ей, Чимин. Очень. - Потому, что я - очаровательный? - хихикает тот, оборачиваясь с широкой и хитрой улыбкой. Юнги обнимает его крепче и поддевает забавно сморщенный нос своим, переходя на шёпот. - Потому, что делаешь меня счастливым.~ ~ ~
Чимин сжимает в пальцах ручку саквояжа и мутнеющим от слёз взглядом смотрит на дом, пока они с Юнги ожидают такси. Это смешно и нелепо, но, рискнув набрать номер Акрама, что привёз его сюда в начале октября, Чимин действительно договаривается с ним на поездку вновь. Тот что-то забавно говорит о затянувшемся путешествии корейца в Англии и обещает приехать уже в течение пары часов. Чимин смотрит на дом. И больше не чувствует натянутости внутри, не чувствует болезненного укола где-то в солнечном сплетении, не чувствует боли в сердце. Счастье, тепло и покой окутывают его вместе с руками Юнги, что молча стоит рядом, позволяя Чимину попрощаться. Действительно в этот раз попрощаться. - Я буду скучать по нашим первым дням здесь. По детским воспоминаниям. По тому, как прадедушка учил меня читать у куста гортензий на заднем дворе, а Аннетт готовила пироги, гоняясь за мной по дому, потому что я таскал сладкое тесто. Я буду скучать по моментам. Но точно уже не по дому, - выдыхает Чимин вместе с клубочком пара. Юнги понимающе и немного грустно улыбается. - Кажется, я вряд ли смогу уснуть сегодня, зная, что не встречу тебя в кухне утром. - Зато встретишь вечером. В своей квартире. А потом на следующее утро в кровати, в кухне...я успею тебе надоесть. - Постарайся, - хмыкает Юнги, оборачиваясь на звук подъезжающей машины. Он нехотя высвобождает Чимина из объятий, кивком здоровается с Акрамом и помогает закинуть небольшой багаж внутрь. - День добрый, мистер Пак Джимин! - сияет таксист, маша рукой. - И... - Мистер Мин, - холодновато отвечает Юнги, недоверчиво поглядывая в его сторону. - Сегодня обещать сильный снег и дождь. Лучше поторопиться! - Ты уверен, что это безопасно, Чимин? - шепчет Юнги, останавливая Чимина у дверцы машины. - Он привёз меня к тебе. Я уверен, Юнги, - смеётся тот, нежно прижимаясь к губам Юнги с коротким поцелуем. Напоследок он сжимает ладонями бледные щёки и улыбается. - Я позвоню, как буду в аэропорту Бристоля, а после уже в Лондоне, когда Крис встретит меня. Хорошо? - А после, когда зайдёшь в квартиру. Хорошо? - Да, Юнги. Всё будет хорошо. Они смазано целуются ещё раз, и Чимин нетерпеливо забирается на заднее сидение, маша Юнги через стекло и посылая воздушные поцелуйчики. Это выглядит забавно и Юнги всё же смеётся, стоя у дома до тех пор, пока машина окончательно не скрывается в далеке. - Как ваши дела, мистер Пак? - улыбка Акрама, словно приклеенная, но Чимин счастлив и его собственная едва ли не в пару раз шире. - Прекрасно, Акрам. А ваши? - Моя жена будет рожать после Нового Года! Столько дел и забот, а денег... Он отключается от бесконечного монолога почти сразу, уносясь мыслями далеко за пределы машины. Элмор Бэка. Англии в целом. Мира. Размышляя о мироздании и Вселенной. О том, как же всё так работает и случается? О том, как же ему повезло, приехав в дом детства, обрести своё теперь, он надеется (пока ещё не утверждает, это страшно) будущее. Как ему повезло, искав в целом доме утешение, найти его в одном маленьком человеке, в которого он влюблялся с каждым днём всё сильнее? Лондон встречает Чимина ледяным дождём и порывистым ветром. Чимин его - с улыбкой.