***
Чонгук зашёл в вип-зал и осмотрелся в поисках рыжеволосой девушки. Не заприметив её среди ребят, он обратился к Тэхёну. — Бао здесь? — В гримёрке, — ответил тот, наливая другу крепкий алкоголь в стакан, — готовится к выступлению. — А Арин? — Чон задал следующий интересующий его вопрос, ведь опасался, что Арин может разболтать об их инциденте. — Её вообще не было. Кажется, Бао сказала, — Ким потёр пальцами лоб, словно вспоминая что-то, — что Арин не придёт сегодня в клуб. Якобы устала. Чонгук, конечно, выдохнул от того, что Арин с Бао не пересекутся, но в то ж время он был весь в напряжении. Ведь, если Бестия увидит его в клубе, то захочет с ним снова поговорить, а он пока не готов ничего обсуждать. — Ладно, я тогда тоже погнал, — промолвил Чонгук, выпив залпом всё, что налил друг. — Ты-то куда? Вечеринка в самом разгаре. — Домой поеду, тоже устал, — пробурчал Чон, вытирая мокрые после алкоголя губы. Он налил себе ещё виски и осушил его до дна, только после этого покинул вип-зал и вышел на улицу, сразу доставая телефон из кармана куртки. Чонгук листал в мобильном номера телефонов, пока не нашёл нужный. Ткнув на вызов, он прислонил телефон к уху, отходя подальше от клуба. — Чонгук? — в динамике раздался сонный голос, — ты поздно… — Что-нибудь узнал? — даже не поздоровавшись, Чон начал заваливать собеседника вопросами. — Да… — Докладывай. — Если открою рот, то лишусь работы. — Ты её лишишься, если не откроешь, — рыкнул Чонгук в трубку мобильного, — говори, что нашёл. — Чонгук, твой отец меня убьёт. — Он не узнает. — Узнает. — Я тебе обещаю, что отец ничего не узнает. Эта информация нужна лично мне. Я не собираюсь распространяться об этом. Плюс я тебе заплачу неплохие деньги. Так что, выкладывай. — Ладно… — послышался тяжёлый и неуверенный вздох по ту сторону телефона, — у господина Чона есть или было видео, на котором запечатлено убийство твоей матери… — Дальше, — прошипел Чонгук, когда собеседник замолчал. — На видео Пак с амбалами… И его сын… — Чимин тоже там был? Что они делали? — Они наблюдали, как твою мать пичкали наркотой. — Суки… — от злости и ненависти Чон сжал челюсть, пока не раздался скрежет зубов. — Чонгук, только никому ничего не говори. Прошу тебя… Моя голова может полететь… — Не скажу, только у меня есть ещё одна просьба. — Нет, Чонгук, я больше не буду ничего искать для тебя. — Мне просто нужно пару человек. — Для чего? — Припугнуть одного типа. — Это не в моей компетенции. Не могу тебе в этом помочь. — Ладно, забей. Отца попрошу. — Чонгук… — Не дрейфь, никто не узнает о тебе, — Чонгук перебил парня, уже понимая, что тот хочет сказать. Когда Чон был уже дома, его телефон начал трезвонить, тем самым раздражая хозяина. Выругнувшись на себя, что сразу не поставил мобильный на беззвук, парень взял его в руку и посмотрел на экран, где высветилось «Рыжая Бестия». Скинув звонок от назойливой девушки, он бросил телефон на стол и зажмурился, пальцами потирая переносицу и пытаясь дышать ровно. Сейчас ему ничего не хотелось: ни разговаривать с кем-либо, а тем более с Бао, ни решать какие-либо вопросы. Сейчас в голове Чонгука ураганом вертелись мысли; он вынашивал план мести ещё с того дня, когда узнал, кто виновен в смерти матери. А сегодняшний танец Чимина и Бао подлил масло в адский огонь, разжигающий ярость и ненависть внутри Чона. Чонгук открыл глаза, так как мобильный снова начал звонить. Парень понимал, что подруга не успокоится, пока он не ответит на её звонок. А если Чон и правда не ответит, то Бестия приедет к нему домой и выломает дверь. Это он точно знает. Набрав в лёгкие больше воздуха, Чонгук всё же ответил, тыкнув на злосчастную зелёную кнопку. — Да, Бао… — Чонгук, какого чёрта ты уехал? — в трубке телефона раздался возмущённый голос Бестии. — Откуда уехал? — парень пытался сделать удивлённый вид. — Не прикидывайся! Мне сказали, что ты был. — Ну Тэхён… — буркнул Чон, чтобы девушка не услышала его, но задал вопрос уже громче, — что ты хочешь, Бао? — Нам нужно поговорить, Чонгук. И это не телефонный разговор. Ты дома? Я сейчас приеду. — Я сейчас не дома, — ответил парень, включая телевизор для шума, — мне пока некогда вести беседы. С завтрашнего дня у меня начинаются репетиции. Давай после конкурса. — Это не может ждать твоего возвращения с Китая. Это очень важно, Чонгук. Нам необходимо решить сейчас. Пожалуйста, не игнорируй меня… — Ты меня месяц динамила, Бао, — дерзко огрызнулся Чонгук, — можешь позвать для своего разговора Дуки, или как там его, и петуха по имени Пак Чимин. А сейчас мне и правда некогда. Так что, давай потом. Пока. Чон сам скинул звонок и выключил мобильный, чтобы подруга больше не названивала. А ещё ему нужно уехать куда-нибудь на своём авто, чтобы Бао ненароком, не приехала стучаться к нему в дверь. Парень выключил телевизор и, схватив ключи от машины, вышел из квартиры. Сейчас ему нужно было развеяться и всё обдумать.***
На следующий день Чимин решил навестить родных, ведь безумно соскучился по сестре и своему племяннику. Припарковав машину возле ворот особняка, парень направился прямиком в комнату Чеён, потому знал, что родителей точно нет дома. Чимин поднялся на второй этаж и, забыв постучать, тихо открыл дверь в комнату сестры. Он знал, что она будет у себя или в комнате сына, но совсем забыл о её парне. Поэтому сейчас ему открылась интересная картина. Сынхо сидел на полу, выпрямив ноги и облокотившись спиной о кровать. Чеён же лежала рядом с ним, голова её находилась на бёдрах парня. Она смотрела в потолок и что-то рассказывала, пока Сынхо, накручивая светлый локон на палец, следил за малышом, что играл в игрушки рядом с ними. Что-то странное кольнуло Чимина в грудь. То ли ревность, то ли страх за свою сестрёнку, что её кто-то снова предаст и сделает больно. Но сколько раз он видел их вместе? И каждый раз Сынхо смотрел на Чеён нежным взглядом, относился к этой хрупкой девушке с трепетом. И ни одного малейшего намёка на его игру. И сейчас ребята смотрелись, как настоящая семейная пара. Может Чимин не прав? Может Сынхо — тот человек, который всё же сделает Чеён счастливой? Блондинка не слышала, как открылась дверь, поэтому продолжала что-то рассказывать, а вот у Сынхо слух оказался отличным. Он боковым зрением видел фигуру, стоящую в дверях, но перевёл на неё взгляд только через пару секунд. Парни смотрели некоторое время друг на друга, но телохранитель решил сказать девушке о Чимине. — Милая, твой брат пришёл. Чеён сначала посмотрела на Сынхо и, заметив, куда направлен его взгляд, подняла голову. — Чимин? — удивилась девушка, ведь брат давно не навещал их, — привет… Она поспешно поднялась и, вместо того, чтобы побежать к Чимину и обнять его, уселась рядом с телохранителем, словно он для неё защита от всего. И Тэхо почему-то тоже пополз к Сынхо, который тут же обнял малыша. — Привет… — Пак слабо улыбнулся, почувствовав некое напряжение. — Тэхо, ты испугался что ли? — спросил Сынхо, он повернул малыша лицом к Паку, — это же твой дядя. Забыл? Скажи «привет, дядя Чимин». — Дядя… — мальчик неуверенно указал пальчиком на Чимина. — Правильно, это дядя Чимин, — улыбнулась Чеён, переводя глаза с ребёнка на брата, — который, кажется, забыл о нас. — Прости… — замялся парень, прочитав в её взгляде укор, — совсем не было времени… Видимо, я пропустил тот день, когда Тэхо научился говорить слово «дядя». Он сел на корточки и вытянул руки, пальчиками подзывая к себе племянника. — Этому его научил Сынхо, — мягко произнесла Чеён, следя за тем, как малыш топал к дяде с широкой улыбкой на лице, протягивая к нему свои ручки. Чимин кивнул парню в благодарность, затем взял в охапку мальчика, начиная его зацеловывать под заливистый детский смех. — А ещё ты пропустил день, когда я исполняла вступительный танец в университет. — Чёрт… — Пак виновато взглянул на сестру, — Чеён, я был так занят, что совсем забыл… Прости… — Ничего страшного… — блондинка улыбнулась по-доброму, а после взяла телохранителя за руку, — со мной был Сынхо. Он поддержал меня в тот день. — Ты ведь поступила? — А ты сомневался во мне? — спросила девушка, поднимаясь с пола. Следом встал и Сынхо. Чеён подошла к брату и поцеловала его в щёку. — Детка, я приехал за тобой и Тэхо, — сказал Чимин, прижимая второй рукой к себе сестру. — А зачем? — Хочу провести с вами время. Я уже забронировал игровую комнату. — Но… — блондинка посмотрела на телохранителя. — Езжайте, у меня есть ещё дела, — произнёс Сынхо, понимая, что Чимин хотел побыть с любимой сестрой и племянником наедине, — вечером приеду, прогуляемся перед сном? — Да, конечно, — кивнула Чеён и пошла проводить парня до машины. Чимин привёз сестру с малышом в назначенное место. Оставив автомобиль на подземной парковке, ребята направились к дверям. Чеён поставила сына на ноги, чтобы мальчик шёл сам. — Сейчас поймаю! — Чимин зашагал за племянником, словно догоняя его. Тэхо побежал от парня на своих крохотных ножках, сам громко визжал и смеялся одновременно. — Чеён, не отставай, — Пак обернулся на сестру, затем снова начал преследовать малыша, который пытался убежать от него.***
После разговора с Чонгуком, Бао не находила себе места. Парень выключил телефон, и такое поведение Чона бесило Бестию ещё сильнее. Она чувствовала, что одна не сможет решить свою проблему, потому что ей нужна была опора. Ей нужен был человек, который помог бы всё осмыслить, понять, дать совет и сделать выбор. Ей нужен был Чонгук. Прошло уже два дня, но Чонгук так и не отвечал на звонки Бестии. Ждать у неё не было времени; дни шли, срок беременности увеличивался. Нужно было принять решение: оставлять ребёнка или нет. Но одна она не могла сделать выбор. Это их общая ответственность. Бао приехала в институт, так как была уверена, что Чонгук с Арин репетировали там. Узнав, в каком зале находятся ребята, девушка поспешила туда. Она думала, что придёт и силой вытащит оттуда Чона для разговора, не дав парню даже опомниться. Но, когда взялась за ручку и чуть приоткрыла дверь, ей пришлось остановиться, так как её слуху предстал громкий разговор, который явно был на эмоциях. — Опять ты завела свою шарманку! — сперва Бао услышала Чонгука, — если Бао узнает, она убьёт нас обоих! Бестия нахмурилась, из контекста она сперва не поняла, о чём идёт речь, и что она не должна знать. — Бао имеет право знать... — следом Бестия услышала свою подругу, — неужели ты собираешь молчать о нас? Я не могу молчать, не могу лгать своей подруге, смотреть ей в глаза, а за спиной спать с тобой. — Ну затарахтела, как заводная… — пробурчал Чон, — мы переспали с тобой один раз… — И этого хватило, чтобы понять, что между нами что-то есть! Не отрицай это! Была страсть, желание и безумный секс! — Между нами ничего нет и быть не может! Не знаю, что ты себе напридумывала, но я собираюсь забыть об этом. Бао сразу поняла, о чём хочет забыть Чон, и о чём её лучшая подруга и парень так усердно спорили посреди репетиционного зала. Ей не нужно было даже повторять то, что она услышала. А услышала она достаточно. К горлу резко подкатила тошнота, и она не была вызвана беременностью. Девушке стало дурно, от того, что она в очередной раз стала той, кого променяли. Сердце предательски стучало, слишком громко и слишком сильно, в горле застрял ком, не дающий дышать, а на глазах наворачивались слёзы обиды и жуткой боли. Мир рухнул прямо на глазах. В какой-то момент Бао показалось, что её ноги подкашиваются, но она попыталась взять себя в руки. Девушка побежала по тёмному коридору, смахивая с глаз слёзы. Ей было больно. Чертовски больно. Сердце будто разорвалось в груди, задевая другие органы. Дыхание сбилось, воздуха стало катастрофически мало. Ноги переставали слушаться, но она не собиралась останавливаться. Ей нужно срочно сбежать из этого места. Выбежав на улицу, холод тут же принял её в свои суровые объятия. Ей было всё равно. Слёзы лились из глаз, перекрывая видимость. Почему любовь всегда должна быть такой? Она задавала этот вопрос себе тысячу раз и ни разу не нашла ответа. Почему её любовь должна быть такой острозависимой, искренней и невыносимой, болезненной, от одного единственного человека всю её грёбаную жизнь. Бао отдала бы всё, чтобы иметь возможность не солгав сказать, как сильно она ненавидит этого придурка. Но нет, сколько бы боли и недопонимания не происходило, наверное, позови он её даже с того света, Бестия пошла бы за ним. Но не в этот раз. Сейчас ей больно, словно её тело пронзили тысячей осколков, но она твёрдо решила, что больше не хочет прощать Чона. Никогда. И со своей беременностью она тоже разберётся сама.***
Слёзы невольно лились по щекам. Бао лишила своего ребёнка жизни. Это был ужасный поступок, но иначе она просто не могла. Не могла оставить малыша после такого предательства Чонгука. Да и нужен он был бы ему? Девушка уже этого не узнает, также, как и Чонгук не узнает о её беременности. После аборта прошло два дня; ей немного стало легче, но кусок в горло до сих пор не лез. Эти долгие дни, этот путь Бао прошла одна, в одиночестве. Девушка не стала ни с кем делиться своим секретом. Теперь она не верит никому.***
Чимин несколько дней подряд приходил в институт, чтобы потанцевать для души. Он мог бы, конечно, погулять с Юнджи, но девушка была слишком занята, так как Юнги вечно ошивался дома из-за каникул. А завтра они должны улететь отдыхать в Париж. Пак в привычном режиме оставил машину за пару кварталов от института. Он завернул в проулок, решив сократить путь и выйти сразу во двор учебного заведения. Но то, что перед ним предстало, как-то насторожило его. С одной стороны узкого проулка, где лежал какой-то строительный материал, сидело двое незнакомцев европейской внешности; на другой стороне — чернокожий мужчина крупного телосложения, рядом с ним стояли ящики со стеклянными бутылками. Вроде бы ничего такого, ребята просто отдыхали, но Чимин заметил их странные взгляды на себе. И чутьё парня не подвело, ведь мужчины поднялись и медленно зашагали к нему. — Ты Пак Чимин? — задал вопрос один из незнакомцев. — Смотря, кто спрашивает, — Чимин беглым взглядом осмотрел мужчин и сделал шаг назад, поправив рюкзак на плече, но не убрав с лямки руку. — Мы друзья твоего отца, — хрипло посмеялся темнокожий. — Ага, друзья господина Пака, — шутку поддержал его приятель. — У моего отца точно таких друзей нет, — огрызнулся Пак, — посмотрите на себя, голодранцы. У него уборщики и то лучше одеты. Он быстро оценил ситуацию, но понимал, что целым ему от них всё равно не уйти. А просто так Чимин сдаваться не собирался. Сейчас он быстро пытался вспомнить все приёмы по самообороне, на уроки которой его отправлял отец. Чимин сильнее сжал лямку рюкзака в кулаке, наблюдая, как незнакомцы приближались. Как только один из них подошёл ближе, Пак резко снял с плеча рюкзак и ударил им по лицу, отчего тот упал на асфальт. Чимин тут же кинул рюкзак в руки другому мужчине, ударив его ногой в грудь. Нападающий упал на спину в обнимку с рюкзаком. Но Пак не успел опомниться, как с земли поднялся первый бандит и замахнулся на парня ногой. Чимин успел перехватить удар, схватив его за стопу одной рукой, а второй — за шею, и оттолкнуть мужчину в стену. Но не успев перевести взгляд на других, Паку в лицо прилетел пакет с цементом. Чимину удалось его заблокировать локтями, отчего бумажный пакет порвался, и всё содержимое рассыпалось, погружая парня в облако пыли, поэтому он ничего не мог разглядеть. Следом ему в лицо прилетел ещё один пакет, от которого Чимин не успел увернуться, поэтому всё содержимое посыпалось на него. Пак зашагал назад, мотая головой в разные стороны, скидывая с себя цемент, но из-за пыли видимость была низкой. Чимин не успел прийти в себя, как его ударили по голове бутылкой. Пока Пак скидывал с волос осколки и выпрямлялся в теле, стараясь сфокусировать зрение, чернокожий мужчина, что до этого не лез в драку, взял в каждую руку по бутылке и разбил их об голову парня. Чимин сначала наклонился, ощутив резкую боль, но затем выпрямился и посмотрел вверх, чувствуя, как сознание его покидало, а по лицу текла тёплая жидкость. Перед глазами всё плыло, когда двое схватили его под руки и за шкирку, держа его так, чтобы третий мог завершить начатое. И тот, что крупнее, не заставил себя долго ждать. Он сделал последний мощный удар ногой в грудь, от которого Чимин отлетел в кучу мусора, приземлился спиной на картонные коробки, а сверху его тело накрыло тентом старой торговой палатки, оставив лишь торчать одну руку. — Передай своему отцу «привет», — произнёс один из незнакомцев. — Если выживешь, — добавил другой.***
Юнджи спустила чемодан с вещами на первый этаж. Она в последний раз взглянула на телефон, от Чимина уже больше суток не было сообщений. Последний раз он писал ей вчера утром, хотя всегда писал три раза в день. Девушка не стала на этом зацикливаться. Возможно, Чимин настолько был занят, что у него не было времени взять мобильный и написать. Юнджи подкатила чемодан к входной двери, затем поплелась в гостиную, откуда было слышно бурчание Юнги. — Чего ворчишь, Юнги-я? — спросила девушка, подходя к брату. — Да чемодан не могу застегнуть, — пробормотал парень, — шмоток что ли много взял… Не долго думая, Юнджи запрыгнула сверху на его чемодан, чтобы помочь. Пока Юнги застёгивал молнию, девушка болтала ногами, уставившись в телевизор, по которому вещали новости дня. Увидев в заголовке знакомое имя, она спрыгнула с чемодана и, схватив со стола пульт, прибавила громкость, но сердце, кажется, стучало громче, перебивая голос ведущей. «Пак Чимин, сын самого известного предпринимателя Южной Кореи, был найден сегодня ночью избитым. Неизвестно, сколько он пролежал на улице. Сейчас Пак Чимин находится в реанимации, врачи делают всё возможное, чтобы спасти ему жизнь. Предположительно, на него напали хулиганы с целью грабежа, так как был украден телефон и бумажник пострадавшего. Сейчас полиция занимается поисками преступников». — Нет… нет… — тихо пролепетала Юнджи. Она трясущимися руками взяла телефон и набрала номер. Когда на том конце провода ответили, девушка начала заваливать собеседника вопросами. — Хосок, это правда? Правда то, что показывают по телевизору? Неужели это Чимин?.. Где ты сейчас? Ты с ним? В какой он больнице?... Я сейчас приеду. Юнджи скинула вызов и судорожно пыталась сообразить, что делать дальше. Но из раздумий её вывел голос брата. — И куда ты собралась? — В больницу, — твёрдо заявила девушка, уже не боясь гнева Юнги. — У нас самолёт через три часа. Какая больница? — Мин повысил голос на сестру в надежде, что та одумается. — Ты не понимаешь! Я должна! — Юнджи, ты в своём уме?! А если родители узнают? — Юнги, не будь таким жестоким! — на глазах девушки уже скапливались слёзы, готовые в любую секунду скатиться по её щекам, — я просто хочу узнать, что он жив. Пожалуйста… — Что за шум, а драки нет? — в гостиную вошла мама, услышавшая перепалку детей, следом появился и отец. Увидев родителей, Юнджи отвернулась, незаметно вытирая уже покатившиеся слёзы. — В чём дело? — следующий задал вопрос глава семейства, — о чём спор? Юнги молчал какое-то время, не зная, говорить ли о том, что собирается сделать Юнджи. Он посмотрел на сестру, которая повернулась обратно и смотрела на родителей исподлобья. Сделав глубокий вдох, Юнги всё же начал говорить. — Юнджи забыла свои кисточки в институте… — это первое, что пришло ему на ум, чтобы выгородить сестру, — ей нужно съездить… — Юнджи, в твоей мастерской мало кисточек что ли? — возмутился отец на такую выходку, — возьми любые. Нам некогда кататься по городу из-за такой ерунды! — Это мои любимые кисточки… — промямлила девушка, подыгрывая брату. — Что за бред вообще?! — воскликнул глава семейства, злобно взглянув на дочь. — Пап, успокойся, — Юнги выставил перед собой ладони, сделав шаг в сторону, чтобы прикрыть собой сестру, — я сам её отвезу. — Туда и обратно, Юнги, — слово уже вставила мама, что до этого молчала, — и давайте быстрее. — Хорошо, — Юнги в благодарность кивнул и подпихнул девушку в сторону выхода, — поехали, Юнджи.***
Юнги привёз сестру в больницу, в которой сейчас находился Чимин. Мин отправил девушку в здание, сказав, что подождёт её здесь, чтобы не мешать, но попросил долго не задерживаться. Ничего не видя, Юнджи летела по коридорам больницы, словно ураган, задевая собой проходящий мимо неё персонал и пациентов. Через несколько минут она залетела в последний коридор, там она увидела у дверей в реанимацию двух человек крупного телосложения и одиноко сидящего Хосока, поэтому подбежала к нему. — Как Чимин? Есть какие-нибудь новости? — Я не знаю, Юнджи… — тот в отрицании мотнул головой, — мне ничего не говорят… Сейчас его родные разговаривают с врачами… В тот блок не пускают… — он махнул на людей в строгих костюмах. Тяжело вздохнув, девушка села рядом с Чоном в ожидании хоть каких-нибудь новостей о состоянии Чимина. Прошло минут пятнадцать. Ребята сидели молча, не проронив ни слова, потому что никто так и не вышел. От нетерпения Юнджи бросала косые взгляды на мужчин, которые за всё время её пребывания там, ни разу не пошевелились. Спустя пять минут двери всё же открылись, и из блока вышло двое врачей в халатах, а следом вышел мужчина в строгом сером костюме, скорее всего это был отец Чимина, а за ними — девушка с парнем. Остановившись у дверей, мужчины снова начали о чём-то разговаривать. Оставив вместе с ними и своего телохранителя, Чеён направилась к Хосоку, который уже поднялся с места. Приблизившись к нему, блондинка крепко обняла парня. — Как он? — тихо спросил Чон, также заключив девушку в свои объятия. — Плохо… — прошептала Чеён, еле сдерживая слёзы, — очень плохо… — Что говорят врачи? — последовал седлающий вопрос, пока Юнджи внимательно наблюдала за ребятами, чтобы не пропустить ни единого слова. Блондинка отошла от Хосока и помотала головой. — Ничего… Нам остаётся только ждать, когда он очнётся… Хосок кивнул и снова сел на стул, а девушка ушла обратно. Как только Чеён подошла к отцу и своему телохранителю, по коридору раздались приближающиеся тяжёлые шаги нескольких человек и цоканье каблуков. Юнджи устремила взгляд на людей, что так быстро шли. Первый шёл мужчина, поправляя галстук у ворота, рядом с ним девушка с длинными тёмными волосами, чуть позади ещё двое мужчин, также в костюмах. Проходя мимо, брюнетка посмотрела в сторону и встретилась с глазами Юнджи. — Кто это? — спросила Мин у Хосока, проводив людей до родни Чимина. — Без понятия… — ответил Хоби, хотя по его взгляду можно было понять, что он лжёт. Все снова зашли в блок реанимации, также оставив двух мужчин охранять вход. Прошёл ещё час томительного ожидания. Ни Юнджи, ни Хосок так и не ушли, а телохранители двадцать минут назад зашли внутрь. Юнги прождал сестру уже полтора часа, поэтому пришёл забрать её с собой. — Юнджи, нам пора. Мы уже опаздываем. — Я не уйду, пока Чимин не очнётся… — прохрипела девушка, но в эту секунду из реанимации вышла медсестра с папкой в руках, поэтому Юнджи рванула к ней, следом подлетел и Хосок, — как Чимин? Он очнулся? Можно к нему? — К нему нельзя… — как-то неуверенно ответила девушка в белом халате, — его нет… — Как это нет… — прошептала Юнджи, а в голову уже полезли страшные мысли, от которых дух захватывало. — Что с ним? — с ноткой настороженности спросил Хоби. — Чимин ещё не очнулся, но господин Пак решил забрать сына, — начала рассказывать медсестра, — его отвезут в Америку. Господин Пак сказал, что там у них есть хорошие врачи. — Можно его хотя бы увидеть? — взмолилась Юнджи. — Я же говорю, его нет… — Но Чимина же не вывозили из реанимации, — возмутился Хосок, не понимая, что вообще происходит. — Его уже забрали, — медсестра виновато улыбнулась, — Чимина вывезли через запасной выход, чтобы репортёры, которые окружили главный вход, ничего не видели. А теперь извините, мне нужно идти. — Вот почему из того блока так никто и не вышел, а охранники покинули свой пост… — пробормотала Юнджи, посмотрев на Чона, но тот лишь молча потёр лоб. — Юнджи, пойдём, — в разговор вмешался Юнги, — Чимина уже нет в больнице. Тебе незачем здесь сидеть.***
Вечером следующего дня главный комиссар Южной Кореи ужинал дома с директрисой института. — Мне кажется, что наши дети должны знать, — госпожа Ли начала странный диалог. — Чтобы Бао устроила истерику? — Чон покосился на женщину, продолжая отрезать от стейка кусок. — Ты, видимо, хочешь, чтобы она устроила истерику уже на свадьбе? — Ни Чонгук, ни Бао пока не должны знать об этом… Начальник полиции не успел договорить, как послышался хлопок входной двери. Через мгновение на кухню вошёл его сын. — Чонгук? Какой сюрприз… — как-то не радостно удивился мужчина, вытирая рот салфеткой. — Ты только с самолёта? — поинтересовалась директриса, указывая на стул, чтобы парень присоединился к ужину, — ты голодный? Кушать будешь? — Спасибо, я уже поел, — поблагодарив, Чонгук всё же уселся за стол. — Как успехи? Награда наша? — женщина продолжила задавать вопросы своему студенту, который только сегодня вернулся из Китая, участвовав в конкурсе. — А вы сомневались в нас? — усмехнулся парень, деловито развалившись на стуле. — Конечно нет, — улыбнулась госпожа Ли, — Арин перешла на новый уровень. У неё есть все шансы попасть в одно из лучших агентств. — Кстати, вы не знаете, где Бао? Целый день не могу до неё дозвониться. Всё время отключен телефон, — спросил Чонгук, вспомнив также, как Тэхён сказал, что она не появлялась даже в клубе. — Ты же знаешь, что Бао практически не общается со мной… — женщина пожала плечами, — поэтому я не знаю, где она. Возможно, улетела куда-нибудь заграницу отдыхать.***
Господин Пак проводил частный самолёт в Америку, сказав, что прилетит к ним позднее, после вернулся с дочерью и телохранителями домой. Отправив Чеён отдыхать, мужчина направился к себе в кабинет, позвав с собой Сынхо. Глава семейства уселся за рабочий стол и задумался, пока парень стоял напротив. Громко выдохнув, мужчина позвонил начальнику полиции. — Слушаю, господин Пак, — раздался голос Чона старшего. — Как успехи? Этих уродов нашли? — Ещё нет... Ищем. — Очень долго, господин Чон. По телефону отследить не можете? — Телефон отследили, но его выкинули в районе Ахёна. Поэтому поиски продолжаются. — Держите меня в курсе. Пак скинул вызов, записывая наименование района на листке бумаги, после поднял глаза на Сынхо. — Чем могу помочь? — спросил парень, уже понимая, что хозяин хочет что-то сказать. — От этих бестолочей никакого проку, — вздохнул мужчина, намекая на полицию, — найди этих тварей, Сынхо, — приказал он, пододвигая листок к телохранителю, — и сделай так, чтобы их больше никто и никогда не нашёл. — Будет сделано, — парень кивнул и, забрав бумажку, вышел из кабинета.***
В институте начались каникулы, а это означало, что Бао не увидится ни с Чонгуком, ни с Арин целых два месяца. Всё это время она решила посвятить себе и заняться любимым делом. Чимина увезли в Америку, надеясь на опытность местных врачей. Юнджи весь полёт до Парижа находилась в прострации, постоянно думая о Чимине. Также, как и Хосок не на секунду не забывал о друге. Чонгук был рад новости о Чимине, ведь сам лично подослал тех самых преступников к ненавистному однокурснику. Но у Чона было алиби, так как сам он в это время был в Китае на конкурсе. Сынхо после приказа хозяина нашёл тех головорезов спустя уже два часа и не нужно описывать, что он сделал с ними, ведь господин Пак видел отчёт от телохранителя в виде фотографий и был уверен, что этих отморозков точно никто никогда не найдёт. А после выполненного задания Сынхо вернулся к Чеён и её сыну, чтобы быть с ней рядом в это тяжёлое для неё время.