Ромашки

Хенджин стоял перед зеркалом, задрав футболку и рассматривая недавно появившиеся на теле красные пятна. Они чесались и доставляли сильный дискомфорт, когда соприкасались с одеждой. Парень недовольно нахмурился, почесал зудящее на груди красное пятно. Высыпания он заметил прошлым вечером и, решив, что у него просто началась аллергия, выпил таблетку супрастина и лег спать. На утро пятна не только не исчезли, но и увеличились в количестве и стали вызывать зуд. В дополнение ко всему он чувствовал легкое недомогание. - Да что за фигня? Хван повернулся к зеркалу спиной и снял футболку. Повернув голову он по всей спине обнаружил точно такие же красные пятна, как и на груди. - Черт, - выругался Хенджин и пошел за градусником. Нужно было понять, есть ли температура. Тяжело вздохнув, Хван набрал на телефоне номер Чана. - Привет, сможешь меня подменить? Кажется у меня ветрянка... Хёнджин лежал на кровати, пытался не чесаться и смотрел в одну точку на потолке, пытаясь постичь дзен. Недавно ушедший врач подтвердил у него ветрянку, выписал лекарства, порекомендовал не расчесывать появляющиеся на теле пузырьки и прижигать их. Хван был недоволен, мало того, что он заболел “детской” болячкой, так еще из-за этого приходится пропускать рабочий день. Достав из-под мышки запищавший градусник он хмуро посмотрел на дисплей - 38.0, безразлично оповещал тот. Тяжко вздохнув, Хёнджин убрал градусник на тумбочку и прикрыл глаза. Нужно было сходить в аптеку и магазин, судя по всему, болеть ему придется долго, а на улицу врач посоветовал не выходить. Еще раз вздохнув, он поднялся с кровати и направился в прихожую, где его настиг звонок в дверь. Посмотрев в дверной глазок Хенджин увидел лишь черноту и, ухмыльнувшись, открыл дверь. - Привет, - поздоровался он, разглядывая веснушки на мордашке вечно улыбающегося Феликса. Они познакомились пару месяцев назад, в клубе, где работал Хван. Туда Ликса затащили уже немного подвыпившие друзья, жаждущие продолжения гулянки, а имеющий яркую внешность Феликс тут же нашел неприятности на свою жопу. Неприятности в виде группы уже прилично выпивших посетителей клуба. Видя, что приставания пьяных парней переходят границы допустимых норм, а друзья парня не собираются ему помогать, а наоборот весело смеются над грязными шутками и подкалывают друга, Хенджин решил вмешаться. Мирно конфликт решить не удалось, завязалась драка, в которой Хван получил в нос. Пьяных гостей вывела из клуба охрана, а Феликс потом долго помогал ему остановить кровь из разбитого носа и горячо благодарил за помощь. На следующий вечер Феликс явился в клуб и с довольной улыбкой вручил Хвану коробку брауни, а после стал частым гостем заведения, каким-то невероятным образом, безошибочно вычисляя рабочие смены своего заступника. Когда, спустя месяц после инцидента Ли в который раз показался на пороге заведения, Чан, напарник Хенджина, пошутил обращаясь к нему: - Опять твоя принцесса идет, смотри как бы он в тебя не влюбился, Хённи. В ответ Хенджин лишь улыбнулся, наблюдая как Ликс, ловко лавируя между танцующими посетителями, приближается к стойке. Вечно улыбающийся, веселый, солнечно-теплый, Феликс ему нравился и, наверное, он был бы не против, если бы Феликс действительно влюбился в него, потому что кажется, что сам он уже по уши втрескался.   Сейчас Феликс стоял на пороге его квартиры тепло улыбался и, кажется, даже светился изнутри. - Привет, - произнес Ликс чуть смущенно, - Чан сказал, что ты заболел и я решил тебя навестить, - немного смущаясь парень протянул ему несколько пакетов, — вот. Забирая у Ликса пакеты, Хенджин, из любопытства заглянул внутрь, замечая продукты и лекарства, а еще отмечая тот факт, что с его звонка Чану прошло всего несколько часов и клуб еще не открыт. - Ты ветрянкой в детстве болел? - Интересуется Хван у замершего на пороге Феликса. - Ага. -  кивает головой тот, вытягиваясь по струнке. - Тогда проходи, - кивает Хёнджин отстраняясь и пропуская гостя в квартиру. Пока хозяин раскладывает продукты в холодильнике, Феликс разувается и проходит за ним, ступает мягко, будто боится потревожить тишину, царящую внутри. - Проходи в комнату, я сейчас, - не оборачиваясь Хван машет рукой куда-то в сторону. Ли кивает и направляется в указанном направлении, входит осторожно, даже дыхание задерживает. Замирает на пороге с интересом разглядывая помещение, затем нерешительно подходит к книжной полке, рассматривает названия на корешках книг и обложках журналов. Отходит к письменному столу и берет в руки рамку с фотографией, рассматривает на ней улыбающегося Хёнджина с маленькой собачкой на руках. — Это мой пес. Его зовут Кками. - раздается за спиной и Ликс вздрагивает от неожиданности. - А где он сейчас? - спрашивает Феликс, убирая рамку на место, проводит пальцем по фото, на секунду задерживаясь на лице Хенджина и оборачивается. - У родителей,- отвечает тот улыбаясь. - Понятно, - Ли кивает, делает шаг вперед, оказываясь перед хозяином квартиры и пристально вглядывается ему в лицо. От неожиданности парень отшатывается назад, но Феликс успевает схватить его рукой за плечо не давая отступить. - Сильно чешется? - интересуется он поворачивая лицо Хенджина то вправо, то влево и разглядывая появившиеся пятна на шее и торчащих в вырезе майки ключицах. - Угу, - отзывается Хван смущаясь, пытается отступить, но Ликс держит крепко. Младший приподнимает лицо Джинни вверх за подбородок, рассматривая длинную шею и недовольно цокает. - Нужно мазать,- выносит он вердикт, убирает руку от лица и забирает пакет с лекарствами из рук Хёнджина. Тот с интересом наблюдает, как Феликс деловито раскладывает у него на столе упаковки с лекарствами, открывает коробочку с пузырьком зеленки и достает ватные палочки. - Садись на кровать, - командует Ликс указывая рукой. - Зачем? Я и сам могу, - сопротивляется Хван, но младший хватает его за руку, тянет вниз, усаживая, - Мне лучше видно, - нагло заявляет он открывая зеленку. Хёнджин шипит, когда Феликс касается первого пузырька на щеке. - Потерпи, - просит и легко дует на отметину. Такое проявление заботы неимоверно смущает, Хван чувствует как краснеют щеки и кончики ушей, пытается не смотреть на Феликса, что сосредоточенно, с ватной палочкой в руке, высунув кончик языка, прижигает очередное пятнышко и находится слишком уж близко. Хван чувствует чужое горячее дыхание на коже и начинает ерзать на кровати не зная куда смотреть и что делать. - Не дергайся,- просит Ликс, одной рукой придерживая голову Хвана за подбородок, а второй прижигая очередной пузырёк на лице, - Ты весь красный, у тебя температура? - интересуется парень замечая красные щеки и прикасается губами ко лбу. От прикосновения мягких губ Хенджину кажется что он горит, плавится как свечка от жара пламени и хочется сбежать куда-нибудь чтобы не видеть эту улыбку, россыпь веснушек на щеках, не чувствовать прикосновения рук и теплоты от губ на лбу. - Приляг, - слышит он приглушенный и обеспокоенный голос Феликса, и так, что не сразу понимает, чего от него хотят. Хван чувствует, как Феликс осторожно толкает его назад и помогает улечься на кровать, поднимает его руки снимая майку и накрывает одеялом. Чувствует прикосновение прохладной ладони ко лбу и слышит звуки шагов. Он плохо понимает, что происходит, снится ли ему происходящее, бредит ли он. Снова шаги, кровать чуть прогибается под весом Феликса. Шуршание от упаковки таблеток, словно усиленое в тысячи раз, заставляет жмурить глаза, затем его голову приподнимают прохладные руки, а губ касаются пальцы парня. - Выпей таблетку, - просит Ликс, просовывая маленький кругляш в рот Хенджина и он подчиняется, проглатывая таблетку не чувствуя вкуса. Следом губ касается прохлада кружки, - запей, - слышится словно сквозь вату голос Ли. Хенджин пытается открыть глаза, ему хочется видеть лицо Феликса, но веки, словно свинцовые, не желают подниматься. - Поспи немного. Хван проваливается в состояние зыбкого полусна и скорее чувствует, чем осознает, как откидывается край одеяла и Ликс начинает обрабатывать высыпания на его животе и груди. Он теряется во времени и чужих прикосновениях, и когда слышит тихое “перевернись”, чувствует, как Феликс помогает ему лечь на живот, слегка тянет за плечо. И вновь он ощущает прикосновения прохладных рук к плечам и спине. Хёнджину, кажется, что младший уже не просто обрабатывает, а рисует на его теле узоры. Он растворяется в этих ощущениях и прохладе чужих рук, которые, Хван не понимает, кажется ли ему, скользят по бокам, нежно, и хочется, чтобы это не заканчивалось.  Неожиданное осознание того, что Феликс “рисует” уже не на спине, а ягодицах заставляет вынырнуть из состояния дремы и резко обернутся. Хенджин с удивлением обнаруживает себя со спущенными под ягодицы шортами, склонившийся над ним Ли с высунутым от усердия языком и ватной палочкой в руке заставляет покраснеть ещё больше. И если бы не румянец от температуры, Хёнджин уверен, не заметить его смущения было бы невозможно. - Что ты делаешь? - Обрабатываю. - Уверенно отвечает Феликс без какой-либо тени смущения. - Там я сам обработаю, - протестует Хван, пытаясь отобрать у Ли ватную палочку и натянуть спущенные штаны, или хотя бы перевернуться на спину. - Ты не достанешь, - заявляет Феликс уворачиваясь от рук парня. Хенджин, не оставляя попыток прикрыться, тянется за ватной палочкой в руках младшего, но в завязавшейся краткой борьбе путается в одеяле и что бы не упасть хватается за Ликса. Тот падает спиной на кровать, а Хван нависает сверху фиксируя тонкие запястья парня своими руками и отбирает наконец ватку из рук Ли. Сил у Хенджина мало, сказывается высокая температура и не в силах долго держаться, вымотанный борьбой, он наклоняется ниже, почти ложится на Феликса, утыкается лбом в его плечо.  Горячее дыхание парня опаляет чувствительную кожу на шее и от осознания происходящего Хёнджин краснеет и смущается ещё больше хотя, казалось бы, больше уже просто некуда. Ликс под ним замирает, смотрит спокойно, будто ждёт чего-то. Хван теряется от этого взгляда, прямого, открытого. Не знает, что делать, пробегается по веснушкам Ли взглядом, останавливается на губах. Вдруг хочется поцеловать Феликса. Желание ощутить вкус чужих губ, бьёт под дых, выбивая весь воздух из лёгких, оглушает до звона в ушах.  Хёнджин облизывает губы в отчаянной попытке справиться с наваждением, но, неожиданно даже для себя самого, наклоняется и целует Феликса. Ожидает, что младший сейчас начнет вырываться, кричать, может быть, зарядит по лицу кулаком и будет прав. Ждет любой реакции, кроме ответа на поцелуй. Мысли в голове, мелькнувшие на секунду, о том, что взгляды Ли — это лишь его воспаленное от температуры воображение, исчезают в тот же миг, когда младший, немного отчаянно как кажется Хёнджину, хватает его за плечи притягивая ближе к себе, тихо стонет в губы, приоткрывая рот.  Феликс жарко отвечает на поцелуй, проводит языком по губам, а потом зубам Хвана, просовывая его в рот, чуть прикусывает нижнюю губу. У Хенджина крышу сносит от такого Феликса и хочется прижаться ещё сильнее, ещё ближе, не отпускать никогда. - Если это сон, то я не хочу просыпаться, - тихо шепчет он, когда они вынуждены разорвать поцелуй чтобы отдышаться. Феликс лишь улыбается, пробегается тонкими пальцами по ключицам, гладит лопатки, проводит по выпирающим позвонкам, целует куда-то в щеку, переходит на шею легко прикусывая кожу под ухом. Хван стонет, цепляется за Ликса, прижимает крепко.  -Раздавишь, - серебряным колокольчиком смеётся Ли, улыбается мягко и нежно обнимает в ответ утыкаясь носом в хенджиново плечо.  У старшего гул в ушах и пелена перед глазами, по телу словно разряды тока пускают от чего покалывает кончики пальцев, и он сам не понимает, что делает. Непослушные пальцы будто сами расстегивают пуговицы рубашки пока он быстро целует Ликса в угол губ, скулы, шею. Феликс стонет, когда Хван проводит ладонью по обнажённой груди задевая горошину соска, языком обводит ореол другого, слегка посасывая. - Джинни, - голос у Феликса хриплый и просящий, а в карих глазах пляшут черти.  Он приподнимается на локтях одной рукой хватаясь за волосы Хёнджина, тянет назад, заставляя запрокинуть голову, кусает шею, тут же зализывая горячим языком место укуса. - Джинни. Дыхание адским пламенем опаляет шею, а от того, как Феликс произносит его имя, ласково, с хрипотцой, у Хвана окончательно срывает крышу, а внизу живота закручивается тугой узел возбуждения. Он рычит, срывает с младшего рубашку, толкает его обратно на кровать, наваливаясь сверху, впиваясь в чужие губы, сильно сжимает ладонями ягодицы. Феликс стонет сквозь поцелуй, царапает спину, приподнимает бедра и трется ими о пах Хёнджина. Хван не в силах поверить в то, что чувствует, смотрит вниз, замечая отчетливо видимый бугорок на чужих штанах, а Ликс в ответ лишь улыбается лукаво, проводит руками по его груди, едва касается пресса, заставляя мышцы рефлекторно сократится, осторожно проводит кончиками пальцев по возбужденному члену, задевая ногтем чувствительную головку. У старшего дыхание перехватывает, он жадно целует Феликса в шею, оставляя красные следы засосов - ключицы, грудь, опускаясь ниже и опаляя горячим дыханием кожу внизу живота, останавливается в нерешительности, но Ли уже сам расстегивает ремень и пуговицу на джинсах, рывком стягивает их вместе с бельём и откидывает в сторону. Хёнджин отстраняется, любуясь подтянутым телом, целует ладонь парня, когда тот тянется что бы дотронуться ей до его лица. - Не хочу просыпаться, - шепчет тихо, а руки в это время живут своей жизнью гуляя по чужому телу, - ты такой красивый. Он очерчивает кончиками пальцев контур лица, желая запомнить каждую черточку, проводит по губам и Ликс тут же приоткрывает рот, с пошлым звуком, всасывая его пальцы. По спине гуляют табуны мурашек от одного только вида того, как Феликс сосет его пальцы, облизывает языком фаланги при этом немного смущаясь и краснея от внимательного чужого взгляда. Хенджин целует его в нос. Феликс выпускает пальцы изо рта потянувшись за поцелуем, но вскрикивает и выгибается, закатывая глаза, когда Хван сжимает его член в своей руке и несколько раз ведёт ей вверх-вниз.  - Джинни! Он несколько раз инстинктивно подмахивает бёдрами толкаясь в руку, но Хёнджин сильно сжимает его бедра прижимая к кровати.  -Замри, - просит и в глазах уже не только у Ликса играют веселые чертята.  Феликс подчиняется. Хенджин снова несколько раз ведёт ладонью, оголяет чувствительную головку, целует и тут же дует, отчего Ликс вскрикивает и выгибается, дышит рвано. Ему нравится такая яркая реакция на свои действия. Он несколько раз проводит языком по всей длине, облизывает головку, прежде чем взять её в рот и услышать новый громкий стон. Ли вновь пытается толкнуться, но Хван все ещё крепко держит его за бедра, пресекая любые попытки движения.  Хёнджин заглатывает член до половины, проводит языком по стволу, втягивает щеки создавая вакуум, делает несколько движений вверх-вниз, отчего Феликс стонет громко, цепляется за простыни, сминая их. Хван ещё несколько раз повторяет движение пока не чувствует, как младший начинает мелко дрожать и отстраняется, слыша разочарованный скулеж. Ликс тянется к нему желая оказаться как можно ближе, прижимается крепко, горячими губами беспорядочно целует щеки, нос, шею. У Хвана крышу рвет от желания обладать таким Феликсом, чтобы он был только его и не чьим больше и к чертям все! Он пару раз облизывает пальцы, обильно смачивая их слюной и подставляя к дырочке Ликса медленно вводит первую фалангу указательного пальца, пристально всматривается в лицо младшего.  Ликс замирает, стараясь привыкнуть к неприятным ощущениям и когда они почти полностью исчезают слегка двигает бедрами давая молчаливое согласие на дальнейшие действия. Хёнджин проталкивает палец глубже, аккуратно шевелит им давая Феликсу привыкнуть, прежде чем вводит второй палец. Ли внезапно вскрикивает, дергается, чем пугает Хвана, тот пытается отстраниться, но мальчишка хватает его за плечи и притягивает к себе, целуя. - Не останавливайся, продолжай.  В уголках карих глаз собираются крохотные слезинки и Хёнджин слизывает их, целует Феликса в мягкие губы чтобы отвлечь от ощущений и подчиняется просьбе. Теперь он все делает медленно и аккуратно и лишь полностью убедившись в том, что уже достаточно растянул вводит третий палец и пару раз толкается.  Тело Феликса сотрясает мелкая дрожь, когда Хван задевает простату. Он выгибается до хруста в позвоночнике цепляясь за плечи старшего, стонет протяжно. - Еще, Хенджини, пожалуйста, - просит жалобно.  Хван делает ещё несколько толчков пальцами, когда Ликс сам начинает двигать бедрами сильнее насаживаясь на пальцы. У Хенджина голову кружит, словно от вина, а перед глазами мутно от вида Феликса, что сейчас извивается под ним, красный от смущения, растрепанный и возбужденный, хочется кричать в голос. Когда он вытаскивает пальцы, Ли, стонет разочарованно от щемящего чувства пустоты, но Хван тут же подтягивает его ближе, приставляет свой член к пульсирующей дырочке и резко входит. Феликс вскрикивает, глаза жмурит до цветных кругов, сминает простыни до хруста в пальцах. - Прости, - шепчет Хван, поцелуями вытирая выступившие слезы младшего. - Продолжай, - хрипло отвечает тот, цепляется пальцами в плечи, ноги за поясницей Хенджина скрещивает и тянется за поцелуем. Старший делает несколько нерешительных толчков, но вскоре переходит на более быстрый темп. Феликс стонет каждый раз, когда Хван попадает по простате и цепляется за него все сильнее, словно утопающий за соломинку. «Если это сон, то не хочу просыпаться» мелькает мысль и тут же ускользает куда-то на задворки сознания.  Воздух в комнате густой словно кисель и дышать тяжело. Губы саднит от беспорядочных поцелуев и на плечах скорей всего останутся синяки от пальцев Феликса, но это не важно. Важно лишь то, что сейчас они вместе, чувствуют друг друга как единое целое. Оргазм накрывает волной и Хенджин кончает с протяжным стоном на простыни и живот Феликса, тот кончает через несколько секунд помогая себе рукой. Хван без сил падает на кровать, в голове гул, а ноги словно чужие и совсем не слушаются. Он пытается отдышаться, но воздуха не хватает, а сердце колотится так, что, кажется, скоро не выдержит бешеного ритма и откажется работать.  Прохладные пальцы касаются лба, убирают мокрые пряди, но открыть глаза уже нет сил. Чужие руки бережно вытирают тело и накрывают одеялом, но все это Хенджин уже едва воспринимает, проваливаясь в пучину сна. Хенджин стоял перед зеркалом рассматривая на груди и боках зеленые узоры. Повернулся спиной отмечая, что и та тоже не осталась без внимания одного не безызвестного ему художника. Цветочный орнамент покрывал всю спину переходил на поясницу и заканчивался где-то ниже.  - Ну и что это такое?  - Ромашки, - раздался виноватый голос с кровати. С того дня как он заболел прошло уже несколько дней. Пару дней он провалялся с высокой температурой и плохо их помнил, но после, когда температура спала и он открыл глаза, то с удивлением обнаружил у себя под боком мирно сопящего Феликса.  Обрывки воспоминаний обрушились потоком, заставляя покраснеть от макушки до пяток и покрыться холодным потом, захотелось провалится сквозь землю или хотя бы сбежать куда подальше. Он попытался тихонечко выбраться из-под одеяла, но почувствовавший движения Феликс тут же открыл глаза. - Проснулся? Тебе лучше? – прохладная рука накрыла лоб заставляя нервничать еще больше. - Феликс, я… - Хван не знал, что сказать, слова путались, отказывались складываться в связные предложения, - прости меня. Хенджин боялся поднять глаза, а Феликс молчал. Молчал и пытался понять за что передним извиняются. - За что? – теплые пальцы приподняли подбородок заставляя посмотреть в глаза. Хенджин откинулся назад, вжимаясь лопатками в холодную в стену и желая лишь провалиться сквозь нее. - Глупый, - тихо сказал Феликс, касаясь мягкими губами губ Хвана, - я сам этого хотел…  Хенджин еще раз посмотрел в зеркало на свои ягодицы со следами художеств Феликса и хитро улыбнулся. - Ромашки значит? – спросил весело, направляясь к столу за упаковкой ватных палочек и пузырьком зеленки. - Ага, - отозвался Ли приподнимая лицо от подушки, за которой прятался от Хенджина все то время пока тот рассматривал в зеркале его творение на своем теле, - что ты делаешь? Хенджин не отвечая деловито открутил крышку от флакончика с зеленой жидкость, обмакнул в нее ватную палочку. - Снимай штаны, Пикассо, я покажу тебе как выглядят ромашки, - хитро улыбнулся Хван направляясь к Феликсу держа перед собой оружие возмездия. Иногда болеть определенно полезно…