Крыша

Хината открыла заспанные глаза лишь тогда, когда на лицо упал лучик солнца. Поморщилась, мысленно сетуя на необходимость подъема, и потянулась, дабы окончательно проснуться. Мыслей в голове было ноль. Вот абсолютно. И нет, они с Сенджю алкоголь не употребляли, просто после такого насыщенного вечера хотелось полностью расслабиться, забыть о трудностях взрослой жизни хотя бы на время. Но вообще смешанные чувства у Тачибаны были к прошедшей ночи. С одной стороны, она принесла сильную боль расставанием, но с другой — судьба тут же подослала ей новую подругу. И ведь не пожалуешься даже теперь, баланс вселенной восстановился, не успев и нарушиться толком. Вообще, если не считать того, что девушка разбежалась с любимым, ночь её прошла очень и очень хорошо. Квартира Кавараги пусть и не блистала чистотой, а местами и вовсе была захламлена, но оказалась достаточно уютной. В особенности комната, служившая одновременно и спальней, и рабочим кабиетом, и курилкой, и, временами, даже столовой. Туда Сенджю и проводила гостью, а после убежала заваривать чай. Ей. А себе — кофе, так как сна в ближайшие несколько часов, по её расчетам, не видать. И в расчетах своих Кавараги не ошиблась: первое, что Хината увидела, сев на кровати — новую знакомую, что-то ожесточенно печатавшую в ноутбуке. На подоконнике у нараспашку открытого окна лежали пачка сигарет и зажигалка, а в комнате витал сильный запах табачного дыма. Тачибана даже поймала себя на мысли о том, что у её новой знакомой, видимо, ночка выдалась даже похлеще — сама-то девушка отрубилась спустя пару часов душевных разговоров о фильмах, в которых, в основном, вела монолог, ведь Сенджю таким не особо-то и увлекалась. Однако слушала с явным интересом. Но вернемся к утру, ведь и в нем нас ждет немало интересного. Подводя итоги: судя по виду Сенджю, о том, что такое сон, она не вспоминала последние несколько лет. Ну, или месяцев, как минимум. Однако на скорость реакции это не сильно повлияло — заслышав скрип старой кровати, она обернулась. Увидела, что Хината соизволила проснуться и слабо улыбнулась: — Встала наконец. Доброе утро. — Доброе… — зевнула та, и, все еще сонным голосом, осведомилась. — Ты сегодня спала вообще? — А по мне не видно? — хмыкнула Кавараги. — Не спала. Дедлайны продолжают в жопу долбить, нужно поднажать. — А ты попробуй выспаться, работа лучше пойдет, — стало ответом. Хина слезла с кровати и поплелась в ванную, местонахождение которой узнала еще вчера. По пути обнаружила, что так и уснула в уличной одежде, а потому, вернувшись в комнату, осведомилась. — Можно я у тебя душ приму? — Принимай, — на секунду оторвавшись от своей работы, Сенджю бросила взгляд на знакомую. — Дать тебе чего из одежды? — Если можно, конечно, — неловко улыбнулась Тачибана. На том и порешили. Обратно в комнату девушка завалилась уже в чужой кофте, большой и темно-серого цвета. Спереди красовался принт, весьма винтажный и потрепанный — ни то временем, ни то дизайнерами, а сзади — надпись неизвестного ей содержания. Что-то на испанском, кажется. Длинные, до колен, черные шорты она тоже одолжила у хозяйки квартиры. В целом — обыкновенная домашняя одежда. Хотя в такой и на улицу выйти не стыдно. Сенджю, вновь отвлекшись от своих тщетных попыток дописать ебаную главу книги, окинула знакомую заинтересованным взглядом и подняла вверх большой палец. — Охуенно смотрится! — изрекла вердикт, чем невольно вызвала у Хинаты довольную улыбку. — Спасибо, — перед тем, как вновь обратиться к подруге, девушка покрутилась перед зеркалом, разглядывая свой новый прикид. Влажные после душа персиковые волосы были раскиданы по плечам, а ткань — на удивление, хлопковая — была приятна как к телу, так и на вид. Зрелищем Тачибана осталась довольна, а потому, вновь развернувшись к Кавараги, спросила: — Что на завтрак будешь? За этот вопрос она была удостоена несколько скептическим взглядом глаз, обрамленных уже попросту непозволительно темными синяками. — Кофе. Без молока и сахара, — стало ответом, проведя рукой по волосам и отбросив назад пушистые белые пряди, что, впрочем, мигом вновь упали на лицо, она добавила. — Кофе насыпь ложек пять… Нет, шесть. Думаю, этого хватит. — Понятно… — Хината скрестила руки на груди. — Значит, на завтрак ты будешь сон. — Ага, а потом — невероятно романтичный групповой секс с использованием посторонних предметов вроде папки с договорами, — девушка тихо хохотнула, глядя на мигом вытянувшееся лицо знакомой и добавила. — Спасибо за заботу, но словесно и морально изнасилованной агентством за просранные дедлайны я быть отказываюсь. Наконец поняв, что имеется ввиду, Тачибана быстро стерла с лица удивленное выражение. На смену нему пришла улыбка, хитренкая такая, явно намекающая, что Сенджю стоит насторожиться. Однако та не насторожилась, и поплатилась за это буквально через пару минут, когда, вновь во всю погрузившись в попытки письма, была ловко ухвачена за ухо. — Эй, что за хуйня?! — от неожиданности мигом всполошилась и даже попыталась отбиться, впрочем, тщетно. — Я с младшим братом под одной крышей шестнадцать лет жила, ты думаешь, у тебя получится освободиться так просто? — в тот момент Хина напоминала какого-то злобного гения, что наконец расправился с протагонистом. Эдакий приключенческий роман с плохим концом. И садист-антагонист даже руки марать не стал, оставив бедолагу на растерзание голодным псам. В случае Седжю — агенству. Воспользовавшись дизориентированностью подруги, что уже успела обоими руками ухватиться за её запястье в попытке спастись от нападения, Тачибана внезапно позволила ей это сделать, однако тут же подхватила под руки и потащила в сторону кровати. И ей все сошло с рук — несмотря на ругательства, звучащие в квартире тем утром, кажется, в еще большем количестве, чем обычно, под конец Кавараги сдалась. Послушно упала на скрипучий матрас следом за знакомой, с напускным недовольством поморщилась, когда та возликовала маленькой победе. — Иди нахуй, — выдала первое и единственное, что пришло в голову — оказавшись в горизонтальном положении девушка наконец поняла, насколько вымоталась за две бессонных ночи и теперь в голове окончательно воцарился бардак. Однако на то, чтобы тихо рассмеяться, сил ей хватило, и Хина последовала её примеру. — Не пойду. Хватило уже хуев. Точнее, одного хуя. Больше не хочу, — сквозь смех выдала. Поносить бывших в её привычки не входило, однако эта шутка прямо умоляла о том, чтобы её вставили в разговор. Глупый каламбур, тем не менее пробивший Сенджю на чуть ли не истерический хохот. — Ну и правильно, — отозвалась спустя минуту, навеселившись вдоволь, — хуи — это плохо. Собственно, примерно на этом их разговор и был окончен. Еще немного похихикав, Кавараги буквально отрубилась. Без подушки, без одеяла, да даже не переодевшись. Она в целом не была привередлива к обстоятельствам, при которых засыпать приходится, тогда — уж подавно. А Хина, довольная собой, отправилась на кухню готовить завтрак, попутно решив, что избегавшие ответа на вопрос о своих предпочтениях в еде будут жрать то, что она приготовит, и не выебываться.

***

— Да я серьезно! Райтблок — не такая уж и безобидная штука. То, что я не смогла избавиться от него раньше, совсем не значит, что я ленивое хуйло! — трубка телефона шуршала, словно выражая недовольство по поводу криков писацельницы. Вздохнув, блондинка, сидевшая на том конце провода, закатила глаза. — Знаю я, Сенджю, знаю! Но пойми — нам обоим головы поотрывают, если ты не закончишь главу к сегодняшнему вечеру. — Уже, блять, вечер! — все продолжала негодовать Кавараги. Адреналин разбушевался в крови с того момента, как Хина разбудила её, дабы попросить выпустить из квартиры. Точнее нет, не совсем так — выброс вещества в кровь произошел тогда, когда девушка осознала, что оранжевый свет в комнате — далеко не игра еще не привыкших к свету глаз. Именно с тех пор и до теперешнего времени включительно она не могла перестать ожесточенно носиться по квартире, то закуривая, то заваривая кофе — уже скорее по привычке, ведь спать совсем не хотелось и данный напиток лишь усугублял нервозность, то садясь написать пару строк. Последнее не затягивалось надолго — буквально спустя пару минут Сенджю начинала неистово лупить кулаком по столу, понимая, что в башке лишь сплошное месиво из идей, связать кои в одну кучу будет весьма проблематично. Ну, хоть не пустота. Уже прогресс. — Успокойся, Сенджю, — продолжала тщетные попытки вразумить взбудораженную подругу девушка. — Ты так только… — Не могу я, Эма, не могу! — перебила та. в трубке послышалось быстрое и громкое клацание клавиш ноутбука, а после, уже как по традиции, удар по столу. — У меня наконец-то куча идей, но я, блять, не успею их воплотить до дедлайна! Он буквально через час, а у меня написано два абзаца. Нужно еще страниц пятнадцать минимум, ебаный их всех в рот! Девушка — Эма, по-видимому — вновь вздохнула и, дождавшись завершения нескончаемого потока ругательств, ответила: — Тогда прекрати жить на одном кофе. Успокаивает, проверено. И соберись наконец! Перебьемся как-нибудь. Не впервой. — Вот именно, что не впервой! — продолжалась паника. — Они, думаешь, простят мне еще один проеб? — несколько секунд многозначительного молчания, даных Эме на ответ, эффекта не возымели. Обе понимали, что проеба им не простят. Кавараги выдохнула нервно и бросила в трубку: — Ладно, я постараюсь успеть. Все скину сразу, как закончу. Возможно, это будет в пять утра, так что поставь на уведы что-нибудь погромче. А то продрыхнешь. И звонок был сброшен. Устало взъерошив и без того растрепанные волосы, блондинка отложила телефон. Подняла глаза к потолку, сделала глоток кофе, такого же крепкого, как и напиток, требуемый Кавараги буквально несколько часов назад. — Блять, — выдохнула, жалуясь в пустоту, — мне же это еще редачить…