Искренний

Так проходит вторая половина ноября – он встречается пару раз с Чифую, Казуторой, ещё раз выбирается поесть в кафе с Дракеном, встречается с Мицуей и сидит дома, восстанавливаясь до конца. Но радость за спасение Баджи постепенно сходит на нет, и ему снова становится тяжелее – страх не справиться вновь придавливает. На память всё чаще приходят воспоминания предыдущих временных линий, и ему становится хуже. Перекрывают дыхание и мысли о том, что он просто бездействовал целых две недели, хотя мог успеть сделать много всего – а что именно он мог успеть, его мозг говорить не собирается. И вновь его дни превращаются в игру «кто кого» с собственным подсознанием. Правда, теперь бороться с этим гораздо легче – как минимум, ему в этом помогают тёплые улыбки Изаны и крепкие объятия Какуче. Да, так легче. Приходится собирать себя в кучу, и пытаться решить, как поступать с предстоящими событиями – убийство Тайджу. Было бы здорово привлечь к этому кого-нибудь из «Томана», но с Майки Такемичи так и ни разу не встретился, что очевидно подрывает все шансы на помощь со стороны группировки. И не смотря на то, что Хаккай, которому, собственно, эта помощь и требуется, состоит в «Томане», одной из первых линий это всё равно не помешало исказить будущее. Так что, это событие было действительно важно, и с этим надо что-то делать. Но как? Сейчас никто не знает о его прыжках во времени, и рассказывать он пока не намерен. Мелькает мысль привлечь к этому Какучё и Изану, но он быстро передумывает – те и так слишком с ним возятся. Пытаться отговорить Хаккая? Не выйдет, он ведь пробовал. Один он точно не справится, да и как он сможет позже объяснить Шибе, откуда он обо всем узнал? В итоге, Такемичи решает, что всё-таки стоит пробовать через «Томан». Но до всего происходящего ещё месяц, время есть, а значит, тратить его надо на повторное сближение с капитанами. И выбор его падает на Такаши – тот был прямо связан со всей этой ситуацией, да и с ним хотелось просто пообщаться – как и просто с другом. С Мицуей они решают встретиться в храме Мусаши, а там уже решить, куда пойдут. Единственное, что сильно тревожило Такемичи – очень плохое предчувствие на счёт этой встречи. Что-то явно должно было произойти, он был в этом уверен, его интуиция почти никогда его не подводила, но отменять он ничего не стал, в конце концов, рядом с Такаши наверняка всё будет хорошо. Всё ведь будет хорошо? Они встречаются через полчаса и просто гуляют, наслаждаясь атмосферой и компанией друг друга. Такемичи благодарен за то, что Мицуя ни разу не поднял темы его ухода, хотя, ему, как капитану отряда, в котором состоял Такемичи, стоило бы поинтересоваться. «Я действительно чувствую себя с ним в безопасности» – Такемичи расслабляется максимально, и даже мысли, пожирающие его совсем недавно абсолютно отошли на второй план – с Такаши слишком комфортно. Они обсуждают буквально всё – то, как Мицуя любит своих младших сестёр, но как они иногда его достают; то, как Изана раздражает с тем, что будит Такемичи слишком рано – Такемичи рассказал практически всё даже про Изану и Какуче, и про то, как они живут вместе, и что с ними он познакомился в Йокогаме, естественно, умалчивая то, что в будущем они могут стать большой проблемой. Единственное, что всё портит, так это то, что начало декабря, и темнеет достаточно рано, и в пять вечера на улице полная темень. На улицах остаётся мало кто – выходной, и все хотят провести время вечером дома, в кругу семьи, а не на холодной улице. И Такемичи невзначай спрашивает, не ждут ли Такаши дома, на что тот отрицательно мотает головой и говорит, что сегодня с девочками сможет посидеть мама. Ханагаки блаженно улыбается, ведь расходиться с парнем ему не хотелось совершенно. И всё хорошо ровно до момента, когда у какой-то маленькой улочки к ним не подходит группа людей в форме… «Чёрных Драконов»? У Такемичи будто сердце останавливается, когда он видит такие знакомые белые плащи. Он просто будто бы отрывается от реальности, пусто смотрит на незнакомых. Такаши дёргает его за руки, проговаривая: «Такемичи, сейчас не время уходить в астрал, очнись, эй», а Ханагаки смотрит, надеясь не увидеть там знакомых лиц. – Это что? – Какой-то парень, лет семнадцати на вид, выходит вперёд, окидывая их взглядом, показывая максимальное раздражение. – Какого чёрта Томанские псы забыли на нашей территории? У Мицуи аж глаз дёргается – как он мог забыть, кому принадлежит эта территория? «Я слишком забылся, общаясь с Такемичи. С ним так хорошо». У них вдвоём шансов нет вообще – тех слишком много, и ввязываться в драку определённо будет очень плохим решением. – Мы случайно забрели сюда, – Такаши, видя направленные на них враждебные взгляды, как-то на подсознательном уровне прикрывает Такемичи, выступает перед ним, закрывая собой. – Мы даже не в форме. У нас нет никакого желания начинать драку. Тем более, – он делает глубокий вдох, – в «Томане» состою только я. Он не причём. На этих словах, Ханагаки будто бы пришёл в себя, выглядывая из-за чужой спины. Он поджимает губы, чувствуя, как волнение накрывает его снова, но упрямо обводит взглядом чужие фигуры. Надо как-то выбраться из ситуации, и пока Такаши разговаривает с тем самым «лидером», в его голове беспорядочно крутятся мысли. И крутятся они ровно до того, как, расталкивая других участников банды, вперёд не выходит Коконой и Инуи. Всё будто отключается. Такемичи может только стоять и смотреть на двух людей, пока в голове проносятся картины их совместно проведённого времени. Он, словно через толщу воды слышит, как Сейшу в привычном, достаточно равнодушном тоне спрашивает о том, что происходит, и как тот парень начинает доказывать, что капитан второго дивизиона «Томана» и какой-то парень шпионили на их территории. И Такемичи буквально слышит специфический ответ Хаджиме, и, незаметно дернув Такаши за рукав, шепчет: – Нам надо уходить. Если так у тебя были шансы, то с ними двумя ты не справишься. Мицуя хмурится, потому что Такемичи прав, да и конфликта с «Чёрными Драконами» тоже не хотелось. Поэтому, он, поклонившись, говорит спокойно: – Я и мой друг просто гуляли здесь. У нас не было цели, – он кривится, – шпионить за вами или что-нибудь в этом роде. Тем более, Такемичи даже не состоит в «Томане». Ему нет никакого смысла заниматься этим со мной. И разжигать конфликт между «Томаном» и «Чёрными Драконами» нет никакого смысла, обоим группировкам это не выгодно. Такемичи видит, как они колеблются. Знает прекрасно, что по приказу Тайджу те определённо должны избавляться от всех, кто к ним забрёл, но так же знает, что Сейшу и Хаджиме всегда оставались человечными, каким бы испытаниям они не подверглись бы. «Осталось только, чтобы в итоге они были вместе. Их нельзя разлучать» – то, что понял Такемичи за проведённое с ними время. И вместе, и по-отдельности. – Уходите, – выплёвывает в итоге Инуи. – Это самая граница. Уходите, пока никто не узнал. Ханагаки и Мицуя быстро кланяются, и оперативно покидают эту чёртову улочку, слыша, как Инуи грозится тем парням, что убьёт их, если кто-то проболтается. И как только они снова выходят за пределы чужой территории, Такемичи прижимается к какой-то сырой стене, съезжая по ней и закрывая рот руками, чтобы не зарыдать в голос. Он жмурится, пытается прогнать из глаз картину чужих мёртвых тел, пока Мицуя, только вздохнувший спокойно, вынужден опуститься рядом с ним на колени, поглаживая голову и проговаривая успокаивающие слова. Ханагаки удаётся постепенно восстановить дыхание, но руки всё ещё трясутся, и Такаши смотрит на него взволнованного и с беспокойством. – Ты не расскажешь мне, да? – он спрашивает, и в голосе сквозит смирение. Такемичи отрицательно качает головой. Он просто не сможет. – Я так и думал. Хочешь сходить куда-нибудь ещё? Мицуя обнимает его, поглаживая рукой по волосам. Всё должно быть хорошо. – Есть хочу, – хрипло отзывается Такемичи. И дыхание у него все ещё сбитое, но пока Такаши его обнимает, становится гораздо легче. Тело постепенно расслабляется, но грохот машин и какие-то противные посвистывания проходящей мимо пьяной компании напоминают, где они находятся. – Пойдём. Я отведу тебя перекусить. *** Расходятся они примерно через полтора часа, но Такемичи возвращаться домой совсем не хочется. Устало опускаясь на какую-то лавочку в стареньком парке и выдыхая пар, он зябко ёжится – на улице уже холодно, хотя на часах всего семь вечера. Тускло светят фонари. «Даже у нас в Токио так прохладно. Интересно, как погода в других странах?» Мысль — абсолютная глупость и ненужность. Но все равно она забивается в его голову, и Такемичи расслабляется, чувствуя, как мурашки бегут по телу. Редкие прохожие бегут туда-сюда по своим делам, и совсем его не замечают – на этом и спасибо. Такаши угостил его лапшой около часа назад, после чего они ещё немного прошлись, Такемичи полностью успокоился, и после этого Мицуя сказал, что, к сожалению, ему пора идти. Захотелось какао. Пришлось встать со скамейки и в ближайшем автомате купить себе напиток в пластиковом стаканчике. Сладость приятно грела горло, теплом разливаясь внутри, и Такемичи вновь уселся на скамейку, сидя теперь в компании тёплого стаканчика. Умиротворение. И пустота внутри. Никаких назойливых мыслей. Ему хорошо. – Ну что же, – Такемичи говорит сам с собой, расслаблено выдыхая. – Мне предстоит весёлый месяц. Надо… надо встретиться с Манджиро. Я скучаю. Надеюсь, что он тоже. Такемичи выкидывает пустой стаканчик в мусорник, стоящий рядом. Поднимается и начинает спокойно идти по направлению к дому. Майки, так и не сумевший пересилить себя и подойти, улыбается уголками губ и тихо, себе под нос произносит: – Я тоже скучаю, Такемичи.