За границей чувств.

Пропасть. Снова холодная пропасть под моими ногами, а сверху сияет дневным светом спасительная полынья, до которой считанные метры, но при этом я ни делаю ни единого движения навстречу спасению. Воздуха перестает хватать и я взмахиваю руками, силясь всплыть, но почему то слой воды надо мной становится только толще и я продолжаю опускаться на дно. Еще взмах навстречу спасению и меня охватывает паника. Я продолжаю тонуть, продолжаю отдаляться, а легкие разрывает от нехватки кислорода. Тишина. Уже нет смысла пытаться спастись. Тело сводит судорогой от ледяной воды. — Девушка, остановку не проспите! — раздаётся над моим ухом грубый голос и я открываю глаза. Рядом со мной сидит женщина и внимательно изучает взглядом мое лицо. Она собирается выходить на следующей остановке. Я растерянно киваю, продолжая хватать ртом воздух, чувствуя как покалывает затекшие ноги, и пытаюсь скинуть с себя остатки сна. За окном старого душного автобуса мелькают дома, посёлки, деревья, мосты, и эта монотонность гипнотизирует. Здесь почти ничего не изменилось за это время. На меня с осуждением поглядывают бабушки, сидящие напротив, а старый мужчина кавказской национальности не сводит глаз. Да, я здесь в диковинку, мой внешний вид привлекает к себе уйму нежелательных взглядов. Уже несколько раз у меня спрашивали во Франции, да и в России тоже: «что сказали твои родители?» по поводу внешнего вида, но я продолжаю отвечать «ничего», ведь моему отцу явно не до этого, а мать я не видела с тех самых пор, как последний раз была в этой стране. Да она бы не оценила мой прикид. Мои волосы порядочно отросли за прошедшее время и я стала собирать их в высокий хвост, позже выбрив виски. Из всей копны неуклюже-уложенных красно-черных волос выбиваются разноцветные, туго стянутые косички, напоминающие дреды — моя любовь к экзотическим образам неискоренима. С тех самых пор, как мне исполнилось 17, я стала частым клиентом тату салона. Крупная орнаментальная татуировка расположена симметрично на спине вдоль позвоночника и затрагивает часть шеи, а предплечье украшает кинжал, сложенный из сотни причудливых витиеватых узоров. Отец никак не отреагировал на татуировки и ничего мне не сказал по поводу цвета волос. Ему, наверное, правда было все равно. Но он помогал мне обрабатывать спину, когда заживал рисунок, при этом совсем молча, как будто на автомате. Тогда, в день окончания школы, я вновь побывала в салоне и проколола нижнюю губу посередине. Это было последнее мое изменение перед тем, как родитель отправил меня в Россию. — Эй, приехали. У нас конечная! — послышался хриплый голос водителя и я очнулась от своих мыслей. Пока я вновь витала в облаках, все бабушки и пожилой кавказец успели сойти на своих остановках, а я даже не заметила, как автобус остановился. Спускаясь по ступенькам транспорта я уже продумывала свой маршрут. До квартиры отца, которую он купил здесь во время последнего своего пребывания, еще почти два квартала и я бодро шагаю по улице в предвкушении новой обстановки с рюкзаком за спиной и чемоданом на колёсиках в руке. Здесь на удивление стоит неимоверная жара и я расстегиваю кофту, обнажая загорелый живот и плечи. В начале этого года отец возил меня на Кипр, где мы не провели и недели из-за его проблем с компаниями, но загореть я успела. Зайдя в знакомый подъезд, по старой привычке игнорирую лифт и забегаю на 6 этаж, практически задыхаясь из-за багажа в моих руках. Как только дверь за мной захлопывается, я с облегчением опускаюсь на пол и набираю номер отца. Он связывается со мной по видео-связи. — Как долетела? — с ходу спрашивает он. — Отлично. Багаж не пришлось ждать долго. — Ты уже дома? — Да, только зашла. — Отлично. Возьми на полке, под вазоном в зале банковскую карту, заполни холодильник. — Хорошо. — я замолчала, обдумывая, как лучше задать свой вопрос. — Всё в порядке? — насторожился отец. — Да, я только хотела спросить… — Не начинай, прошу тебя! — Это надолго? Ну, твои проблемы? И почему мы не поехали вместе? Ты же всегда управлял компанией дистанционно, что изменилось? — У меня нет времени перед тобой отчитываться, Ада. Я предоставил тебе полную свободу там, в этом городе. Но постарайся не светиться в сми или криминале. Мне это тоже минус. — Извини. — Звони почаще. Я уже скучаю. — мягче добавил он и отключил звонок. Я прошлась по квартире и открыла окна. Атмосфера в помещении сразу освежилась. Найдя пластиковую карту на пыльной полке, я все же решила сначала заполнить содержимым огромный холодильник, стоящий в кухне. Надев первые попавшиеся шлепки, я выхожу из квартиры, придерживая металлическую дверь, чтобы она не хлопнула и шарю по карманам в поиске связки ключей. Черт! За дверью квартиры напротив послышалась возня, потом звук открываемого замка. Самое время познакомиться с соседями — подумала я, продолжая вытряхивать содержимое карманов своих шорт. — Ах ты, сукин сын! Я сама коляску спускать должна? — послышалось на площадке, следом дверь напротив распахнулась и вперед шагнула миловидная блондинка, держа на руках ребёнка. — Здрасте, — поздоровалась она грубым голосом и я не сразу ответила. Ее лицо было мне знакомым, но я тщетно пыталась вспомнить, где ее видела. — Антон, мать твою! — гаркнула она и достала телефон. — Иду, не ори, итак бошка раскалывается. — знакомый силуэт выпрямился на пороге с огромной детской коляской в руках. Небритая уставшая физиономия озарилась сначала приветственной улыбкой, и он сделал даже шаг навстречу, но заметив настороженный взгляд жены, отвернулся. — Здрасте. Вызвав лифт, я пропустила вперед блондинку, а сама пошла по лестнице. Эта мимолетная встреча с человеком из прошлой жизни навела небольшой бардак в моей душе. Набрав целую корзину еды, я двинулась к кассе. Тучная кассирша с тупым выражением лица пробивала товар в то время, как вся очередь разглядывала меня, словно какую-то диковинку. Я натянула кофту на плечи, скрыв татуировку и застегнула молнию. — Оплата? — Безналичный рассчет. Вводя пин-код карты, я подсчитывала размер оплаты в уме и уже думала, что приготовлю себе на вечер, но мой мыслительный процесс прервала кассирша. — Это ваша карта? — Да, а что? — кассирша еще раз взглянула на меня с презрением и застучала по кнопкам компьютера. — Ваша карта заблокирована. С нее нельзя оплатить товар. — Тогда наличные. — в карманах моих шорт должно было остаться немного денег с аэропорта. Достав мелочи на 270 рублей, я поняла, что легче все-таки закупиться в следующий раз, и этих денег не хватит и на десятую часть всего мною купленного. — Извините, я не буду ничего брать. Очередь за мной загудела, а кассирша покраснела от злости. — Не отменяйте, я оплачу. — послышался голос позади меня и я вздрогнула. Высокий парень, лет двадцати пяти на вид, продирался сквозь очередь, держа в руках несколько бутылок дорогого вина. Белая футболка и светлые шорты были запачканы мазутом и грязью, а на руках были рабочие перчатки. Он тоже показался мне смутно знакомым. Эти черты лица и улыбающийся взгляд… — Только вот это, — поставив на ленту бутылки, он кивнул, — отдельным чеком. — Я отошла от кассы и собрала все покупки в три пакета, внимательно изучая внешность парня. Что-то неловкое, подростковое было в его движениях, а когда он привычным движением провел по стриженным волосам я сразу его узнала. Это Пётр. — Ну что, Мальвина, мир тесен? — усмехнулся он, проверяя свой чек. — Я отдам потом. — Конечно отдашь. Мне, бедному студенту эти деньги жизненно необходимы. — Как и три бутылки вина? — У друга на работе День Рождения. Надо отпраздновать. — он улыбнулся широкой белозубой улыбкой, смотря на меня, — с тебя три косаря с копейками, Мальвина. — Прекрати меня так называть, я уже давно не Мальвина! — Извини, просто я не совсем точно помню твоё имя. Кстати, где живешь? — невзначай спросил он, взяв тяжелые пакеты, предварительно по хозяйски сунув в них три своих бутылки. — Зачем ты мне помогаешь? — Ну как же? Своим, Мальвина, нужно помогать? — он снова тепло улыбнулся, смотря на меня сверху вниз. — Так куда мне нести, Адель? — Аделаида, — поправила его я, — тут недалеко. Мы шли не спеша, разговаривая о том, как все изменилось, когда я уехала отсюда. Во время беседы Петр ни разу не кинул взгляда в мою сторону, будто ему надоело на меня смотреть, будто этих трех с половиной лет не было, словно все как раньше. Хотя внешне парень довольно существенно изменился. Он еще больше вырос и возмужал, а вместо чёлки, он теперь коротко острижен. — Агаримов уехал поступать в столицу, благодаря связям своего отца, Иван загремел в тюрьму сразу после окончания школы за грабёж, Аська кстати похудела, в модели метит… Я поступил в строительный, на платный, вот пока работаю в автосервисе… Что о себе скажешь? Он умолчал о главном человеке и наверняка не случайно, но я не стала развивать тему, хоть и сгорала от любопытства. — Я окончила школу в Париже, пока никуда не поступила, но работала на отца в фирме, потом планы сменились и я сегодня, первым рейсом прилетела сюда. Вот так как то. — пожала я плечами, реально не зная что еще о себе можно рассказать, ведь за это время в моей жизни почти ничего не произошло такого, о чем можно было бы поведать этому человеку. Тем не менее мы дошли до моего подъезда и Петр поставил пакеты на лавку, чтобы размять пальцы, пережатые тонкими ручками неудобных авосек. — У меня обеденный перерыв до семи. Так что если не возражаешь предпочту отсидеться у тебя, чтобы домой не ехать. После того, как мы поднялись на этаж, я в который раз судорожно начала искать ключи в карманах, а парень аккуратно спросил: — Слушай, а как у вас с Горностаевым? Ну типо… Вы же встречались? Или… — он запнулся, а я поймала его настороженный взгляд. — Нет, я ни на что не намекаю, у меня у самого есть девушка, просто, все так жестко раскрутилось после твоего отьезда. — потупив взгляд, пояснил Пётр. Стало ясно, что про Горностаева он если и знает, то не на много больше чем я. — Я не знаю. Мы расстались и после этого я ничего о нем не слышала. Моё настроение вмиг испортилось и я со злостью хлопнула дверью, когда мы оказались в квартире. — Все в порядке? — парень уловил мое настроение, но я проигнорировала его вопрос. — Не разувайся. Мне еще предстоит здесь генеральная уборка. Как только он зашел в кухню, то несколько раз громко чихнул. Нос и щеки у него покраснели и он настежь открыл створку окна. — Эй? — У меня аллергия на пыль… — он еще раз громко чихнул и почти по пояс высунулся наружу. — Погоди, у меня были таблетки от…— я дернулась в сторону рюкзака, но Пётр остановил меня жестом руки. — Слушай, Мальвина, если у тебя сейчас есть деньги давай ты мне отдашь долг и я сбегу, или загляну за ними в следующий раз, когда здесь будет относительно чище… Апчха! — он снова отвернулся к окну, — иначе я здесь сдохну и Инна свернет тебе за меня шею. — Ты встречаешься с Инной? — Мальвина! Я отыскала у себя в рюкзаке несколько купюр, составлявших полторы сотни евро и, сунув в руки парню, подтолкнула его в сторону двери. — Эй, это валюта и тут точно больше чем надо, — возразил он, шмыгая покрасневшим носом, при этом удивленно рассматривая деньги. — Напротив продуктового есть банк, у тебя еще есть время, а у меня нет другой валюты, поэтому выбор очевиден. — Я занесу остаток. — Нет. Это тебе в качестве благодарности. Он вытер нос рукой и усмехнулся. — Ладно. Бывай, Мальвина. Еще свидимся. — Обязательно, — кивнула я ему и закрыла дверь. После продолжительной уборки и стирки на ужин хватило сил приготовить только яичницу. Выпив кружку чая уже за полночь, окончательно прибрав квартиру и развесив сырые тяжелые шторы цвета бордо, я падаю на кровать, не раздеваясь, и мгновенно проваливаюсь в сон. Утро меня разбудило душераздирающим криком ребенка на лестничной площадке. Как я и была в домашней пижаме и растрепанными волосами, так и вылетела за порог. Моему взгляду предстали блондинка с ребенком лет трёх, который не хотел успокаиваться и в приступе капризности остервенело тряс прогулочную коляску за ручку. На мой заспанный суровый вид девушка виновато улыбнулась. — Извините за ранний подъем. Лифт сломан, а нам гулять пора. Думаю, коляску спускать шесть этажей по лестнице не осилим, а пешком мотаться вариант не из лучших. — А муж? — На работе. Слушать вопли ребенка через стенку в течение дня не хотелось. Любопытство и странное ощущение грусти коснулось моей души в тот момент и я на секунду задумалась о том, каково это… Иметь семью, детей, свой дом. Посмотрев на всю эту катавасию, я решаюсь предложить свою помощь, к тому же это будет неплохой утренней разминкой. — Давайте я спущу вам коляску на улицу? Блондинка одарила меня скептическим взглядом. — О, это было бы замечательно, но, боюсь, слишком тяжело. В ответ на ее слова, я сняла коляску с тормоза и целеустремленно направилась к лестнице. Спустя несколько минут счастливое семейство было уже на улице, а ребенок, успокоившись, с любопытством поглядывал на нас из-под козырька коляски. — Спасибо большое! Сегодня такая хорошая погода, не хотелось бы просидеть весь день дома. А я своему говорю, мол посиди денёк, погуляй с нами, а он «работа работа…» Я понимающе кивнула и вдохнула свежий утренний воздух: тоже захотелось прогуляться по району, пока не жарко, но у меня на сегодняшний день другие планы. — Когда вы вернетесь? — Не скоро, но ваша помощь уже не понадобится, муж к тому времени придет и нас поднимет. Еще раз спасибо большое. Меня кстати Мила зовут. — Аделаида. — я протянула руку, ответив на ее рукопожатие. Напоследок девушка дружелюбно улыбнулась и махнула рукой, а я, все еще в домашних тапочках и пижамных шортах поплелась обратно. Утро началось не с кофе. Что-то надо было решать с образованием и поступлением. Просмотрев пару сайтов городских институтов, я закрыла крышку ноутбука и тяжело откинулась на спинку кресла. Рыться в интернете в поиске поступательной программы — то еще удовольствие и я решаю подумать об этом позже. Сегодня лучше вновь ознакомлюсь со старым городом. Отыскав удобные кеды и оголив плечи, надев майку, я спускаюсь вниз и выхожу на улицу. Первое место, куда я отправляюсь пешком — это набережная, окраина города, где я бывала чаще чем в школе за последний полгода обучения здесь. Обойдя за полдня весь берег и часть города, я решаю заглянуть в то самое кино-кафе, в котором как то сидели я и Вася, то место где в первый раз мы открыто поговорили по душам и я обрела надежду. Все это было давно. Некоторые столики из кафе вынесены наружу и стоят под огромными пляжными зонтами, я занимаю крайний стол. — Здравствуйте, будете что-нибудь заказывать? — Да, что-нибудь из коктейлей на ваш вкус. — молодая официантка потупилась. — Алкогольный или безалкогольный? — Давайте без. Любуясь широкой, выложенной камнем улицей, уходящей под уклон, я невольно вспомнила моменты моего здесь пребывания несколько лет назад. Ничего здесь не изменилось. Только теперь столики с плетёными уютными стульями стоят снаружи, да цветочные каш-по висят под навесом. На небе ни облачка, а воздух душный и тяжелый. Я снимаю ветровку и развешиваю ее на спинке деревянного, довольно уютного и удобного стула. — Ваш коктейль. Аккуратный простой стакан с содержимым опустился на стол. Передо мной стоял безалкогольный «пина колада». — Спасибо. — Что-то еще? — Нет. Мне надо разрулить еще кучу проблем и неувязок, но это потом. Сейчас я хочу в полной мере насладиться этим городом, воспоминаниями. Не совсем позитивными, но и неплохими. Подул легкий ветерок и с моря повеяло свежестью. Мое внимание привлекла газель, подъехавшая к кафе, изрядно громко свистя тормозами. Из машины выпрыгнул тот самый сосед напротив, жене которого я помогала спускать сегодня коляску. Мужчина остановился в ступоре, заметив меня, а потом, не отрывая взгляда, сел напротив за мой столик. — Зачем ты вернулась? — просто спросил он. — Это имеет значение? — Ада, это ты? — он усмехнулся. — Ты ли это, Антон? — вторя ему, спросила я, видя улыбку на его лице. — Да, уж… Вот так встреча! Сейчас, я разгружу машину и поговорим, — он словно знал, что я не уйду. И я покорно осталась ждать на месте. 15 минут прошли очень быстро, хотя я успела допить коктейль и расплатиться за заказ. Антон подошел неслышно и вновь сел напротив меня, внимательно изучая взглядом. Он немного изменился с последней нашей встречи: уже не гладко выбрит и не так подтянут, как был, глаза его потухшие и лицо преобрело вид лица взрослого состоятельного мужчины, отца и семьянина. В нем не осталось ничего мальчишеского, по крайней мере во внешности. Мы разговорились и за третьим стаканом коктейля, он все-таки задел тему, которая всколыхнула мое сознание. — Эх, сейчас мой брат дембелем приедет и будем мы с ним готовиться к открытию моего нового бизнеса. — он откинулся на спинку стула, закинув руки за голову. — Я уже могу тебя поздравить? — Думаю да, потому что все оборудование под автосервис я уже подобрал и приобрел. — бахвальски улыбнувшись, ответил он. — Стой, ты сказал, что твой брат вернется дембелем… — А, он в армии. Подожди, ты не знала? — на его лице отразилось искреннее удивление. — Нет. — То есть, вы не общались? — Мы расстались за час до того, как я покинула страну. Это было в марте три с лишним года назад. Антон присвистнул и сложил руки на груди. Верно он не знал больше о чем ему со мной говорить. Я тоже упрямо молчала, сверля взглядом чью-то черную машину, стоящую неподалёку. — Расскажешь мне о нем? Взгляд Антона оживился и он выпрямился в стуле. — После твоего отьезда он очень изменился. Стал нелюдим, зол на весь мир и жесток. В нем словно проснулось что-то темное, жившее внутри долгие годы. Сначала он поссорился с семьёй, потом забил на школу. Никто не мог с ним нормально поговорить, ведь он сразу обрубил все контакты. Никто не знает где он жил и откуда брал деньги, но вскоре после своего Дня Рождения, купил машину. — Серьёзно? — Реальный автомобиль, я бы сказал. Сдал на права и выкупил пару гаражей, где проводил все свое время. Но на выпускной в школу он все же явился. Я, честно говоря, долго не понимал, с чего примерный парень, неконфликтный, общительный вдруг резко изменился. Дядя мой, ну его отец, сказал, что он ушел из дома и ведет себя так, будто в него вселился сам дьявол. Но это я не знаю, прошло три года, как он не дома и, думаю, многое изменилось. — Может быть. — пожала плечами я, четко ощущая свою вину в произошедших переменах. — Потом из армии выслал мне деньги на открытие сервиса. Понятия не имею, как он узнал о нём, но это мне помогло. Ух, засиделись мы, — посмотрев на часы, вздохнул Антон после нескольких секунд молчания. — Да, время прошло довольно быстро. — Мне пора, думаю, еще увидимся. — махнул он на прощание рукой, но вдруг остановился. — Если встретишь его, ничего про меня не говори. И сама лучше не мелькай. Да, так будет лучше. Всем. — сказал он напоследок, задумавшись. — Подожди, когда он возвращается? — После завтра, на Привале, скорее всего ночью. Аделаида, я бы тебе рекомендовал… Кто знает, что у него в голове? — Не волнуйся, я не пойду к нему. — вставая с места, сказала я твердо, опасаясь, что голос начнет дрожать. — Я сама разорвала наше общение и мне нет смысла склеивать что-то, поэтому будь уверен, наш разговор остается между нами. — Спасибо. Тебя, кстати, подвезти? Соседи все-таки. — Нет, у меня сейчас другие планы. Под ногами тихо скрипит песок, а еще холодные волны накатывают на берег, едва не касаясь моих шлепок. Не успев начаться, день начал клониться к закату, а я все дальше уходила в сторону скал. Все так знакомо, но все равно чуждо мне здесь. Я поднимаюсь на тот выступ, где когда то сидела и сетовала на свою судьбу. «я не знаю кто там тебя будет греть, но я уж точно больше не согрею, кому ты там и что ты будешь петь я не услышу, просто не сумею» — пронёсся отрывок в моей голове и я почувствовала, как ком подкатывает к горлу. Наверное давно пора отпустить прошлое, но к сожалению я еще не готова. Там, на улочках Парижа это было сделать легче. Здесь же все напоминает мне о прошлой жизни. Я попыталась представить себе как сейчас выглядит Вася: сильно изменился ли он? Узнаю ли я его вообще? И главное: чувствую ли я еще что-то к нему? Ветер ласкает мои щеки и заставляет зажмурить глаза. Мне безумно нравится эта атмосфера. Когда солнце скрывается за горизонтом, я сползаю с насиженного места и медленно плетусь в сторону остановки. Все таки надо вновь начать ездить на мотоцикле. Хотя… Можно взять что-то покрупнее. Еще в Париже мой взгляд часто был прикован к дорогим автомобилям класса люкс, но здесь можно найти что-нибудь попроще. Я медленно прохожу мимо темно-зеленого «инфинити», стоящего на парковке у набережной. Отец покрутит у виска, если я захочу купить подобную машину. Тут же мой взгляд падает на «субару» стоящую в противоположном ряду, когда то я была поклонницей этой марки со звездами в логотипе. Наконец, я вижу в хвосте стоянки шикарную матовую «камри» чёрного цвета, с тонированными окнами. В этой тачке будто сконцентрировался весь черный цвет вселенной. Поймав последнюю маршрутку, я еду в сторону дома, переваривая события, произошедшие сегодня. *** Фонари мелькают за окном и я понимаю, что мы приближаемся к городу. Вагон поезда мерно покачивается, монотонно стуча колесами. Многие спят. Три года в армии, вдали от дома, пролетели неимоверно быстро, но они как нельзя лучше стабилизировали мою жизнь, чему я рад. Огорчает меня только предстоящий разговор с родителями: когда я видел их последний раз, мы крупно поссорились. Эта мысль заставляет поселиться тревожность в моей душе и я отвлекаю себя, смотря в окно, на тёмные силуэты домов и деревьев. На горизонте виднеется рыжая полоса заката, задавленная черными тучами, которые совсем недавно окатили водой всю область. Кажется, меня ждет совсем новая жизнь здесь, в моем родном городе. Вновь проверил телефон на наличие сообщений, пусто. Хочется спать. Я прикрыл глаза ненадолго, чтобы набраться хотя бы немного сил. Все остальное произошло как в тумане: поезд остановился, нас высадили, я забрал свои вещи… Как только я спустился на платформу, то в темной толпе поймал знакомый взгляд. Меня прошило, словно электрическим током. Глаза. Светло-зеленые, яркие и чертовски знакомые. Невыносимые. — Вася, Васенька! Милый, котик, ты чего? Вася… Ксю стояла рядом, пытаясь привести меня в чувство, а я слышал только свой пульс. Сумасшедшую пляску в висках. Нет, мне показалось. Это просто невозможно. — Господи, я так соскучилась! — девушка кинулась ко мне в обьятия, а я почувствовал что-то чужое в ней. Запах дешевых духов ударил в нос, смешавшись с вечерней прохладой. Хотя почему невозможно? От Парижа одним рейсом сюда можно… Но зачем? Лихорадочно шаря взглядом по толпе, я пытался снова найти этот контакт. Где? Неужели все-таки показалось? — С тобой все в порядке? Блондинка внимательно смотрела на меня, касаясь рукой моей щеки, а я молча стряхнул ее руку с себя. — Да, так, показалось. Я… я тоже скучал. — Эй, Василий! — махнул рукой перед моим лицом Антон. — Очнись! Тебя рады видеть. Он расплылся в теплой улыбке, но в что-то в выражении его лица меня напрягло. Что-то виноватое было в его глазах.Тем не менее, он изредка оглядывался, будто боялся преследования или чего-то в этом роде. Обняв впервые за прошедшее время, он похлопал меня по плечу и отстранился, видя расстроенный взгляд девушки, которая в свою очередь внимательно изучала мою парадную форму. Распрощавшись с товарищами по службе и знакомыми, сделав на память несколько фотографий, я пошел в сторону красного «опеля». Только сидя в чужой машине, я вернулся в реальность. Реальность, которая накрыла с головой. Я без пяти минут дома. Нет больше подъёма и отбоя в точное время, не будет больше учений, не будет ночных дежурств и вахт. Все закончилось и погоны сержанта отправятся в шкаф, пылиться до лучших времён. — Ты кого-нибудь подозрительного видела на станции? — Неа, а кого я должна была видеть? — промурлыкала Ксю, прижимаясь ко мне всем телом. Антон закашлялся. — Нет, просто… — Вась, с тобой точно все в порядке? — обернулся с водительского брат. — Да. Мне показалось, что он усмехнулся. Я живо отвернулся к окну, отгоняя от себя дурные мысли. Черт подери, я просто устал. Надо хорошенько отоспаться, чтобы всякое дерьмо в голову не лезло. В подтверждение своих же мыслей, я тряхнул головой, словно наоборот хотел проснуться от тяжкого сна. — Куда тебя везти? — Всмысле? — об этом я совсем не подумал, но автоматически кинул взгляд на девушку. — Ко мне нельзя. Родаки дома.— смутившись, ответила Ксю. — Антох, мои дома? Не знаешь? — Не думаю, что устроить им ранний визит, тем более после всего того, что ты натворил — хорошая идея, — тихо отозвался он. И он прав. — Я не спрашивал твоего мнения, я спросил: дома ли мои родители? — Дома. Вась, у твоей матери больное сердце, подумай о ней! — прошипел он. — Я сам буду решать о чем думать, черт побери, это не твоя обязанность! Антон примолк, а я продолжил перемывать в голове идеи мест для ночёвки. — Ну так что? — Не знаю пока. Я об этом не думал. — Горностаев, твою мать! Я не миллионер, катать тебя по городу, бенз вообще-то денег стоит, а у меня кредит и ипотека! — вскипел он и резко развернул автомобиль. — Ну так высади меня здесь и не мыль мне мозги! — Вась! — повысила голос девушка и я встретился со взглядом ее карих глаз. — Что?! — Прекрати, давай я позвоню своему другу, он тебя пристроит на несколько часов? — Какому другу? — Он работает в приюте, там есть свобо… — Заткнись! Прошу тебя, заткнись и больше не заикайся, я сам все решу! — Да ты задолбал сам все решать! Ты не помнишь чем это закончилось в прошлый раз? Ты можешь хоть раз принять чью-то помощь? — она перешла на крик, в ее глазах блестнули слёзы. Понимаю, что ей обидно и она ждала меня почти год с начала нашего общения, но сейчас девушка меня раздражает. Я ничего не могу с собой поделать. — Заткнись. — еле сдерживаясь, произнес я. — Чего? Ты самовлюбленный придурок, а то что я тебя ждала уже ничего не значит? Зачем тогда все эти слова и открытки которые ты мне слал? Зачем это все?! Просто послушай! Ярость закипела во мне с новой силой. Я не хотел ничего слушать. Тем более сейчас, после суток без сна. — Антон, тормози. — Зачем? — Тормози, я сказал! — Вася! — уже чуть ли не плача, крикнула Ксю, хватая меня за руку. — Тормози, твою мать! — я хлопнул по спинке водительского сидения. Антон вздрогнул. — Горностаев, тут знак! — гаркнул в ответ Антон, вцепившись в руль. — У тебя есть аварийка! Как только машина остановилась, я вышел, выдернув рукав своей куртки из пальцев девушки и не обращая внимания на ее вопли. Я хлопнул дверью, предварительно нажав кнопку блокировки замка. — Вези ее домой, вещи потом у тебя сам заберу, пусть в багажнике поваляются. — кинул я в открытое окно. Машина отъехала, а я сел на бордюр, обхватив голову руками. Мне некуда идти. У меня с собой всего пару сотен, на отель точно не хватит. Впереди неизвестность. Хотя… Вариант все-таки есть. Как на счет кросса в несколько километров сразу после дембеля? Валясь с ног, промокший под утренним ливнем, я остановился у знакомого гаража и на ощупь нашарил нетвердо стоящий кирпич в стене. Он легко поддался и я с замиранием сердца начал исследовать образовавшуюся пустошь изнутри. Вскоре моя рука нащупала ключи. Наскоро открыв дверцу, я нырнул внутрь и включил фонарик. Пыль покрывала все вокруг меня и я провел ладонью по стеклу стоявшей здесь очень долго машины. О да, чувство наслаждения заставило покрыться меня мурашками. Закрыв дверь гаража и закинув на заднее сидение плед, я поудобнее устроился и начал тешить себя мыслями о будущей жизни. Мне недавно исполнилось двадцать один, я не имею ни гроша за душой и в крупной ссоре с родителями. Ну ничего, строить жизнь с нуля в одиночку уже стало моей привычкой. Вздохнув, я закрыл глаза и приготовился засыпать, но внезапно уловил еле слышный сладковатый запах. Запах цветущей яблони или букета пионов… Аромат пропал также резко, как и появился, но сон как рукой сняло. Что за чертовщина произошла на станции? Чей взгляд мне был так знаком? Почему Ксю стала меня раздражать? И что произошло с Антоном? Неужели супружеская жизнь и появление первенца так сильно повлияли на него? Ничего не понимаю. Может быть у меня жар? Ворочаясь из-за гнетущих мыслей еще почти час, я пришёл к выводу, что слишком сильно накручиваю себя. Просто нужно отоспаться. Неделя обещает быть интересной. Спустя пару минут запах снова неожиданно появился и так же неожиданно пропал. Ярость побежала по венам. Дьявол! Закинув руку за спинку заднего сидения, я нащупал что-то мягкое. Толстовка. Черная. Все снова вернулось. И я, и воспоминания, и девушка. Стиснув зубы до боли, я встал. Уснуть навряд ли получится. *** Каждая минута прибавляла волнения и я с интересом ждала, что же будет дальше. Знакомая девушка стояла на платформе вместе с Антоном. Но это точно не его жена, хотя похожа. Она одета в легкое летнее платье, еле прикрывающее интересные места, и кожаную куртку. Хлопая длиннющими нарощенными ресницами, она смотрит в даль, откуда должен прийти поезд. Что то знакомое есть в выражении лица этой девушки и я пытаюсь вспомнить кто же она. Вдали послышался свист электрички и вскоре стук колёс приближающегося поезда замедлился. Людей на платформе стало в разы больше, прибавилось шума, и я потеряла из виду объекты своего наблюдения. Простоять здесь несколько часов, а потом пропустить всё? Нет, спасибо. Я забралась на высокую скамью, что давало мне преимущество и судорожно начала искать в толпе знакомые лица, но всё тщетно. — Слышь, ненормальная, — послышалось рядом, но я проигнорировала обращение и пропустила мимо ушей нравоучения, переместясь на другую лавку. Внезапно, мой взгляд упал в сторону последнего вагона и выходящий парень показался мне знакомым. Это он. Широкие расправленные плечи, стриженные волосы, опрятная парадная форма, которая чертовски ему идёт. Только когда знакомая девушка кинулась к нему в объятия, я поняла, что это Ксения. Та девчонка, которая когда-то должна была танцевать вместе с ним в школе. Та, что должна была занять когда то моё место. У неё получилось. Наверное, я слишком увлеклась наблюдением издалека, потому что когда я взглянула на парня вновь, то поймала его взгляд. Растерянный и шокированный. Сердце пропустило пару ударов и я была не в силах даже сделать вдох. Меня словно парализовало. Легкие сдавило, а земля чуть не ушла из-под ног. Даже если он меня не узнал, то все равно необходимо ретироваться. Я обещала Антону. Спрыгнув с лавки, затем слившись с толпой, я накинула капюшон на голову, чтобы цвет волос не привлекал внимания, и отошла на небольшое расстояние, ближе к поезду. Растерянный парень изучал глазами то место, где я стояла. Ксения пыталась привести его в чувства, а Антон курил неподалёку. Это выглядело так комично со стороны. Он совсем не похож на «дьявола» как назвал его Антон. Скорее он стал более закрытым и зацикленным на себе. За следующие пару дней я больше ни разу не встретила ни Антона, ни его жену ни Васю. Проблема с отцовской банковской картой так и не решилась и денег у меня оставалось с каждым днем все меньше. — Зайди в банк, тебе должны выдать выписку с моей карты. Я не понимаю почему с нее нельзя оплачивать покупки. Совсем недавно я проверял и все было в порядке. — Хорошо. — я замолчала, собираясь смыслями. — Пап, кстати, я хотела сказать, что совсем недавно… — Это что-то важное? — Да не особо. — Ада, давай потом. Мне некогда. Все, пока, вечером позвоню. — сказал отец и отключился. Я видела Васю, пап, я видела его, но тебе конечно же всегда некогда. Снова некогда. На улице громыхнул гром и сверкнуло. Поднялся ветер. По карнизу затрещал мелкий дождь, который с каждой секундой набирал силу. Вскоре капли яростно барабанили по стеклу, а ветви деревьев швыряло ветром из стороны в сторону. Наверняка в ближайшие дни полрайона останется без света из-за упавших во время шторма, деревьев. Как только ливень утих, я обулась, и накинув на плечи ветровку цветом как мои волосы, я смело шагнула за порог квартиры, проигнорировав при этом зонт, висящий на двери. Закрыв квартиру, я делаю шаг назад, в сторону лестницы и в один миг встречаюсь взглядом с человеком, которого я меньше всего хотела бы сейчас увидеть. Промокшая куртка, растерянный взгляд и румянец на щеках от бега. Ему хватает нескольких секунд, чтобы узнать меня, и за один прыжок, словно дикий зверь, он преодолевает расстояние между нами и припечатывает к стене за горло, не давая даже вздохнуть. Меня обдает прохладой и дождевой влагой, стекающей с его одежды и волос. Он словно жаждал что-то увидеть в моих глазах, смотрел в самую душу. Я дернулась, пытаясь освободиться, но он не ослабил хватку, перед глазами пошли разноцветные круги. — Отпусти, конченый! — прохрипела я, вцепившись ногтями в его запястья, в момент нащупав браслет с камнями на его руке, который впился мне в ладонь. Он мгновенно выпустил меня и отшатнулся, схватившись за голову, а я, почувствовав слабость, опустилась на пол. Получив доступ к драгоценному кислороду, я вспомнила момент, когда была на дне, когда мне так же не хватало воздуха и когда я поняла цену жизни. Сразу же вспомнился дорожный сон в автобусе. Больно. Щеки вспыхнули, а к глазам подступили слезы. — Зачем? Почему ты здесь? — прорычал он, отойдя от меня. — почему ты снова здесь… — Не твоё дело, — огрызнулась я, вставая с пола, после того, как немного пришла в себя. Чувствую, что на шее остались отпечатки от его лап. По ощущениям словно следы от раскаленного металла. М-да, не так я представляла нашу встречу. Он вырос, окреп и изменился. Сильно. Его руки грубые, движения резкие и угловатые. В каждом прослеживается какая-то гордость, надменность и что-то дикое. Но сейчас он совсем не уверен в себе и лихорадочно изучает взглядом мое тело, сидя напротив у стены. Я вспомнила про браслет, который попался мне под пальцы, когда я схватила его за руки в попытке ослабить его хватку. Красивый. Красные камушки сверкнули на свету, резанув по глазам. Многочисленные металлические звенья туго обтягивают широкое запястье, впиваясь в кожу при движении. Украшение ему явно мало. — Извини, я не хотел делать тебе больно. — совсем тихо сказал он, словно извиняясь. — Если бы не хотел, не сделал бы. — потирая места на шее, где он надавил слишком сильно, усмехнулась я. Он отвернулся, сжав губы. У виска блеснул небольшой белёсый шрам. Встав, направляюсь к лифту и нажимаю кнопку, игнорируя парня. Он в свою очередь не сводит с меня глаз и это напрягает. Все, что было раньше вернулось. Я не понимаю, что чувствую к этому человеку и насколько сильны мои чувства. Он появился настолько неожиданно, что я растерялась. Я понятия не имею чего от него ожидать и как он себя поведёт, это уже не мой друг, не мой парень, а совсем чужой человек. Двери лифта наконец открываются и я делаю шаг вперёд, но что-то меня останавливает, откидывает назад. Вася. Его рывка хватило, чтобы я вмиг оказалась в его руках. Он крепко держит меня за предплечье и заглядывает в глаза, наверняка вновь силясь понять о чем я думаю, но в моей голове пусто, я даже не хочу злиться. — Ну и? Зачем ты это сделал? — устало спрашиваю я, смело смотря на него, понимая, что со мной будет вечером. Мое ментальное состояние вновь пошатнулось. — Я скучал. — коротко произнёс он и шагнул ко мне ближе. Я дёрнулась в сторону, словно от замаха и он отпустил мою руку. Вася заметил мой маневр, но виду не подал. Чувство дежавю вновь накрыло меня с головой. Вот черт! От своего прошлого невозможно избавиться. — Я тоже. — не обдумывая, сказала я, не смея приблизиться, и опустила взгляд. Он ждёт, пока я ему отвечу взаимностью, но я не могу. Не могу ничего сделать. Не имею на это права. Шаг навстречу не сотрет ту бездну между нами, которая образовалась в тот день, но чувства до сих пор сильны. Я даже не подозревала насколько. — Что ты от меня хочешь? — Обнять, по старому, по дружески. — и глазом не моргнув, тут же отвечает он. — Ты думаешь, после всего что произошло, между нами может быть дружба? — Так скажи мне, какого черта ты снова здесь?! — нависая надо мной крикнул он, взрываясь, а я молчу. Мне нечего сказать. — И надолго ты здесь? — чуть подумав, задает вопрос Вася, смотря на меня сверху вниз. Щёлкнул замок, открылась дверь квартиры напротив, на пороге показался заспанный Антон в мятых спортивках и испуганно уставился на нас обоих. — Вась, послушай… Но никто из нас не хотел слушать. Я смотрела в эти родные серые глаза и если бы не все пережитое, то наверное, я бы подошла к нему, обняла и, уткнувшись в шею, тихо рассказала об всем, все с самого начала до самого конца. Как было на самом деле. Но этому не суждено случиться и я это знаю. Отвернувшись, что далось мне очень сложно, я прошла мимо парня, едва не задев его плечом, на что он не среагировал вообще, даже не обернувшись. Антон стоял в дверном проходе и растерянно оглядывался. — Я знал… — хрипло произнёс он и тут же я чуть не споткнулась от последующего ответа. — Я скоро буду. — зло прошипел Вася, и мое сердце подпрыгнуло от незнания того, что будет дальше. На всякий случай прибавила шагу. — Стоять! — громыхнул на весь подьезд знакомый голос. Я слышу приближающийся топот, я чувствую позади его дыхание, знаю что он меня догоняет. Из последних сил толкаю дверь подъезда и вылетаю под дождь, который во всю хлещет по асфальту и моим плечам. Кофта мгновенно намокает и волосы прилипают к лицу. — Стой! — снова слышу я окрик, уже не в приказном тоне, а скорее умоляющем. Я знаю, что он быстрее, что он догонит, что он поймает. Не разбирая дороги и шлепая промокшими кедами по лужам, я бегу, не сбавляя скорости через двор, задыхаясь от этой гонки и собственных слез. Сама не замечаю, как в один момент оказываюсь на дороге и машина с гудением пролетает мимо. Кто то вновь сигналит и меня откидывает на асфальт. Я делаю последний рывок, но меня тут же кто-то хватает, и, не удержавши равновесие, мы оба валимся в лужу. — Говорю же, стой, идиотка! — рычит Вася, крепко держа меня за плечо. — Сижу. — всхлипываю я, смотря на него. Парень сидит напротив, насквозь мокрый, даже не пытаясь подняться из грязной лужи или укрыться от ливня. Больше нам говорить не о чем. Зачем он меня пытался догнать? Что хотел сказать? Видимо сейчас он задает такие же вопросы себе. — Зачем??? — Мы не договорили. — Ну и… как я теперь в таком виде… в банк пойду? — хрипя, произношу я, понимая, что в такой ливень моих слез не видно. Со стороны я скорее всего выгляжу просто ужасно — вся мокрая и грязная, косметика растеклась, да еще и в луже выкупалась. Горло саднит, а дыхание еще до сих пор не пришло в норму. Поджав ноги к себе, я закрыла лицо руками, не в силах сдержать слезы. Да, я рада его видеть, но что чувствует он?