Мир рутины / Peace of Routine

***

      Сакуса посмотрел на свои часы в шестой раз за последние 10 минут. 11:30. Была уйма времени закончить работу и вернуться в MSBY для встречи с Мейаном, если бы не смягчающие обстоятельства – грязно-красные, окрашивающие костяшки Атсуму и пачкающие его рукава.       Атсуму нанес еще один удар. Кровь брызнула на стену, и когда он обернулся, Сакуса увидел брызги на его щеке.       – Отвали, Оми. Я чувствую, как ты торопишь меня.       – Сейчас 11:30.       Атсуму закатил глаза и повернулся к убогому, опершемуся на стену. Он все еще был в сознании, по большей части. Его глаза были затуманены, когда он умолял, слова срывались, капая из его рта, как кровь. Вероятно, у него сотрясение мозга. Сакуса не испытывал ни капли сочувствия.       Атсуму замахнулся снова и на этот раз раздался твердый, удовлетворяющий хруст. Мужчина рухнул, руки слабо дрожали у его носа. Кровь хлынула по его подбородку, и Сакуса, съежившись, направился к двери.       Атсуму присел на корточки, не обращая внимания на кровь. Он сидел спиной, но все же Сакуса точно знал выражение его лица; резкая ухмылка, блестящие глаза, снисходительность, задержавшаяся в изгибе его губ.       – Теперь получил сообщение? – спросил Атсуму, слова звучали смертельно, – если бы вы могли просто следовать инструкциям, то не было бы таких проблем. Мейан-сан не хочет повторения этого, хорошо? Не заставляй нас возвращаться. Следующий визит будет последним.       Атсуму похлопал мужчину по щеке, достаточно сильно, чтобы заставить его поморщиться, прежде чем поднялся.       Когда он повернулся к Сакусе, его лицо расплылось в улыбке, яркой и искренней, полная противоположность тому, как он выглядел 10 секунд назад.       – Чего ты тут просто стоишь? – спросил Атсуму.       Он обошел Сакусу, старательно сохраняя дистанцию между ними.       – Нам нужно кое-где быть, хватить топтаться на месте и идем.       Сакусе хотелось придушить его. Ему хотелось захлопнуть дверь перед лицом Атсуму. Ему хотелось откинуть его волосы и стереть кровь с щеки. Он хотел стереть поцелуем эту глупую ухмылку с его лица.       У Сакусы было множество противоречивых чувств к Мии Атсуму.       Он ограничился вздохом и полез в карман за ключами. Когда они покинули здание, Сакуса сказал:       – Если хоть одна капля крови останется в моей машине, ты труп.       – Конечно, Оми-кун.       – И ты не пойдешь в MSBY в таком виде, – сказал Сакуса, разглядывая кровь на рубашке Атсуму критичнее, чем обеспокоенные прохожие. – Это позорище.       Атсуму пожал плечами.       – Я думаю, это признак хорошо выполненной работы.       Он шутил. Должно быть, так оно и было. Даже Атсуму не появился бы перед Мейаном забрызганным кровью. Его стандарты выше этого. Даже если так не было прежде, то за последние несколько месяцев Сакуса прочно вбил ему это в голову.       Сакуса разблокировал двери и забрался на водительское сидение. Атсуму открыл дверь, но остался снаружи. Он наклонился, открыл приборную панель и нащупал пачку антибактериальных салфеток, запасы которых свято хранились Сакусой.       Сакуса подождал пока Атсуму вытерся – руки, шею и рукава рубашки , - хотя пятна уже начали проступать. Они, вероятно, пойдут в химчистку. Атсуму бывал и грязнее, чем сейчас – чаще, чем Сакуса мог вспомнить.       Удовлетворившись, Атсуму выбросил грязные салфетки в мусорку на тротуаре и опустился на свое место – пленка под ним зашуршала. Он ухмыльнулся Сакусе, явно гордясь собой.       Сакуса закатил глаза и потянулся к Атсуму, чтобы взять еще одну антибактериальную салфетку. Он прижал кончик пальца к подбородку Атсуму, наклонил его голову и стер пятно крови с его щеки. Атсуму позволил это ему – его глаза были прикрыты, ухмылка превратилась во что-то более мягкое.       – Ты отвратителен – сказал Сакуса.       Не потому что считал так, просто должен был сказать что-то, и это казалось самым безопасным.       Атсуму знал это. Конечно он знал. Его улыбка стала самодовольной, когда он откинулся назад, не дрогнув, когда Сакуса засунул грязную салфетку в его карман.       – Как и ты – ответил Атсуму – Ведь если тебе нравится кто-то отвратительный, это делает отвратительным и тебя тоже.       Сакуса почти сказал «ты мне не нравишься».       Но каждый раз, когда он так говорил, это все больше звучало как ложь.       Он ограничился взглядом, полным презрения, прежде чем завел машину.