***
В таких треволнениях прошли несколько недель. Гриндевальд занялся Америкой по полной и меня не навещал. А ноябрь подкрался совершенно незаметно. — На этом собрании я бы хотел уделить время предстоящим праздникам. — Но директор, ведь декабрь еще не скоро, — Минерва буквально встала на защиту свободного времени преподавательского состава. — К тому же, некоторые из нас не могут принять участие в подготовке к празднествам… Вот у Селины дополнительные с четвёртого по седьмой курс. «Ох, спасибо, Макгонагалл, век не забуду!» — Я не совсем о подготовке, Минерва. Министерство хочет ввести новый указ касательно сирот и детей, у которых опекуны являются маглами. «Странные новости, хоть и приятные. Не помню, чтобы читала о таком в хрониках. А я прочла их все». — Наше Министерство Магии решило поменять курс, учитывая ситуацию, которая происходит с Гриндевальдом. — И на чём конкретно отразится этот указ? — Минерва. Как всегда. Диппет продолжил: — Так как в Хогвартсе количество сирот минимальное, я считаю, что будет правильнее, если опекунство над ними возьмут леди и лорды священных двадцати восьми. Повисла тишина. Ан нет, вот Дамблдор начинает краснеть на пару с Макгонагалл. Весёлое зрелище, пожалуй. — У меня есть список, составленный совместно с Министром и его заместителем, с утверждёнными опекунами наших дорогих студентов. Именно исполнение данного указа и будет контролировать мистер Фардж, — не обращая внимание на «алую парочку», продолжил директор. — Мистер До… — Но простите, директор, как такое вообще возможно! — Минерва взорвалась первой, и кажется, испоганила скрытую игру Альбуса. Вон как его скривило. — Попрошу меня не перебивать, профессор, — и он продолжил зачитывать имена. «Какой-то он спокойный. Неестественно спокойный. Может подлили что, или выпил сам», — размышляла я, мимоходом прослушивая список фамилий студентов и благородных семейств. — … Том Реддл под покровительством Леди Селины Принц. И… это всё, — добрый директор поднял глаза на всех присутствующих, а я онемела. «Всё вышло даже лучше, чем можно было спланировать». Тут уж Альбус усидеть не смог: — Я не думаю, что наша милая Селин сможет справится с таким… подростком. — А вас, Альбус, не смущает, что я каждый день справляюсь с парой дюжин таких, как вы выразились, подростков, — я сделала кавычки пальцами и ухмыльнулась. — Благодарю за оказанное доверие, директор, полагаю, мне нужно сообщить об этом моему подопечному. Пойду сейчас же, обрадую мальчика. «Истинное везение!»***
— Знаешь, что происходит с человеком, когда ему перекрывают доступ к воздуху? Его лёгкие сжимаются, рефлекторно пытаясь добыть из окружающего пространства хоть что-то, чем можно дышать. То же произошло и со мной. Перемещение сюда было перекрытием кислорода. Хотя, даже не так. В тот момент я забыла, что вообще умею дышать. — Интересная аналогия. — Не интереснее чем то, чего ты хочешь достичь. Он поднял на меня свои черные глаза. Почти незаметно на мгновение на лице напряглись скулы. — Откуда ты всё это знаешь? — выдохнул Том. — Ну, я же преподаватель. Это, можно сказать, моя святая обязанность, — усмехнулась я. Напряжение чуть спало, и я продолжила: — Умирать было не больно, а вот когда я очнулась в незнакомом месте и начала дышать — стало больно. Было ощущение, что я заново родилась. И если кто-то всё еще уверен, что это позитивная аналогия, то он или она глубоко заблуждается. Не от приятных ощущений новорождённые горлопанят на всё родильное отделение. Не знаю, как оказалась у Гриндевальда, но сам факт. Когда второй раз очнулась, надо мной стоял красивый альбинос с разноцветными глазами. А в руке у него болтался артефакт, который и не даёт мне спокойно его вздёрнуть. Два мучительных года он «помогал» мне осваивать собственную магию. Там, откуда я родом, даже наличие демонической крови не было заметно. Зато магический мир заполыхал от меня и моих возможностей. А уж когда Геллерт выяснил, чья кровь придаёт мне столько сил, и вовсе сошёл с рельсов. Теперь меня не просто тренировали, но еще и дрессировали. Хотя, не скажу, что у него особенно вышло это сделать. — Значит, ты не подчиняешься ему полностью? — я только вопросительно заломила бровь. — Понял, — коротко кивнул Том, и я продолжила. — Мир, из которого я пришла, отличается от этого. У нас в крови есть примесь древних: у одних это небесные, у других… ну, как у меня. Демоническая кровь всегда была более сильной, так что в каком бы поколении не рождался ребёнок, у него будут присутствовать почти все способности демона, к ветви которого он или она принадлежит. Мне повезло с тем, что таким человеком был мой опекун. Дамиан всегда выглядел как генерал, всегда и везде придерживался военных правил. В пять лет меня впервые повели на тренировочный полигон. И с тех пор не было ни дня, когда я не занималась. Место воистину захватывает дух. Технологический прогресс в военных разработках достиг немыслимых высот. Но главным достижением был тренажёр воздействия. На нём каждый мог проверить, как отреагирует в экстремальной ситуации. Например, если на тебя упадёт балка, ты отключишься сразу или еще сможешь позвать на помощь. Тренажёр также помогает развивать сопротивление воздействию. Нужно лишь задать нужную программу. Наверное, только благодаря этим тренировкам и интересу к фэнтези, я смогла научиться противостоять сильной боли. Пара часов прошли в приятных воспоминаниях о более суровом мире, чем этот. Несмотря на военное положение, тут жить приятнее и безопаснее. — Вот мой дед действительно был чистокровным, сильным, пугающим. Но наши войны отличаются от ваших, очень мало, кто знал о нём. Там всего пару родов оставалось с демонической кровью. И я, как видишь, вошла в один из них. Но тренировали нас знатно, этого не отнять. Хоть я и сомневаюсь, что без моей подготовки долго протянула бы с Геллердом. Но без всей той магии, что здесь пропитала каждый дюйм мира, я бы вообще умерла еще во время перемещения. А тут… — тяжело вздохнула, — магия никогда не даст мне умереть без моего на то желания. — Значит, чтобы умереть — тебе этого нужно хотеть? — спросил парнишка. — Не просто хотеть, а очень сильно хотеть, чтобы это желание перекрыло всё остальное в моей жизни. По крайней мере, так мне рассказывал дед о древних демонах. Тех, для которых даже в моём прошлом мире не требовалось столько магии, сколько здесь, в этом. «Будем надеяться, что до этого не дойдёт. Всё-таки одного желания мало, но ему об этом знать необязательно». — И как это поможет мне? — Есть один ритуал. Он свяжет мою и твою кровь. А значит, ты сможешь жить столько же, сколько и я. Согласись, это лучше, чем прятать парочку безделушек, чтобы их в конечном итоге уничтожила кучка подростков. — Причём тут кучка подростков? Я усмехнулась и промолчала. А Том сверлил меня своими глазищами. — Это то будущее, которое я не дам тебе воплотить, — мягко проговорила я. — Так что там за ритуал? Насколько я знаю, у нас к кровной магии относятся очень… с предубеждением, — Том сидел спокойно. Вторая чашка чая подошла к концу. «Хорошо, что там был успокаивающий сбор», — промелькнула у меня мысль. — Я не буду тебе сейчас расписывать все подробности, они сейчас и не нужны. Вкратце, нам нужно немного твоей и моей крови, чаша для смешивания и подвал. — Подвал? — подобрался Реддл. — Ну или подземелье, — закатила я глаза, — просто нужно подземное тихое место, пустое. Как хорошо, что в Хогвартсе такое есть, не правда ли? — Тайная комната, — констатировал парень, глядя на меня в упор, — откуда ты о ней знаешь? — Я уже говорила: я очень много знаю. Всё же я — преподаватель. И владею всей нужной базой знаний и умений для отличного обучения студентов.