×××
Луи открывает ещё одну бутылку пива, закидывая ноги на кофейный столик, и смотрит, как Найл делает то же самое, прежде чем стукается с ним своей бутылкой: — Твоё кислое лицо делает кислым даже моё пиво, — усмехается мужчина, слегка сдвигаясь, чтобы Амелия могла сесть рядом, когда она возвращается в комнату с бокалом белого вина. Найл приобнимает её, позволяя девушке сесть поудобнее, и она усмехается: — Вы снова о старом? Лу, ну что такое? — Ничего, — Луи морщится, делая вид, что услышал какую-то глупость. — Почему вы вообще думаете, что что-то не так? — У тебя всё на лице написано, друг, — Найл по-доброму смеётся. — Давай, рассказывай. Что не так? Тиндер тебя разочаровывает? — Нет. То есть... да, но дело сейчас не в Тиндере. — В чём тогда? — Амелия вопросительно поднимает брови. — Давай, дорогой, ты знаешь, что можешь нам рассказать. — Агрх, — Луи запрокидывает голову, делая несколько больших глотков “Короны экстра” из своей бутылки, прежде чем громко сглатывает и вздыхает. — Хорошо. Думаю... возможно, дело в отце одной из моих учениц? — О нет, — Найл громко смеётся, издавая стон. — Ты не мог запасть на отца ученицы, Томлинсон, даже не говори этого. — Я не запал на него! Вы не понимаете, там... там всё немного сложнее. — Закрой рот, Хоран, — Амелия закатывает глаза, затыкая рот бойфренда ладошкой, чтобы мужчина прекратил хохотать, и внимательно смотрит на Луи. — Итак? — Мне... мне кажется, что он флиртует со мной каждый раз, когда мы видимся. Помните, я рассказывал о девочке, которая всегда остаётся после уроков? — Эта та, которую забывает мама? — уточняет Найл. Луи кивает: — Да. А недавно объявился её папа. И после этого он стал довольно часто её забирать. Я не знаю, в чём дело, но просто... понимаете, однажды Рокси сказала, что он спрашивал её обо мне? И спрашивал, есть ли у меня жена? — Луи растерянно смотрит на друзей. — Зачем ему спрашивать это? — Я могла бы допустить, что у него есть пунктик? — предполагает Амелия, получая два удивлённых взгляда от мужчин. — Ну, знаете, может ему принципиально, чтобы учитель его дочери был семейным человеком, например? Может, ему было бы спокойнее от этого. — Это не влияет на то, хороший ли я учитель, — отмахивается Луи, делая ещё глоток, и Амелия качает головой: — Конечно не влияет, дорогой, я просто говорю, что есть люди, которым это важно. — Ну хорошо, допустим, это можно объяснить так, — Томлинсон кивает, снова поворачиваясь к ним двоим. — А как объяснить его долгие пристальные взгляды прямо в глаза? И эти улыбки? Вы не понимаете, это определённо флиртующие улыбки. И он... однажды они с Рокси повезли меня с собой есть мороженое? — Не-е-ет, — Найл снова смеётся. — Если ты ходил на свидание с женатым отцом своей ученицы, а ещё и при ней, тебя уволят раньше, чем мы соберёмся для просмотра следующего футбольного матча. — Иди к чёрту, — Луи морщится, толкая его локтем в рёбра, и Хоран снова громко смеётся, пока не получает хмурый взгляд от своей девушки: — Прости, Эми, но это правда смешно! Он такой отчаявшийся маленький гей, только взгляни. — Найл! — Амелия пихает его локтем по рёбрам, сидя с другой стороны, и мужчина снова вскрикивает, прежде чем засмеяться. — Лу, не слушай его, он перепил уже. — Может, он прав? — Луи вздыхает, пожимая плечами. — Может, я уже просто отчаялся? У меня слишком давно никого не было, а Гарри... кхм, то есть, мистер Стайлс, он такой... блять, я клянусь, вы бы просто видели его. Он определённо в моём вкусе. Поэтому, может, я просто сам это придумал себе? — А ты чувствуешь что-нибудь? — вдруг заговорщически шепчет Найл, хитро прищуриваясь, и Луи выглядит сконфуженно: — Чувствую... что? — Ну, твой внутренний гей-радар говорит что-нибудь? Амелия издаёт страдальческий стон: — Найл Джеймс Хоран, — предупреждающе звучит она. Луи делает ещё глоток, громко сглатывая: — Вообще-то, чувствую, — он поворачивает голову, замечая, как его друзья смотрят на него удивлённо. — Правда! Вы думаете, я не отличил бы, когда со мной флиртуют, а когда просто вежливы? И у него определённо есть какой-то... — Вайб? — подсказывает Найл. Луи фыркает: — Вайб... мерзкое словцо, но да, у него есть вайб пассива. Найл издаёт какой-то непонятный звук, схожий со смешком, смешанным с удивлением, а Амелия вздыхает: — Лу, я не знаю, что сказать. Может быть, ему нравятся мужчины. Но он всё ещё женат и всё ещё отец твоей ученицы. Ты в любом случае не можешь ничего делать. — Я знаю. Но он такой... такой хорошенький? — Луи издаёт полный страдания стон. — Он долговязый, немного неуклюжий, с каким-то детским, немного наивным взглядом. У него такие бесконечные ноги, что в последнюю встречу я чуть не задохнулся, стоило представить, как эти ноги обвиваются вокруг моих бёдер, и он... — Тормози! — Найл восклицает. — Друг, серьёзно? — он изгибает бровь, глядя на Томлинсона с долей сострадания. — Да ты в отчаянии, приятель. — Да, — мужчина грустно кивает. — Да, я в отчаянии, и ваш гребаный Тиндер, вообще-то, никак не помогает с этим справиться. Мне срочно нужен кто-то. Хотя бы на одну ночь. Иначе, клянусь, ещё одна встреча с этим Стайлсом и я... — Мы поняли! — Амелия смеётся, останавливая его, и тянется к журнальному столику, забирая оттуда телефон Луи. Она быстро поворачивает его экраном к Томлинсону, чтобы снять блокировку, а потом снова возвращает к себе. — Что ты делаешь? — без особого энтузиазма интересуется Луи. — Открываю Тиндер, — девушка усмехается. — Мы найдём тебе кого-нибудь. Сегодня. И вы договоритесь о встрече в ближайшее время. — Удачи, — Луи фыркает, снова стукаясь с Найлом бутылкой, и оба мужчины продолжают пить, отдавая Амелии в руки управление этим тонущим кораблём под названием “Личная жизнь Луи Томлинсона”. Луи и Найл продолжают говорить, выпивают ещё по бутылке, когда Амелия довольно восклицает и расплывается в широкой улыбке. — Держи! — она протягивает Луи телефон, где открыт профиль парня. Луи бросает взгляд на фото: довольно худой и миниатюрный, тёмные волосы, приятное лицо. — И?.. — Он будет в городе на следующей неделе. И вы оба заинтересованы во встрече с определённой целью. И он... ну... принимающий? — Пассив? — исправляет Луи, поднимая взгляд на девушку, и она неопределённо кивает. Луи закрывает фотографии, чтобы посмотреть профиль. Итак, ему двадцать три, а ещё... это, должно быть, какая-то шутка. — Ты решила надо мной поиздеваться? — Луи искривляет губы. — Его тоже зовут Гарри? Найл начинает хохотать, а на лице Амелии застывает удивление: — О нет... — бормочет девушка. — Я видимо упустила, когда ты рассказывал, но того отца тоже зовут Гарри? Луи вздыхает, кивая, и снова смотрит в телефон. Гарри, двадцать три, Лондон. Приписка “Я в Италии! Вернусь в Англию совсем скоро!” в описании, спрятанная в скобочках, не внушает особой надежды. Луи фыркает, почти не вчитываясь в остальное описание, и переходит обратно в переписку, быстро пробегаясь взглядом по всем стараниям Амелии. Хорошо. Как минимум, она не выставила его дураком. Вообще-то, он должен признаться, она выставила его с очень даже неплохой стороны. Луи с облегчением выдыхает: всё неплохо. И разговор дал понять, что они действительно заинтересованы друг в друге лишь для взаимного сексуального удовлетворения. Томлинсон доходит до конца переписки, где Амелия обменялась с парнем номерами телефонов. — Просто сохрани номер и напиши ему в следующую пятницу, когда он снова будет в Лондоне, — подсказывает девушка, допивая своё вино. — И у тебя будет хороший секс. Ну, если повезёт... в крайнем случае, просто нормальный. — Оптимистично, — с грустным смешком кивает Луи, быстро сохраняя его номер с коротким “Гарри” в контактах своего телефона.×××
Итак, неделя почти подходит к концу. Сегодня четверг, а это значит, что до свидания Луи остался всего день. Потерпи всего день, напоминает он себе. А потом ты удовлетворишь свой недостаток секса, Томлинсон. — Итак, Рокс, мы снова вдвоём, — он откладывает телефон, где на Тиндер пришло сообщение с напоминанием от Гарри о том, что он прилетит в Лондон уже завтра. Он отправил Луи фотографию своего торса, написал пару слов о том, как мечтает почувствовать руки Луи на себе, и сказал, что сегодня даже дрочил, думая о нём. Почему-то сейчас, сидя в классе, где он каждый день занимается с пятилетками, Луи не очень всем этим вдохновлён. — Чем ты хочешь заняться? — Давайте порисуем! — с улыбкой предлагает девочка. — Только не за партой, пожалуйста! Луи встаёт со своего места, подходя к шкафу, чтобы достать оттуда альбом и баночку с карандашами, и не спеша идёт к месту Рокси. Она поднимается со стула, поправляя свои колготки, сползшие под джинсовым сарафаном. — Почему же ты не хочешь порисовать, сидя за партой? — с улыбкой уточняет Луи, следуя за девочкой к мягкому уголку. Туда, где расстелен большой круглый ковёр и есть маленькие кресла-мешки. Дети играют здесь в перерывах, а ещё Луи проводит на ковре довольно много занятий. Пятилетки не такие уж усидчивые, чтобы проводить пол дня за партой, если честно. — Не хочу за партой, — пожимает плечами Рокси, опускаясь на корточки. Она неуклюже снимает свою обувь, а потом ползёт на середину ковра. — Попа болит сидеть. — Весомый аргумент, милая, — кивает мужчина, тоже снимая обувь, прежде чем проходит к середине ковра и присаживается рядом. — Что ты хочешь нарисовать? — мужчина раскрывает перед ней альбом, а потом открывает металлическое ведёрко, заполненное кучей цветных карандашей. Он с улыбкой наблюдает, как Рокси укладывается на животик прямо перед альбомом, а потом переворачивает ведёрко, чтобы высыпать карандаши на ковёр и хорошо видеть все цвета. — Давайте нарисуем нас с вами, мистер Томлинсон?! Можно? Луи по-доброму смеётся, кивая: — Тебе можно всё, Рокс. — Но вы тогда тоже ложитесь, — она дёргает его за рукав бадлона, утягивая вниз. — А то я лежу, а вы сидите, мистер Томлинсон! Нечестно! — Хорошо-хорошо, — мужчина продолжает смеяться, укладываясь рядом. — С чего начнём рисунок? — Давайте я вас буду рисовать, а вы меня? Только надо место оставить! — Как скажешь. Ты командир, Рокс, я лишь подчиняюсь. — Хорошо, — девочка кивает, широко улыбаясь. — Рядовой Томлинсон! — со смехом восклицает она, а потом замечает удивлённый взгляд мужчины и шепчет, приставляя ладошку ко рту, будто рассказывает секрет. — Это так в фильме, который я с бабушкой смотрела, главный дядя обращался к неглавному. — А, — Луи понимающе пожимает плечами. — Есть, капитан Стайлс, слушаю вас! — он приставляет руку к виску, отдавая честь, и девочка снова смеётся: — Рядовой Томлинсон, приказываю рисовать лицо! И нарисуйте мне красивые хвостики, пожалуйста! Как у меня! — Будет сделано, капитан Стайлс. Луи тянется к карандашам, выбирая подходящий, и начинает рисовать. Он старается подстраивать так называемый “стиль” под ведущего художника их картины, так что рисует довольно простенько. Но Рокси издаёт одобрительный звук, когда видит, как он рисует ей красивое платье. — Я принцесса, получается? — уточняет она, почему-то решив нарисовать штаны мистера Томлинсона розовыми, и Луи кивает: — Хочешь звёздочки на своём платье, принцесса Рокси? — Да! — девочка улыбается, хлопая в ладоши. — Я буду настоящей звёздочкой. Меня так все называют! И дядя называет! И бабушка тоже говорит, что я её звёздочка! — Это потому, что ты действительно звёздочка, милая, — с улыбкой отвечает мужчина, принимаясь рисовать жёлтые звёзды на её лиловом платье. Он решил сделать его в цвет её школьного рюкзака. — Я звёздочка? Луи кивает: — Такая же яркая и сияющая. Ты знаешь, на самом деле, мы все немного звёздочки, — пожимает плечами мужчина, а девочка замирает, глядя на него удивлённо: — Мы все? Луи откладывает карандаш, тоже глядя на неё, и поправляет её волосы: — Ты же видела, как много звёзд на небе, правда? — Да, — она заинтересованно кивает. — Папа говорит, что никто не знает, как много звёзд на самом деле. А дядя говорит, что это неважно, потому что я самая главная. — Я думаю, твой дядя абсолютно прав, — Луи улыбается, замечая счастливый блеск в её глазах. — А ты видела когда-нибудь, что некоторые звёзды падают? Они пролетают по небу очень быстро и оставляют за собой светящийся хвост на несколько секунд. — Я не видела, — грустно бормочет она. — В мультике только! А что это значит? Куда они падают? — Они никуда не падают, милая. Каждая звёздочка, которая падает, рассыпается на очень-очень много маленьких звёздочек, которые почти невозможно увидеть. — А что это значит? — девочка кажется абсолютно поглощённой рассказом, хотя Луи и думает, что она осознает далеко не всё, что он говорит. — Понимаешь, — медленно начинает он, — звёздочки падали и рассыпались ещё задолго до того, как ты и я родились. А потом учёные, это такие очень-очень умные люди, узнали, что все мы, ты и я, и твои родители, и все твои одноклассники и их родители — все мы созданы из этих маленьких-маленьких звёздочек, которые раньше были очень большими звёздочками. — Получается, что мы звёздочки, которые рассыпались? — переспрашивает она. — Да, — Луи с улыбкой кивает. — И всё вокруг тоже когда-то было звёздочками, Рокси. И вот здесь, — он мягко касается центра её груди указательным пальцем и девочка сразу же опускает на него взгляд, — у тебя внутри тоже маленькие-маленькие звёздочки. И поэтому ты сама звёздочка. — Правда-правда? — Рокси поднимает на мужчину жалобный взгляд. — Вы же меня не обманываете, да, мистер Томлинсон? Луи ярко ей улыбается, щёлкая по крохотному веснушчатому носику, и вызывает у девочки тихий смех: — Нет, милая, я не обманываю тебя. Знаешь, когда ты подрастёшь и уже будешь учиться во взрослой в школе, у тебя появятся такие уроки, как химия и физика. И, я уверен, у тебя будут замечательные учителя. Они расскажут тебе, что мы все правда созданы из крохотных-крохотных звёздочек. Это называется звёздная пыль. И всё, что есть на нашей планете, тоже создано из неё. — Фу, пыль? Но от пыли же грязь! Луи смеётся, качая головой: — Нет, милая, это немного другая пыль. Она называется так, потому что эти кусочки рассыпавшихся звёзд очень маленькие. — А-а-а... — задумчиво тянет она. Луи улыбается, зная, что она, наверное, и половины из его слов не поняла. Но теперь Рокси знает, что она действительно звёздочка, и это главное. В каком-то смысле, Луи действительно её не обманул. Просто всё куда сложнее, чем “маленькие-маленькие звёздочки”, но об этом она узнает, когда подрастёт. А пока что ей не помешает немного чуда, не так ли? — А вы, мистер Томлинсон, получается, тоже звёздочка? — Выходит, что так, — кивает ей Луи, снова берясь за карандаш. — Здорово! — Рокси улыбается, возвращая внимание к рисунку. — Знаете, когда я вырасту, я тоже буду умной, как вы! И я буду изучать другие звёздочки, чтобы тоже о них кому-то рассказывать. — Когда ты вырастешь, ты можешь стать, кем захочешь, милая, — Луи счастливо ей улыбается, а внутри расплывается что-то тёплое. — Я думаю, твои родители будут счастливы, если будешь ты. — Бабушка всегда говорит дяде, что это самое главное, — рассуждает Рокси, заканчивая разрисовывать свитер Луи. — Он всё время работает, как и мама, но бабушка ругает его за это. Она говорит, что ему тоже нужна своя звёздочка. Как я, только не я. Луи тихо смеётся: — Думаю, твоя бабушка знает, что нужно твоему дяде, и просто хочет, чтобы он был счастлив. — Бабушка хочет, чтобы все были счастливы. И она всех любит, как вы! Девочка бросает карандаш, принимаясь в куче других искать чёрный, а потом наконец находит, поднимая и показывая учителю: — Вот, нашла! — радуется она. — А зачем нам чёрный? — Ну как зачем, мистер Томлинсон? — она изгибает бровь. — Мы сейчас будем рисовать вашу очень хорошую собаку! Я же сказала, чтобы вы оставили место! — Ты хочешь нарисовать мою собаку? — Да! Только вы скажите мне, пожалуйста, она очень у вас большая? А то я не знаю, какую рисовать. Или она у вас маленькая? — Она... довольно большая, — задумчиво кивает Луи, а потом указывает на середину ноги нарисованного себя. — Примерно вот такая. — Ого-о, — тянет Рокси. — Это какая-то очень большая собака. Вы её не боитесь? — Нет, она же хорошая, — смеётся Луи, наблюдая за ней. — Ну чего вы сидите, а? — Рокси возмущается, а потом быстро находит другой карандаш, вручая его в руки Томлинсона. — Ну-ка рисуйте дядю! Он тоже тут должен быть! Мне кажется, он тоже любит вашу собаку. Луи удивлённо поднимает брови, но решает не задавать лишних вопросов, а просто принимается рисовать мужскую фигуру. — Он высокий? — решает уточнить мужчина. — Он выше вас,— малышка пожимает плечами, будто Луи спросил очевидное. — Только вы нарисуйте ему красивые волосы, как мне, пожалуйста. Дядя очень любит свои волосы, он обидится, если вы нарисуете их плохо. — Я постараюсь нарисовать ему очень красивые волосы, милая. В целом, дальше рисование проходит чуть спокойнее, думает Луи. Он следует указаниям Рокси, когда рисует её дядю, а потом бросает взгляд на чёрную собаку, которая довольно неплохо походит на его Клиффорда. — А можно мне блестящую ручку, мистер Томлинсон? — спрашивает Рокси, сосредоточенно исправляя его рисунок дяди, чтобы он был похож. Луи замечает, что она снова высунула кончик языка, увлечённая процессом, и поднимается на ноги. — Ту, которая пахнет малиной, мистер Томлинсон! — Как скажете, капитан Стайлс, — кивает Луи с мягкой улыбкой, направляясь к небольшому стеллажу, где полки заполнены всем необходимым для обучения и игр с его детками. Луи находит упаковку блестящих ароматизированных ручек, а потом возвращается к Рокси, присаживаясь рядом, и протягивает ей розовую, покрытую рисунками маленьких малинок. — Спасибо, мистер Томлинсон, — благодарит девочка, а Луи только гладит её по голове и принимается собирать разбросанные карандаши обратно в ведёрко. Он снова поднимается, чтобы отнести карандаши на место, и оставляет Рокси, пока та старательно выводит буквы, подписывая всех на рисунке. — Мистер Томлинсон! Мистер Томлинсон! — Рокси поспешно натягивает обувь на ноги, а потом поднимается, подхватывая рисунок, и нетерпеливо бежит к учителю, размахивая листом. Мужчина сразу же поворачивается к ней, уже стоящей сбоку, и Рокси вручает ему рисунок, прикусывая губу в широкой улыбке от нетерпения. Луи внимательно рассматривает его, вчитываясь в подписи. “ДЯДR”, написанное с ошибкой. “МР ТОМЛИСОН” с пропущенной буквой. “РОКСИ” “КЛИФОД ХОРОШАЯ СОБАКА” “Клифод”, хмурится Луи, думая, как это вообще возможно. — Всё правильно? — воодушевлённо спрашивает малышка, улыбаясь, и Луи переводит на неё взгляд: — Рокс? А где ты взяла имя пса? — Вашей хорошей собаки? Дядя сказал! Вот он! — она указывается пальчиком туда, где опущенная рука мужчины держит рисунок. — Твой дядя? — переспрашивает Луи, полностью сбитый с толку. — Он... он знает имя моей собаки? На несколько секунд Луи, услышав самого себя, думает, что сошёл с ума. — Да! Когда мы были у бабушки, дядя смотрел ваши фотографии, — кивает Рокси. — И он показал вашу собаку, а потом не хотел говорить мне её имя, пока я не заплакала, — жалуется девочка, возмущаясь. — Но потом мама поругала дядю. — Поругала? — Она сказала, ему запрещено на вас смотреть. Почему мама не разрешает дяде смотреть на вас, мистер Томлинсон? Вы же не страшный! — Рокс, я думаю... — Луи вздыхает, пытаясь перевести дух. — Почему твой дядя смотрел мои фотографии? — не выдерживает он, вдруг переспрашивая. — Я не знаю, — девочка пожимает плечами. — Бабушка сказала, когда увидела, что вы красивый мужчина! И мой дядя тоже красивый, смотрите! — она снова указывает пальцем, а Луи прикрывает глаза рукой, шумно вздыхая, и качает головой. Похоже, мужчины семьи Стайлсов каким-то образом положили на него глаз, и теперь Луи начинает это пугать. Сначала их странный отец, который, в теории, совсем не должен с ним флиртовать, а теперь дядя, который вдруг где-то находит его фотографии и имя его собаки? Луи срочно нужен выходной, нужен Гарри из Тиндера, и нужен хорошенький секс, чтобы перестать думать обо всём этом. — Извините, я снова опоздал, — позади вдруг раздаётся мужской голос спустя несколько секунд, в которые Луи боролся с собственными мыслями, и мужчина почти подпрыгивает, испуганно оборачиваясь, когда видит стоящего прямо за ним кудрявого парня с нервной улыбкой. — Мистер Стайлс! Кто вас подкрадываться научил? — вздыхает Луи. — Клянусь, сегодня кто-нибудь точно доведёт меня до остановки сердца. — Прошу прощения, — по-доброму смеётся Гарри, поправляя шарф на своей шее. Что же, в этот раз он шелковый и с какими-то абстрактными рисунками, а волосы парня сегодня удивительно хорошо выглядят. Распущенные по плечами, уложенные и такие... волнистые и блестящие. Луи думает, что он похож на принца из Дисней. — Я правда не хотел напугать. Я был уверен, Рокси уже подсказала вам, что я стою сзади. Луи отрицательно качает головой: видимо, он был слишком глубоко в своих мыслях, чтобы это услышать. — Я хочу пи́сать, — стоящая рядом Рокси дёргает Гарри за край его пальто, заставляя отвести взгляд от Луи, и говорит чуть тише. — Срочно. — Ох, да, звёздочка, конечно. Отвести тебя в туалет? — Нет! — она хмурит бровки и качает головой. — Вообще-то, мы все тут взрослые! И я умею ходить в туалет сама, ты же знаешь! Мне нужно, чтобы мистер Томлинсон отвёл меня, потому что нам нельзя выходить в коридор без него. Луи дёргается, сразу же стараясь вернуться в своё привычное состояние, а не состояние “Я должен перестать думать о вас не как об отце своей ученицы, мистер Стайлс”. Мужчина кивает, протягивая руку, чтобы Рокси взялась за неё, и ведёт её к выходу из кабинета, оставляя Гарри стоять на месте и смотреть им вслед. — Знаешь, Рокс, в школе уже почти никого нет, это значит, что тебе можно выходить в коридор, — мягко объясняет ей Луи, продолжая что-то говорить, когда они скрываются за поворотом, чего Гарри уже не может услышать. Он стоит на месте, шумно выдыхая, и просто осматривается по сторонам, пока взгляд не падает на ближайшую к нему полку, где лежит рисунок. Он берёт его в руку, принимаясь рассматривать, и хмурится, ощущая, как вмиг его охватывает внутренний ужас: Рокси нарисовала “Дядю” и “Клифода”, что подразумевает под собой Клиффорда, пса мистера Томлинсона. И, ох, кажется, у Гарри проблемы. Очень серьёзные проблемы. — Она сказала, что придёт обратно сама, — с улыбкой сообщает вернувшийся в класс Луи, из-за чего Гарри почти отпрыгивает от полки, всё ещё держа в руках рисунок, и со страхом в глазах смотрит на мужчину, который это заметил: — Я... мистер Томлинсон, я... наверное, я должен кое-что объяснить, потому что это... — Стайлс рефлекторно вновь опускает взгляд на лист бумаги в своей руке. — Я, на самом деле, как раз хотел с вами об этом поговорить, — начинает мужчина, проходя мимо него к полке, и забирает оттуда несколько папок, чтобы отнести их к своему столу и начать убирать туда сегодняшние учебные материалы. — Рокси, она... сегодня рассказала мне о вашей поездке к бабушке, — начинает мужчина, пытаясь занять себя делом и не смотреть в глаза. Гарри нерешительно подходит ближе к его столу, а его нервное сглатывание, кажется, слышно за километры отсюда. — Она сказала, что... эм... дядя смотрел фотографии мистера Томлинсона, — Луи пожимает плечами, стараясь выдавить из себя улыбку, но выходит лишь нервная гримаса. И тот факт, что Стайлс к нему приближается, не особо помогает. Похоже, все мужчины в этой семье имеют какой-то пунктик на учителей, не иначе. — Я только хотел сказать... вам не кажется, что это... эм... не совсем правильно? — Что в этом неправильного? — Гарри изгибает бровь, оказываясь довольно близко, и Луи вдруг поднимает взгляд, неожиданно впихивая ему в руки две громоздкие папки: — Поставьте это наверх, пожалуйста! — он нервно выдыхает, указывая на стеллаж, и Гарри медленно переводит туда взгляд, замечая верхние полки, где навалены такие же папки. Он сглатывает, облизывая пересохшие от волнения губы, и идёт к шкафу. Гарри дрожащими руками пытается запихнуть папки к куче остальных, не понимая, почему всё его тело так трясётся изнутри. Может быть, потому что Гарри в шаге от разоблачения, что он является пугающим сталкером молодого учителя, но парень старается убедить себя, что всё в порядке. Пока что. — Мистер Томлинсон, я думаю, что уже долгое время был довольно очевидным по отношению к вам, и я просто хочу сказать сейчас, прежде чем вы воспримете это как-то иначе... я думаю, что просто должен признаться в этом и... — Гарри бормочет, не глядя продолжая свои ужасные нервные попытки запихнуть папки на верхнюю полку, пока не чувствует, как вся конструкция вот-вот угрожает съехать, — понимаете, я просто... Чёрт! Луи, здесь- Гарри не успевает оглянуться в сторону его стола, готовый к тому, что сейчас получит кучей папок по голове и заработает сотрясение, когда вдруг оказывается прижат к шкафу. Гарри задерживает дыхание, чувствуя чужое тело, вжатое в него сзади, и видит руку рядом со своим лицом, вытянутую вверх и удерживающую развалившуюся стопку тяжёлых папок от падения. Парень слышит тяжёлое дыхание над своим ухом, заставляющее его нервно и громко сглотнуть. Он видит лицо мистера Томлинсона рядом со своим плечом лишь боковым зрением, боясь пошевелиться. — Мистер Томлинсон. Л-Луи, я просто... я хочу сказать, что я... — Нет, — громко и строго звучит голос мужчины, заставляющий Гарри дёрнуться, из-за чего папки съезжают ещё немного. Луи вжимает его в шкаф, чтобы придержать папки, и шумно выдыхает ему на ухо, обжигая шею горячим дыханием — по телу Гарри пробегается целое стадо мурашек, а в животе что-то сводит. — Мистер Стайлс, пожалуйста, просто... просто, чёрт возьми, не двигайтесь. Мы и так не в выигрышном положении. И это всё сейчас рухнет нам на головы. — Хорошо, давайте я... — снова сглатывая, потому что во рту стало неожиданно сухо, дрожащим голосом начинает Гарри. — Что, если я попробую выбраться из-под вас и... эм... я просто возьму стул и залезу наверх, чтобы взять всё это? А вы пока придержите, пожалуйста, и... — Да. Да-да-да, мистер Стайлс, пожалуйста, только быстрее, они чертовски тяжёлые, у меня уже затекает рука. Гарри нервно кивает, начиная двигаться. Делать это довольно сложно, учитывая, как плотно он прижат телом мужчины к этому шкафу. И через десяток секунд таких его фрикций он замирает, чувствуя на себе горячий нервный выдох: — Нет. Стоп, — голос мистера Томлинсона неожиданно низкий, что заставляет тело Гарри напрячься. Он пытается сдвинуться снова, пока не слышит, как мужчина шипит, сжав зубы. — Прекратите! — он почти рычит, и у Гарри встаёт ком в горле, когда он вдруг чувствует кое-что, упирающееся прямо в его задницу. И этого чего-то не было там ещё минуту назад. Блять. — Л-Луи? — неуверенно шепчет Гарри. — Луи, вы... — Я не виноват, — шумно выдыхает мужчина. — Вы... вы просто ёрзаете, и мы прижаты друг к другу слишком сильно, я... извините, правда, извините, я... я не хотел ничего такого, мистер Стайлс, я думаю, вы просто поняли неправильно. Это... физиология. — Луи? — Гарри выдыхает, прежде чем всё же решается повернуть голову, почти сталкиваясь своим носом с носом мужчины. — Я... я всё ещё хочу вам кое-что сказать. Это насчёт... эм... насчёт меня и вас. Это... — Мистер Стайлс, — Луи снова шумно выдыхает, но сейчас Гарри чувствует этот выдох на собственных губах. — Гарри. Пожалуйста, не делайте того, о чём вы потом пожалеете. Вы же взрослый человек, вы знаете, какую череду последствий это за собой потянет. — Но я уже стою, прижатый к шкафу вами, и чувствую весьма однозначное нечто, упирающееся прямо в мою... — Мистер Стайлс, — шипит Луи, прерывая его, и Гарри дёргается, ощущая, как мужчина рефлекторно вдавливает его в шкаф сильнее. Гарри чувствует, как даже его собственный член, к которому уже активно приливает кровь, становится твёрже и упирается прямо в полку. — Пожалуйста, замолчите, пока не поздно. — Луи, я... — Гарри старается отстраниться, чтобы не вжиматься членом в полку так сильно, но Луи, всё ещё стараясь удержать папки от падения, снова на чистом рефлексе вжимает тело парня глубже. И Гарри, ощутив, как член ещё сильнее упирается в перекладину полки, тихо скулит, зажмуриваясь. — Мистер Стайлс? — шепчет Луи, испуганно вытаращившись на него. — Вы только что... — Мой... он упирается прямо в полку, и ваше трение и толчки в мою задницу, вообще-то, нихрена не исправляют ситуацию, — шипит Стайлс, позабыв обо всех нормах приличия и том, что должен следить за собственным языком. — Если вы сделаете так ещё раз, я не поверю ни единому вашему слову о том, что здесь есть что-то неправильное. Луи делает глубокий вдох, стараясь восстановить бешено стучащее сердце, и на пару секунд прикрывает глаза. — Хорошо, — начинает мужчина. — Просто... просто, пожалуйста, выберитесь из-под меня и помогите с этими долбанными папками. — Вообще-то, если это единственное место, где вы согласитесь выслушать меня, то я... — Мистер Стайлс, — Луи рычит ему на ухо предупреждающе, и Гарри хочет заскулить от того, как член мужчины дёргается, вжимаясь прямо в его задницу. — Луи, пожалуйста, просто выслушайте, я всего лишь... — Мистер Томлинсон? — звучит детский голосок откуда-то сбоку, заставляя их обоих резко повернуть головы. Осознавая, в каком положении их застала его собственная ученица, Томлинсон резко дёргается, не забывая ухватить Гарри за талию, оттаскивая его в сторону, и они оба отстраняются от шкафа, а целая стопка тяжёлых папок с громким глухим ударом приземляется на пол. — Ой! — Рокси вскрикивает, испуганно отпрыгивая, и не замечает, как оба мужчины — учитель и её дядя — тяжело дышат, стараясь друг на друга не смотреть. — В-вам пора уезжать, — бормочет Луи, следуя к своему столу, и отворачивается, принимаясь перебирать оставшиеся бумажки, чтобы скрыть свой стояк, выделяющийся через ткань штанов. — Мы... мы закончили разговор, мистер Стайлс. Его плечи высоко вздымаются от сбитого дыхания и Гарри кусает губу, в тишине наблюдая за мужчиной несколько секунд. Он поправляет пальто, чтобы Рокси не обратила внимание на странную выпуклость в его штанах, и кивает. В горле пересохло, так что он болезненно сглатывает: — Я только... — голос звучит неожиданно осевшим и хриплым, заставляя всё внутри Луи приятно сжаться. Гарри звучит разбито, но это так привлекательно. — Я х-хотел сказать, что Джемма, она... она улетает на выходные и берёт Рокси с собой, так что... думаю, она попросила меня передать, что завтра Рокси не будет в школе. Они вылетают на день раньше. Вот. — Хорошо, — Луи кивает, стараясь контролировать дрожание голоса от накатившего накануне возбуждения. — Спасибо, что сказали. Это неплохая новость, потому что я... не думаю, что у меня было бы время снова сидеть с ней после уроков завтра. У меня есть планы на вечер. — Н-на вечер пятницы? — зачем-то глупо уточняет Гарри, чувствуя странный укол обиды. Хотя Томлинсон и вовсе ничего ему не должен. — Да, мистер Стайлс, на вечер пятницы. А теперь, пожалуйста, просто покиньте мой кабинет. Прошу, мне нужно закончить здесь уборку, чтобы поехать домой. Вы и так задержали меня. — Да. Да, извините, — Гарри нервно кивает, хотя мужчина и не смотрит на него, и поворачивается к Рокси, всё это время молча наблюдавшей за их напряжённым разговором. — Звёздочка? — Гарри старается улыбнуться. — Звёздочка, пожалуйста, возьми свои вещи, я отвезу тебя домой. Мама уже ждёт. — Хорошо, — тихо кивает Рокси, понимая, что что-то не так, и быстро собирается. Она подходит к учителю, нерешительно дёргая его за штанину и жалобно глядя на мужчину снизу вверх. — Мистер Томлинсон? — Да, Рокс? — Луи опускает на девочку взгляд, коротко улыбаясь. — Едешь домой, милая? — Ага. А вы... хотите, я оставлю вам наш рисунок? Там ваша красивая собака и дядя. Вам нравится? Клифод хорошая собака. — Очень хорошая собака, милая, — Луи нервно улыбается чуть шире, кивая, и гладит её по голове. — Только правильно “Клиффорд”, хорошо? Ну-ка, сможешь выговорить? — Клиф-форд, — повторяет Рокси, улыбаясь, и Луи одобрительно кивает: — Ты просто молодец, Рокс. — До свидания, мистер Томлинсон! Мы теперь с вами только в понедельник увидимся, так мама сказала! — Да, милая. Я буду ждать тебя здесь утром понедельника, как и всегда. — До понедельника! — она улыбается и машет ему рукой, так что Луи повторяет её действия: — Хорошего отдыха, Рокс. — Вам тоже! Она отходит к Гарри, позволяя парню быстро надеть на себя верхнюю одежду: — А ты хочешь прийти завтра на уроки вместо меня? — полушёпотом спрашивает она. — Я думаю, мистер Томлинсон будет рад. Он обнимал тебя! — Нет, звёздочка, — бормочет Гарри, заматывая её шарф. — Я думаю, мистеру Томлинсону не очень понравится, если я приду. — Неправда! — она топает ножкой. — Мистер Томлинсон всех любит! — Рокси, — голос Гарри вдруг звучит строже и девочка замолкает. Она знает, если он зовёт её по имени таким тоном — то сейчас не время шутить. — Ладно... Он быстро уводит малышку из класса, бормоча смущённое “До свидания, мистер Томлинсон. Извините”, и крепко держит Рокси за руку, пока они не оказываются в машине. Только сейчас Гарри, усадив и пристегнув её сзади, садится на своё место, шумно выдыхает и опускает голову на руль: — Я идиот. Сочувствующий голосок Рокси звучит с заднего сидения: — Не переживай, дядя! Я подарила мистеру Томлинсону наш рисунок, чтобы он тоже мог смотреть на тебя дома, как ты на него! И на меня! Бабушка сказала, что люди смотрят чужие фотографии, если другие люди им нравятся. Может, мистер Томлинсон будет смотреть на нас с тобой, потому что мы ему нравимся? Гарри издаёт грустный, полный обречения смешок, и поднимает голову. Он трёт лицо рукой, устало уставившись в лобовое стекло, и пожимает плечами: — Нет, звёздочка, я не думаю, что нравлюсь ему. — Но дядя... — Поехали домой, — он не даёт малышке продолжить эту тему, заводя машину, и уже собирается сдвинуться с места, когда замечает, как из главных дверей показывается мужчина. Гарри следит взглядом, как он, даже не застегнув пальто, рыщет в своей сумке в поисках ключей по пути к автомобилю, и уезжает с парковки довольно быстро. Вау. Это было... нервно. Весь мистер Томлинсон выглядел нервным. Рокси молчит всю дорогу до дома, если молчанием можно посчитать тихое напевание песенок про алфавит. И Гарри думает лишь о том, что попросит Джемму больше никогда не отправлять его в школу за Рокси. Пусть, в конце концов, просто наймёт долбанную няню.×××
Луи нервно захлопывает за собой дверь квартиры, бросая сумку на пол. Он скидывает обувь с ног и стягивает с себя пальто по пути в ванную, бросая его где в коридоре. Луи входит в ванную, даже не прикрывая за собой дверь, и быстро избавляется от одежды. Мужчина тяжело дышит, открывая воду в душе, и издаёт ещё один шумный выдох, когда босые ноги касаются холодного каменного пола душевой кабины. Он подставляет лицо под поток горячей воды, зажмуриваясь, и рука непроизвольно касается ноющего члена. Он ещё никогда так быстро не добирался домой, как сегодня, и сейчас всё, что Луи хочет, это ощущать быстрые движения, толкаясь в собственный кулак. Луи издаёт хриплый низкий стон, так и не открывая глаза. Он чувствует, как вода стекает на него сверху вниз, омывая всё его тело, и сжимает руку на члене сильнее, когда в памяти вновь проносится то тихое поскуливание. Луи думает о запахе его волос, о том, как упирался в задницу парня, вжимая его в шкаф сильнее, и о том, как тот шипел и скулил, когда чувствовал его движения. Томлинсон зажмуривается, ускоряя движения, и упирается другой рукой в стену, чтобы устоять на ногах. В мыслях лишь Гарри. Гарри, произносящий “Мистер Томлинсон” и это испуганное, неуверенное “Луи”. Гарри, который шумно и тяжело дышит, который прижимается к его груди своей спиной, который точно знает, что Луи не может дышать ровно, если стоит так близко. Мужчина ускоряется на быстрые рваные движения и снова хрипло стонет, выдыхая короткое “Гарри”, когда обильно кончает на стену душевой. Луи замирает на несколько секунд, лишь сейчас начиная дышать нормально, и устало запрокидывает голову назад, подставляя лицо воде. Внизу живота вся тяжелеет и горит, и Луи хочет, чтобы его навсегда похоронили в этой душевой, лишь бы больше не выбираться отсюда. Он только что кончил, думая о Гарри. О женатом парне и отце своей любимой ученицы. Блять.