На линии терминатора

Терминатор (от лат. terminare — прекращать) — линия светораздела, отделяющая освещенную часть космического тела от неосвещенной темной части. — Платформа заводского комплекса величественно громоздится на монолитных опорах, вбитых в базальтовое тело планеты. Гигантские опорные столпы приводили в порядок в каждом из десяти сидерических периодов функционирования завода, однако удручающий финансовый итог очередного капитального ремонта показал необходимость принятия радикальных мер по защите комплекса от песчаных бурь и сейсмических ударов. В результате, расширенные скважины столбчатого фундамента заполнили сверхпрочным бетоном, намертво связавшим опоры платформы с верхним пластом породы. Грандиозный технический шпиль, доминирующий над терранским рудником, обманчиво вибрирует в зыбком тумане под тусклыми лампами звезд. Подобные шпилю высотные конструкции выполняют, в том числе, задачу по значительному улучшению качества радиочастотных передач. Особенно — на планетах с капризной атмосферой. Однако важнейшая миссия каждого элемента, каждой детали на добывающем комплексе заключается в добыче и переработке руды. Восемьсот метров ввысь — и одиннадцать тысяч метров вглубь. В некотором смысле — искусственный айсберг, видимая часть которого не дает представления о реальном размере всего объекта. Порода под платформой взрывается, выжигается и высверливается в безостановочном процессе преобразования в структуру многочисленных штолен в богатых сырьевых залежах. Для увеличения полезного веса, добытую руду подвергают предварительной сепарации в подземных корпусах, и поднимают на высоту триста пятьдесят метров, в грузовой терминал, откуда беспилотные челноки благополучно доставляли на орбиту контейнеры с сырьевым концентратом. Цикл за циклом, в течение сидерической декады, автоматическая баржа собирала дрейфующий на орбите груз, а челноки возвращались к пусковым стапелям. Несмотря на то, что завод находится практически у линии терминатора, в темной зоне — дежурное освещение отсутствует даже в сигнальной линии. В помещениях операционных складов царит вынужденный, безмолвный застой, так как грузовые лифты не доставляют к челнокам ни грамма руды. Именно по этой, чрезвычайно убыточной для промышленности сектора, причине рядовой Никсон, крепко ухватившись за поручни каркаса безопасности, падает в десантной капсуле на поверхность желто—черной планеты. Военный транспорт, неспешно прогуливаясь по низкому околопланетному эллипсу, выбрасывает дюжину матовых пирамидальных боксов. Некоторое время они бестолково вращаются в суматохе воздушных потоков, затем единым порядком выравниваются на стабилизаторах, и устремляются к области высадки, выстреливая тормозные парашюты. Следом за боксами, раскрывая гигантские лепестки парашютных хвостов, к условленному квадрату тянутся посадочные капсулы десантной роты. Экстремальное сопротивление забортной среды отзывается в капсуле остервенелой дрожью, и внушающим панический трепет треском в стыках каркасных распорок. Раскаленный цилиндр пробивается сквозь зубодробительные слои атмосферы, обрастая накипью сгорающих металлических взвесей на головокружительном спуске. Опытный боец определяет приближение момента посадки по температуре: как только желание просочиться, каплями собственного пота сквозь бронекостюм, становится непереносимым — готовься к столкновению. Капсула сбрила песчаный слой с базальтовых плит; вопреки противодействию парашютного тормоза — жестко, не теряя посадочной скорости, врезалась бортом в выступ скальной гряды. Стальные суставы десантного аппарата оглушительно хрустнули; в такт с алыми проблесками аварийных ламп, заныла сирена, вынуждая возбужденное сознание фокусироваться на первостепенной задаче. Бойцы, выбираясь из каркасов безопасности, получили, через наушники шлемов, первую порцию отрывистых приказов сержанта. Никсон без промедления занял место в шеренге пехотинцев, выстроившихся вдоль ряда разомкнутых поручней, и приготовился к неизбежному кошмару встречи с безжалостным врагом. — Капсула на поверхности! D.R.O.P.! D.R.O.P. — окончательная фаза высадки, “Descent Revenge Operation Prime”; выражение появилось и крепко прижилось в жаргоне десантных бригад. Никсон был прекрасно осведомлен о характере предстоящих событий, поскольку не единожды слышал в наушнике требование о готовности к D.R.O.P. в своем армейском прошлом. Кисть правой руки — приподнимает и разворачивает ствольную коробку штурмовой винтовки. Левая рука устанавливает магазин в разъем, одновременно большой палец сдвигает предохранитель в положение автоматического режима стрельбы. Никсон затаил дыхание, нервно прищурился; разглядел, сквозь размытое марево дрожащих ресниц, как стенки внутреннего корпуса капсулы приходят в ожидаемое движение, освобождая проходы к овальным люкам. — Выходим, парни. Высота к поверхности — менее метра. Никсон отрешенно приближался к люку, подчиняясь заданному торопливому ритму, с которым десантники покидали капсулу; ненасытная клякса тьмы в бортовом проеме словно пожирала каждого из выходящих наружу. Рядовой, едва сопротивляясь подступающим к горлу волнам страха и отвращения к страху, нырнул, в свою очередь, в черный провал; привычный толчок ногой и уверенное приземление в пыльной гуще, искрящейся в световых тубах прожекторов. Первое, что непременно ожидает увидеть бывалый пехотинец сразу после “дебаркации” — сплющенные купола автономных кассетных мин, лихорадочно подмигивающие датчиками наведения. Те самые боксы, что были заблаговременно отправлены на мертвую поверхность планеты, и усеяли сморщенными клубками парашютов область вокруг зоны выброски. Гладкие матовые пирамиды раскрыли грани сразу же после приземления, высвобождая незаменимое защитное вооружение — автономные мины «Вдова». Восемь механических “паучьих” лап, и активный протокол обороны должны были, по несомненному внутреннему уверению Никсона, доставить каждое из устройств в точки эффективного поражения на безопасном расстоянии от капсул, где мины смогут защищать десантный форпост, спрятавшись в почве, в узлах слизи, либо за крупными природными объектами, в ожидании возможности внезапно атаковать наступающего противника. Рядовой Никсон рассчитывает увидеть с ракурса своей позиции у капсулы, как яйцеобразные устройства перемещаются по слизи, и с низким жужжанием зарываются в ключевых местах с помощью встроенного бура. Тишина. Тишина чужого мира, “приветливо” встречающего гостей пыльной бурей, и могильным холодом темной стороны; шепот и смущенное покашливание на фоне скрипучих помех в наушнике радиоприемника. Никсон обернулся. Девять капсул, как валуны в саду камней, разместились в оседающем пыльном киселе. Согласно указаниям старших по званию, пехотинцы распределяются в посадочной зоне, обеспечивая безопасность для общих флангов и тыла десантной роты. Лучистые пятна прожекторов исступленно пляшут вдоль границы области десантирования, прекращая блистающий танец на определенных участках, где указывают на небольшие скопления автономных мин. Озадаченное моргание систем оповещения на устройствах сообщало, что мины не могут выполнить первичный протокол. Зарыть в базальт тонну металла и взрывчатого вещества высокой плотности — просто невозможно. И ни клочка слизи в ореоле светового поля, сопровождающего десант. Группы бойцов, получив обновленные приказы, слаженно разбегаются под набирающим силу свечением прожекторных ламп, приступая к установке дополнительного оборудования. Командующий операцией уже разместился в центральном бункере, сооружаемом из демонтированных листов композитной обшивки капсул. Следующая пара оборонительных построек возводилась таким образом, чтобы основательно защитить как подход к зоне D.R.O.P. со стороны скалистой стены, так и возможный путь отступления к обозначенному участку возможной экстренной эвакуации. Каркасы бункеров собирались буквально за минуты, прямо на песчаном покрывале пустыни, строительными ботами, спустившимися на планету в компании десантников. Различные устройства слежения, включая датчики движения, изменения давления, температуры и состава атмосферы, объединяли в общую сеть с помощью увесистой бухты многожильного кабеля. Никсон искренне желал присоединиться к местной сутолоке, однако волею судеб оказался в оперативном взводе, сформированном для осмотра завода: двадцать избранных пехотинцев, возглавляемых низкорослым сержантом; специально подогнанный, под рост сержанта, бронекостюм отличался заметными следами многократного ремонта. Для выхода к заводу из зоны D.R.O.P. придется обойти скальную гряду, что встала на пути одной из капсул при посадке на поверхность. Гряда, судя по карте задания на дисплее шлема, закруглялась на восток в километре от текущей позиции десанта, переходя в широкий подъем на верхний, уплощенный уровень обветренных столовых гор. Спустя половину универсального часа сержант Токугава распределил боевые задачи взвода на два отделения. Первое, под личным командованием сержанта, направилось к платформе, для выяснения причин остановки добывающего конвейера. Никсон присоединился к отделению, которому досталось однозначно неприятное поручение — прочесать несколько квадратов местности, окружающей заводской комплекс. Карта задания на дисплее шлема постепенно расширяла мерцающий изумрудный контур разметки проверенной территории. Вялое течение процесса обследования изредка будоражили уникальные картины природных явлений: тонкие лучи десантных фонарей гуляли по затейливым вулканическим образованиям, неожиданно проваливаясь в жуткие расщелины, растворяющие свечение в бездонной темноте. Зрение рядового в достаточной мере адаптировалось к сумрачной обстановке у линии терминатора. Никсон перемещался в пространстве привычным образом, прикрывая конусом потенциального огня выделенный сектор, пока отделение не остановилось у отвесного обрыва, преградившего путь к неисследованным участкам на карте. Лучи заметались в пропасти, будто прокалывая густой серый туман; в момент одного из подобных фехтовальным выпадов света против тьмы, Никсон заметил нечто чужое. Тумор. Будто слепленный из кусков жирной и мокрой кожи. Основа тумора растягивается и бурлит, вздувающиеся пузыри с хлюпаньем опадают, выталкивая тягучую жижу на застывающий слой слизи. Жижа скручивается в пульсирующие жилы, проникающие в бурую мякоть под неприятный аккомпанемент шипения, сопровождающего разрыв биологических тканей. Никсон, конечно же, не смог бы подробно разглядеть и расслышать происходящие под обрывом метаморфозы, однако от воспоминаний о прошлых встречах с туморами так просто не избавиться. Как нельзя избавиться от жути, охватывающей любого наблюдателя, встречающего перед собой опухоль на теле планеты. Опухоль, размером с двухэтажный особняк, окруженный поместьем из слизи. Опухоль, распространяющую слизь для производства слизи, и так до окончательного истощения накопленной жизненной энергии. Хоровод мыслей совершенно расстроил внимание; Никсон застыл, в неудобной позе, немного наклонившись вперед. Следующие события рассыпались калейдоскопом размытых слайдов по течению нескольких, невыносимо долгих, минут. Десантники бегут на пределе сил назад, к заводу; Никсон озирается и тщетно оглядывается — шлем и наплечники мешают рассмотреть возможных преследователей. Осушитель бронекостюма захлебнулся от избытка влаги еще до посадки капсулы; Никсон бежит в изнуряющем липком паре, толкая тело вперед, с невероятным напряжением на каждом шагу. Он надеется достигнуть платформы прежде, чем на его хребте окажется недружелюбный зерглинг. Никсона подхватывают за наплечники, помогая взобраться на мостки просторной рампы, соединяющей ярусы платформы. Один из бойцов отталкивается от края рампы, опускается на колено, и начинает высаживать короткие, оглушительные очереди во мглу, за спины спасающихся бегством товарищей. Командующий операцией уже держит руку на пульсе происходящих событий: операторы в командном центре отправляют цифровые приказы в личные коммуникаторы, обновляют задачи, карты и данные систем слежения. Собранные ботами бункеры срочно комплектуются бойцами; в узкие амбразуры выдвигаются дула станковых пулеметов. Бортовые компьютеры распределяют автономные мины по периметру зоны высадки, однако мест, подходящих для развертывания на каменной пустоши — нет и в помине;»Вдовы» вынужденно приседают, складывая под собой грациозные сегментированные ходули. А в ледяном, прозрачном полумраке над планетой, сопровождающий транспортный корабль готовится к сбросу тяжеловооруженной техники. В том же, наполненном событиями, моменте, первый зерглинг, за несколько безумно быстрых прыжков, мгновенно меняя направление и скорость, врывается на передовой рубеж десантной базы и наносит крепкий удар боком в каркас бункера. Бункер наполнился звонким гулом, полуметровые анкеры взвизгнули в базальтовых шунтах. Зерглинг развернулся в невероятном пируэте, словно небольшой семейный автобус, танцующий балет, и помчался вдоль световой границы укрепленного района, уклоняясь от ответного огня в окружающей черноте. Внезапная атака спровоцировала оборону терранов на стремительный боевой аллюр. Голографические дисплеи на стеклах шлемов вспыхнули угрожающей бардовой сеткой пульсаций, определяя на тактических картах возможные позиции противника, и пулеметы выплюнули премьерные порции смертоносного металла в дискретных огненных дугах, рассекающих враждебный мрак. Тройка зерглингов выскочила из клубка теней и пыли; бестии разом, живой кувалдой, ударили в отмеченную вмятиной секцию бункера. Каркас прогнулся, безуспешно сопротивляясь молниеносному тарану; балки прогнулись, лязгнули на изломе под свист стальных канатов, вырванных из монтажных гнезд. Крупная особь, с веером тонких изгибающихся щупалец на хищном теле, вонзилась пастью в оголившееся на стыке плит основание каркаса, и принялась срывать куски бронированной обшивки, упираясь лапами в строение. Следующий зерг перемахнул через бункер, решительно форсируя прыжок жесткими подкрылками, и помчался к командному центру. На соединение с ним, по замысловатой траектории, изгибаясь телом в головоломных вольтах, двигался зерглинг из состава очередного звена нападающих. Одновременная атака по неожиданным направлениям — и бункеры начинают расползаться по швам, а могучие челюсти и кислота в пасти зергов пробивают доступ к пулеметным расчетам. Пара наиболее шустрых существ оказывается среди наспех сооруженных, из остатков обшивки капсул, щитов, укрывающих пехотный резерв. Штурмовые винтовки и пулеметы беспорядочно высаживают боезапас, в паническом стремлении защитников остановить неожиданный прорыв зерглингов в самое сердце десантного форпоста. Вечная темнота, окружающая место схватки, отозвалась грозным уханьем; сквозь какофонию перестрелки донеслись отчаянные звериные вопли. Следующая кассета с гранатами детонировала на крыше бункера; досталось вцепившемуся в каркас зерглингу — сорвало ударной волной и выбросило на песок исполосованное осколками жилистое туловище. Подчиняясь автоматическому алгоритму программы управления, неспешно возвращались автономные мины, преследующие противника, атакующего терранские укрепления. Датчики наведения сработали на замеченных зергах; автомины, не сумев обнаружить мест, подходящих для перехода в стационарное положение, отправились в погоню. Зерглинги, прорвавшиеся в центр десантной базы, бешено крутились у командного бункера, ожидая подкрепление. Плотность оборонительного огня вынудила зергов временно отступить к месту прорыва, для перегруппировки, где они и столкнулись с шагающими, словно крабы, “Вдовами”. Командующий, с отчаянным хрипом, в полный голос, выкрикнул запоздалый приказ, но случайность происходящих событий не оставила шанса на своевременное исполнение. Мины присели в боевом реверансе, и, с явственными хлопками и дымком, выбросили боекомплект. Гранаты, вальяжно вращаясь, опустились по отлогой параболе до полуметра над песчаным пластом, и все вокруг окутало ошеломляющим грохотом, каменной гущей, чадом горящих бронекостюмов, мерзким запахом жженой плоти. Останки пехотинцев, скрывавшихся за щитами, разлетелись по безупречно обрисованному кольцу области взрыва. Командующий наблюдал с помощью цифровых камер дрона, парящего над полем боя, как жуткое пятно кровавого месива расползается на сером щебне. — Десантники завершили начатое — отбросили врага во мглу бесконечной ночи, упустив лишь пару тяжелораненых особей. Строительный робот суетливо восстанавливал покореженный панцирь бункера. А в пустыне, у точки возможной экстренной эвакуации, квартет парашютов доставил на поверхность планеты гигантский контейнер. На камуфляжной раскраске нижней части бортов контейнера красовались одинаковые, небрежные надписи термостойкой краской: стандартный указатель «Dominion Warfare» с набором специальных символов опознавания. В первую очередь, едва распахнулись массивные створки разгрузочного отсека, из контейнера выскочили техники, в составе отделения под руководством офицера инженерных войск. Следом выехала пара геллионов, легких колесных бронемашин, оснащенных высокотемпературными фронтальными нагревателями. Геллионы, не теряя времени, помчались в расположение десанта, бесстрашно прыгая на песчаных трамплинах. Тут же из контейнера выкатился осадный танк, экипаж на ходу снимал чехлы с орудий и башни. Наконец, бездонное чрево грузового отсека покинули штурмовой турболет, и санитарный эвакуатор; машины висели в ячейках специально собранной, самодвижущейся клетки, которую техники принялись демонтировать инженерными резаками прямо на грубой пустынной равнине. — Экипажам геллионов, следуйте в указанный квадрат. Цель — завод, обеспечьте эвакуацию подразделению пехотинцев. Геллионы, следуя приказу командующего, пронеслись мимо бункеров, будто не замечая скорбных последствий произошедшей схватки; миниатюрные смерчи рисовали причудливые узоры из песка на следах от широких шин. Бронемашины на полном ходу разминулись со встречной волной атакующих зергов, и, слаженно завывая двигателями, поднялись на верхнее плато. Карта местности, воспроизведенная на мониторах наблюдения, вновь зарделась алым цветом по пунктирным краям; враждебный графический прилив двигался в направлении танка. В пустыне знакомо ухнуло; командующий бросил отрывистый приказ в сторону операторского поста: — Отключить мины. — Принято, исполняю. — Восполнить потери в бункерах. Отправить на соединение с техникой отделение и сержанта. — Принято, передаю приказ. Обороняющиеся открыли огонь на упреждение, ориентируясь на сигналы датчиков слежения. Зерглинги навалились на бункер, у люка выхода, избегая подставлять туловища под амбразуры; также внезапно разбежались, выплевывая из пасти металлические лоскуты. Метрах в ста от бункера, в мглистом пустынном мороке, неспешно покачивались чужеродные силуэты, на вытянутых, заостренных к окончанию, лапах. Зашипело, обоняние раздраженно реагирует на ощутимый запах гнили, прошедший через фильтры очистителя атмосферы. — Покинуть бункер!!! Кислотные плевки тараканов облепили сооружение; кислота не просто пожирала металл — бункер загорелся, разваливаясь на глазах. Шипение, вонь — и к хаотичной пляске пламени на металле присоединяется мутный шар очередного токсичного плевка. Зерглинги вновь сбегаются у выхода из бункера, буквально врезаясь в пехотинцев, стремящихся выбраться из ядовитого пекла. Пиловидные челюсти, когти, отточенные и выгнутые, как древнее холодное оружие — парой молниеносных ударов зерглинг перерубает ногу в голени, будто не замечая панцирные накладки бронекостюма, и пехотинец сваливается набок, нелепо размахивая руками в тщетной попытке прекратить страшное падение. Тараканы вышли к разрушенному бункеру, готовясь запустить кислотные кометы в командный центр. Крупные отростки с крючьями шевелились над сплющенной, мясистой головой; неспешно опускаясь, отростки подхватывали и метали сгустки кислоты, что с шипением появлялись под тараканом, как яйца в кладке. В пустыне раздалось глухое, бубнящее рокотание; над горящим бункером, с протяжным свистом, пролетел невидимый в сумраке объект. Один из тараканов тотчас сложился в органическую кучу с дрожащими лапами, уродливо торчащими в чавкающей мешанине. Практически в центре кучи, образовавшейся из размолотых тканей и органов таракана, продолжил вращение фугасный снаряд малого радиуса поражения. Взрыватель пикнул, получив сигнал от наводчика танка, и разверзлась земля, и камень, и все провалилось в огромную яму, смешиваясь в отвратительное варево, закипающее на раскаленных кусках базальта. Экипаж танка развернул осадные опоры, и вел огонь, используя дронов для наведения. Фугасный снаряд пролетел почти тысячу метров, и уничтожил ходячую артиллерию зергов точным, выверенным попаданием. Над танком крутился турболет, стрелки тщетно пытались сбить пулеметным огнем зерглингов, добравшихся до башенного оборудования и люков. — Группа подкрепления, высланная к танку, приближалась к охваченной пульсацией красных и зеленых пятен точке на тактической карте. Одно из красных пятен отделилось, и резво направилось в сторону спешащих к танку пехотинцев. Существо рыскало на задних лапах, энергично подруливая короткими передними, и хвостом; зерглинг прыгнул, скрутился в подскоке, и атаковал, но в момент приземления лапы разъехались на случайной конкреции раздробленной каменной крошки. Зерглинг с воплем рухнул на бок, прокатился по песку и камню, сдирая со шкуры мясистые ленты. Пехотинцы расступились, пропустили злобно рычащее создание роя, и сошлись вновь, образуя плотное полукольцо непрерывного штурмового огня, будто молотом забивая в песок зерга, корчащегося в бесполезных попытках выскользнуть из фатального свинцового обруча. Смертельно опасные союзники попавшего в окружение зерглинга оставили в покое приборы и люки на башне танка, и устремились на помощь, тем самым развязав руки экипажу турболета. На мчащихся по пустыне псов роя опускается с небес град возмездия. Выпущенные ракетные снаряды обездвиживают врага, разрывая плоть в клубки выгорающих ошметков, дезориентируя уцелевших зерглингов химическим облаком. Пехотинцы, сомкнутой шеренгой, на бегу меняя опустевшие магазины винтовок, врываются в дымную западню, где мечутся раненые звери; флуоресцентное полукольцо выстрелов находит и пожирает хищные тени, запутавшиеся в губительном смоге. — Парни, складывайтесь, и двигайтесь по заданному маршруту. Опоры приподняли танк, сдвинулись, частично сложившись под днищем, и опустили танк на гусеничную базу. Как только пехотинцы разместились на броне — двигатель чихнул пусковым разрядом, и тотчас взревел, собирая энергию для предстоящего разворота. В опасной близости от танка и песчаных дюн промчался санитарный эвакуатор. Все направлялись к зоне D.R.O.P. — Цифровой ассистент монотонно зачитывал итоги произошедшего столкновения. В четком, равнодушном повествовании отчета не было места сожалению о потерянных жизнях, лишь паузы между строками, в ожидании возможной реакции командующего операцией: — Учтенные потери со стороны противника: двенадцать особей, тип «зерглинг»; две особи, тип «таракан». Учтенные потери формирования «D.R.O.P.»: девятнадцать единиц пехотного состава; шесть автономных мин; строительный бот. Значительные повреждения оборонных укреплений. Илья сдавленно проговорил команду в цифровое окно отчетной паузы: — Сузить периметр обороны до двух бункеров. Доставить в расположение танк, укрепить щитами. Включить автомины, окружить район эвакуации, протокол пассивного наведения. Необходимую, для размещения мобильного госпиталя, посадочную площадку расчистили от природного мусора. В задачи специалистов санитарного эвакуатора входит, в первую очередь, сохранение жизнеспособности органов и частей тела, и специальная реанимация. Нередко упомянутые органы и части собирают прямо на поле битвы. Разрывы снарядов автономных мин, наряду с безжалостно эффективными орудиями зергов, не оставили шансов на выживание большинству из пострадавших. Некоторых бойцов спасали, спешно устанавливая искусственные манипуляторы, взамен ампутированных биологических. Оторвавшись от экранов наблюдения, Илья запросил канал внутренней связи у цифрового ассистента: — Связь с капитаном Кавендишем. В наушнике щелкнуло, и капитан Кавендиш проскрипел традиционное приветствие, которое, как полагал сам капитан, отличается своеобразным нейтральным юмором, подходящим к применению в подобных случаях: — Какие новости, Илья, там есть чем поживиться? Кавендиш, командующий транспортным звеном, находился, в данный момент, на планетарной орбите, поэтому изображение на мониторе связи формировалось с определенной задержкой, что создавало неприятный, кукольный эффект переговоров. — Генри, я чувствую еще большие неприятности с этой колонией. Выслушай меня. — В чем дело? — Популяция приличная, четырнадцать особей пустили в расход, сколько еще имеется в наличии — неизвестно. И ни штамма слизи, ни в зоне D.R.O.P., ни у завода. — Думаю, что прикончили почти всех. Да, зерги провели удачную атаку, но и мы приготовились, прихватив тяжелые игрушки. Твои парни видели тумор, колония должна цвести и пахнуть неподалеку. — Оценивая данные разведки, Генри, мы предполагали упасть на голову мерзких тварей, и закончить операцию с минимальными потерями. В зоне высадки нет слизи, однако приятную встречу нам организовали. Более того, они нашли, и чуть не уничтожили танк. Зерги так же плохо видят в темноте, как и люди, мой капитан. Атака наших укрепленных позиций не имеет смысла для зергов, без слизи и тумора под боком. — Илья, к чему ты клонишь? — Здесь есть владыки роя, Генри. Сверхчеткий монитор связи передал весь спектр эмоциональных изменений, произошедших с физиономией капитана; озадаченность в голосе Кавендиша предшествовала визуальному недоумению: — Илья, ты понимаешь, что это значит? — Да, я понимаю, что беда не приходит одна. — У тебя боевой стресс, и очень много насущных задач, уж прости, что лезу не в свое дело. С зергами практически покончено, по крайней мере, на этой планете, и наше общее дело — почти в шляпе. Что с программой демонтажа конвейера добычи? — Послушай меня, Генри. Зерги однозначно провели атаку при поддержке владык. Соответственно — зерги не вывезли королеву. Только королевы роя могут командовать существами высшего порядка. — Сержант Токугава доложил в командный центр об отсутствии потерь в доверенном взводе, и сообщил, что преследователи оставили попытки штурма платформы. Затем просмотрел отчет об итогах сражения (каждый получал его в объеме, возможном по уровню информационного доступа). Оперся локтями о выступающие элементы нагревателей геллиона, обхватил руками шлем. В такой позе он выслушал очередную порцию приказов командующего. Вернуться в квадрат обнаружения тумора, уничтожить объект и прочие узлы слизи, определить место расположения очага колонии. В случае столкновения с превосходящими силами противника — вернуться к заводскому комплексу и обеспечить безопасный коридор для подкрепления. В геллионы поместилась половина взвода; оставшиеся заняли оборону, на скорую руку сооружая укрытия из пригодных элементов, найденных на платформе. Ходовая база геллионов мягко принимала бугристую поверхность горного плато; бронемашины легко перебирались через занесенные песком обломки базальта, и узкие ветвистые расщелины. Спустившись с плато, геллионы вкатились в лужи слизи, связанные между собой капиллярными ручейками вязкой, мутной жидкости. Колеса все глубже увязали в болотноподобной жиже, двигатели визжали, выталкивая геллионы по едва ощутимому склону наверх, на прочный, упругий слой полностью сформированной организмом тумора влажной кожи. Слизь — суть зергов, и она дает им, как мать, лучшее из того, чем обладает. Известно, что информация о любом чужеродном объекте на слизи будет распространена среди всех особей колонии в считанные мгновения. Геллионы рыскали по квадратам карты, определяя как границы распространения слизи, так и наличие возможной засады. Едкая мысль о внезапной, беспощадной атаке зергов доводила разведчиков до исступления. Но в этот раз рядовой Никсон сел в геллион по собственной воле, так как чувствовал стыд за бегство и страх, и чувство вины за смерть тех, кто принимал атаку зергов в зоне D.R.O.P. И пожалел о своем выборе, как только вновь увидел тумор, но уже на расстоянии вытянутой руки. Крупные шишки узлов на туморе разрезали штыками, и затолкали в образовавшиеся живые карманы около полусотни брикетов взрывчатки. В нескольких сотнях метров от гигантского живого валуна, группа нашла свежее образование опухоли — лишь пара часов прошла с момента закладки; геллионы расстреляли “малыша” зажигательными снарядами турельных пушек. Затем вернулись к месту предстоящего подрыва; Токугава отозвал бойцов от дрожащей глыбы, и набрал код детонации на кнопках наручного модуля. Дисплеи боевых пехотных шлемов озарились изнутри мягким, алым мерцанием, источаемым предупреждающей надписью «Explosives Armed». — Начинаю обратный отсчет! Никсону показалось, что верхушка тумора начала движение в сторону, и этот странный обман зрения закончился, когда, огибая невероятное строение зергов, тяжело ступая и волоча дрожащий подол из щупалец, кожистых перьев, и массивного змеящегося хвоста, взору терранского десанта явилась королева роя. — Никсон бросился к ближайшему крупному наросту на слизи, присел, оперся на колено в сжиженной впадине, и приготовился палить в королеву. Встреча с невероятной комбинацией полевого командира и пчелиной матки произошла в его армейской истории впервые, но подступившие оторопь и страх уже улетучивались; в разум словно впрыснули хладнокровный расчет и безумную отвагу. Так действуют боевые стимуляторы, попадающие в кровь по приказу командира группы; эйфория и упоение боем входили в программу эффектов действия инъекции. Токугава раздавал приказы системам управления бронекостюмами, формируя оперативный план предстоящей схватки с королевой роя. Пилоты геллионов буквально вытолкнули на слизь оставшихся пехотинцев, и хлопнули люками; машины, с характерным свистом турбин, разъехались в противоположных направлениях. Суть маневра заключалась во фланговых заходах; пользуясь известной медлительностью существа, экипажи геллионов намеревались как следует прожарить королеву. Нагреватели затрещали и вспыхнули плазменной аурой, тонко дрожащей на лезвиях спиральных зубцов, выползающих из носовой части мобильных резаков. Одна из машин, рыская искрящимся носом в безостановочной смене курса, мчалась, приминая слизь, на ходу бомбардируя исчадие зергов пламенным калибром турельной пушки. Королева мотнула головой, украшенной разветвленными наростами и шипами, и геллион едва успел уклониться от выпущенного королевой гигантского копья, с буграми кислотно—газовых спор на острие. За кормой геллиона раскатился резкий хлопок газового взрыва; машина, не останавливая движения, встала на передний мост, зарываясь раскаленными зубцами в живой ковер; плазменный фронт расплавил слизь, глубоко погружаясь в волокна и жидкость. Королева упорно мотала головой, посылая копье за копьем в сторону приближающейся техники, шагнула за тумор, прикрывая фланг. Пехотинцы собрались в клиновидное построение, привлекая внимание исполинского существа непрерывным обстрелом огромной, вытянутой по спинному хребту, головы, и стыков панциря. Королева роя посмотрела свысока и, как показалось Никсону, прямо в глаза, будто прицеливаясь для запуска очередного оглушительного снаряда; внезапно отвернулась и хрипло завопила, чередуя клекот с мучительным подвыванием. Второй геллион, не сбрасывая газ, врубился плазменным тараном в многотонную тушу. Королева наклонилась, сгребла машину конечностью, и отправила геллион в длительное боковое кувырканье по слизи. Одновременно разогретый до тысяч градусов огненный кинжал вонзился в туловище королевы — первый геллион смог выбраться из образовавшейся живой канавы. Десантники остановились, инстинктивно прикрывая перчатками шлемы в области ушей, однако прекратить невыносимый визг израненного чудовища, усиленный внешними микрофонами, было невозможно. Королева пошатнулась, завалилась на край тумора и грузно сползла на слизь. Техника разворачивалась, заходила на повторный маневр, однако сержант, краткой командой, распорядился отступить от чрезвычайно опасного существа. Голова королевы ворочалась у забитых взрывчаткой “карманов”, и сержант не мог упустить шанс поставить точку в затянувшемся противостоянии. Королева неистово заверещала, оперлась на сочленения передних лап, пробуя подняться. Мотнула головой — пехотинец падает на слизь, раскинув руки и ноги в смертельном кульбите; корчится в агонии, насквозь пробитый копьем королевы. Десантники бросаются врассыпную, однако бугры на токсичном снаряде уже раскрыли внушительные, жадные поры. Разрыв, кислотная вспышка; острая, сверлящая боль в плече. Никсон видит приличное отверстие в наплечнике, лежа плашмя на приятно упругом слое слизи. Видит сержанта Токугаву, тот стоит на коленях, выбрасывая пальцы в перчатке на последних секундах обратного отсчета. Никсон через бронекостюм ощутил жаркое дыхание расцветающего пламени. Вырываясь наружу, из внутренностей оплавленного тумора, пламя сплеталось в хлысты, погружающиеся обратно к источнику; тумор выгорал, словно огромная свеча в прозрачной емкости, наполненной горючей жидкостью. Короткие штрихи осознания постепенно растворялись в невероятно яркой, для извечно темной стороны планеты, картине; Никсон боролся с подступающим небытием, пытаясь сфокусироваться на размытом градиенте огня, пока глаза окончательно не закрылись. — — Распространение слизи полностью остановлено. Обнаружили сеть тоннелей в скалах; в ней находилось некоторое заводское оборудование, и запасы добытой руды. Наличие владык роя пока не подтверждено. Командующий операцией пытливо осматривал лицо собеседника, оценивая реакцию на оперативный доклад. Капитан Кавендиш находился на мостике флагмана транспортного звена, приняв вальяжную позу в кресле с причудливым подголовником. — Я полагаю, что главной целью зергов был не грабеж завода, или диверсия. Поэтому мы не обнаружили предполагаемого противника в месте высадки. Думаю, что колонию вырастили на одном из неприметных базальтовых уровней, среди пустыни. А после зерги пробурили тоннели, и заложили тумор с противоположной стороны платформы; видимо, намеревались продолжить сбор оставшихся материалов. Но что им помешало, и почему королева роя не покинула планету после закладки колонии — неизвестно. — Илья, ты прекрасный аналитик, и достойный командир. Но глубокие размышления могут завести тебя в дебри, из которых будет сложно оценить действительную расстановку сил. У командующего D.R.O.P. не нашлось ни ответа на откровенное замечание, ни иного повода для продолжения беседы с капитаном. — Никсон, бережно оглаживая медицинский фиксатор плеча, заменивший наплечник бронекостюма, пусть и с трудом, но в меру сил принимал участие в непринужденной беседе, несмотря на мучительное воспаление кислотного ожога: — Сержант, а что производят из тех камушков, за которые мы тут чуть душу не отдали? Токугава следил за процессом демонтажа заводских сооружений. Шпиль сократился наполовину: часть блоков, согласно программе, отделилась самостоятельно, часть выдрали из сплетения перекрытий и кабелей турболетами. — Гибкие и прочные сплавы. Используются при изготовлении бронекостюмов, легких укрытий. Протезы отливают. — Протезы... Никсон вспомнил энергичного соседа в полевом госпитале, который просил отпустить его, поскольку зерглинг разрезал протезы, а родные, биологические рука и нога совершенно невредимы. И так оно было на самом деле, парень махал в медбоксе обрубками искусственных конечностей, пока персонал во всем не разобрался, и не освободил место для действительно страждущих. В ожидании прибытия следующего челнока, десантники делали ставки на то, какой из блоков уронят на платформу; иногда, прерываясь на краткие, задумчивые паузы, осторожно прикасались в памяти к событиям последних универсальных суток. — Завод перенесут на новую платформу; в этот раз обещают сделать по уму, и потратить средств на оборонные сооружения, как следует. — Плевать, я сюда точно не вернусь. Удивленный Токугава повернулся к Никсону с намерением сообщить очевидный факт — им обоим предстоит тянуть лямку службы еще несколько циклов найма, а солдаты, как известно, приказы не обсуждают. Но подготовленное под ехидным соусом замечание вдруг выскочило из фокуса внимания сержанта; Токугава застыл, его лицо будто превратилось в гипсовую маску, прилипшую изнутри к влажному подшлемнику. Он смотрел на что—то в стороне от завода; Никсон внезапно осознал, что совсем не хочет видеть нечто, вынудившее бывалого сержанта замереть в позе внезапного ошеломления. Прилагая неоправданные, болезненные усилия, Никсон развернулся в неуклюжем полуобороте. Практически над видимой, с позиции десантников, линией терминатора, сгущались тучи, скрывавшие колоссальный источник энергии. Тучи, словно разъяренные змеи, сворачивались в тугое кольцо, но не могли удержать невероятную прогрессию яркости свечения, мгновенной вспышкой вырвавшегося из напряженной грозовой хватки. Клокочущее облачное варево разрядилось дрожащей энергетической осью; вокруг пляшущего в неистовой амплитуде луча образовались гигантские тусклые конусы, обращенные основаниями друг к другу. Конусы, несомненно, стремились соединиться, однако неведомая сила противодействовала соединению, отчего явившийся взору стихийный монумент яростно раскачивался и вертелся над горизонтом, собирая излучение в импульс предстоящего мощного разряда. Два застывших, словно беспомощные жертвы горгоны, человека крепко закрыли глаза за секунду до ослепительного небесного взрыва, озарившего темную сторону странной планеты. Конец первой главы.