Мы полюбили друг друга в октябре

      Вместе с календарной осенью в Москву пришла и климатическая сразу. Антона из царства Морфея вытянул звон будильника. Что же это за адская машина?! Только первый день, а уже блевать тянет. А вообще, он когда глаза открыл, подумал что он все еще в своем родном Питере, а солнечная радостная Москва ему приснилась. За окном шел дождик, переходящий в нормальный такой ливень. На небе висели свинцовые облака, перекрывающие солнце. «Ну хоть не ночь» — думает парень, поднимая свою ленивую задницу со старой кровати с пружинами. Боже! А он-то думал такие остались в далеких восьмидесятых. Наивный, к восемнадцати годам до сих пор не понял в какой стране живет. «Россия, дружок! Свободная страна!» — говорили они. Сборы проходят в ускоренном темпе, ведь с самого начала Шастун позволил себе зайти в «ВКонтакте» и полистать ленту, не забыв ответить на сообщение Поза: Диман: 06:37 Доброе утро. Как начался первый день у ученика Архитектурного? Позов в своем репертуаре. Говорит так как будто они не в один ВУЗ идут. Вы: 07:03 Утро понедельника добрым не бывает. Дарова. Утро — ужасно, надеюсь день таковым не будет. У тебя как? Написал парень чисто из вежливости, ведь он знает что в университете они с Димой все обсудят. Закинул в себя бутерброд с плавленным сыром — жесткий он не любил, а колбасы в холодильнике не нашлось. Да и есть как-то не очень хочется, впрочем ему всегда есть «не особо хочется». Шастун вышел из парадной и пошагал до автобуса, попутно натягивая капюшон. Для кого вообще зонты сделали? Явно не для таких как Антон. Наверное спросите «почему на автобусе?» Все предельно просто, Шастун просто-напросто забыл о том, что в школе его больше не ждут и лишь когда автобус был готов уехать, парень опомнился и, в спешке извиняясь, помчался из одного транспорта в другой нужный. В автобусе словно собрался весь город, мало того, что Антон еле протиснулся среди выходящих людей, так его еще и прижала к стене своей тушей какая-то нехуденькая женщина. В общем настроение ниже плинтуса. Парниша даже успел подумать, что Москва решила надурить таких как он, студентов, которые в последний день лета из других городов приезжают солнышком и хорошей погодкой, а на самом деле она всегда такая морозная и унылая. Только шатен, буквально, «вылетел» из автобуса, как сзади его схватили за рукав. Студент от такой наглости чуть пошатнулся, выдав смачное «Блять», обернулся нервно. — Шастун, разве тебя учили материться при преподавателях? — Зыркув в зелену глаз, темноволосый мужчина обернулся на автобус, тихо отъезжающий со своей остановки — Эх, Шастун, как неприлично! При своих же преподавателях, в первый же день учебы! — Наигранно повышая тон при каждом сказанном слове, тянет Павел, за ним, как теперь становиться ясно, стоял Попов. — Ну, Арсений Сергеевич, Павел Алексеевич! Я же нечаянно! — В тон ему произнес Антон. На фоне серой, в первый день учебы, Москвы синева в глазах преподавателя выделялась ярким Байкалом, отчего парень невольно задержал взгляд.

***

Добежав, сначала до университета, а после и до аудитории, парень как раз к звонку успел на «Историю пространственных искусств»: — Диман, привет, — в спешке здоровается пацан, пожимая руку друга и выполняя «фирменное приветствие» в виде пары шлепков и «кулачков», залетает на третий ряд рядом с Позовым. — Как оно? Было что-нибудь интересное? У меня, к примеру, уже было. Как на это реагируешь, а? Не удивительно, да? — Быстро тараторит Антон, не особо обращая внимания на сказанное. — По тебе видно. Весь, прям, такой заведенный, давай рассказывай. — Дима только ладошки не потирал, в предвкушении интересной истории. — Короче, — У кого короче, дома сидит и отращивает. Давай быстрее, Шаст, не тормози. — Начал сдавленно агрессировать Дима, нарушая свой щит непроницательности. — В общем, я на автобусе добирался, но история не об этом. Бля, ну, Боже. — Не может сосредоточится парень. — Короче, еду я, уже вот из автобуса выхожу, и меня за руку кто-то хватает, я, естественно, в ахуе на пол остановки выкрикиваю «блять» и тут сзади Попов с Волей появляются. Пиздец, блять. — Быстро выдавая фразы, дабы не сбиться с мысли, произносит подросток, не замечая округлившихся глаз друга. — Дим, ты чего бледный такой? Заболел что-ли? А у Позова глаза на лоб полезли, удается же этой шпале в первый же день на жопу свою костлявую приключения находить? От размеренного спокойного голоса за спиной Шастун и сам застывает на месте: — Я конечно понимаю, Шастун, что мы с твоими родителями давно знакомы, но это не дает тебе возможности называть по фамилии, ни меня, ни Павла Алексеевича, а уж тем более, выражаться на моих уроках и на территории учебного заведения.       Блять. Шастун в ахуе второй раз за утро. Ну каким нужно быть лохом чтобы спалиться перед Арсением Сергеевичем в его же аудитории, за обсуждением его самого. Антон злиться, у него глаза красные, яростью наполненные, пересекаются с ледеными синими, и ярость куда-то пропадает. Становиться страшновато. Арсений смотрит, смотрит так, словно убить может одним взглядом, и ведь действительно может, уже убивает своим безразличием. — Впредь, чтобы такого не повтарялось. Останешься после пары, обсудим твое поведение. С Шастуну становится стыдно. Попов, со всей своей спокойностью, уходит к кафедре, а по помещению разносятся тихие смешки. Ах ты ж, сука. Унизил перед всем классом, так еще и после пары оставил, делать ему нечего — обсуждать с преподавателем свое поведение в законный перерыв! Время отведенное на пару проходит довольно быстро: Арсений Сергеевич рассказывает что-то про скульптуры, рельефы и архитектурные постройки, а Шастун с Димой лишь иногда перекидываются парочкой фраз. Когда по аудитории идет несильный гул Арсений лишь прерывает резко свой монолог и все тут же замолкают. Он просто — Мистер Безразличие, ну серьезно. Как можно вообще не агрессировать? Особенно когда работаешь в школе или ВУЗе. — Ты сейчас куда? — Антон нарочно медленно складывает вещи, время тянет. Эх, Тох, перед смертью не надышишься. — Я? Да, у меня там с документами проблема пойду решу, все равно целая пара свободна. — Намекает на предстоящее «окно» Позов. — Ах ты ж… — Матерится себе под нос парень, ни чему тебя, Антон, жизнь не учит! — Оставишь меня с этим дьяволом одного? — Прости, Тох, ничего не поделаешь. — Делает самое оптимальное для данной ситуации Позов — пожимает руками. — Да, ладно, ничего страшного, я уже смирился. Удачи тебе. — Легкий хлопок по плечу. Разносится звон, оповещающий о конце занятия, а Шастуну все страшнее, словно его на казнь пригласили. Одногруппники расходятся, покидая аудиторию, а парень подхватывает сумку на плечо и идет к кафедре. Пока тишину опустошенного помещения разрывают негромкие шаги и шарканье подошв, сердце делает несколько кульбитов. Арсений Сергеевич молча садится за кафедру и закидывает ногу на ногу. — Ну давай рассказывай, почему решил сюда именно пойти? — Совершенно спокойным тоном произносит Попов, рассматривая стены вокруг, словно не видит их каждый чертов день, а Шастун смотрит с недоумением. — Даже ругать не будете? — Как обычно парень не держит язык за зубами, но преподаватель реагирует на это даже нормально. — А зачем? В твоем возрасте все матеряться, но мне же нужен порядок во время пары, правильно? Вот Вы ж, Арсений Сергеевич, хитрый козел. Бедный Антошка чуть ли коньки здесь не отбросил, а Вы. — Зачем же тогда пугать так! Мне же такими темпами и до инфаркта не далеко! — Размахивает руками парень. — Тебе боятся нечего, чтобы у тебя инфаркт стукнул, нужно хорошо постараться. На какую пару идешь сейчас? — Я? Да-а… у меня окно вроде, а что? — Пропускает мимо ушей первую фразу Антоша и с интересом вытягивает шею, наблюдая за преподавателем, который что-то усердно искал с своих документах. — Да не, ничего. Но если хочешь ты можешь остаться здесь на время этой пары. У меня тоже не будет сейчас студентов. — Пока Шастун не видит, Арсений с надеждой заглядывает на парня, смотря то милые веснушки на шеках, то шрам около брови в виде неизвестной закорючки. Мужчина невольно замечает, что подростка можно разглядывать вечно, знать всю жизнь, и все равно всегда находить и открывать для себя что-то новое. — А? Что? Я? — Мнется парень, нервно размахивая руками для пущей убедительности. — Да, не… я это, хотел на секцию по спорту записаться. Д-до свидания! — Машет рукой, выбегая из аудитории. Конечно же парень сказал первое, что пришло ему в голову. Хотя, в средней школе он даже ходил на баскетбол и у него неплохо получалось, но возникает вопрос: «а есть ли здесь вообще спортивные секции?» А если нет? Ну и ладно. Об этом Шастун задумается позже. Будем решать проблемы по мере их поступления. А сейчас проблемой является неожиданно освободившийся час времени. Да уж не думал пацан, что когда -то свободное время будет для него проблемой. И Антоха идет на улицу курить, а что ему остается делать? Дождь хлещет, не жалея никого и ничего. По лицу скатываются холодные капли, падая с подбородка на землю. Студент кутается в ворот сильнее, глубже засовывает свободную руку в карман, но держится, продолжает затягиваться, по сторонам смотрит: Люди изредка ходят по парковке, на которой он, собственно и находится, деревья колышатся еще зеленые, но это ненадолго, скоро листва станет желтой, красной, а после и вовсе опадет. Парень уходит в свои мысли, вдыхая запах сигарет. Думает что они ему уже надоели, думает эта хренотень его и погубит. — И с каких лет ты куришь? — Парень чуть вздрагивает от неожиданности, но продолжает сохранять напущенное спокойствие, это заставляет Арсения, не вовремя оказавшегося рядом усмехнуться. — Маме расскажите? — Недовольно буравит взглядом снизу вверх, но быстро холодеет к собеседнику в лице Арсения Сергеевича и отводит взгляд, делая очередную затяжку. — Нет, зачем? Ты уже взрослый. Думаю понимаешь насколько это вредная штука, и что лучше тебе бросить, пока она тебя в могилу не свела. Шастун молчит, но Попов понимает немой вопрос и зачем-то начинает искать что-то в кармане. — У нас в универе нет секций. Я сразу понял что просто хочешь сбежать от меня. — Антон смотрит с непониманием. Откуда Арсений такой догадливый взялся? Просто взял и раскусил Шастуна в два счета. — Ну почему же сразу от вас, — Уже начинает отговариваться парень, но его несуразную тираду быстро прерывают. — Не хочешь в сторону входа двинуться, на улице не май-месяц. — Больше утверждением нежели вопросом произносит преподаватель, уже двигаясь в сторону входа. — Да, пожалуй.

***

Пары прошли незаметно. В этот день у него «Введение в специальность» и еще какой-то предмет, из названия которого Шастуну не удалось вспомнить ни слова. Когда парнишка зашел в комнату, тут же удивился. В помещении вкусно пахло овощным рагу, а за перегородкой на пол стены что-то кашеварил парень. Антону не составило труда догадаться, что этот странный тип — его новый сосед по комнате. — Оо, я как раз ждал тебя здесь. Я Серега Лазарев, твой новый — как ты наверное догадался — сосед. — Подходит к шатену Сергей, по свойски протягивая руку для рукопожатия. — Шастун Антон, приятно познакомиться. — Сцепляет конечности в сильном пожимании рук, от которого чуть ли не косташки сводит неприятной колющей болью. На этом их недолгая беседа подходит к концу. Лазарев видит, что его новоиспеченный сосед видимо очень уставший после первого рабочего дня. Но завтра он расспросит его обо всем. А сейчас Антон ложиться на свою кровать, предварительно бросив парню предупреждение о тишине со своей готовкой, и чтобы свет главный не включал. Сегодня Шастун хочет поспать, очень уж насыщенный денек выдался. А Арсений Сергеевич, он его почему-то разражает. Раздражает своим спокойствием. Неужели можно настолько безразлично относиться ко всему что происходит вокруг? Странный он однако. Зато глаза красивые. Голубые такие, яркие, а на улице бирюзовые. И проваливается в страну сновидений парень, так и не подойдя к логическому завершению монолога.