Наснага

Вадим не выглядит ханжой. Скорее, как человек, который больше говорит, чем делает. И который любит иногда приврать для красного словца: и что у рыбы, которую он поймал, был воооот такой глаз, и что сам президент жал ему руку, и что мертвое море он убил, и что у него член больше, чем Бурдж-Халифа. До Халифа там еще, конечно, далеко, но Алтан все равно непонимающе и шокировано моргает, когда на телефон ему приходит фотография вполне себе здоровенного члена. Он резко блокирует экран и отбрасывает телефон в сторону. Что это такое? Алтан, вообще, тоже не ханжа, и против обмена эротическими фотографиями между партнерами не видит ничего зазорно. Но, во-первых, они с Вадимом никакие не партнеры, а, во-вторых, это не эротично, а жутко пошло. Ему еще никогда не присылали фотографии членов, поэтому он в легкой растерянности, как на это правильно реагировать. Дополнительная сложность заключается в том, что они с Вадимом, ну как бы... никто друг другу. То есть они работают вместе, Вадим фактически его подчиненный, правда, практически все чаще оказывается наставником, раздавая свои дурацкие советы. Но отношений между ними нет. Легкий флирт на грани фола, да и только. Вадик не упускает момента, чтобы подшутить над выбором одежды или привычкой тащить в рот всякую дымящуюся гадость. Алтан отвечает тем же, напоминая про извечную зубочистку и многозначительно спрашивая, что же ему прямо посреди приема снять штаны, которые Вадиму не приглянулись. Такого между ними много. И эта двусторонняя игра прекрасно раззадоривает нервы и дарит чувство превосходства, когда удается все-таки зацепить чем-то зарвавшегося телохранителя и наблюдать, как темнеет от похоти его взгляд. Но оба они не делают ни единого шага к исполнению собственных угроз. Не делали, точнее, до этой фотографии. Алтан все же берет телефон, обводит графический ключ и снова оказывается нос к носу с чужим членом. На самом деле фотка не возбуждает. Даже, может, отчасти противна. Алтан чуть склоняет голову, рассматривая блестящую красную головку, выступающие вены, крупную ладонь, перехватывающую основание и покрытые светлыми волосами яйца. Это как смотреть на что-то отвратительное и не иметь сил оторваться. Но внизу живота немного скручивает. Это не возбуждение. Так, интерес. Под фотографией вспыхивает полоска сообщения, отправленного следом. "думаю о тебе" - гласит она. А вот это уже горячо. Алтана заполняет удушливой волной жара, заставляющего щеки пылать, а член все-таки заинтересовано дергаться. Это звучит в некоторой степени, как комплимент. Алтану приятно. Но все еще он не знает, что ответить на это. Нужно поддержать общий настрой их привычного флирта и не скатиться в банальную порнуху. Потому что это скучно. Ожидание и недосказанность намного интереснее. Если бы они хотели, давно бы уже переспали. Но, кажется, эта игра в затаившихся сфинксов обоим им приносит нужную дозу адреналина. Вестись на откровенную провокацию Алтан не собирается. Он берет в руки всю свою выдержку и парирует в ответном сообщении. "понятно теперь, чем ты думаешь. я всегда знал, что не головой" Вадим молчит поразительно долго. Наверное, делом занят. А, может, Алтан все-таки переборщил с хамством, и теперь игра в "возбуди меня" уже не будет такой интересной и обоюдной. "неловко вышло, вашество. но теперь отказываться поздно." Алтан недоуменно смотрит на сообщение. Неловко? То есть как это? Пока он придумывает ответ, Вадим продолжает печатать. "но раз уж вы посмотрели, могу получить что-нибудь в ответ и реально подумать" Так это он не ему. Алтану становится как-то до жуткого стыдно, хотя Вадим, по всей видимости, абсолютно не испытывает неловкости перед тем, что заслал свое достоинство начальнику. В хороших местах за такое выгоняют. Но Алтан не может сказать, что работа на него хорошая. Он закрывает чат и пытается осознать, что же произошло сейчас и как ему вести себя дальше. Отвечать, а уж тем более отправлять что-то в ответ, он точно не планирует. Но и Вадим молчит, видимо перекинув фотографии в нужный чат и теперь продолжая свою воображаемую порнуху с кем-то Алтану неведомым. И нет, это не ревность, точно нет. Просто раздражение, что его заставили смотреть на такие мерзости. Вот только эти мерзости из головы не выходят. И когда через день Вадим снова возвращается на службу после заслуженного выходного, то ведет себя так, будто бы у босса в галерее нет его голой фотки. Продолжает свои шуточки, рассказывает байки и, конечно, бахвальствует на тему своих сексуальных подвигов. Алтан теперь к его словам относится чуточку с большей верой. Делит на три, а не на десять каждую армейскую байку и удивительную историю о знакомстве с каким-нибудь лидером государства. А еще засматривается и все хочет спросить, оценил ли человек, которому предназначалась фотосессиия, масштабы полуночных дум. Когда Вадим касается его пальцами, забирая новые бумаги, Алтан неожиданно для себя сопоставляет размеры его ладони со своей собственной. Прикидывает, оформляет мысленно и потом сам примеряется руками к тому, какой же у Вадима агрегат. Выходит очень даже. Алтан лежит в постели и смотрит на полукольцо из своих пальцев, примерно отображающее ширину чужого члена. Это достойно. Потрогать бы. Алтану такие экземпляры еще не попадались. Ему, если честно, вообще мало какие попадались. Но такое бы он не прочь заценить. Мыслей об этом становится все больше. Хотя каких-то намеков все меньше. Вадим будто бы напрочь забывает о том, что если отмотать их чат выше, там будет что-то очень интересное. Алтан вот иногда отматывает и смотрит, двигая рукой под одеялом. Ему потом, что странно, даже не стыдно. И в глаза Вадиму это смотреть не мешает. Но сообщать, что "я передергиваю на твой член иногда" он тоже не спешит. Отчасти ему даже не хочется. Ну, переспят они, ну, что дальше? Изюминка всего этого пропадет. Вадим не очень интересует Алтана как пассия: строить с ним долгие и серьезные он не намерен. Он сомневается, что после секса они смогут работать вместе. Не потому что будет стыдно, а потому что будет не интересно. Алтан про Вадима все узнает, и больше не будет смысла терпеть его дурацкие шутки. А еще он не уверен, что Вадим реально сможет это сделать. Одно дело флиртовать и соблазнять, а совсем другое перейти от слов к делу. И потому Алтан продолжает подыгрывать двусмысленным намекам и иногда отвечать тем же. Приятно смотреть, как Вадим теряется, не ожидая такого от босса. Но быстро расцветает в хищной ухмылке, понимая, что начинают играть на его поле. Они так возятся чуть ли не несколько месяцев, пока Алтан не застает Вадима за удивительным занятием: селфи в зеркале туалета. Он останавливается в дверях и смотрит, как его телохранитель примеряется к нужной позе и ракурсу. Рубашка чуть расстегнута, пиджак съехал, обнажая кобуру. - Ремень еще расстегни, ага, - комментирует Алтан сие занятие. И нет, ему нигде не давит. Нигде. Точно-точно. Это фантомное. Вадим оборачивается через плечо. - Так помоги, а то руки заняты, - он показывает телефон, будто бы это достаточно оправдание тому, чтобы предложить кому-то расстегнуть свой ремень. - А ты что, одной не справишься? Как же ты, бедный, живешь? Алтан даже не думает делать шаг вперед. Прополоскать рот после гадкого дешевого вина - подождет. - Все сам, все сам. Никто не поможет, - картинно сетует Вадим, но пальцами цепляет пряжку, вытягивая полоску кожи. - Так достаточно? - Пуговку еще, а то совсем не видно будет. - Правда? Неужели не будет? Вадим поворачивается, демонстрируя расстегнутый ремень и натянутую ширинку. Полоскать рот как будто бы больше не нужно, слюны там вполне достаточно. Алтан сглатывает, надеясь, что это будет незаметно, и старается смотреть равнодушно и не пялиться. Боже, не надо пялиться! Он отрицательно качает головой, продолжая убеждать Вадима в своей правоте. Воздух вокруг искрит от напряжения. Они смотрят друг на друга, и Вадим все еще не опускает руку с телефоном. Вот сейчас его нужно фоткать, вот с этим взглядом. - Хотя говорят, что в зеркале все предметы кажутся больше. Алтан задирает голову и неспешно проходит к раковине. Включает воду, наклоняется к крану, лишь слегка прогибаясь в спине и тщательно полощет рот, сплевывая воду. Холодная вода остужает горячие щеки и немного приводит в себя. Когда он выпрямляется, Вадим все еще смотрит на него, и, кажется, ширинку у него стало распирать еще больше. Не доставая из диспенсера бумажное полотенце, Алтан пальцами утирает мокрый подборок, чуть оттягивая нижнюю губу. Ну раз они здесь делают всякие пошлые штуки, то почему бы и не подыграть этому театру абсурда? Поднимая глаза на Вадима, Алтан картинно вздыхает. - Не буду мешать твоему самолюбованию. Уезжаем через пять минут. Надеюсь, тебе хватит. Он старается не бежать вон, чеканя каждый шаг, но кровь шумит в ушах. Это было близко, очень близко. Еще бы шаг и все могло пойти совсем иначе. Это читалось в глазах и ощущалось буквально кожей. И от этого градусы температуры и фантастическое ощущение вседозволенности поднимаются просто до небес. Это чувство лучше всякого оргазма. Накрывает его окончательно, когда вечером та самая фотография оказывается в его телефоне. Пуговку Вадим так и не расстегнул, но, в целом, это и не нужно. Алтан знает, что в момент фото он буквально только что закрыл за собой дверь, потому что у Вадима все тот же темный от расширенных зрачков взгляд. Хочется сразу нырнуть рукой под одеяло, но Алтан все-таки пишет ответ, прежде чем заняться собой. "интересно, сколько времени тебе потребуется, чтобы запомнить расположение имен в своей телефонной книжке?" И ждет нового глупого оправдания. Понятно ведь, что теперь на ошибку это списать не получится. Его явно провоцируют. "да вот решил проверить, правду ли вы сказали про зеркало. действительно больше?" "нет" Вадим в ответ шлет ухмыляющийся смайлик. "а так?" Понятно, почему они не выехали через пять минут. На следующей фото Вадим уже не в зеркале, снимает себя сверху вниз. Ширинка расстегнута, а ладонь помогает натянуть ткань белья, чтобы очертания возбужденного члена проявились сильнее. Алтан прикусывает губу. Ладно, он недооценил смелость Вадима. Хотя это, конечно, наглость. Он хочет, чтобы Алтан завел себе отдельную папку с его обнаженкой? Не дождется. "тут увеличить нельзя. мелко как-то. что там?" Ему с себя смешно. Или не с себя. Но улыбка ползет по губам против воли, потому что это какая-то новая грань флирта. Или не флирта? Как это вообще называется? Может, перевести это все в горизонтальную плоскость не такая уж и плохая идея? Да ну. Нет! Алтан отмахивается, стараясь сделать серьезное лицо. Он не будет поддаваться на провокации. Он не проиграет. "боюсь, для макросъемки у меня длины рук не хватит. там же близко подносить надо, да?" "для этой макросъемки в твоей камере недостаточно пикселей. тут специальное оборудование нужно, с большим увеличением" "у вас же есть. могу одолжить на фотосессию. только придется тоже присутствовать. не могу его надолго одного оставить" Алтан уже откровенно смеется, одернуть себя не получается. Если что и имеет у Вадима размеры Бурдж-Халифа, то это его наглость. Алтан откладывает телефон, стараясь успокоится. Рука так и тянется обратно: рассмотреть получше, вспомнить, что видел это практически вживую. Но память сама рисует яркие картинки, помогая справиться с возникшим возбуждением и без дополнительного фото-допинга. Утром Вадим ведет себя, как ни в чем не бывало. Не подначивает и не комментирует. Словно и не он шлет боссу в ночи провокационные фото и ждет на них соответствующей реакции. Алтану даже интересно, нашли ли фото своего истинного адресата? И восхищался ли этот кто-то в должной мере размерами представленного на обозрение экспоната? Интерес этот настолько затопляет сознание, что когда Вадим оставляет в машине телефон, пока сам уходит платить за бензин на заправке, Алтан, воровато оглядываясь, подцепляет мобилку пальцами и легко снимает блокировку. Вадим даже пароль не ставит на свой экран. Дурак! За такое надо сделать выговор, разбазаривает, блин, секреты. Но Алтан вместо праведной злости ведом лишь любопытством, поэтому щелкает по иконке мессенджера, пролистывая чаты. Их не так уж и много, и ни один не похож на то, что может выглядеть, как личная переписка. Имена все знакомы, с дурацкими, правда, приписками, но все равно узнаваемы. На свой никнейм он морщится, но понимает, что больше нигде присланной обнаженки, кроме чата с собой, он не видит. Листает еще ниже, но дальше даты слишком далекие. Его прерывает стук в окно. Алтан вздрагивает, роняет телефон и в ужасе оборачивается, чтобы нос к носу, через стекло столкнуться со скалящимся в жуткой ухмылке Вадимом. Он жестом показывает открыть окно, и Алтан жмет на кнопку. Стекло медленно опускается. - А я вот телефон забыл. Но смотрю, он в надежных руках. Был. Алтан, как можно более грациозно, поднимает телефон с коврика и просовывает его в окно. Отрицать собирается все до самого конца. Как бы глупо это ни выглядело. Но Вадим не требует объяснений, снова скрываясь в здании заправки. - Нашел, что искал? - уточнят он, когда они выезжают обратно на дорогу. - О чем ты? - Алтан смотрит ровно перед собой и складывает пальцы в замок. Они немного подрагивают. - Да не знаю, показалось, что кто-то в моем телефоне шарился. - Не заметил. Чуть скашивая глаза, Алтан замечает, что Вадим слегка улыбается и качает головой. - Хорошо. А то было бы неловко, если бы кто-то залез в мой телефон и прочитал что-то для его глаз непредназначенное. - А есть, что почитать? - Посмотреть скорее. Алтан, уже не скрываясь, поворачивается всем корпусом, вглядываясь в Вадимов профиль. Так все-таки есть там какая-то переписка? Другой мессенджер что ли ? Или соц сеть? Надо будет как-нибудь еще раз утащить телефон. Узнать просто, это он или она? И как часто Вадим балуется современным фотоискусством. - Все-таки раздобыл макро объектив? Вадим дергает руль так резко, что Алтан едва не улетает вперед, Но удерживается на месте, пока машина возвращается к ровному движению. - Заказал пейзажник. Чтобы все влезло. Он едва переводит взгляд на Алтана, задерживаясь на секунду, и тут же снова смотрит на дорогу. Но от этого мгновенного взгляда Алтан весь покрывается мурашками. Ладони потеют, а губы моментально сохнут, хотя слюны во рту предостаточно. Он сглатывает и прочищает горло. - Надеюсь, хоть что-то удастся разглядеть. Но вообще я люблю красивые пейзажи. Горы там, холмы, - Алтан смотрит перед собой и старается, чтобы его голос звучал как можно более равнодушно. Хотя внутри все буквально дрожит. - Я покажу. Знаю, что ты ценитель. Наверняка понравится. Вадим переключает скорость, плотно обхватывая ручку коробки передач и спускаясь по ней ниже. Алтан переводит взгляд и жадно следит за этим движением. Игра переходит в какую-то совсем другую плоскость. - Посмотрим, - говорит он с легким вздохом и видит, как от этого Вадим сжимает несчастную ручку до белых пятен на пальцах. - Посмотрим, - вторит ему Вадим. - Кроме тебя ж и показать-то некому. - Некому? - натурально удивляется Алтан. - Некому. Вадим слегка притормаживает перед машиной впереди и оборачивается, ловя чужой взгляд. Глаза у него снова темные и блестят заговорчески. И почему-то Алтан ему верит. Оправданий не находит, как и контраргументов. Поискать, конечно, еще стоит, но, в целом, так ли это важно, показывает ли Вадим еще кому-то свое хозяйство? Он показывает Алтану и этого, в принципе достаточно. Ревновать его Алтан не собирается, потому что они все еще друг другу никто, но с привилегиями. Тем же вечером Алтан получает вполне себе приличный пейзаж из собственной столовой. И даже не стремиться отвечать на него, лишь удобнее устраиваясь под одеялом. Он собирается наслаждаться искусством эротической фотосъемки без всяких сожалений и лишних слов. Тем более знает, что Вадим воспользуется его молчаливым согласием для почесывания своего чувства собственной важности, и пришлет еще, что-то не менее интересное. И пока Алтан не решит, нужно ли еще что-то с этим делать, просто заведет отдельную папку. С паролем, конечно же.