Сказки безымянного пера

Мягкая ночная темнота смешивается с лунным светом, узорами расползаясь по окну, пробиваясь и дотрагиваясь до пола, стен. Большая часть жильцов третьего этажа спит — Дороти и Джозеф так точно, ситуация с Великим Дедушкой неоднозначна, но даже если он и бодрствует, ему на вряд ли интересно то, что сейчас происходит у окна. А у окна Райан и Софи. Первый взглядом метается по всему помещению, иногда выглядывая на улицу, жалея, что окно нельзя открыть. Духота извивается под кожей, Райан сглатывает. Софи сливается с темнотой комнаты, выглядит маленькой, ощущается треском внутри. Ее крылья чуть дрожат, словно ещё чуть-чуть и сломаются. — Красиво, — шепчет она. Голос шелковый, нежный, что тревожит сердце. Софи смотрит в окно, на большую, полную луну. Улыбается. Райан вздыхает, вглядывается в луну, но не может разглядеть в ней что-то красивое и чарующее, то, что видит Софи. Зато точно может сказать, что иссиня-черные облака, медленно заполняющие небо, выглядят довольно поэтично и тяжело, как предвестники чего-то ужасного. Ужасного? Нет, просто беспокойного. Придуманного. — Тебе нравится ночь? — Спрашивает Софи, мечтательно вздыхает. — Да, — Райан говорит очень тихо, боясь спугнуть атмосферу, появляющуюся рядом. Атмосферу, полную таинственности, предчувствия запрещённого, и потому такого желанного. Софи улыбается. Даже не может сказать, когда их отношения с Райаном перешли во что-то более глубокое, чем было раньше — не просто близкие друзья, что живут на третьем этаже, видят друг друга каждый день. Софи слышит, как Райан начинает дышать тяжелее. Внутри него скапливается напряжение, которое стягивается упругой нитью, падает куда-то вниз. — Мы... Довольно редко остаёмся наедине, — начинает он, но замолкает. — Хочешь спросить, почему мы редко встречаемся ночью? — Софи наклоняет голову, и слово "встречаемся" в ее устах приобретает лёгкую двусмысленность. Она подходит к нему ближе, ласково берёт за руку, но такое прикосновение будто бьёт током. Райан часто-часто моргает. Беспокоится. Никогда он так не относится к кому-то — он не может злиться на Софи, повышать на нее голос, наоборот, он обращается с ней бережно, не давая другим высказываться о Софи в негативной окраске. Стоит Дороти попытаться за что-то упрекнуть подругу, как сажа валит из Райана, неестественными кусками разлетается, заставляя Дороти замолчать. Джозеф — как иногда выражается Райан — не возникает, стараясь не задевать Софи. Кажется Дороти пыталась расспросить Райана о его изменениях, ведь обычно он сам падок на подтрунивания над другими, но вдруг так резко изменился! Резко ли? "Дороти просто ничего не понимает" — констатирует Райан. — Садись, — неожиданно говорит Софи, опускается на пол, тянет за собой Райана. От движения мигающие чувства сначала поднимаются вверх, но потом вместе с Райаном опускаются, опадают. Сидя перед Софи на коленях, он задерживает дыхание. — Софи хочет видеть твое лицо, — сажа тут же обнажает лицо девушки, и Райан видит, что ее щеки алеют, а глаза блестят. Райан тоже показывает свое лицо, что выражением своим не особо отличается от лица Софи. Разве что, у Райана губы растягиваются в улыбке, слишком широкой. — Что, если Великий Дедушка узнает? — Спрашивает Софи, пододвигается к Райану ближе. — А какая разница, что будет? — Райан даже не оглядывается на того, кто в теории должен устрашать их. — И чтобы он не сделал, ты будешь, — Софи делает паузу, нервно облизывает губы, — лю... любить Софи? Звон. В голове. Во всем теле. Чувства смешиваются в одну единую, яркую палитру. — Да! — С придыханием произносит Райан. Любит ее. Всем своим сажевым сердцем любит, обожает, чувствует, что его тянет к ней. Хочется быть рядом и ощущать все прикосновения, чувствовать дыхание, взгляд. Эти множественные мысли пульсируют, сводят с ума. А когда Софи, прикрыв глаза, садится на ноги Райана, обхватывая его шею, все резко вспыхивает, кружит голову, перестукиванием молотит разум. Софи ничего не говорит, лишь прислоняется к губам Райана. Делает это аккуратно, осторожно. Но после, когда Райан целует ее в ответ, она проводит языком по его губам, приоткрывает рот. Такой желанный, томный французский поцелуй, вызывающий головокружение. Сердцебиение учащается, дыхание Райана сбивается. Он тщетно глотает воздух, напрягается и тут же расслабляется. В голове проносится странная мысль. "Язык Софи невероятно длинный" Он чувствует это на себе, ощущая, как ласково она проводит им по нёбу, щекам, еле чувственно щекоча. Софи кладет руки на плечи Райана, прижимается к нему. В голове белый шум, полнейшее ничто. Понимание того, что их могут увидеть совсем не пугает. Тихие вздохи, которые Софи и Райан явно пытаются подавить, кажется, совсем не беспокоят спящих, но зреет ощущение того, что совсем скоро они проснутся. Что случится? Райан сдавленно мычит. Язык Софи буквально оплетает чуть больше кончика языка Райана, и воспринимает он это как настолько красивое и извращённое действие, что и слов подобрать не может. Ещё один, грубый поцелуй в губы, как черта до и после — Софи отстраняется от Райана. Тяжело дышит, улыбается. Убирает с лица нечаянно спутавшиеся волосы. Эйфория. Чертова эйфория накрывает Райана с головой, крупной дрожью бьёт по телу, окончательно сдавливает шею, не давая ему нормально дышать и мыслеть. Парализует, нет, уничтожает тело, оставляя поток чувств, похожий на яркие искры. — Знаешь, что? — Софи наклоняется к уху Райана, шепчет сбивчиво и быстро. — Что? — Слетает с его губ. Софи щурится. Кончиком языка проводит за ухом Райана, касается мочки. — А давай, — она прикусывает губу, — продолжим?