***
Дверь вела в заброшенное убежище сталкера, пониженный радиационный фон говорил, что пыль недостаточно плотная, чтобы они начали задыхаться. Павел машет рукой, показывая, что им, наверное, безопасно подниматься. Так и есть, здесь никого нет. Он наблюдает, как появляется Тёма, и приходит к тому же выводу. *ПОДОЖДИ, СПАТЬ, СЛИШКОМ ЯРКИЙ СВЕТ НА УЛИЦЕ. * Это хороший момент. Когда ты живешь в темноте слишком долго, то не можешь находиться на солнце — это означает, что ты теряешь возможность видеть не только на свету, но и в темноте. Даже лучи, просачивающиеся сквозь доски и ткань над окном — уже слишком. — Ладна, будем дежурить по очереди, — Павел согласился. Он садится за стойку, чтобы передохнуть. — Я могу быть первым, приятель. Тёма качает головой. *ПРИЧИНИЛИ БОЛЬ, ЧУТЬ НЕ УМЕР, СПАТЬ* и нарочито указывает пальцем на Павла. Он смеется и потирает больное место на шее. — Окей, тогда, меняемся каждые два часа? Тёма кивает, после чего садится и проверяет свой недавно украденный Тихарь. *ЛЮБИМОЕ ОРУЖИЕ* — Тихое оружие для тихого человека, а? — он хихикает, вставая из-за стойки, и стягивает скатку с рюкзака, которая по каким-то причинам не была конфискована при его поимке. — У меня есть свиная тушёнка и грибные консервы. *ОБЕ, РАЗДЕЛИМ, ПИТАТЕЛЬНО* Павел ухмыльнулся своему невероятному компаньону. «Ах, видишь? Мы сделаем из тебя хорошего коммуниста, д`Артаньян.» Тёма скорчил ему лицо. *СПАРТА, НЕЗАВИСИМЫЙ. * Они сидели на полу, открыв свинину первой, и передавали банку друг другу, пока её содержимое не закончилось. Хорошо, что путь до Театра не столь длинный. Павел издаёт хлопок, открывая банку с грибами, и передаёт в руки Тёмы. — Есть ли такое обозначение для «друга»? — Павел интересуется. Тёма хмурится, но задумывается. Подцепляя кусочек еды из банки, передаёт её обратно, продолжая думать. Наконец он кивает и сжимает руки в кулаки, соединяя их костяшками у сердца. Многие слова произносятся его мимикой, а не руками. Павлу не может не нравиться это — он такой эмоциональный. Они доедают консервы и Павел ничего не говорит в это время — было бы нечестно, потому что руки его товарища заняты; пустые банки были убраны в его рюкзак, он ложится на подстилку, неуклюже имитируя руками *СПАТЬ* Тёмы, на что получает яркую улыбку в ответ.***
— Должно быть, буря подгоняет их, — тихо рассуждает Паша, пока они прячутся. Артем быстро сгибает пальцы, прежде чем постучать двумя из них по горлу — его обозначение для *КОГОТЬ* и *ВОПЛЬ* — объединяются в одно слово *СТРАЖ*. Нет необходимости придумывать совершенно новое слово для вида мутанта, который можно описать уже существующими. Кикимора — *СИДЕТЬ*, носачи — *КОГОТЬ* и *НОС*. Единственные, кто отличаются, это демоны и библиотекари: демона можно весьма точно описать, размахивая руками, любой может понять. Библиотекари… они настолько пугающие, и к тому же редкие, что Артём не удосужился придумать для них обозначение. В любом случае он предпочитает больше никогда не видеть и даже не думать о них, так что, зачем говорить об этом? Паша копирует жест, выучивая для себя. Он быстро обучается, что как глоток свежего воздуха. Артём может вбрасывать разные слова, и Паша почти всегда угадывает, что они значат, просто из контекстных подсказок. Стая стражей наконец исчезает, и они движутся снова, в небольшой подземный проход, где он находит неплохую маску с меньшим количеством царапин на козырьке. Артём вкручивает фильтр и туго затягивает ремни, тяжело выдыхая, чтобы вытолкнуть остатки пыли. Это не избавляет от неё полностью, но делает фильтр работоспособным. Он касается плеча Паши. *ТЫ ЖДЕШЬ. Я ПРОВЕРЯЮ СОСЕДНЮЮ КОМНАТУ*. Дуплет. Так же, одиночный страж, который прятался под столом. У Артёма свистит в ушах, когда он загружает новый снаряд в левый ствол, и они идут снова. Солнце почти скрылось, когда они направились к самолёту. Он думает, что мог бы привыкнуть к Паше.***
Нет необходимости в том, чтобы охранник снова ударил Тёму по голове. На самом деле это прямо противоположно тому, к чему стремится Павел. И он немедленно останавливает это. Он не брезглив, нельзя стать майором будучи бесхарактерным, но нечто в нём сжимается, когда он смотрит на Тёму, плюющегося кровью. Павел приложил все усилия для объяснения, пока они ведут Тёму по станции, иногда используя руки, если он знает жесты, соответствующие тому, что он говорит. Он хочет, чтобы Тёма жил, он хочет, чтобы всё наладилось. — Мой совет, спартанец… окажи содействие. Тёма переходит из рук в руки между охранниками, когда прибывает генерал Корбут. Он с горечью смотрит на Павла, и его руки свободны ровно настолько, чтобы успеть показать *ДРУГ* с самым сильным выражением обиды и предательства, которое он, вероятно, может показать прямо сейчас. Павел предпочёл бы этого не видеть не только по понятным причинам, но и потому, что это означает, что Павел не получит того, чего хочет. Тёма явно не собирается сотрудничать… и это значит, что он собирается умереть.***
«У тебя есть слова», — комментирует маленький Чёрный, когда Артём поднимается по лестнице на нижний уровень моста. «Да. У нас есть слова и одежда», — говорит он в ответ, будучи не уверенным, что ещё должен сказать. «Артём — это твоё слово. Семьи дают друг другу слова». Это занимает у него секунду. «Ох! Ты имеешь в виду имена». «Да. Почему у людей есть эти слова?» «Чтобы мы могли отличать друг друга. Кто-то может выкрикнуть моё имя, и я знаю, что они обращаются ко мне, а не к кому-либо ещё в комнате. Но это также… любяще. Для того, кто заботится обо мне не Артём, а Тёма или Тёмушка». «Я хотел бы слово», — решает маленький Чёрный. «Эм… Хорошо», — он изо всех сил пытается придумать имя для любознательного маленького существа, проскальзывая мимо трёх стражей, пожирающих труп. — Алексей. Алёша, — он думает немного дольше. — Зачем тебе имя? Ты не нуждаешься в нём». «Люди могли бы когда-нибудь поговорить со мной… не только ты Артём. Но я знаю, что пугаю людей. Может быть, теперь я буду менее пугающим для них, с этим словом». «Это хорошая идея». Маленький Черный — Алёша — снова бросается далеко вперёд. Артём улыбается про себя, хотя в данный момент он обнаруживает доказательства того, что где-то поблизости находится стая носачей — он ненавидит этих чёртовых существ. Но он уже расположил к себе Алёшу своим очарованием, и, сохранившейся невинностью. Алёша мало чем отличается от человеческого ребёнка, он понимает это только сейчас. Это заставляет стыдиться ещё больше того, что он сделал. И тогда он перестаёт улыбаться.***
— О-ох, нож, да? Ты ж мой хороший! — кричит Павел, не обращая внимания на боль в ноге и плече. Тёма собирается поквитаться с ним самым жестоким из возможных способов. Он этого заслуживает. Он знает это. Но в этой крайне печальной возможности, он рад, что получил то, чего хотел столько времени… Тёма живёт, вопреки ему и Корбуту. Он может умереть, ища утешение в том, что ошибался. Взгляд Тёмы пуст под маской и его руки не двигаются, продолжая крепко держать оружие — его формулировка молчания. Это немного нервирует Павла. Он не ожидал этого, думал, что будет своеобразная речь, где он наконец получит по заслугам. Но ничего не было. В конце концов нож вынимается из ножен, и Тёма давит им на его горло, достаточно, чтобы представлять угрозу, но недостаточно, чтобы причинить боль… пока. Но, если его руки заняты, как он будет говорить? Затем Черный подкрадывается и хватает Павла за голову, унося в забытьё. Он теряет связь с окружающим миром, забывает о ранах и забитом фильтре. На минуту кажется, что в голове раздаются звуки шагов. А потом он оказывается в ловушке, в подвешенном состоянии, и его охватывает страх. Он видит друга, которого предал, и начинает кричать, умолять о помощи, чтобы его не оставляли здесь. Тёма приближается, тянется к нему. Он ничего не видит некоторое время после этого. Павел во сне. Перед ним стоит ребёнок в дождевике. «Ты был прощён. Как ты думаешь, ты этого заслуживаешь?» Павел качает головой. «Нет. Я совершил действительно ужасную вещь, сынок. Ты не должен делать то, что сделал я, понимаешь? Он не должен прощать меня. Не после всего». «Но он сделал это, — ребёнок говорит очень настойчиво. — Артём прощает тебя. Порой лучше простить. Тебе просто не следует больше делать плохие вещи, Павел Игоревич». «Я знаю. Блядь. Я знаю это». «Вместо этого тебе следует делать иные вещи. Старайся любить его так, как это делают люди». «Что ты имеешь в виду?» И затем он просыпается. Павел очнулся с чистым фильтром и обработанными ранами. Кто-то позаботился о нем. Он сидит у стены, укрытый шинелью с его рюкзака. Ещё одна вещь, которой он не заслуживает… Можно предположить, что это дело рук Артёма. В конце концов, кто ещё мог сделать это? Кто, если не этот рейнджер смог бы уничтожить группу из двадцати человек, но сделать так, чтобы он сам и Павел остались живы после? Павел не понимает. Он не простил бы себя. Но так или иначе, по какой-то причине, Тёма сделал это.***
— Артём, тебе необязательно уходить прямо сейчас, ты всё ещё ранен. Он смотрит на Анну. *ДОЛЖЕН, ИЩУ КОЕ-КОГО* Артём сопровождал немногих оставшихся рейнджеров, чтобы пересечь Красную линию. Это не захватническое действие — Красная Линия сама попросила об этом, оказать содействие в уничтожении оставшихся сторонников Корбута, пока они заняты подготовкой Москвина к суду. Многие из них хотели этого не меньше, чем остальная часть метро. — Каждый врач в Полисе велел тебе отдохнуть ещё неделю. *ДОЛЖЕН*, — повторяет он, делая движение более взбалмошным, чтобы имитировать крик. *ХВАТИТ ВОЗРАЖАТЬ* — Хорошо, кого ты там ищешь, что это так чертовски важно?! — Анна кричит в ответ. *ПРОПАВШИЙ ДРУГ*, — говорит он, не задумываясь. Он осознаёт свою погрешность, когда она впадает в состояние шока. *НЕ ВСЕ КРАСНЫЕ ПЛОХИЕ* — Я знаю, но откуда у тебя там друзья? *ДЛИННАЯ ИСТОРИЯ, ПОГОВОРИМ ПОЗЖЕ* Он садится в поезд. Без малого половина его рёбер сломана, и он знает, что она права, ему не следует делать что-либо сейчас, в частности, учитывая сотрясение мозга. Но Артёму нужно знать, где Паша. Его не могло быть на Д-6, он был слишком травмирован для этого. Так что Артёму нужно идти искать его прямо сейчас. У него хорошее предчувствие: Паша всё ещё жив. Но когда Артём найдёт его… что тогда? Будет разговор или драка на кулаках? Захочет ли Паша вообще его видеть? Артём уверен, что он сожалеет, что сдал его. По большей части, потому что так сказал Алёша. Этот факт сам по себе дарует ему надежду. Паша неплохой человек. Артём хочет разыскать его. Есть и политическая причастность — если он сможет найти Пашу, который занимает довольно высокий пост, тогда, возможно, могут состояться переговоры, и Красная линия, в действительности будет в мире с Полисом. Так было бы лучше для всех. Артём бы смог наконец успокоиться. Он вытаскивает свой дневник, когда поезд двигается. Я спрашиваю себя: «Что я найду, когда мы прибудем туда…» Большая часть Красной Армии была уничтожена на Д-6 благодаря Алёше и его роду (семье?). Единственными солдатами, оставшимися здесь, являются те, кто был вынужден это сделать: раненые или офицеры, выполняющие офисную работу. Я уверен, что там не останется боевой силы. Но Красная Линия обширна и многочисленна, ей нужно будет найти способ защититься от Рейха и от капиталистического рабства Ганзы. Политическая деятельность в этой ситуации гораздо сложнее, нежели просто проигранная война с Полисом… если коммунистическое государство рухнет, то в центре метро останется крупный след, за который все будут бороться, дабы получить дополнительные ресурсы, в особенности — людей. Единственное решение, которое я вижу в этой ситуации, состоит в том, чтобы Полис помогал защищать Красную Линию до тех пор, пока она не сможет снова постоять за себя. Я думаю, это отличная насмешка судьбы… они пытались уничтожить нас, и теперь нам необходимо уберечь их. Но это не сильно отличается от того, что произошло всего неделю назад с Алёшей, я, человек, надменно пытавшийся уничтожить его народ. И все же, он разыскал больших из них и привёл обратно, чтобы защитить человечество. Всё в жизни идёт по кругу. Артём прячет его обратно в амуниции и дремлет до конца поездки. Когда он просыпается у него болит голова, но будучи знакомым с мигренью, сейчас она не помешает ему выполнить миссию. — Теперь мы оккупационное войско, — шутит Геннадий, когда они втроём покидают вагон. Артём щелкает пальцами, чтобы привлечь внимание остальной двойки. *ПОИСК, НАВЕРСТАЕМ УПУЩЕННОЕ ПОЗЖЕ* Фёдор пожимает плечи: — Мы пойдём поговорим с Политбюро. Это, пожалуй, займёт некоторое время. Так что, не спеши с возвращением, — он легонько хлопает Артёма по плечу. Артём снова достаёт свой дневник и вырывает чистую страницу, записывая на ней:«Я ищу майора, Морозова Павла Игоревича.», так он мог показывать это людям, избавляя себя от лишней нервотрёпки. Он прячет карандаш за ухо и пересекает станцию до указателя на больницу. Это может быть она или больницы на других станциях… но эта станция находится ближе всего к Красной площади, а также насколько он слышал тут самая большая больница. Так что, скорее всего, Паша будет здесь. Больница имеет гражданскую и военную секции, что экономит ему много времени. Он подходит к врачу, показывая бумагу в качестве удостоверения личности. — Зачем вам нужно его видеть? — настороженно спрашивает доктор. Артём нетерпеливо пыхтит, вытаскивая карандаш из-за уха. Это может показаться маловероятным, но мы друзья. Не так давно, он спас мою жизнь. Я бы хотел увидеть его. Доктор очень долго, с подозрением, смотрит на него, но в конечном счёте вздыхает. — Всего на несколько минут. Мы знаем, почему ты здесь, спартанец. Политбюро объяснило нам. Морозов не был сторонником генерала Корбута. Артём пишет ещё несколько строк. Я знаю, что он не был. Я здесь не для того, чтобы арестовывать его. Его ведут в самую дальнюю часть, где тише и есть отдельные кровати для офицеров. Глаза Паши закрыты, когда Артём заходит внутрь… он протягивает руку, слегка сжимая здоровое плечо, чтобы разбудить его. Ярко-голубые глаза узнают его лицо. — Тёма! — Паша начинает садиться, но Артём удерживает его, заставляя остаться на месте и не повредить плечо ещё сильнее. «Как ты сюда попал? Чёрт, я слышал донесения, я полагаю, что D6 был массовым побоищем, а?» *ДРУГИЕ РЕЙНДЖЕРЫ ЗДЕСЬ, ИЩЕМ СТОРОННИКОВ*, — «Корбут» он произносит одними губами. *ТВОИ РАНЫ? * — Не так плохо, как кажется, мне нужно было получить ещё немного крови, чувак, — Паша мотнул головой, прижавшись к подушке. — Почему ты не прикончил меня там, наверху? *ЗНАЛ, ЧТО ТЫ ОБО ВСЁМ СОЖАЛЕЕШЬ. *Артём делает паузу.*МАЛЕНЬКИЙ ЧЁРНЫЙ СКАЗАЛ, ЧТО ТЫ ИСПЫТЫВАЕШЬ ГОРЕЧЬ И ПЕЧАЛЬ, МОЖЕТ БЫТЬ, У ТЕБЯ БЫЛ ВЫБОР ПЛОХИХ РЕШЕНИЙ, НО ЭТО НЕ ДЕЛАЕТ ТЕБЯ ПЛОХИМ ЧЕЛОВЕКОМ* Паша кивает, затем ухмыляется. — Итак, теперь ты пришёл повидаться со мной д`Артаньян? Что ж, я весь избит после твоего последнего визита, может быть, на этот раз ты только сломаешь пальцы вместо того, чтобы застрелить, а? Артём не оценил эту шутку. *НЕ СМЕШНО* — Куча других людей не согласились бы с тобой, чувак, — Паша садится и смотрит, как Артём потирает голову. — Эй, ты в порядке? *РАНЕН, ВЫСТРЕЛ, ПОПАЛ В ШЛЕМ, ЖИЛЕТ, ВСЁ ЕЩЁ БОЛЬНО ПОЛУЧАТЬ ПУЛИ, ВЗРЫВ, ЕЩЁ СИЛЬНЕЕ ПОВРЕДИЛ ГРУДЬ* Паша садится на край больничной койки и небрежно кладёт руку на спину Артёма. Их лбы прижимаются друг к другу, и Паша смотрит на свои руки. — Прости меня, Тёма. Я думал, что это было правильным решением… Все решения, которые я принимал после этого, тоже были неправильными. Мне жаль, чувак. За всё это. *ПРОЩЁННЫЙ*, — уверяет его Артём. — Отлична, но почему? Артём улыбается и складывает кулаки у сердца, жест, который он придумал специально для Паши. *ДРУЗЬЯ*