***
Раздражающе подпевали птички свои «чирик-чирик!». Голова у девушки будто раскалывалась, глаза не могли подниматься: будто на них наложили крупный груз и они усердно пытаются победить его. Тело не слушалось, а мозги отказывались хоть что-то думать. И все же кое-как переборов этот груз, Грин все же подняла свои глаза. Тарталья был рядом с ее лицом, будто он осматривал ее лицо, а не ждал ее пробуждения. Увидев как она открыла глаза, Тарталья мило удивился, заметив сразу же удивленные зеленые глазки. — Ты наконец-то проснулась! — Тарталья лучезарно улыбнулся. — Как ты себя чувствуешь? — Ох. — Софа присела и оглянулась. Перед ее взором предстал лес: уже были желтоватые и оранжевые деревья, слепило ненавистное солнце, которое лезло прямо в лицо, заставляя класть ладонь на уровне бровей. Невольно жмурясь, она ответила: — Да, только голова немного болит. — Что-ж, я рад! — Он мигом отвернулся и, вскочив с места, уходил в правую сторону от девушки. Девушку немного такое поведение напугало. Он был.не таким.? Но откинув на дальний план такие мысли, она все -таки интересовалась вопросом где они и что делают, Софа решается окликнуть Тарталью. — Тарталья! — девушка громко крикнула парня, чтобы он услышал — горло немного саднило. Она закричала так, что ее весь лес услышал, а не только Чайльд. Тарталья испуганно подпрыгнул. Он без резких движений повернулся к Софии, пытаясь скрыть мелкую дрожь. — Блять, Софа! — Тарталья цокнул. — Я уж думал смерть, а тут. — он немного помолчал. — Да и не впервые уже такое! Не пугай так, я от тебя в десяти метрах был. — он сложил руки на груди. — Так чего ты хотела? — Мы где? — в голову будто что-то стрельнуло. И эта «стрела» напомнило о событиях минувшей ночи.***
Свет. Все также крики. Софа держалась еле-еле от потери сознания. Рядом с ней был Тарталья. Она потрогала свой лоб: что-то было склизкое и, мягко говоря, не очень пахнувшее. Все стало более-менее ясно — скорее всего она ударилась об сидении Паймон, а ремень безопасности никак не спас, а что происходило все еще не понимала. Гроза? Вряд ли. Взрыв? Мало вероятно, они же были далеко… Или они все продумали? А вдруг кто-то другой.? Вывод был один — все исходы были не радужные, действительно!***
— Ох, да… — Предвестник немножко замялся. — Ну…как объяснить. — На нас напали? — спросила девушка с некой уверенностью. Но! Она была не очень уверена в том, что и Тарталья сам знает, а сейчас хоть какие-то зацепки могут привести к верному выводу. — Возможно. — Прервал мысли голос какого-то человека, которого Софа не могла увидеть. Он стоял сзади. Голос был до какой-то степени знаком, но вот на какой… — Ты кто такой? — Тарталья настороженно подошел к Софе. На всякий. — Не припомню, что ты был с нами. — Хорошо размышляешь, рыжий! — Неизвестный похлопал в ладоши. Софа осмелилась повернуться в сторону незнакомца. Он был в черном костюме, скорее накидке, которая покрывал все его тело, считая и волосы и лицо. Вдруг в голову пришла необдуманная мысль: — Это ты все устроил? — Девушка смотрела на объект с презрением, будто зная его намерения. Где-то при солнечном свете блеснули глаза, но сразу же куда-то пропали. Это были зеленые или голубые глаза, которые были до жути знакомые. Вот что-то напоминало, но, о Боги, глупая головушка не могла вспомнить! — Не знаю, не знаю… — с оскалом сказал парень, и исчез…но куда? — Куда он… Черт! — Тарталья присел, сложив руки на голову. — Я не знаю где Итэр с Паймон. — Что? — девушка мгновенно привстала, не обращая внимания на больную голову. — Как ты не знаешь? Они были здесь? — Были. Я с ними виделся час-два назад, но они куда-то ушли. — Тарталья крутил свои рыжие волосы, которые непослушно уложил ветер. Он их и крутил и делал хвостики воображаемые, отложив маску рядом с собой. Через пальцы было видно его грустный и разочарованный взгляд. Он не врал. — Ох. Может, поищем их? — Софа снова приняла сидячее положение. — Как думаешь? — А вдруг они пошли что-то искать, а потом придут? — он нервно постукивал пальцы об землю, кусая губы до крови. " Думаю, они ему заменяют семью. Очень жаль его. " — подумала девушка. Она как-то криво усмехнулась и хихикнула, прикрывая ладошкой рот. — Что смешного? — с грустным личиком сказал паренек.