***
Недовольно подперев голову рукой, Дима какое-то время молчал. Раздражённо ткнул пальцем по небольшому устройству в ухе, когда наконец появился сигнал. – Арс, – заговорил он. – Может, объяснишь? Голос его звучал спокойно, как и всегда. Как грёбаное затишье перед бурей. Не успел Арс вставить своё коронное «О чём ты?», как Дима опередил эту дурацкую выходку и уточнил: – Где тебя носило почти два часа, придурок? Поправив кепку и положив руку на руль, Арс вскинул брови и беззаботно бросил: – К Антону заходил. – А ты забыл, что всегда должен быть на связи? Какого хрена пропал? – Не думал, Дим, что ты такой душнила, – с улыбкой отозвался Арс. – Придурок ты обдолбанный, – не сдержался тот. – Может, выпереть тебя? Дуй-ка ты обратно в свою полицию, умник, блять. – Ладно-ладно, Дим, – стушевался тот. – Успокойся. Чего взъелся-то? Тот вздохнул, но на этом не успокоился: – И на кой хрен тебя туда понесло? – Кофе пили, – ответил тот, пожав плечами. – Тебе вообще крышу пробило? – растерянно выговорил Дима после небольшой паузы. – Он видел твоё лицо?.. – Нет, не видел, – с какой-то ребяческой гордостью возразил Арс. Тот замолчал. Арс расслышал, как Дима быстро стучит пальцами по клавиатуре, что-то набирая. – Знаю, о чём ты думаешь сейчас, – усмехнулся Арс. – Думаешь, что тебе пора менять напарника. Так? Спешу тебя заверить, что ты вряд ли найдёшь такого же прекрасного снайпера. – Засунь своё самолюбие себе в жопу, понял? – буркнул Дима. И Арс весело рассмеялся. Дима остынет. Для этого нужно немного времени. Они проходили это много раз. Но с этих пор Арсу и правда надо быть осторожнее. Чёрт знает что может приключиться из-за такой неосмотрительности. Он и правда почти потерял голову.***
Антон созвонился со Стасом, потом – с Пашей. Им всем надо было поговорить. Решив, что собраться втроём будет самым правильным решением, он договорился на середину недели. На удивление, оба согласились. Видимо, понимали, что Антон просто так не успокоится. И оба, будто сговорившись, решили встретиться не в студии, а у Антона. Собирались ли они закопать его аргументами против того, чтобы продолжать снимать? Наверное. Собирался ли Антон биться до победного? Без сомнений. После того, как Арс ушёл из его квартиры и вернулся к своему дежурству, он не звонил и никак не напоминал о себе. И было бы странно, если после того случая, он стал бы названивать Антону и лепетать всякую романтичную херню. Их по-прежнему связывали рабочие отношения, которые не давали шанса на лишние вольности. Правда, проколы всё-таки случались. Антон так и не увидел лица своего телохранителя. Но он прекрасно слышал и чувствовал его. Примерно представлял, какие черты лица у этого человека, как он ведёт себя, когда ему сносит крышу, как он может просить «быстрее». И каждый раз, когда Антон вспоминал тот вечер, вскакивал с места и пытался занять себя хоть чем-то. Теперь в его жизни было куда меньше развлечений. Если раньше он мог позволить себе разгуливать и ночевать где хочет и с кем хочет, то теперь любой неосторожный шаг мог аукнуться очередной попыткой запугивания или угрозой. А привыкший к движухе и кипящей жизни человек, который не по своей воле оказался в долбанной изоляции в собственной квартире, рисковал завянуть, как цветок, оставшийся без воды. Как долго это может продолжаться? До тех пор, пока не найдут телесные повреждения у детей, которые подвергаются побоям? Пока «примерного» депутата не арестуют и не упекут за решётку? Только тогда Антона оставят в покое? Хотелось встретиться с этим ублюдком лично и плюнуть ему в лицо. И плевок в лицо – самое малое, что он заслуживает после того, как изо дня в день отыгрывается на детях, а параллельно запугивает блогера, который говорит «о чём не надо». А если другое дело, следующее после этого, окажется ещё громче? Интуиция подсказывала, что Стас и Паша будут против того, чтобы снимать что-то ещё. Так, в общем, и оказалось. Стоило Антону только заикнуться про следующее дело в день встречи с ребятами, оба подняли руки и твёрдо возразили. – Ладно, – недовольно согласился Антон. – Но хотя бы это дело надо добить. Какого чёрта мы будем бросать всё на полпути из-за какой-то херни? Паша удивлённо вскинул брови и переспросил: – Всё, что с тобой произошло – это херня? Антох, надо как-то расставлять приоритеты. – Какие приоритеты? Я или те дети? Пока они живут с тем чмошником, они ни черта не могут, им никто не поможет, понимаешь? А вот я кое-что могу. Ничего мне не будет. Стас сидел в кресле. Сложив руки в замок, он напряжённо наблюдал за чужим диалогом исподлобья. Теперь и он решил вмешаться. Указав пальцем на чужую щеку, он сказал: – Вот эта херня – это ничего такого, Антох? А могло быть хуже. На щеке Антона всё ещё красовались незажившие ссадины. – Это несерьёзно, – пожал плечами Антон. – Грохнуть меня они точно не решатся. А эти пугалки – детский лепет. – Ну и чего ты хочешь? – прервал Паша, стоя в дверях комнаты так, будто с самого начала не хотел вмешиваться в центр разборок. – Предлагаю отснять третий выпуск по этому делу и притормозить на какое-то время, – он взглянул на Пашу. – У тебя ведь есть ещё инфа? В раздумьях Паша скосил губы и кивнул: – Кое-что про телесные повреждения. Антон перевёл взгляд на Стаса, и тот поднял ладони, отведя взгляд. Что это за жест, было непонятно. Он хотел остаться в стороне? Или решил согласиться? Пока Антон пытался понять это, подошёл Паша и растрепал его волосы рукой со словами: – Чтобы я ещё раз связался с тобой, Шастун... Тот весело усмехнулся: эти слова могли означать только одно. – Стас, – позвал Паша. – Снимите этот чёртов третий выпуск, а то он всю плешь нам проест. Тот молча взглянул на них. Возражений не последовало. Согласны двое – у третьего нет выбора. Спорить долго не пришлось. Разговор не затянулся даже на час, хотя Антон планировал, что это будет часа три как минимум. Паша был человеком занятым, а потому быстро оценил ситуацию и, взвесив все «за» и «против», принял решение. Он собирал мысли и расставлял их по полочкам с превосходной точностью и профессионализмом. В политике такое ценилось, и по этой причине он не то, что шагал по карьерной лестнице, а почти бежал по ней вверх. После такого разговора хотелось выкурить не одну сигарету. Больше накручивал себя, чем решал проблему. А теперь отпустило. Как выброшенный в окно ненужный хлам, отступили тяжёлые мысли. Они отснимут третий выпуск, после которого у того мудилы не останется шансов выкрутиться. Теперь главным было записать этот выпуск. Как продолжать и что снимать дальше, он подумает потом. Решать проблемы по мере их поступления. Если бы не этот принцип, как бы он жил до сих пор? На улице моросил то ли снег, то ли дождь. Облокотившись о бортик балкона, Антон прищурился и глубоко затянулся. Один за другим клубы дыма лениво вылетали изо рта в сырой и стылый воздух, пока на волосах оседали капли мокрого снега. Антон задумчиво взглянул на дорогу. Машин Стаса и Паши уже не было – уехали. Тачек оказалось, на удивление, мало. Куда все уехали? Антон весело улыбнулся, когда заметил у края дома знакомую машину. Он знал этот госномер наизусть. Кто сидел на водительском, разглядеть было невозможно. Тактично и хитро. Стукнув пальцем по сигарете и стряхнув пепел, Антон прихватил её зубами и быстро вышел с балкона. Надел кроссовки, накинул куртку и выскочил в подъезд. Сколько дней он не видел и не слышал Арса? Четыре? Пять? А казалось, целую вечность. Он вышел на улицу в расстёгнутой куртке и на ходу сделал ещё несколько затяжек. С этого ракурса он прекрасно разглядел своего телохранителя, сидящего на водительском. Заметив Антона, идущего к машине широким шагом, он пристально смотрел на него. – Привет, – бодро бросил Антон, открыв дверь и сев рядом. Арс ничего не ответил. Взгляд его показался настолько серьёзным и осуждающим, что на секунду Антон почувствовал себя мальчишкой, который опять натворил какую-то херню. Телохранитель вздохнул, отвернулся и сказал: – Дим, подожди немного. Пару минут... Он вытащил из уха небольшое устройство и повернулся к Антону. – Вылезай, – спокойно сказал он. Антон непонимающе изогнул бровь, пытаясь разглядеть в глазах Арса его намерения. По этому взгляду было непонятно ровным счётом ничего. Как и всегда. Арс вышел из машины, обошёл её и открыл перед Антоном дверь, повторив: – Вылезай, говорю. Когда его взяли за локоть, Антон всё-таки вылез. Не хватало, чтобы с ним обращались как с ребёнком. Арс хлопнул дверцей и, бросив взгляд по сторонам, повёл его к подъезду. Антон сделал последнюю затяжку и раздражённо бросил сигарету под ноги. Они зашли в подъезд так, будто скрывались от погони. – Может, не будешь мешать мне работать? – тихо, но серьёзно заговорил Арс, когда хлопнула дверь подъезда. В подъезде было тепло и ужасно тихо. Странно было бы повышать здесь голос. – А с той дамочкой, про которую ты говорил… – начал Антон сквозь зубы. – С твоей прошлой клиенткой ты тоже вытворял всякое? А потом просил «не мешать работать»? – Твоя ревность вообще не к месту, – спокойно возразил Арс, глядя в глаза напротив. – В тот вечер меня завалили упрёками. И знаешь, вполне справедливо. Если ты продолжишь отвлекать, меня просто попрут с работы... Он замялся, будто собираясь сказать что-то ещё, но тот понял его. Антон улыбнулся и засунул руки в карманы куртки. – Значит, не зайдёшь? – спросил он, кивнув наверх. Глядя в чужие глаза, Арс вздохнул так, будто объяснял впустую. Стоящий напротив тихо засмеялся. – Ладно, я понял, – согласился Антон. – Мы завтра снимаем третий выпуск. В другой студии... Стас договорится, а я подъеду ранним утром. – Уже знаю, – кивнул Арс. – Я буду следить, есть ли за тобой хвост. – А мы не можем поехать вместе? На этих словах Арс запустил пальцы в волосы Антона и задумчиво трогал их, словно удивляясь тому, как они закручивались от нескольких капель мокрого снега. Антон слегка наклонился и смотрел на своего телохранителя тем же взглядом, каким смотрел в тот день, когда Арс вытащил его из передряги серией безбашенных выстрелов. Тогда Арс тоже трогал его волосы. Но в тот день он просто стряхивал с них грязь и пытался придать Антону человеческий вид. Теперь этот жест означал куда больше, чем тот. – Ты вроде хотел пострелять? – произнёс Арс. – Хотел, – улыбнулся Антон. – Когда? – На этих выходных. Тепло улыбнувшись, Антон потянул руки к чужой талии с желанием заключить в объятия, но тот сделал шаг назад и перед тем, как выйти из подъезда, бросил: – Будь осторожен завтра. – До завтра, Арс... – ответил Антон ему вслед.