Без риска к перевоспитанию

Ещё с утра я почувствовала, что теперь не будет так, как прежде. Пока не могу представить, каким образом всё будет проходить, но что точно могу представить, так это лица одноклассников. Они явно не будут довольны происходящим. Если честно, я и сама не понимаю, почему именно мне позволили такое, почему вообще кому то позволили такое. Абсурд, чтобы ученик приходил в школу, и не сидел на скучных, ничем не пригодящихся в жизни, уроках. Сегодня на улице прохладнее, чем обычно. Даже несмотря на прочую слякоть, я люблю осень. Люблю наблюдать за тем, как листья тех деревьев, что вроде ещё вчера изображали лето, меняют цвета в более яркие. Особенно люблю октябрь: в сентябре ещё всё совершенно не по осеннему, а в ноябре часто уже лежит снег. Я пришла в школу в половине девятого, ровно тогда же, когда прозвенел звонок на урок. — Опаздываешь, — произнес мужчина, стоявший прямо за моей спиной, немного строгим голосом, лёгкая улыбка на лице которого меняла ситуацию в более дружелюбную. — Простите, мой автобус, он не пришел, — обернувшись, чтобы отмазаться от настоящей, и на самом деле нелепой причины моего опаздания, заключающейся в рассматривании утреннего неба, и прочего пейзажа, встречаемого мною по дороге в школу, я узнала в нем нашего нового физрука. Проработав уже целый месяц, он особо не выделялся среди прочих людей нашей школы. Хотя я чётко знала: что то в нем совершенно не так. Он словно не давал мне его понять — ведёт себя максимально неоднозначно. И вроде кажется, что я его раскусила, догадалась, каков он на самом деле — он тут же поступает абсолютно наоборот, абсолютно иначе. Ещё вчера мужчина был со мной приветлив и мил, задавал, порой, даже самые странные вопросы, касаемые моей жизни, а уже сегодня может повысить тон просто из-за отсутствия настроения. И да, это обычное поведение обычного человека. Но как же чертовски непривычно видеть со стороны преподавателя такое непостоянство, как будто он и вовсе не преподаватель, как будто просто обычный мужчина, из категории моих знакомых. Иногда я думала: если бы он работал в том году, смогла ли я прятаться у него? Вопрос остаётся открытым. Переобув ботинки, я направилась в сторону кабинета заместителя директора. Ожидая, каковым будет мое первое задание, я оставила мужчину наедине с собой. Вероятно, сегодня его заставили следить за теми, кто опаздывает, ну и потом, с этим списком «смертников», идти к Ирине Анатольевне — жаловаться, впрочем, как делают все, кого ставят присматривать за «порядком». — Доброе утро. — Здравствуй, — без особого энтузиазма, и наличия хорошего настроения, произнесла женщина, — пойдешь сейчас к секретарю, она скажет, что тебе делать. После едва заметного кивка, я отправилась навстречу своей новой жизни. Возможно, я надумываю, но она показалась мне загруженной и уставшей, даже немного потерянной, а ведь могла попросить меня что-нибудь сделать, учитывая, что теперь я «девочка на побегушках» для учителей. Ирина Анатольевна находится в этой школе столько же, сколько, наверное, себя помнит: её мама была первой директрисой в ней. Раньше она и сама занимала этот пост, но со временем огромная ответственность осточертела, и женщина решила стать замом. Работа тоже пыльная, однако меньше спроса. В свои 49 лет она всё ещё не замужем, сильная и независимая, и потому редко кого к себе подпускала из противоположного пола. Ещё с начальной школы она относилась ко мне, словно является моей тётей. Общалась со мной так непринужденно, так легко, но я никогда не понимала, почему у нее такой интерес ко мне. Даже сейчас.. такое ощущение, как будто ей гораздо яснее меня всё, что происходит в моей жизни. — Смотри, — увидев меня в проёме дверей секретариата, сразу начала что то впопыхах объяснять Елена, — вся вот эта стопка должна быть проставлена вчерашней датой ровно до 11 утра. Справишься? , — с неловкой улыбкой вымолвила она. — Конечно, можете не переживать. Она собирала какие то бумаги в сумку, явно торопясь, и не скрывая этого, затем, уже будто бы забыв о моем присутствии, выбежала из кабинета. Мне кажется, что ей самой было немного не по себе, от того, что я буду выполнять ее работу, однако это точно доставляло ей радость, ведь теперь придется приводить в исполнение меньше. Мы подружились с этой дамой ещё в том году, и я знала, что за такую маленькую зарплату, как у нее, Елена выполняет слишком много. Я рада, что могу хоть чем то помочь. По началу казалось, что время тянется очень долго: я снова и снова ставила одну и ту же дату, но вскоре мне стало это даже нравится, я не заметила, как просидела целый час. Заполнив чуть больше половины, я осознала, что моя рука вот-вот отвалится, и приняла решение сделать небольшой перерыв, попросив попить. Однако, увлекшись работой, успела оставить без внимания, что в кабинете я присутствовала одна. Прямо у противоположной мне стены стоял кулер. Ничего же не произойдет, если я заварю себе чай, правда? Просто налью кипяток вон в ту чашку, и положу в него чайный пакетик из коробки, стоящей возле нее. Я делала так сто раз, ну же. Правда во все предыдущие со мной находилась либо Елена, либо социальный педагог, Нат. Но ведь сейчас никого нет, не искать же мне их по школе, чтобы спросить разрешения? Все. Я справлюсь. Подняв свою пятую точку с невыносимо удобного кресла, я целенаправленно двинулась к созданию будущего чая. Ровно в тот же момент, когда горячая вода стала потихоньку заполнять ёмкость, отворилась дверь. От неожиданности я дёрнула рукой, и в последствие опрокинула свой, ещё не появившийся на свет, чай прямо на пол. —Чёрт, — непонятные, но весьма ожидаемые в подобной ситуации, возгласы полетели из моих уст, — чёрт. — Нужно быть внимательнее, — начал говорить виновник моей беспокойности. — Спасибо, Арсений Игоревич, я обязательно приму к сведению, — я была огорчена, что осталась без тёплого напитка, и поэтому пассивная агрессия с моей стороны была ожидаема. — А где секретарь? — продолжал физрук. — Она ушла в мфц, если не ошибаюсь. Что вы хотели? Я вроде как тут вместо нее. — Страшно просить помощи у человека, который не в силах удержать чашку в руке, — всё, что вылетало из его рта с тех пор, как он устроился сюда, казалось таким грубым — но улыбка, которая постоянно сопровождала его некорректные фразы, меняла всё. Он произносил всё серьезным тоном, но как у него получалось вывести всё на шутку? Может быть, я чего то не понимаю, может быть он так выражает свою агрессию? А может быть, он просто не умеет общаться. В таком случае, мне его жаль. — Раз так, то вы наверняка можете выполнить всё сами. Он опешил, и явно не ожидал такого ответа от меня. Этот человек, по своей природе, самовлюбленный, разумеется, я задела его эго. Вероятно, он думал, что я начну уговаривать его принять мою помощь, образно говоря, вешаясь ему на шею, как сделала бы любая более менее уверенная в себе девчонка из нашей школы. Может быть, я и сама была бы не против немного прогнуться под его «беспомощностью» в делах со всякими бумагами, однако сейчас, у меня есть проблема поважнее, а именно огромная лужа, в некоторой мере остывшей воды. Пока темноволосый мужчина продолжал недоумевать от того, что произошло, делая вид, что умеет пользоваться принтером, я стала прибирать маленькое недоразумение. После чего, из-за боязни повторного краха, я решила повременить с чашечкой чая, для начала закончив с документами. Уже когда я, усевшись в полюбившееся мне кресло, начала продолжать вписывать циферки, учитель физкультуры остыл и, вероятно, отпустил ситуацию. — Ладно, послушай, может у тебя и дырявые руки, но это же не значит, что ты ничего не умеешь, верно? Здесь в общем бумага, можно её отксерокопировать как-нибудь? , — это вновь звучало так грубо, но он вновь улыбался, давая понять, что приветлив. В глубине души я была ещё зла на то, что он не мог просто промолчать, или даже помочь, но здравым умом я понимала, что он не обязан, произошедшее только моя вина. — Давайте сюда, — брав бумагу из его рук, я заметила то, как сильно выпирали на них вены. Неудивительно, учитывая то, что учитель физкультуры должен быть спортсменом. Хотя наличие торчащих кровяных сосудов не всегда признак накаченного тела, я была уверена, что в этом случае всё именно так. Разобравшись с бумажкой о предстоящих гто, я продолжила выполнение своего задания. Время идёт неимоверно быстро, когда ты чем то усердно занимаешься. Так было и в этот раз. На часах 10:56 и я только что проставила цифры на последнем из листов этой огромной стопки. Вовремя. Думаю, что теперь я точно заслужила чашку чая, и не просто чая, а мне кажется, можно даже положить кусочек лимона. Мои размышления о предстоящем чаепитии нарушила ворвавшаяся с бледным лицом Елена. — Я всё закончила, и совершенно вовремя! — начала сразу хвастаться я своими результатами. — А? — не сразу, вероятно, разобрав, что именно я сказала, воскликнула она, — да, хорошо, отлично, спасибо тебе. — Да не за что, — я сразу заметила, что что то у неё произошло, но не знала как будет деликатнее об этом спросить. Не долго думая, продолжила, — вы в порядке? —А? — уже летая где то в своих мыслях, она, по-видимому, вновь не расслышала моих слов сразу, — я.. да, все нормально. Просто я весьма озадачена произошедшей ситуацией, ты, верно, уже в курсе? — Нет, я ни о чем таком, что заставило бы меня побледнеть, не слышала ещё. — Я и в правду выгляжу настолько.. — Да, — резко бросила я, не дав ей закончить предложение. Уж очень мне не хотелось, чтобы она сейчас искала прилагательные, с которыми я могла бы согласится. — Ты уже взрослая. Поэтому я скажу прямо, не буду никак завуалировать, — этого вступления хватило, чтобы я поняла всю серьезность последующих слов, — учитель нашей школы приставал к одной из старшеклассниц. — Че-го? — растянула я, — не может такого быть. Я знаю всех, ну.. кроме физрука, — здесь я сделала небольшую паузу, слегка задумавшись на этот счёт, — никто не мог, просто не мог. Или это.. он? — Нет, это Сергей Юрьевич. Я пребывала в состоянии шока. Сергей Юрьевич наш информатик, и этот мужчина один из самых позитивных людей, что я встречала. В его арсенале всегда найдется какой-нибудь смешной анекдот, если вдруг кому то грустно. Он всегда знает, как и к кому найти подход. — Я в это не верю! Его оклеветали! — резко вскочила со стула я. — Лина, успокойся, — следом за мной подпрыгнула девушка, — сядь, не делай опрометчивых решений, ты и сама находишься не в самом выигрышном положении. — Ну и кто эта старшеклассница?! — Лиза Скурьят, ученица десятого. Вы, кстати, вроде знакомы? Что за чертовщина. С Лизой я знакома поверхностно, но я точно знала, что она не стала бы наговаривать на кого либо вообще, и в особенности на хорошего. Лиза находилась в похожей на мою ситуацию, и ей далеко это не на руку. — Его.. уволят? — чуть успокоившись, спросила я. — Я не знаю. — Есть какие то доказательства?! — снова стала повышать тон я. — Лина, прошу, успокойся, мне самой не по себе. Но криками, тем более на меня, ты ничего не решишь. — Простите. Простите, простите, — говорила я, с каждым произнесенным словом уменьшая громкость. — Никаких доказательств нет. Есть только то, что она ходила часто к нему на переменах и всё. Кто то пустил слух мол они там зажимаются. Но кто именно Ирина Анатольевна не сказала. — Когда это якобы произошло? — Говорят, что вчера. Теперь понятно, почему зам с утра была такой потерянной.