любовь божественному

      ты стоял с Ним в кругу — сколько минут назад? сколько часов назад? — и смотрел на Него уверенно, читал барсы свои технично, высмеивал Его перед публикой — баттл-рэп делал, в общем. пальцем потыкал даже, проверил, живой ли. смешно было, жёстко было, все твои пацаны уже вкушали твою победу. но ты не вкушал ничего, не ожидал победы своей или проигрыша — только думал о чём-то, о чём-то…       ни о чём-то.       потому что для сергея, состоявшегося эмси и организатора популярной площадки, это просто баттл, один из бесконечно многих. сергей, выступая, демонстрирует полную уверенность и убеждённость в собственном преводсходстве над оппонентом — вот только молодому серёжке сложно даже думать складно, когда на тебя смотрит Он и усмехается, разрушая и растаптывая всю картину твоего жалкого мирочка.       про тебя читает. про серёжку, который на словофест тогда зрителем ездил. про серёжку, поклонника Его латентного. про серёжку в кепочке прикольной — помнишь такого? заметил?       не помнит. не заметил.       говорит — читает, — что не смотрел на тебя даже, что ты для Него — пустое место.       и правильно. серёжка со своими кепочками прикольными Ему и не сдался совсем. и не должно это парить ни серёжку, ни кепочки, ни тебя, состовяшегося эмси сергея, ни тем более Его. баттл, просто баттл — один из бесконечно многих, ничего более.       толпа скандирует Его имя, и тебе так весело, тебя всё не отпускают спортивные эмоции. а Он спокоен, как галилейские воды. Он в своём превосходстве уверен, и ты — в Его.       тогда ты, серёжка, подходил к Нему сам. сейчас уже Он подходит к тебе, к сергею.       «мужик, охуенно!»       серёжка Ему тоже самое говорил, когда первый раз встретил. слово в слово. много лет назад. но Ему помнить, конечно же, необязательно.       «от души за крутой поединок»       внутри до одури и истерики радуется твой серёжка в — уже не прикольной, — дурацкой кепочке. а сергей абсолютно невозмутим, сергей спокойно пиздит с Ним, смеётся — смеётесь оба. и всё, вроде бы, так и должно быть, но сергей почему-то не выдерживает и, хлопнув метафоричной дверью, уходит — из закромов прошлого пробирается наружу напрочь слетевший с катушек серёжка.       серёжка — уже без своей ёбанной кепочки — мутит своё сознание чем только может, чтобы только была потом, вроде как, хоть какая причина так сильно жаждать прикоснуться к божественному — к Нему прикоснуться. прикоснуться где-то там, где не бывает людей, на самой вершине олимпа, откуда падать больнее.       и ты, серёжка, касаешься. много. столько, сколько хочешь ты       сколько хочет он.       поцеловать хочешь губами своими юными губы его нечеловеческие — не пытаешься даже, не зазнаёшься.       ремень его расстёгиваешь руками серёжкиными проворными. Он тебе в глаза заглянуть хочет (считает ли пустым местом?) — ты отводишь взгляд, не осмеливаясь посмотреть самому, потому как вовсе не догадываешься, что (кого?) Он хочет там, в очах твоих, разглядеть.       не уверен, что делать собираешься, но молния уже ползёт вниз. запоздало думаешь на колени опуститься пред Ним, но ноги попросту не сгибаются. нет, нет, совсем не хочется, чтобы Он сейчас говорил что-то, но:       «в поряде?»       в полном?       кажется, Он говорит что-то ещё, но ты осмеливаешься аграфы Его пропустить мимо ушей. ни в одних евангелиях ты таких бы не прочитал, и ты боишься услышать их, боишься услышать... что?       в итоге, решаешь ограничиться руками, потому что трепетаешь по-прежнему страхом господним, потому что серёжка благоговеен и труслив пред Ним.       движения твои осторожны — боишься. боишься (не) угодить Ему, боишься поднять глаза и в Нём, в Отце разочароваться, увидев лицо не библейское, искажённое хищным оскалом и взором, вожделеющим творенье своё, вожделеющим серёжку — чистого, крохотного, богоугодного.       ускоряешься. руки Его уже всего тебя облазали. зубы Его кусали везде, где дотягивались, оставляя тебе мученические стигматы. Он своим превосходством доволен — ты другого и не желал. так почему ты не счастлив, раб Божий?       «серё-»       именем творение своё нарекает таким, какое Ему нравится. выдыхает-выстанывает тихо и низко последние слоги.       «-женька»       серёжка серёженька жмурится, серёженька — слепец, серёженька своего же грехопадения не видит. и в Него, в Бога больше не верит.       ты был слеп в своей вере — теперь ты слеп в своём страхе, уже никаком не праведном. и ты уверен, что в слепоте своей больше Его не увидишь.       «мужик, ты кепку оставил»       но Он возвращается утром уведомлением на телефоне, одной строчкой на экране.       кепку оставил лепту внёс.       ты не знаешь, как отвечать — как серёженька? как сергей? —       и в итоге не отвечаешь совсем. ты от Него не зависим больше.       тебя прогнали из рая.