***
Следующие несколько недель прошли как в тумане. Гарри практиковал Окклюменцию и Легилименцию с такой сосредоточенностью, какой у него не было на всех остальных предметах, кроме квиддича и боевой магии. И дело было не в том, что его подстёгивали преимущества этих дисциплин: усиленный эмоциональный контроль, повышенная скорость обучения и способность предугадывать мысли врага. Это всё, конечно, тоже было не шутками, но на самом деле проблема была в том, что он уже пропустил один из уроков Снейпа по Зельеварению, и у него сложилось ощущение, что учитель захочет применить более прямолинейный подход в выполнении последнего приказа Дамблдора. И перед этим стоило быть готовым защищаться. В данный момент Гарри был очень рад своему прогрессу. Его зарождающаяся окклюменция была единственным средством, что мешал ему сорваться на Гермиону, зачитывающую очередную свою длинную лекцию. Гарри в целом особо не нравилось, когда с ним так разговаривали, но в этом году его неприязнь перешла на совершенно новый уровень. — … и Гарри, вот почему держать всё в себе и не выплёскивать так опасно, – сказала Гермиона, продолжая свою длинную лекцию о том, какой вред можно нанести, не выказывая своих чувств. — Я понимаю, Гермиона, — ответил он спокойно, несмотря на ярость, которая бурлила в нём от её высказываний. Как будто он был обязан делиться с ней всеми своими самыми сокровенными тайнами. Если бы не его окклюменция, он бы просто взорвался, оттолкнув от себя одного из тех немногих людей, что всё ещё поддерживали его в этой суматохе. Именно поэтому он не стал спорить, когда Гермиона потащила его в пустой класс. Её намерения были вполне ясны. — Отлично, — сказала она с улыбкой, расцветающей на её лице, — Тогда почему бы тебе не рассказать, что тебя беспокоит. Гарри не собирался объяснять перемен в своих взглядах на жизнь, особенно зная, что она после этого попросит его просто довериться Дамблдору. И это несмотря на все подтверждения того, что делать этого не стоит. Но он также не хотел отмахнуться от подруги, вызвав у той обиду. И тут ему в голову пришла отличная идея, которой мог бы гордиться сам Сириус. Идея, которая могла перерасти в шалость. — Это всё моё тело, Гермиона. Оно ведёт себя странно, и я не знаю, что мне делать, — сказал он, и недавно обретённый ментальный контроль не позволил ему рассмеяться вслух. — Гарри, что с ним не так? — воскликнула Гермиона со своей обычной паникой перед тем, чего она не знала. — Проблема со здоровьем? Может пойдём и поговорим с мадам Помфри? — Я не думаю, что оно того стоит, — прошептал Гарри, про себя смеясь. — Это слишком щекотливое. Гермиона сократила расстояние между ними. — По крайне мере, ты можешь сказать мне. Я обещаю, что сделаю всё возможное, чтобы помочь. Он посмотрел в её глаза и увидел там одну лишь решимость. Он с трудом подавил улыбку, произнося «финальный аккорд»: — Дело в моём приборчике... Он время от времени набухает, и я не знаю почему. Я боюсь, что со мной что-то не так. На шее девушки проступил румянец, а спустя время её лицо стало совсем краснющим. Однако, к его удивлению, она продолжала на него смотреть, несмотря на явный дискомфорт. Желая узнать, что чувствует Гермиона, Гарри послал в её сознание маленький импульс легилименции. Связь была слабой и мимолётной, и он смог удержать её лишь на секунду. Это дало ему лишь информацию о её настроении — она смущена, но полна решимости помочь. Гарри стало любопытно, как далеко он сможет зайти, прежде чем его подруга в смятении убежит. — Со мной что-то не так, верно? — спросил он. — Нет! — воскликнула Гериона, прежде чем поняла — её крик был настолько громким, что его эхо отразилось от стен пустующего класса. — Нет, — повторила она, — В этом нет ничего плохого, Гарри. Это естественно. — Я не знаю, Гермиона, — ответил он. — Что, если со мной действительно что-то не так? Может быть, Дурсли были правы… И я — урод… — Поверь мне, Гарри. С тобой всё в порядке. Это совершенно естественно. И с этими словами Гермиона начала краткое, медицинское объяснение основ биологии, в то время как Гарри сосредоточился на подавлении своего неприкрытого смеха. Он был шокирован фактом, что она действительно верила, что он может быть не в курсе того, как мастурбировать. Несмотря на то, что жил в общежитии для мальчиков. — Так… — Гарри состроил на лице свое самое лучшее выражение замешательства, — Эта... Мастурбация... Она поможет мне избавиться от этой проблемы, верно? — поинтересовался он, делая всё возможное, чтобы его взгляд был сосредоточен именно на ней, и тем самым усиливая неловкость ситуации. — Да, — пробормотала она, каким-то образом сумев собрать всю свою силу воли и не убежать прочь. — Так, как мне мастурбировать? Этот вопрос потряс Гермиону настолько, что она замолкла почти на минуту. — Гарри, — прошептала она, — Может ты спросишь об этом кого-нибудь из своих друзей-парней? Рона, например? — Ни за что, — быстро ответил Гарри. — Если это действительно так просто, как ты говоришь, то они меня тут же высмеют. Он неожиданно схватил её за руки. — Гермиона, ты моя лучшая подруга. Пожалуйста, помоги мне. Потрясенная внезапным действием, Гермиона посмотрела ему в глаза, позволяя Гарри послать ещё один слабый импульс легилименции. Он ожидал увидеть её на грани паники, готовой вот-вот убежать, но обнаружил в её разуме лишь смесь решимости и жалости. Не так чтобы жалость ему понравилась, но он решил не подавать виду. Это была естественная реакция на нелепую ситуацию, в которой он оказался. — Хорошо, — пробормотала Гермиона почти что обречённо, — Я расскажу тебе, как мастурбировать. — Отлично, — сказал Гарри, вставая, чтобы расстегнуть брюки. Он был уверен, что что-то столь радикальное заставит девушку убежать. Но он даже представить не мог выражения её лица, когда оно оказалась прямо напротив его «стержня». — Гарри! Это совершенно неуместно! — воскликнула она, вскочив на ноги. Ей удалось удивить Гарри ещё раз, в тот момент, когда она заставила себя отвернуться, а не выбежать из класса. — Почему? — спросил Гарри, стараясь казаться озадаченным. — Ты сказала, что научишь меня? Как мы это сделаем без примера? — Это не так сложно, Гарри, — ответила Гермиона, каким-то образом перебарывая своё желание убежать, — Ты просто легонько обхватываешь его рукой, а затем двигаешь её вверх и вниз. — Серьёзно, — ответил Гарри, обхватывая рукой свой прибор. Неудивительно, что его тело очень быстро отреагировало, и вскоре его пальцы обхватывали уже полностью эрегированный стояк. — Я пытаюсь, но ничего не происходит. — Что значит, ты пытаешься? — пробормотала она, не веря его словам и инстинктивно обернувшись. Только тогда её глаза встретились с его обхваченным рукой у основания полностью вставшим членом. Эти глаза расширились от шока, и Гарри с интересом отметил, что её взгляд на несколько секунд задержался, прежде чем она повернулась обратно. — Так, я всё делаю правильно? — спросил Гарри, на этот раз не потрудившись скрыть своего веселья и полагая, что Гермиона этого не заметит. Она всё же пробормотала в ответ: — Да, тебе просто нужно продолжать в том же духе, пока не наступит извержение. Затем, не дожидаясь ответа, она выбежала из комнаты, оставив Гарри наедине с самим собой. Он подождал несколько секунд, чтобы убедиться, что та уже далеко, а затем разразился смехом, натягивая боксеры. Но всё же не в силах был сдержать любопытство, закравшееся в его мысли. Как далеко он сможет зайти, прежде чем она сломается?
***
Когда Гарри несколько часов спустя вошёл в общую гостиную, он заметил сидящую в углу Гермиону, погружённую в книгу с головой, словно она пыталась отгородиться от остальных студентов. Гарри подошёл к ней, намереваясь не позволить ей этого сделать. Уж точно не после того, как она сама по просьбе Дамблдора прервала его эмоциональную изоляцию, доказав, что её больше заботят слова директора, чем их с Гарри дружба. Всё, что она делала в этом году, к примеру, устроила ему ловушку с группой студентов в Кабаньей голове и тем самым манипулировала, дабы он возглавил Отряд Дамблдора, доказывало, что у неё крайне искажённые представления об их дружбе. А теперь и у Гарри в свою очередь не возникло сомнений, чтобы воспользоваться ею. — Гермиона, можно отвлечь тебя на минутку? Когда она подняла голову и встретилась с ним взглядом, ему даже не понадобилась легилименция, чтобы увидеть её смущение и подавленность. Вероятно, из-за того, что всё снова и снова прокручивала в голове их последнюю встречу. — Не уверена, — пробормотала девушка, — Я сейчас занята. — Пожалуйста, Гермиона, это очень важно, — сказал Гарри, не сводя с неё глаз, пока та не кивнула в знак согласия. — Отлично, иди за мной, — добавил он, выпрямившись и выйдя из комнаты, не дожидаясь ответа. Он шёл быстро, зная, что Гермиона следовала за ним по пятам. Свернув за угол, он вошёл в заранее подготовленную классную комнату и сел в кресло, держа в руке свою палочку. Заметив движение в дверях, он тут же послал в её сторону заклинание Конфундус, слишком слабое, чтобы его заметили, но как следует сформированное, чтобы ослабить волю подруги. Эффект как от пары кружек пива, но Гарри понимал, что ему нужно некое преимущество для следующего этапа его плана, когда он попытается завести Гермиону чуточку дальше. Он обрадовался, когда заклинание в неё попало, после чего девушка осталась в полном неведении насчёт чар, проникавших вглубь её разума. — Что не так, Гарри? — спросила Гермиона. Её беспокойство побороло смущение. — Дело в сегодняшнем разговоре, — ответил Гарри, с забавой наблюдая за тем, как смущение почти что мгновенно затмило все остальные эмоции. — Я сделал всё, как ты сказала, но ничего не вышло. — Почему? — спросила Гермиона. Гарри решил, что это был отличный шанс сразу довести её до предела, и потянулся к своим брюкам. — Гарри! Что ты делаешь!? — снова воскликнула она, на этот раз отворачиваясь гораздо медленнее, так, чтобы увидеть, как Гарри спустил трусы, и успеть краем глаза взглянуть на его полуэрегированный причиндал. Перед тем, как она полностью отвернулась. — Я показываю тебе в чём проблема, — ответил Гарри тоном, не терпящим возражений. — Может быть, тебе всё же стоит обратиться к мадам Помфри? — проронила Гермиона. — Я не могу, — ответил Гарри, обхватывая рукой свой конец. — Что, если у Амбридж есть доступ к моей медицинской карте. Представляешь, что случится, если она узнает о моей проблеме? — Ты прав, — пробормотала Гермиона, а затем умолкла почти на минуту, прежде чем её вздох нарушил тишину. — Хорошо, я помогу тебе. Просто опиши, что там происходит, а я попытаюсь разобраться. — Тебе не нужно отворачивать. Я тебе доверяю, — заверил её Гарри, стараясь говорить серьёзно, а не с весельем. — Всё в порядке, — ответила Гермиона. Её голос звучал напряженно, — Будет лучше, если я останусь в таком положении. Теперь опиши мне, что ты делаешь? Гарри пришлось использовать все свои способности окклюменции, чтобы не дать своему «дружку» полностью подняться, в тот момент когда он обхватил его пальцами. — Рука на моём стволе, — пробормотал он. — Я двигаю ей вперёд-назад, но это не помогает. Он всё ещё мягкий. — Попробуй периодически надавливать. Вдруг это поможет, — посоветовала Гермиона. Дискомфорт прямо-таки чувствовался в голосе, но, что было интересно, это была не единственная эмоция, которую Гарри смог распознать. — Всё равно не получается, — ответил Гарри, — Это просто смешно! Может быть, со мной что-то не так? — добавил он с нотками отчаяния. — Гарри, всё с тобой в порядке, — совершенно уверенно заметила Гермиона. — Правда? — с горечью буркнул Гарри. — Что-то не похоже на правду. Она вздохнула в знак смирения, и Гарри ощутил, как в тот же миг его ствол аж подскочил. Он сосредоточился на окклюменции, заставив свой член уменьшиться в размерах, прежде чем Гермиона успела повернуться. Меньше всего ему сейчас хотелось, чтобы она увидела его в полном объёме, из-за чего весь спектакль бы прервался. Когда она повернулась, её глаза смотрели поверх его груди. — Дай я тогда взгляну, — смиренно пробормотала она, подойдя к парню, но мысленный зонд подсказывал, что от такой перспективы не он один сейчас был в восторге. Гермиона придвинула к Гарри стул и села на него. — Попробуй ещё раз, и, может, я пойму, что ты делаешь не так. Гарри покрепче обхватил свой аппарат и сделал несколько пробных рывков рукой. Его ствол начал расти, несмотря на контроль, который он пытался установить над своим причиндалом. К счастью, ему удалось не дать ему набухнуть слишком сильно. — По сравнению с тем, что было минуту назад, стало гораздо лучше, но, похоже, это всё равно работает не так, как должно, — заявил Гарри напряжённым голосом, радуясь, что ему удалось сбить подругу с толку. В противном случае, она бы уже отругала его за это представление. — Почему бы тебе самой не показать, как это нужно делать? — Гарри! — снова воскликнула Гермиона в знак протеста, но ей не удалось скрыть во взгляде, устремившемся на его вал, свой возросший интерес, также, как и пылающий румянец на своих щеках. Гарри улыбнулся, забавляясь энтузиазмом, который та попыталась скрыть. Блеск в её глазах был слишком уж ярким. Похоже, его заклинание, направленное на ослабление воли, сработало идеально. — Пожалуйста, Гермиона. Ты моя лучшая подруга и единственный человек, кому я сейчас могу доверять, — немного переигрывая, выдавил из себя Гарри. Он знал, что её гордость была превыше всего остального, и он был готов злоупотребить этим чувством, если всё закончится именно тем, чего он хотел. Гермиона вздохнула в ответ. — Дай мне попробовать, — пробормотала она, не в силах скрыть весь свой интерес. Гарри отдёрнул руку, позволяя ей обхватить основание его члена. Ему пришлось положиться на свой многообещающий ментальный контроль, дабы не испустить вздох, в тот момент, когда он почувствовал её мягкую ручку вокруг своего «приятеля». «Вздох или усмешку», — мысленно поправил он себя, наблюдая, как Гермиона увлечённо изучает его мужской орган. Её рука двигалась вверх и вниз в неуверенном ритме, а её увлечённость усиливалась по мере того, как его аппарат увеличивался в размерах. Удовольствие превозмогало его навыки окклюменции. Гермиона просто не могла без удивления смотреть на его причиндал, который вырос настолько, что её рука теперь не могла вокруг него сомкнуться. Гарри лишь ухмыльнулся. Очевидно, что Гермиона не знала о причине, почему он отдавал предпочтения именно мешковатым штанам. — Какие-то проблемы? — спросил он, даже не пытаясь скрыть своего веселья. — Нет, никаких, — ответила она, уводя от него свой взгляд. Но не настолько быстро, чтобы он не успел установить зрительный контакт, уловив её стыдливое восхищение, окрашенное возбуждением, но сдерживаемое самообладанием. «Как же раздражает», — подумал Гарри. — «Что она так сильно контролирует свои чувства, даже с учётом заклинания, ослабляющего её волю». Ему хотелось достать свою палочку, не привлекая её внимания, но, к сожалению, сейчас это было невозможно. Вместо этого он позволил себе откинуться на своём сиденье, наблюдая за тем, как движения Гермионы ускоряются по мере того, как её первоначальная неловкость начала таять под воздействием возбуждения. Её руки всё ещё слишком медленно двигались по его стволу, но в её рывках появилась некая плавность, от которой приятные мурашки пробегали по всему телу парня. Этого хватило, чтобы он смог положиться на свою окклюменцию и предотвратить преждевременное семяизвержение. Рука Гермионы ощущалась совсем не так, как его собственная — удовольствия от прикосновений было намного больше. Однако подруге удалось преодолеть его магически усиленное сопротивление, когда её пальцы коснулись головки его члена, вызывая новую волну экстаза, намного превышающую первоначальную. — Это просто невероятно! — застонал Гарри. Несмотря на все его усилия, он больше не мог справиться со всем этим удовольствием. Его слов оказалось достаточно, чтобы она подняла взгляд и встретилась с его взглядом. В нём отчетливо читалась тревога. Гарри запаниковал, поняв, что его слова вывели её из зоны комфорта. Запаниковав ещё сильнее, он поступил необдуманно и инстинктивно направил в её сознание очередной зонд легилименции и прочитал мысли девушки о том, что она планировала прекратить свою «процедуру». «Так не годится», — вскричала тёмная часть его души. Он рефлекторно отреагировал, заставив часть удовольствия, которое испытывал он сам, пробраться в её разум. Он даже не подумал о том, должна ли легилименция так работать. Результат был шокирующим. Он почувствовал, как его разум соединяется с разумом Гермионы, проталкивая в неё волну удовольствия. Процесс был не очень эффективным, большая часть эмоции рассеялась где-то по пути, но то количество, которое ему удалось протолкнуть, создало необходимый баланс. Она снова отвела взгляд, её лицо раскраснелось от возбуждения, и она продолжила наяривать ему. Первоначальная неуклюжесть девчонки начала испаряться, а её движения участились, когда на кончике члена Гарри появилась семенная жидкость. Она вздохнула, с восторгом наблюдая за такой реакцией, и забыла о своей сдержанности. Её ритм — чередование медленных и быстрых вздрочек — подталкивал Гарри кончить, но ему до сих пор удавалось сохранять контроль, чтобы не допустить преждевременной эякуляции. Прошло ещё несколько минут, прежде чем он почувствовал, что готов к извержению, и тогда он ослабил свою ментальную хватку. — Гермиона, что-то происходит, — пробормотал он, пытаясь остаться в образе. Ему вовсе не стоило об этом беспокоиться, ибо Гермиона была полностью погружена, наблюдая как его член разбрызгивал своё семя чуть ли не на метр вокруг себя. Она поднесла другую руку, поймав немного спермы в полёте, и несколько секунд как зачарованная играла ею между пальцев, прежде чем вспомнила, в каком положении сейчас находилась. — Я опаздываю в патруль! — воскликнула она в панике, когда дурман, наконец, рассеялся. Осознание того, что она сделала, сильно поразило её. Не сказав ни слова, Гермиона бросилась прочь, оставив очень довольного Гарри Поттера в пустом классе. Он не пытался её остановить, и не только потому, что в данной ситуации это ничего хорошего не принесло. Нет, ему нужно было изучить случайно отрытую новую способность, которая позволяла ему манипулировать эмоциями. У него было предчувствие, что это изменит его жизнь.