Донор моря

      Весна уже давно захватила остров, заставляя деревья оживать и вновь покрывать свои когда-то безжизненные ветки зелёной листвой. Было уже довольно тепло, чтобы ходить в летней одежде, время от времени надевая тонкую курточку, что защищала от прохладного ветра, да сапоги, спасающие от обманчиво мелких луж, в которых можно было купаться, если бы не смешанная с дорожной грязью вода. На небе стало видно всё меньше и меньше звёзд, манящих к себе своим таинственным сиянием, из-за увеличения светового дня. Я же, в свою очередь, стала чуточку сильнее физически. И всё. Обидно и неприятно, но действительность была жестока.       После нашей первой тренировки с Радием-сенсеем, я была готова утопиться, дабы перестать чувствовать на себе столь разочарованный взгляд. Не знаю, с чего этот пират решил, что мне удастся его удивить своими физическими способностями, но в тот день он во мне разочаровался на все сто процентов. А что нужно было ждать от ребёнка, который в отличие от других детей был более послушным и спокойным? Так и получилось, что я уже который месяц каждый день соблюдаю расписание тренировок, чтобы стать физически сильнее и выносливее.       Радий-сан тренировал меня лично до тех пор, пока он с командой не отправился в плавание на поиски приключений для своих пятых точек, и до тех пор, пока они не вернулись, а они это сделают, моей задачей было усердно тренироваться и постараться стать достаточно сильной, чтобы можно было перейти к изучению различных боевых приёмов. Да и хотелось просто удивить этого пофигиста, по которому было прям видно, что ему скучно быть моим учителем, так что я решила хоть как-то с пользой для себя использовать почти месяц его отсутствия.       С дьявольским фруктом же всё обстояло не совсем радужно в том плане, что времени, как сил и желания, после тренировок для повышения выносливости, не особо хватало на изучение способностей, из-за чего я просто иногда оттачивала некоторые приёмы. Не совсем то, что хотелось, но хоть что-то.       Про отца же… Несколько дней спустя после прочтения письма я отправила маме ответ, где заверила в том, что понимаю причину её молчания о личности папы, и рада узнать обо всём сейчас. Было трудно удержать семью от того, чтобы приплыть ко мне, ведь тогда я бы точно начала истерить из-за знания, которым меня, можно сказать, прокляли. Как оказалось, бабушка и дедушка тоже были очень удивлены новостью о том, чья я дочь, чем и поделились со мной в последующих письмах, говоря, что я всё равно их дорогая внучка, это грело душу и успокаивало.       Сейчас же я, как и всегда, бегала от столика к столику, то и дело убирая грязную посуду и ставя на замену тарелки с едой и злосчастный алкоголь. Макино-сан же, словно дьявол, орудовала на кухне и за барной стойкой, напрочь уничтожая образ «милой и пушистой» хозяйки бара, какой я её считала ещё с прошлой жизни. За почти год работы с ней приходит понимание, что не зря говорят: ожидание и реальность очень редко совпадают, особенно, если это касается людей. Хотя про откровенно гадких людей молчу, ведь с ними мне всё же невольно пришлось столкнуться.       Горные бандиты иногда спускались в деревню, чтобы выпить в баре, естественно, не заботясь о том, как они себя ведут, и что себе позволяют. К моему облегчению, во время их посиделок спиртных напитков было достаточно, чтобы эти твари божьи могли нажраться и, шатаясь из стороны в сторону, отправиться куда-нибудь подальше из заведения и самой деревни. От меня лишь требовалось как можно скорее приносить к тому или иному столику необходимое количество бутылок алкоголя и быстренько спрятаться за барной стойкой в ожидании, когда придётся вновь выползать из укрытия, чтобы дать этим алкашам ещё бутылок напитка.       Первая встреча с этим слоём населения была ужасна. Отвратительный запах, напоминающий гарь и не только, следовал за ними шлейфом, из-за чего хотелось как можно быстрее выйти на улицу, дабы продышаться и насладиться чистым и свежим воздухом. Грязная до безобразия одежда и отвратительная внешность лишь усложняли мои отчаянные попытки сдержать рвотные порывы. Но самое мерзкое в этих людях таилось в их глазах. Они говорили лучше всего о том, что эти личности представляют из себя.       После нескольких приходов бандитов, Макино-сан предстала передо мной с новой для меня и вызывающей восхищение стороны. Было непривычно наблюдать за тем, как ещё совсем юная, на несколько лет младше меня из прошлой жизни девушка спокойно работала, не подавая виду, как я, что дрожала словно осиновый лист.       Правда было довольно странно. Раньше я никогда не видела бандитов поблизости, особенно, чтобы они приходили в бар. Неужто у них что-то вроде миграции по различным кабакам? Хотя есть возможность, что они просто недавно узнали о Партис баре и стали тут время от времени выпивать.       Решив не особо сильно загружать свой и так уставший мозг, я продолжила делать рутинную работу.

***

      Ветер трепал распущенные фиолетовые волосы и будто в насмешку сдувал волосы так, чтобы они лезли в глаза. Солнце уже спускалось за горизонт, оставляя на морской глади ярко оранжевые блики. Шум солёных морских вод, разбивающихся волнами об нос корабля, приятно ласкал уши, а галдящие на палубе накама придавали чувство своеобразной безопасности.       Уже прошло довольно много времени с тех пор, как наша команда покинула тот остров, где я неожиданно стал учителем одной интересной девочки. Шарлотта и в правду интересный ребёнок, как минимум из-за своего довольно зрелого поведения. Пусть я не особо часто общаюсь с детьми, но за свои тридцать с лишним лет опыт с этими маленькими монстрами приобрёл. Эта же девчонка немного отличалась от всех, словно она намного взрослее, чем кажется, особенно это стало понятно, когда я увидел то письмо, что я испортил. Пусть я и не стал читать, было хорошо видно, что письмо целое и не развалилось, как эта мелкая паршивка мне говорила. Она знала, что делает, и какой цели добивается, и, видно, собиралась молчать об этом до последнего. Правда она облажалась, раз решила, что всё будет хорошо, если она положит письмо в рюкзак, который оставила без присмотра, пока тренировала показанные мною приёмы. Было достаточно просто случайно задеть ногой открытый рюкзак, чтобы он упал на бок и из него вывалились парочка листков бумаги с разводами знакомого мне цвета.       Эта девчонка явно не проста, что пробуждает интерес к тому, кем же она вырастет. Тихая, замкнутая, но вместе с этим есть в её глазах что-то, что напоминает безумие, одержимость чем-то. Или кем-то. Надеюсь, она ещё хочет обучаться у меня, а то мне уж совсем скучно на острове станет. У Шанкса есть свой мелкий шкет, так почему бы и мне не дать начало столь странному и безумному ростку, как Шарлотта, своеобразный пинок?       — О чём задумался, Рад-кун? О той рыжей девчушке думаешь? — с доброй усмешкой поинтересовался накама, прислонившись к фальшборту рядом со мной. Взяв из его рук предлагаемую бутылку спиртного, я вновь устремил свой взгляд на морскую гладь, которую окрасило в красный цвет заходящее солнце.       — Есть такое, — признался я другу. — У неё потенциал, да и есть в этой малявке что-то, — сказал я, после чего сделал пару глотков горячительного, на что накама усмехнулся и пробормотал что-то о нас с капитаном и будущем детском саде.       — Рад-кун… — спустя некоторое время нашего совместного любования закатом, обратился ко мне накама с любопытством. — Ты же вроде вообще детей недолюбливаешь. Не похоже на тебя, чтобы ты общался с ребёнком настолько, и, особенно, брался обучать чему-то, — уже с каким-то смятением закончил он, допивая свой напиток и уставившись на меня в ожидании ответа.       — Просто возвращаю должок за испорченное письмо, — небрежно бросил я, наблюдая за тем, как до друга постепенно доходит, что к чему, и как он с осознанием всей ситуации начинает растягивать гласные, пытаясь подобрать слова, что у него не особо успешно выходит.       Решив больше не отвлекаться на своего накама и продолжить наблюдать за закатом, я вновь ушёл в свои мысли, вспоминая один из дней, когда мы с Шарлоттой проводили тренировку.       — Радий-сенсей, расскажите, а каким был Король пиратов? — обратилась к пирату рыжая малышка во время их перерыва между тренировками, на что фиолетововолосый хмыкнул, но удовлетворил любопытство своей ученицы.       — Гол. Д. Роджер был великим пиратом, смог собрать, если верить слухам, огромное количество сокровищ и оставить их на острове Рафтель, куда по сей день стремятся многие пираты и не только. Я во времена его жизни даже пиратом не был и не особо интересовался чем-либо кроме жизни на своём острове, так что мало, что могу тебе рассказать, мелкая, — чуть хриплым, но от этого ещё более приятным голосом сказал Радий.       — Поняла, — поникнувшим тоном отозвалась девочка. — А правда, что он сражался саблей и пистолетом одновременно? — продолжила расспрашивать Шарлотта, смотря на мужчину полными любопытства глазами.       — Вроде да, — задумчиво протянул Радий. — А теперь марш отрабатывать приёмы! — с улыбкой пресёк он шквал вопросов со стороны ребёнка, на что девочка, насупившись, послушно встала с пенька и пошла в центр лесной полянки, где они проводили тренировки. Радий продолжил сидеть на своём пеньке, наблюдая за тем, как Шарлотта мутузит своими маленькими кулаками воздух и подмечая ошибки, которые допускала его ученица, чтобы указать на них девочке позже.

***

      Я сидела на пристани, нежась в греющих лучах заходящего солнца. Погода была уже довольно тёплой, чтобы можно было ходить в одном лишь сарафане и не дрожать от холода, хотя после захода солнца быстро становилось прохладно, из-за чего приходилось возвращаться домой до того, как последние лучи окончательно исчезнут. Хотелось, чтобы наступило полноценное лето, когда даже ночью жарко, а земля укрыта красивыми полевыми цветами, и в воздухе чувствуется их сладковатый запах.       Также хотелось поскорее увидеться с Радием, выучить несколько новых приёмов и послушать истории о том, как этот пират бороздит моря со своей командой, что было редким удовольствием.       Луффи-куну же недавно исполнилось семь, что означало, что скоро начнутся события, о которых я знаю из прошлой жизни. Немного страшно, но время неумолимо идёт вперёд, не давая и шанса как-либо отменить всё или отложить на более поздний срок. И хоть чувство безысходности становилось сильнее с каждым днём, после того, как ко мне пришло осознание, что всё идёт к тому, чтобы известная, пусть и не до конца, сказка про юного пирата, скоро начнётся, я понимала, нет… Я старалась придерживаться той мысли, что даже знания из моей прошлой жизни не способны дать мне преимущество, как минимум из-за того, что я не знаю абсолютно всех подробностей и сама могу являться переменой, что может вызвать эффект бабочки, если, конечно, я не являлась частью этого мира изначально, и всё то, что мне известно, неизбежно произойдёт. Мне открыто многое, но вместе с этим знания бесполезны, если не понимать, как ими пользоваться. А я же только предполагала, как этим можно воспользоваться.       Пока я размышляла о том, как же теперь жить дальше и стоит ли мне вообще лезть в болото под названием «Спасём же всех, кто сдох и не только!», солнце уже полностью село, из-за чего стало холоднее, и по коже побежали мурашки. Мне стоит поторопиться, если я не хочу замерзнуть ещё сильнее, ведь платье не самая лучшая одежда для столь переменчивой погоды, что типично для весны.       Заря окрасила ночное небо в более светлые тона, предвещая скорый восход дневного светила. Небольшие волны ласкали берег острова, где стоял причал. Чуть вдали виднелись очертания корабля, который становился всё чётче и больше по мере приближения к острову. Лишь несколько людей, которые по некоторым причинам не нежились в тёплых кроватях дома, а были на улице, могли наблюдать приближение судна.       Первые яркие лучи солнца осветили прохладную после ночи землю, знаменуя начало нового дня. Маленькие солнечные зайчики задорно прыгали по низу бортов корабля и по сваям небольшого пирса. На пиратском корабле было довольно оживлённо: кто-то с нетерпением ждал возможности выпить в местном баре, кто-то хотел отправиться на боковую после утомительного дежурства.       Начался новый день в деревне Фууся, предвещающий быть довольно насыщенным для некоторых жителей этого острова и для тех, кто приплыл.