2.
14 ноября 2021 г. в 17:41
Элитный поселок в Подмосковье спал тихим, спокойным сном, только в доме на окраине горел ночник, освещая комнату мягким, приглушенным светом, как бы успокаивая и приглашая ко сну.
Хозяйке будуара определенно было не до сна, да и спокойствие ей только снилось. Девушка разъяренной фурией металась по комнате из угла в угол, посылая громы и молнии в адрес своего опекуна.
— Черта с два я подчинюсь его приказу!!! Я им, что разменная монета?! — негодовала девушка. — Мужа он мне выбрал!!! Домострой какой-то!!! Я не выйду за него замуж!!! Не на ту напали!!!
В свои двадцать три года Мария Литвинова точно знала, чего хочет, на все имела свою точку зрения и практически не поддавалась влиянию со стороны, не признавая авторитетов.
Оно и понятно. В четырнадцать лет Маша осталась круглой сиротой.
Маму она никогда не знала. Марина Литвинова умерла при родах, давая дочери жизнь. Девушка видела ее только на фотографиях, знала по рассказам отца и старшего брата. По мнению большинства друзей семьи и знакомых Мария была на нее очень похожа, начиная от копны темных шелковистых волос, которые Маша любила заплетать в косу, до разлета бровей и формы лица. Даже маленькая, едва заметная родинка на левой щеке досталась ей от мамы.
Девочка росла, окруженная любовью отца и брата. Литвинов-старший души не чаял в своей принцессе. Машина жизнь сияла яркими красками. Каждый день был полон событий и приятных сюрпризов.
Когда Маше исполнилось тринадцать, отца не стало. Известный московский бизнесмен, владелец крупной строительной фирмы «Стройком», Юрий Литвинов скончался от инфаркта прямо на рабочем месте. Ее маленький, уютный мирок дал трещину. Однако у Маши оставалась еще одна опора — любимый брат. Руслану было двадцать пять лет, когда умер отец. Он оформил опеку над младшей сестрой, но через год неожиданно погиб в ДТП.
Других родственников у Маши не было. Литвинову ждал детский дом, где у нее было мало радостных моментов. Из-за ее упрямства и излишней прямолинейности детдомовцы Машу не приняли, не раз устраивали ей «темную». Ее острый язык доставлял немало хлопот воспитателям. Для окружающих Литвинова была той еще занозой, постоянно попадала в какие-то переделки. Хотя Машу совсем не беспокоило то, что у нее был персональный стул в кабинете директрисы.
Подруга у Маши была одна и старше нее. Она не жила в детском доме, а просто приходила в гости или забирала девочку к себе на выходные. Для Литвиновой их встречи были глотком свежего воздуха в серой, вязкой рутине будней.
В семнадцать у Маши неожиданно появился опекун. Девушка вспомнила свое удивление, когда войдя в кабинет директора детского дома, Ирины Михайловны Ковылевой, она увидела там Ефрема — самого загадочного из друзей брата. Маша знала о нем очень мало и немного побаивалась.
Литвинова потеряла дар речи, а память услужливо подсунула ей образ брутального мачо в джинсах, черной майке и косухе. Перед ней стоял совершенно другой человек. В строгом сером костюме, голубой рубашке и галстуке в мелкую полоску он выглядел представительно, а вся его мощная фигура излучала силу и уверенность.
Ефрем быстро решил все вопросы с опекой. Ирина Михайловна была с ним непривычно любезной, просто соловьем заливалась, рассыпаясь в комплиментах ему и расхваливая Машу на все лады. Литвинова узнала о себе много нового.
Через две недели Маша вернулась домой. С момента встречи с Ефремом в детдоме девушка гадала, что заставило его оформить над ней опеку. В первый вечер после возвращения она получила ответы на все свои вопросы.
— Почему ты забрал меня из детдома? — девушка задала вопрос в лоб, не отрывая взгляда от лица Ефрема. Разговор происходил в бывшем кабинете отца. Ефрем расположился за письменным столом, Маша устроилась в кресле напротив.
— Об этом меня просил твой брат, — ответил Ефрем, глядя ей прямо в глаза.
— Руслан?! Ты шутишь?! — Литвинова не верила его словам. «Почему из всех друзей он выбрал именно его?» — спрашивала себя Маша.
— Отнюдь, — ответил он. — Незадолго до гибели Руслан написал мне письмо с просьбой позаботиться о тебе, если с ним что-то случится.
— Тогда почему ты ждал почти три года? — Литвинова вопросительно вздернула бровь.
— Меня не было в стране. Я вернулся несколько месяцев назад и узнал, что произошло. Прими мои соболезнования. Руслан был хорошим, надежным другом, — его слова прозвучали искренне.
— Спасибо, — произнесла Маша.
Повисла пауза, которую новым вопросом нарушила Литвинова.
—Я здесь и что теперь? — спросила Маша. Она никак не могла осмыслить свое нынешнее положение.
— Ты будешь жить здесь, окончишь школу, поступишь в университет и получишь образование, устроишься на работу, если захочешь. Я как твой опекун буду распоряжаться твоими деньгами. Каждый месяц ты будешь получать определенную сумму на свое содержание. Не волнуйся, я тебя не обижу. В двадцать пять лет получишь право распоряжаться наследством самостоятельно. Это может случиться и раньше, если выйдешь замуж.
— Где будешь жить ты? — поинтересовалась Маша. Ей не улыбалась перспектива обитать с ним под одной крышей.
— Ты достаточно взрослая, чтобы жить одна. Я не буду тебе мешать. У меня есть своя квартира.
Подумав немного, Маша согласилась с его предложением. В принципе, у нее не было другого выбора. Девушка закончила школу. По некоторым предметам пришлось нанять репетиторов, но она справилась и поступила на экономический факультет одного из московских ВУЗов. У нее появились новые друзья, интересы. Девушка с головой окунулась в студенческую жизнь.
Ефрем, как и обещал, не мешал ей. Исправно перечислял деньги. Маша не шиковала, но и ни в чем не нуждалась. Три года в детском доме не прошли для нее бесследно. Она стала смотреть на вещи под другим углом. Ефрем периодически приезжал, справлялся как у Маши дела. Она сопровождала его на благотворительные вечера, была гостьей на мероприятиях, которые устраивала фирма Ефрема.
На студенческой вечеринке на втором курсе Маша познакомилась с Димой. Девушке было легко и весело рядом с ним. Между ними возникла симпатия. Закончив учебу, молодой человек отправился служить в армию. Они переписывались. После возвращения Димы ребята собирались пожениться, а служить ему оставалось совсем недолго.
Поэтому новость о том, что Ефрем нашел ей мужа, прозвучала для Маши как гром среди ясного неба. Ярослав Боков! Литвинова была с ним знакома. У Ефрема с Боковым-старшим был какой-то совместный бизнес. Парень недавно вернулся из Великобритании, где получил степень в области бизнес-администрирования. «Интересно, как он согласился? — подумала Маша. Насколько она знала, Ярослав уже лет пять встречался с Алисой Тереховой, дочерью главы издательского холдинга Вениамина Терехова. У них было все серьезно.
— Думай, Литвинова! Думай! — приказала себе Маша. «Ефрем был настроен серьезно. Решение одно — бежать в Москву. Там дождаться возвращения Димы и пожениться. Тогда Ефрем ничего не сможет сделать».
Маша достала рюкзак и быстро собрала свои вещи, взяла только самое необходимое. Достала из копилки все свои сбережения. «На первое время хватит, а там что-нибудь придумаю», — решила девушка, пряча купюры в потайной карман.
Маша в последний раз осмотрела свою комнату. Вместо себя она положила в кровать попавшиеся под руку вещи, накрыв их одеялом так, что казалось, что там — спящий человек. Девушка вылезла из окна. Рядом с ним росло дерево, по которому Маша спустилась вниз. Никаких лишних действий. Литвинова проделывала этот трюк уже не в первый раз. Быстро перебежав к забору, она нашла замаскированный лаз и выбралась на улицу. Оставалось только прошмыгнуть мимо охраны на въезде в поселок. Здесь Маше повезло. Машина с эмблемой известного гипермаркета привезла в поселок продукты и возвращалась в Москву. Водитель увидел девушку на дороге и предложил подвезти.
Когда ее хватились, Маша была уже на подъезде к столице. Она не видела, как Ефрем в бешенстве ворвался в ее комнату и перевернул там все вверх дном, пытаясь понять, куда она могла исчезнуть. Звонить ей было бесполезно. Маша оставила свой мобильный на тумбочке у кровати, так что отследить ее местоположение по номеру телефона не представлялось возможным.
Ефрем спустился в кабинет. В нем еще клокотала ярость, но уже просыпался инстинкт охотника. Ярость уступала место холодному расчету. Он прекрасно понимал, что побег — это Машин протест против навязываемой свадьбы. Но он и так позволил ей слишком много, был с ней слишком мягким. «Ну что девочка решила побегать? Хорошо. Далеко не убежит! Я все равно ее поймаю и заставлю выйти замуж», — решил он, набирая номер телефона знакомого частного детектива. Времени на поиски у него было не очень много.