Испытание чувств

      — Тихонов! Ты что?!       Грозный рык майора Лисицына был слышен далеко за пределами кабинета начальства. Сотрудники, сновавшие по коридорам, быстро вернулись на свои места, работники на местах — еще усерднее застучали по своим клавиатурам. Если обычно спокойный Лисицын начал рычать, значит ФЭС на пороге апокалипсиса.       Присутствующие в кабинете начальства отреагировали по-разному. Майский, не скрывая удивления, переводил взгляд с Лисицына на Тихонова и обратно. Виновника происходящего на несколько секунд замуровало, а потом Иван выпрямился, расправил плечи и недоуменно посмотрел на Константина Львовича.       Майор Лисицын исполнял обязанности руководителя ФЭС в отсутствие Рогозиной и Круглова. Полковник и майор отбыли сначала на международную конференцию по вопросам развития современной криминалистики, а потом планировали отдохнуть на берегу Эгейского моря. Генерал Султанов отпустил начальство со скрипом, обещав Лисицыну наведываться в контору с неожиданными проверками. Не обманул!       Майор всего неделю руководил ФЭС, а уже порядком намаялся. Во-первых, сверху им «спустили» очередное дело и Лисицыну названивали по несколько раз, в день интересовались ходом расследования. «Только отвлекают от самого расследования! Работать не дают!» — возмущался в сердцах Костя после очередного такого звонка.       Плюсом контору осаждали журналисты, донимая вопросами о деле. Опера отвечали стандартно: «Без комментариев! Идет расследование!», а СМИ продолжали упорно ждать горячих новостей у ворот службы.       Дважды за неделю, без предупреждения в контору приезжал Султанов, чтобы проверить, как ФЭС функционирует, пока начальства нет. «Как Рогозина все это выдерживает?» — задался вопросом Лисицын после очередного разговора с генералом. У майора мелькала шальная мысль «быстрей бы начальство вернулось». Косте не терпелось заняться привычной работой: отправиться «в поле».       А тут еще Тихонов со своим желанием уволиться! Когда начальник компьютерного отдела положил на стол перед майором заявление об уходе по собственному желанию, Лисицын не поверил своим глазам. Сейчас майор не верил уже своим ушам, когда Тихонов озвучил причину такого скоропалительного решения.       Рядом тихо выпал в осадок Майский.       — Свадьбы не будет. Мы с Оксаной расстались. Я увольняюсь, — повторил Иван.       Тихонов не стал вдаваться в подробности о причинах разрыва, не потому, что боялся осуждения коллег, просто не хотел еще сильнее обидеть Оксану. «Если посчитает нужным — сама все расскажет», — решил Ваня.       — Что между вами произошло? — Лисицын окинул Тихонова холодным взглядом. — Вчера Оксана куда-то отлучалась. Вернулась сама не своя. Даже не отреагировала на выговор, который я ей объявил за самовольную отлучку с рабочего места.       — Не знаю, что у вас там произошло, — заметил Сергей, — но Ваня, как ты мог упустить Оксану. Тут надо было быть слепым, чтобы не заметить «химию» между вами. Теперь что? Прошла любовь?       Оба майора пристально смотрели на Тихонова. Иван почувствовал себя насекомым, которое собирались препарировать.       — Это наше личное дело! — отчеканил Тихонов. — Однако вместе мы работать не сможем. Поэтому мне лучше уйти. Подпишите мое заявление, товарищ майор, — обратился Тихонов к Лисицыну, подвигая бумагу ближе к майору, — и я пойду собирать вещи.       — Может, еще передумаешь? — спросил Константин, доставая из нагрудного кармана ручку.       — Нет! — резко ответил Иван. — Одно дело — приходишь на работу, и тебя встречает любимая девушка, и совсем другое — бывшая, готовая убить одним взглядом.       — Не руби с плеча. Я думаю, у тебя еще есть шанс все исправить, — сказал Костя Ване.       Лисицын хотел еще что-то добавить, но вспомнил себя и Юлю. Он тоже не смог удержать ее, не нашел нужных слов, чтобы выразить свои чувства, а она не стала ждать, когда его вдруг посетит вдохновение и уехала в командировку. Надолго. Только работа спасала Костю от назойливых мыслей о том, что с Юлей что-то случилось. Он все бы отдал, чтобы отмотать время назад и вернуться к тому разговору.       Тихонов молча кивнул, мол — понял, подписывайте. Его уже начал раздражать этот разговор.       Лисицын подписал заявление. Тихонов схватил бумагу и пошел к выходу, бросив на ходу «спасибо!» и «счастливо оставаться!» На пороге он вдруг остановился, повернулся вполоборота и, глядя на майоров сказал: «Только начальству пока не докладывайте. Не портите им отпуск».       Майоры кивнули в ответ. Тихонов вышел.              Пребывая в полном шоке, Холодов наблюдал за тем, как Тихонов собирает вещи, просто не глядя сгребает их в рюкзак. Увольнение начальника не укладывалось у капитана в голове, но он благоразумно молчал, не задавал лишних вопросов, видя, что Ваня и так сам не свой.       Тихонов почти собрался, когда в лаборатории появилась та, кого ему меньше всего хотелось видеть сейчас, Инна Рогозина. По выражению ее лица гений понял, что новость о его увольнении уже достигла ушей подруги. «Серьезного разговора не избежать! А я так надеялся», — грустно подумал Ваня.       Едва взглянув на девушку, Андрей тихонько ретировался, прикрыв за собой дверь, оставляя друзей наедине.       Инна узнала обо всем от Сергея, когда они встретились за чашкой кофе в буфете, и сначала решила, что это шутка, но слова майора подтвердил Лисицын. «Ваня и Оксана расстались! Не верю! Здесь что-то не сходится!» — думала Рогозина, направляясь в лабораторию. Как она и рассчитывала, Ваня еще был там.       — Почему? — только и спросила Инна, вкладывая в свой вопрос все рвущееся наружу недоумение.       Тихонов понял, что здесь общими фразами он не отделается. Они всегда говорили друг другу правду, какой бы горькой она не была. Поэтому Ваня сказал все как есть, наблюдая за реакцией подруги.       К такому повороту Инна была явно не готова.       — Ну, ты и мудак, Тихонов! — Рогозина кипела от гнева. — Запудрил Оксане мозги, навешал лапши на уши: люблю, жить без тебя не могу! Она тебе верила! А ты!       — Не надо читать мне мораль! — ледяным тоном ответил Тихонов.       Инна даже словами поперхнулась, а Ваня, не глядя на нее, закинул рюкзак на плечо и вышел из лаборатории, не попрощавшись.              Выйдя из здания ФЭС, Тихонов отправился бродить по городу. Парню хотелось затеряться в шумной толпе вечно спешащих жителей мегаполиса. Он покатался в метро, поучаствовал в танцевальном флешмобе, спел под гитару с уличными музыкантами, сходил в кино на новый блокбастер и выпил вкуснейший молочный коктейль в уютной маленькой кафешке.       Вечерело, когда Ваня, наконец, решил отправиться домой. Шел пешком. В двух кварталах от дома на автобусной остановке парень заметил одиноко сидящую девушку. Она устроилась в уголке, прикрывшись черным рюкзаком. Интуиция подсказывала Тихонову, что она не ждет автобус. Ей просто некуда идти. Парень, недолго думая, направился к остановке.       — Привет. Меня зовут Ваня. Я могу чем-то помочь? — спросил он, обращаясь к девушке, и улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой.       Девушка сначала напряглась, посильнее ухватившись за свой рюкзак, но увидев улыбку, немного расслабилась и улыбнулась в ответ. Ваня увидел как засияли искорки в ее сапфировых глазах.       — Привет. Я Маша. Вот приехала к подруге в Москву, а она в отпуск укатила. Возвращается только завтра, — вздохнула Литвинова (а это была именно она).       Девушка сказала полуправду. Маша добралась до Москвы относительно быстро. Пока ехали она успела прикинуть в уме к кому можно попроситься пожить немного, пока она не найдет себе жилье. Однако судя по всему, сегодня удача больше не была на Машиной стороне. Подруга Лиза уехала отдыхать на Гоа и возвращалась только через неделю. Друг Миша, любитель экстрима, отправился в горы покорять очередную вершину. Подружка Таня с удовольствием бы приютила Машу, но затеяла ремонт в своей однушке, намереваясь превратить ее в квартиру-студию. Мастера как раз заканчивали черновые работы. Литвинова проверила еще несколько вариантов, но все оказались неудачными. Наступил вечер, а девушка так и не нашла место для ночевки. Она так устала, что плюхнулась на скамейку на ближайшей остановке, чтобы перевести дух и собрать разбежавшиеся мысли в кучу. Здесь ее и нашел Тихонов.       — Я живу в двух кварталах отсюда. Пойдем, переночуешь у меня, — предложил Ваня.       — А как же твоя девушка? — поинтересовалась Маша.       — Ушла от меня сегодня, — ответил Ваня и помрачнел.       — Сочувствую, — Литвиновой стало неловко, что она затронула больную тему.       — Не надо. Я сам виноват, — успокоил Тихонов.       Девушка задумалась, взвешивая все «за» и «против».       — Не бойся, пойдем, — сказал Ваня, забирая у Маши из рук рюкзак и поднимая ее со скамейки.              Ваня открыл дверь квартиры своим ключом, вошел и прямо с порога понял, что Оксана ушла. Исчезли ее домашние тапочки-зайчики, Ванин подарок просто так. Полочка под зеркалом, которая ломилась от декоративной косметики, была пуста. Остался лишь едва уловимый запах духов Оксаны, который очень нравился Ване и ассоциировался у Тихонова только с ней.       — С тобой все в порядке? — послышалось из-за спины.       Тихонов вздрогнул от неожиданности, обернулся и встретился с вопросительным взглядом Маши. Погрузившись в свои невеселые мысли, Ваня совсем забыл, что он не один.       — Все в порядке, — заверил гостью хозяин дома. — Проходи, располагайся. Чувствуй себя как дома. Я пока ужин приготовлю.       — Я помогу.       — Нет, спасибо. На своей кухне каждый готовит сам, — сказал Ваня и отправился на кухню.       Маша воспользовалась приглашением и прошла в комнату. Большую ее часть занимал компьютерный стол. На нем стояло два огромных монитора, мощный системный блок прятался под столом. Удобное компьютерное кресло всем своим видом показывало, что хозяин квартиры проводит в нем большую часть своего времени.       Здесь же стояло несколько фотографий в серебристых металлических рамках. На одной из них Ваня стоял на переднем плане в компании двух блондинок: одной постарше, другой — помоложе. За ними стояла высокая женщина в строгом темном костюме в окружении двух мужчин под стать ей таких же высоких. На другой — Ваня стоял в обнимку с одной из блондинок на фоне каких-то аппаратов и колбочек с таинственными разноцветными жидкостями. «Похоже на лабораторию, — подумала Литвинова, рассматривая снимок. — А это, наверное, уже бывшая девушка», — догадалась Маша. На третьем снимке Ваня был запечатлен в компании двух девчонок, похожих друг на друга как две капли воды. Все весело и беззаботно улыбались невидимому фотографу.       Вдруг Литвинова почувствовала запах дыма и стремглав помчалась на кухню. Тихонов решил приготовить яичницу, но задумался о своем и сжег ее дотла.       — Извини, — просто сказал он девушке. — Может, закажешь пиццу, — Ваня дал Маше свой телефон. — Я пока уберу следы гастрономической катастрофы.       Когда доставили заказ, Тихонов успел привести кухню в порядок. Маша была голодна как волк и умяла все подчистую. Ваня к еде не притронулся. Кусок не лез ему в горло.       Время было позднее и после ужина ребята отправились спать. Ваня постелил гостье на диване, а сам устроился на полу. Он еще полночи ворочался, вспоминая события дня прежде, чем забылся тяжелым сном без сновидений.       Маша заснула как убитая. На следующее утро девушка проснулась рано. Быстро и бесшумно собралась, чтобы не разбудить Ваню. Приготовила завтрак и ушла. В голове у нее уже был план, что делать дальше. Она попросила позвонить у проходившего мимо молодого парня, набрала номер телефона и просто сказала: «Привет. Это Литвинова. Нужна помощь».       Тихонов проснулся с мыслью, что безбожно опаздывает на работу. Только через несколько минут он вспомнил, что спешить ему, собственно, некуда.       Маши в комнате не было. Постельное белье, на котором она спала, было аккуратно сложено на диване. На кухне Ваня обнаружил на плите еще теплый завтрак, а на столе — записку. «Спасибо за гостеприимство», — написала девушка.       Тихонов неспешно позавтракал. Впереди у него был целый день, чтобы решить, что ему делать дальше.