Всегда найдётся, о чём жалеть... За дар или проклятье - и своя цена положена; Но иногда приходится отпускать свои собственные грехи: Альфонс поступил именно так, и зачин произошёл в тот день - после встречи со своим дядей, Слоссом.
____________________________________«Охота на гомункула»________________________ Фламель нутром чуял, что гомункул где-то здесь, в том самом тоннеле, откуда он уносил ноги чуть больше двух недель назад. Не ведая опасности, его дядя, скорее всего, вновь впал в спячку, как и раньше. Перед тем, как войти в пещеру, алхимик использовал «Извлекатель», чтобы поставить потустороннюю клетку для дядюшки; по его мнению, чтобы убить Слосса, лучше подержать его на одном месте и крайне долгое время. Элрик только диву давался, сколько у «Тьмы и Уробороса» было разных знаний и техник. Секреты создания живых существ прямиком из древней темноты и мрака; контроль разума и внушение одной мысли всему человечеству; заставить солнце погаснуть на двадцать четыре часа, или погрузить во мрак от одной страны до целого континента! Но Альфонса интересовала малая часть его сверхвозможностей, а именно, - создание капканов для нечеловечески быстрых существ. Мартышка-чертёнок, всегда составлявшая компанию Алу, сейчас вновь была с ним. Охота на гомункула велась поздней ночью, потому что ему, Носителю Тьмы, сейчас важно было обладать своей силой, чтобы защитить всех своих друзей и в то же время иметь возможность постоять за себя! По приказу главного чёрта остальные, подчинённые власти Фламеля, могли врубить электронику внутри этого бункера. Альфонс прекрасно знал: в его власти было практически всё, и в то же время у него не было возможности обогнать Слосса, как бы он сам не хотел. Правая рука алхимика, облачённая в особый монолит брони, поднялась перед его лицом ладонью кверху и образовала сгусток мрака, из которой затем образовался силуэт - этот миниатюрный монстрик был похож на крысу, но лапы и голова его были непропорционально большими. Зубы, все, подчистую, были клыками, словно это был гибрид пираньи и крысы; а зелёные глазищи зло сверкали, готовые вцепиться в лицо любому, казалось, что они сейчас же вырвутся из глазниц и просто насквозь проколят. Нашептав чертёнку что-то на необычайно огромные, казалось, он мог взлететь на них, уши, Элрик спустил его на пол и отправил вслед гомункулу, чтобы они отметили дорогу к нему. По дороге исчадье дублировал себя на каждом шагу. Вскоре, вглубь тоннеля, бежали полчища крысоподобных разведчиков. Альфонс специально отстал от них вместе с «Мартышкой», прячась по углам: у Слосса был отчётливо хороший слух, из-за чего лишний раз Фламель не жаждал провоцировать дядюшку. - Пс-с, чёрт, они его засекли? - Носитель Тьмы заныкался в какую-то рубку, чтобы обдумать дальнейшие действия. Его сильно смущал тот факт, что для своего убежища Лень выбрал столь тесные и укромные уголки Японии. Хотя, чего он, собственно, хотел от этого гомункула? - Нет, Мартышка, они не могут его засечь: он где-то в районе правого сектора от этой двери. Причём, он движется... Что? - бес не расслышал, что ему орут подчинённые по рации: - Как он засёк разведчиков? Что это значит, олухи проклятые?! - Нет времени разбираться, - Альфонс, ухватив беса за шиворот мини-одёжки, которую тот использует, выбежал прочь их рубки и рванулся навстречу Слоссу. В правом коридоре не было света, поэтому, нехотя, но парню пришлось напялить на себя очки из тёмной экипировки, чтобы разглядеть, куда же ему топать. Чуть не наступив на одну из миниатюрных крыс, им же и созданных, Ал во все глаза уставился на их полчища на полу, которые указывали ему куда бежать. Правый отсек оказался не таким уж и маленьким, каким его рассчитывал увидеть алхимик. Некоторые двери и проходы, благодаря стараниям гомункула, были завалены или вовсе замурованы. Почему-то всё больше парень думал и догадывался, втайне, что это было убежищем не только Лени, но ещё и падших. Его смутные сомнения и догадки нельзя было подтвердить, но и опровергнуть их было невозможно. Чёрт начал беспокоиться, о чём-то напряжённо перешёптываясь по рации с приятелями. Затем дёрнул Альфонса за толстовку, в которой тот был, и, по совместительству, в капюшоне которой расположился бесёнок. - Ал, послушай, что ребята говорят!.. Слосс где-то!.. - не успел он сообщить добрую весть: алхимик и сам увидел дядюшку, выходящего прямо перед ним в ещё одном повороте; Элрик гортанно и громко сглотнул. Гомункул принюхался и его огромные ручищи вцепились в своды подполья, ломая стены, а парень побежал оттуда прочь, со всех, прикрывая голову. Проклиная к чёртовой бабушке всех подряд, он убежал бы из подземных нор, руководимый чёртом, однако, одному Богу было угодно, чтобы Носитель Тьмы остался заперт здесь. Лень опередил своего племянника. И выскочив прямо перед ним, завалил все выходы из тоннелей, при этом снаружи все куда-то подевались. И остался наш алхимик один на один с живым гомункулом; эта огромная махина обладал поразительной скоростью, поэтому обогнать Альфонса и ударить тому в спину - для него не такая уж и большая проблема. При ударе, Ал ударился лицом о стену, но вовремя его тёмная экипировка успела забрать всю силу удара в себя. И парень встал практически без повреждений. Только вот продоху давать гомункул не собирался - ему вообще было наплевать, что перед ним его собственный племянник. Враг есть враг. - Ха, не получилось! - Ал удержал быструю атаку кулаком и вывернул руку Лени аж до хруста. А затем оттолкнул подальше и ударил две ладони в броне друг о друга, вызывая реакцию алхимии и прикладывая кончики пальцев к земле. Незамедлительно земля под ними взорвалась, поднимая гомункула и алхимика всё выше, разрывая крышу насквозь и удлиняя площадку, на которой они оба расположились. «Получилось! Это должно было сработать! Да... я знал, что темнота сможет усилить результаты алхимии и придать эффекту большую силу!» - Альфонс был умён, но кое о чём всё-таки забыл: сила тяжести обоих была больше, чем выше они поднимались к облакам, и, вскоре, столб-площадка надломилась, стремительно опрокидывая обоих вниз. Оба в воздухе вцепились мёртвой хваткой в друг друга, норовя задушить или покалечить хоть как-то! Вдруг Альфонс переламывает руки Слосса и упирается подошвой ботинка тому в рожу, после чего отталкивается назад, только вот куда назад? Затылком алхимиком столкнулся прямо с землёй, врезавшись в неё по самое не балуй, со всего маху, так, что даже хлопки сжатого звука от удара полетели по всей округе. Когда упал Лень, Ал уже успел опомниться и двинуться прочь, дабы указать гомункулу, куда идти. План с самого начала пошёл не так, как ожидалось, но чего хотел Носитель Тьмы: он же Элрик, в конце концов! - Ал, что произошло? Мы видели, как ты... - Глаттони отбросило так же быстро, как он и успел появиться рядом с братом; Фламель сразу понял, в чём дело, и подпрыгнул, в воздухе уже делая петлю и пробивая ускорившемуся Слоссу прямо по темечку! - Да у меня тут подарочек для вас, - упав на гомункула сверху, он с невероятной силой зацепил того за шею и руки и швырнул вперёд, придавая его полёту ещё большую скорость. Ох и сильные оплеухи схлопотал от племянничка своего Лень, прежде чем смог развернуться и отбежать куда-то, но ненадолго, ибо Прайд закрыл ему путь к отступлению, скрыв в тенях мир вокруг, оставив лишь Ала и Слосса. Слосс, даже став демоном на службе Энви, всё ещё оставался слаб; победить его у Альфонса заняло бы от силы минуту, но если считать по секундам, то вернее - 68 секунд. А если бы Элрику ещё и удалось загнать дядю в потустороннюю клетку, так и вообще!.. Но, собственно, он это и планировал с самого начала: взлетев под самые облака, не страшась ни холода гор, ни высоко падения - он втемяшился гомункулу прямо в лицо, пробив того почти насквозь - и вырвав попутно у того камень из груди. Слосс, поверженный упал и, впервые остальные, в отличие от Ала, увидели, как умирает гомункул - его душит боль, затем он корчится, подобно умирающему пауку, и, в конце концов, замирает, бледный и засохший, рассыпаясь в пыль. - Ты в порядке, братик? - когда Сэлим подбежал к старшему брату, тот, покручивая в одной руке философский камень, потрепал Прайда по голове другой; лицо его было хмуро, губы поджаты. Не нравилось ему, что пришлось убить дядю - хотя иначе и быть не могло: Слосс выбрал сторону Зависти. - Давайте-ка в клуб, - убрав камень в карман толстовки, и, чувствуя его тепло сквозь одежду, Элрик медленно поплёлся к машине. Охота на охотника закончилась.♦♦♦♦♦
- Спасибо, - Альфонс принял из рук Акено чай; на пару мгновений она задержала на его заинтересованном лице свой взгляд... Всё-таки Элрика было не изменить, и его интерес никогда не угасал, даже если он уже не раз видел этот красный камешек раньше! - Что теперь будем делать? - ухмыляясь, спросил Глаттони, придерживая за ноги Конеко, которая сидела у него на коленях и хрумкала печенье с чаем. Ну а как же вы думали: война войной, а обед по расписанию! - Нам, - Фламель аккуратно, словно боялся разбить, положил красный камень на стол перед Риас и встал. Не любил он то, что ему сейчас предстояло сказать: - Нам... нужен подопытный. Тот, кто примет в себя философский камень и расскажет нам его секреты. - Какие секреты ты хочешь вызнать у этой жалкой стекляшки? - Прайд, всегда сохранявший холодность рассудка, понимал, что слово «жалкий» совершенно не подходит для составления словосочетания с этим камнем; в конце концов, именно такой же бьётся и у него в груди, а значит, - он такой же, как и Слосс. Что его, порядком, выбешивало! - Дядюшка Лень однозначно что-то знал о Энви и его постоянных планах на будущее. Я хочу знать, чего же такое задумал Зависть, прежде чем земля уйдёт у нас из-под ног и «это нечто» обрушиться нам на головы. Вы согласны со мной, я чувствую это... не может же быть всё это просто так: чтобы Энви прибыл в Японию и стал строить тут свои козни, причём, связанные с ангелами и демонами?! Всё это - чертовски подозрительно. К тому же, у меня мыслишки на этот счёт, но... я лишь надеюсь, что это лишь догадки и ничего более... Иначе! После внушительной речи Ала многие с ним согласились. Свои кандидатуры выставили Глаттони и Киба. Но, по уверениям брата, старший Фламель отказался: гомункул не может быть одновременно двумя «искусственно созданными людьми»; Юто идеально подходил на эту роль, но и тут всё не ладно - для внедрения в организм камня, понадобилось перемолоть его в жидкость(расплавить или просто раздробить), а Киба, как оказалось, страшно боится уколов. Ну, по этому поводу возмущаться или делать заявления никто не стал: мало ли какие у кого фобии или болячки?! Тогда, совершенно неожиданно для всех, вызвалась Акено, Ферзь Гремори; её тщательно готовили для этого - боль совершенно сумасшедшая, муки будут длиться от нескольких минут до часов или даже суток. Однако, Химэдзима была бесстрашна и морально готова ко всему. - Держите крепко. Будет больно - кричи, не стесняйся, - не умел Глаттони подбадривать, но, к сожалению многих, только он умел делать уколы и имел дело с докторским инвентарём. Наказав крепко держать лежащую на диване девушке Алу и Кибе, он аккуратно ввёл иглу под кожу и впрыснул всё содержимое в кровь Акено. Химэдзима стиснула зубы, её тело охватила самая настоящая лихорадка. Безумие рвалось наружу. И всё же, девушка обладала колоссальной силой воли, из-за чего никакая сила в мире не могла заставить её кричать. Она не скрывала, что было больно, даже зубы хрустели от того, как она держала это в себе! Но она была сильнее этого гомункульского вируса в себе и изо всех сил давала отпор, подавляя его в себе, заставляя подчиниться ей, а не наоборот! Сама Акено думала, что подобная пытка, не самая страшная в её жизни, длилась порядком долгое время, однако, на деле - всего двадцать с лишним минут; неужели, она настолько сильная, что подавила в себе гомункула? Ал задумался, а не пошло ли всё прахом и не изничтожила ли она красный камень, который они ей ввели, но его сомнения погасли, когда девушка привстала и оголила спину: в районе, где пересекалась спина и затылок сияла только образовавшаяся, сочного красного оттенка, метка «Уробороса». Девушка присела и пару раз хлопнула глазами, повернувшись к алхимику: парень ей улыбнулся, спрашивая, как она себя чувствует. В ответ на это девушка схватила Элрика за грудки толстовки и потянула на себя. В одно мгновение она заставила парня поцеловать её... От такого ошалели все, особенно, Риас, без пяти минут супруга этого самого «везунчика». - Акено! - вскричала Гремори, раскрывая глаза так, как будто сейчас они выкатятся у неё из глазниц; данное зрелище было сравнимо разве что только с тем крысёнышем-демоном, отправленным Алом на разведку. - Ой!.. Простите, - Химэдзима от шокированного вконец Ала, который оцепенел и больше не мог двигаться, лишь сидел в том положении, в котором девушка его поцеловала. Надвигалась буря, и это не образное выражение: Акено - повелительница молний, а Риас - колдунья разрушения. За своего парня Гремори была порвать в клочья любую соперницу, не то что своего собственного Ферзя! Но девушек вовремя остановил пришедший в себя алхимик: встав меж ними, он, забыв про недавний поцелуй, но всё ещё красный от него, начал напоминать, зачем они здесь собрались и всё это делали! Акено тут же пришла в себя и сказала ту единственную фразу, повергшую всех в шок: - Энви! Он планирует призвать Бога и поглотить его! - и только Элрик воздел глаза к небу, выдыхая тяжело и жарко, он прошептал ужасающий ответ: «Я так и знал»Как могу...(Дуал Нидхёгг Рэкхем)