Мы добираемся до его дома быстрее, чем я ожидала. Квартира находится в самом центре столицы в красивом новом небоскрёбе, рядом с которым было размещена тьма детских площадок, много небольших скверов с фонтанами и скамейками.
Не теряя времени, мы заходим внутрь, проходим мимо консьержа, который мило улыбается и машет рукой, и заходив в лифт. Я вздрагиваю, когда вижу, на кнопку какого этажа нажимает Дан. Он с улыбкой оборачивается ко мне, а я отступаю и вжимаюсь в угол.
— Ты чего? — он смотрит ласково и обеспокоено, легко касаясь рукой моего плеча. Его ладони, как всегда, согревают теплотой будто-бы изнутри.
— Ничего, просто боюсь высоты, — я пожимаю плечами и прижимаюсь к нему.
— Не нервничай, малыш, — он кратко целует меня в лоб, сильнее прижимая к себе. — Не упадём, — открывающиеся двери лифта разрезают его смех.
Мы выходим в просторный холл и сворачиваем направо. Нужная нам квартира находится в нескольких шагах за тёмной дубовой дверью.
Дан галантно пропускает меня вперёд, и я с любопытством осматриваю прихожую небольшого размера в серых тонах, которые придавали ей строгости. Возле стены расположились вешалка, на которой висели курточки, и полка для обуви.
— Разувайся, — приказывает парень. Мы разуваемся, и он ставит нашу обувь на полку. — Давай, помоем руки для начала, — Дан широко улыбается и проводит меня вглубь квартиры; мы заходим в дверь по левую руку от меня и оказываемся в небольшого размера ванной.
— Она очень… Удобная? — говорю я, пока мы моем руки.
Он кивает и протягивает полотенце, и, выйдя из ванной, мы оказываемся в просторной гостиной. Левее от которой находилась кухня совмещённая со столовой, выполненной на небольшом подъёме; вход в неё был сделан в виде арки, благодаря чему виднелась вся находящаяся в комнате мебель.
— Пошли, я тебе покажу нашу кухню, — он обхватывает мою ладошку своей и тянет за собой, и я невольно улыбаюсь его серьёзности в данной ситуации. — Смотри не упади, — он указывает на пол, резко становящийся выше на уровень, но бестолку — я всё равно спотыкаюсь и лечу в объятия полу.
— Спасибо, — бормочу я, когда он ловит меня и прижимает к себе.
— Тебя предупреждай, не предупреждай — исход один и тот же…
Я хихикаю и занимаю положение, перпендикулярное полу. Он вновь тянет меня за собой.
Кухню, мебель которой была тёмных цветов, и столовую, выполненную в белых тонах разделяла небольшая перегородка. Всё смотрелось очень гармонично.
— Хочешь что-нибудь перекусить? — он смотрит на меня и подходит к холодильнику, открытая дверцу.
— А что у тебя есть? — я подхожу и поднимаюсь на носочки, чтобы заглянуть через плечо внутрь холодильника. — Йогурт, сок, шоколадка… Хм, негусто, — я улыбаюсь и тяну руку за шоколадкой. — У тебя хоть посуда есть? — задаю вопрос и двигаюсь в сторону стула, чтобы сесть передохнуть.
— Зачем тебе посуда, если ты просто шоколадку ешь? — спрашивает он, присаживаясь напротив.
— Ну, мало ли, — я ухмыляюсь, откусывая кусочек молочной шоколадки с карамельной начинкой.
Балан двусмысленно смотрит на меня, отвлекаясь на телефоне, чтобы взглянуть на дату.
— Мы завтра едем на дачу? — он возвращает внимание на меня.
Накатывает осознание того, что завтра пятница, а это значит, что мы едем отдыхать в наш любимый загородный дом.
— Йоу, я и забыла, — пожимаю плечами. — Я в группу дня два не заходила, наверное, — я смотрю ему в глаза и подношу кусочек шоколадки к его губам.
— Да ладно, — парень обхватывает протянутый кусочек губами, облизывая мои пальцы. — Это на тебя не похоже, — он лыбится, как кот, наевшийся колбасы, ей богу.
— Наверное, поэтому нам Паша звонил, — я хихикаю от своих мыслей.
Наше молчание немного затягивается. Мы пристально смотрим друг на друга, улыбаемся и смеёмся. Казалось, что время застыло. И мы долго бы так сидели, если бы Дан не пригласил меня присесть к нему на колени.
Я мнусь, неуверенная в том, стоит ли поддаваться искушению, но в конце концов делаю шаг к нему и сажусь на сильные ноги, твёрдость которых ощущается даже сквозь ткань джинсов. Не задумываясь, обхватываю его шею рукой, а пальцами другой вожу по щетинистой щеке; аккуратно, чтобы не поцарапать длинными ногтями.
— Кошечка моя, — он слизывает языком остатки шоколада на своих губах и мягко целует меня. — Как так вышло, что всё это время тебе никто не нравился?
— В смысле?
— Неужели после расставания с Антоном тебе никто не нравился? — он, будучи очень близко ко мне, касается кончиком носа щеки, спускается ниже — к линии подбородка — и оставляет короткий, невинный поцелуй на шее.
— Почему же? Нравился, — я, совсем немного краснея, — кладу голову на его плечо; чувствую тёплые поглаживание широкой руки вдоль позвоночника.
— Да? — он замирает и с интересом смотрит на меня, ожидая продолжения. — И кто это был?
— А тебе всё знать нужно? — я посмотрела на него из-под лба и хихикнула. — Ну… Один мальчик нравился.
— Что за мальчик? — он хмурит брови, из-за чего вертикальная полоска пролегает между ними.
«Если будет так часто хмуриться, то морщины раньше времени появятся», — мелькает у меня мысль, которую я быстро отгоняю и улыбаюсь.
— Высокий брюнет с чарующими карими глазами и по-детски прекрасной улыбкой, — к нему не сразу доходит смысл сказанного, поэтому Дан молчит; но стоило осознать мои слова, как лицо его становится таким светлым, словно это было самое лучшее, что он слышал в своей жизни.
— Кхм… — он прочищает горло, и я готова поспорить, что его щеки покраснели! — Всегда знал, что у тебя хороший вкус. И как долго я тебе нравлюсь?
— А почему ты решил, что я о тебе? — неловко хихикаю и легко царапаю кожу его шеи; он шипит. — Какая у тебя высокая самооценка, Балан. Так я тебе и сказала.
Я удивленно охаю, когда он резко подрывается со стула, подхватывая меня на руки и сажая на столешницу, оказываясь между моих раздвинутых ноги. Сердце больно ударяется о грудную клетку, дыхание замирает.
— Какая ты вредная, Тиночка, — смотрю испуганно, как скачут чёртики на дне тёмных глаз. — Когда-нибудь я тебя накажу, — он ухмыляется и опускается к моей шее, не замечая, как я вздрагиваю.
— Дан… — тихо шепчу я. — Скоро мебель привезут. Нам нужно определиться, куда и как её ставить.
— Эх ты, — мои слова, как ведро ледяной воды, окатывают его с головы до ног. Он отрывается от меня и помогает слезть со стола, и я выдавливаю из себя улыбку, которая, впрочем, быстро становится искренней. Это Дан. Ничего плохого. Ничего страшного. Но я быстро замечаю грусть на его лице.
— Даник, ты чего?
Непроизвольно опускаю взгляд вниз и вижу выпуклый бугор, натянувший джинсовую ткань, в области паха. Отступаю на шаг и чувствую, как краснею. Сглатываю, пока осознаю, чего он хотел.
— Прости… — шепчу я. — Ты обиделся, да?
— Нет, малышка, как я мог на тебя обидеться? — он резко поднимает голову и улыбается, делая шаг ко мне, целует в лоб. — Просто сдерживать себя с такой девушкой очень сложно, — Дан смеётся, и я прижимаюсь к его груди.
— Пойдём, я хочу посмотреть спальню, — шепчу в плечо и отрываюсь от тёплого мужского тела.
— Хорошо, — он берет меня за руку и ведёт в нужном направлении.
По пути к спальне он показывает и рассказывает, что и где находится. За разговор я не замечаю, как мы заходим в комнату, находящуюся на втором этаже. Спальная была совмещена с ванной и гардеробной.
— Очень краси… — не успеваю договорить, как меня перебивает трель телефонного звонка Дана.
— Доставщики будут через полчаса, — шепчет он, пока на том конце мужчина что-то говорит ему.
Я киваю и, когда он заканчивает разговор, говорю:
— Предлагаю посмотреть ещё какую-то мебель. Нам нужны шкафы, столы и… Я ещё не придумала, — смеюсь.
— Давай, я как раз взял ноутбук, — Дан улыбается и направляется к выходу из комнаты. — Я планировал здесь остаться ночевать.
— Да? — удивлённо смотрю на него. — У тебя еды в холодильнике нет, как ты собираешься здесь жить?
— То есть, тебя только это волнует? — он смотрит на меня через плечо, ухмыляясь, и спотыкается на ступеньках, в последний момент успевая ухватиться стену, чтобы не полететь кубарём вниз.
— Балан, ходить научись, — меня накрывает волна хохота, и Дан подхватывает смех.
Мы проходим в кухню и садимся за стол, Дан включает ноутбук и начинает листать интернет-магазин с мебелью.
Мы выбирали два рабочих стола и к ним — стулья, также взяли уютное кресло, которое я хочу поставить в спальне. Шкафы и комод мы решили съездить и выбрать уже на следующей неделе.
Полчаса пролетают достаточно быстро, и Дану звонят доставщики. Они поднимают готовый диван в квартиру и, быстро спустившись к машине, приносят кровать, которую начинают собирать в спальне. Во время их работы мы перекидываемся с ними парой слов, и через полтора часа они покидают наши апартаменты.
— Какая красота, — тянет Дан, падая на мягкий диван, и хлопает рукой по месту рядом с собой, чтобы я присела. — Иди ко мне.
Я с улыбкой присаживаюсь рядом и чувствую тёплую, сильную руку на своём плече.
— Чувствуешь этот кайф?
— Да-а… — кладу голову ему на грудь и вдыхаю сладковатый аромат его одеколона, смешанного с потом. — У нас скоро вокал, — грустно произношу я, обнимая его за талию.
— Здесь недалеко, можем пешком пройтись, — он улыбается и целует меня в плечо.
— А давай, надоело уже машиной ездить! — резко говорю я и с улыбкой смотрю на него, а он наклоняется ко мне и нежно целует меня.
Большие ладони сползают с моей спины и касаются бёдер, медленно гладят и сжимают сквозь ткань джинсов. Дан ложится спиной на диван, и я невольно опускаюсь следом, но, услышав его тяжёлый вздох, резко разрываю поцелуй и занимаю сидячее положение.
— Нам уже пора идти, — я бросаю взгляд на часы, но брюнет улыбается и притягивает меня ближе.
— Разрешаю сегодня никуда не идти, — он снова тянется за поцелуем, но я отворачиваюсь.
— Дан… Нам нужно идти, — я пытаюсь перевести дыхание и образумить его. — Мы можем продолжить в любой момент.
— То есть ты согласна со мной заняться сексом? — он обхватил мой подбородок пальцами, заставив смотреть ему в глаза.
— Я такое не говорила, — я отрицательно качаю головой. — Дан… Я не могу ответить на этот вопрос. С уверенностью говорю одно: я не готова. Я ещё не готова, — я увожу взгляд в сторону, боясь смотреть на него. Мне казалось, что прямо сейчас он бросит меня из-за того, что я не могу удовлетворить его желания; что я бесполезна и неинтересна, что от меня нет проку.
— Всё хорошо, малыш, — Дан убирает руку с подбородка и касается моей щеки, проглаживая её большим пальцем. — Сделаем это, когда ты будешь готова, — он улыбается так искренне и широко, стараясь стереть с моего лица смущение и страх, что я таю изнутри.
— И ты не боишься, что придётся ждать несколько лет? — со смущённой улыбкой говорю я.
— Ну… Скорее не боюсь, чем наоборот, — парень кладет мою голову себе на грудь, упираясь подбородком в мою макушку и цепляясь щетиной о мои волосы. — Это всё-таки твой выбор, и не мне решать, когда это будет, — он гладит мою спину, иногда щекоча бока. — Тем более у тебя был печальный опыт… — грустно проговаривает Дан, вздыхая, а я быстро моргаю и поднимаю голову, недоуменно смотря на него.
— Дан, я девственница, — с обидой и злостью говорю я. — Неужели ты поверил в слухи, который распускает… Распускает он… Неужели ты действительно думаешь, что я в возрасте двенадцати лет трахалась с ним? Такого ты обо мне мнения? — я резко подскакиваю на ноги и делаю шаг назад.
— Тин, стой, — он хватает меня за руку и смотрит снизу вверх с лёгким испугом от того, что я вспылила. — Я не так всё понял…
— Ты поверил в распускаемые им слухи! — я перебила его. — После всего, что мне пришлось пережить, будучи ребёнком. Ты знал! Но всё равно предпочёл поверить ему!
— Малыш, прости меня, — он крепко обнял меня, сжимая крепче в кольце своих рук, и я, не сдерживаясь, позволила себе расплакаться. Давно пора.
Дан аккуратно сдвигает меня в сторону и кладёт на диван, ложась рядом, но я никак не реагирую, лишь бьюсь в истерических рыданиях.
Голова начинает адски болеть, поэтому постепенно я затихаю, и слёз становится меньше и меньше, пока вовсе не исчезают. Лишь мокрые щёки служат напоминанием о том, что я ещё немного открылась Дану.
— Нам нужно на вокал… — шепчет Дан, аккуратно гладя мои волосы.
— Да… — я всхлипываю и пытаюсь принято сидячее положение, чтобы встать на ноги, но тело слишком вялое, чтобы слушаться.
— Давай, я тебе помогу, — он поднимается с дивана и подхватывает меня на руки. Чувствую себя нелепо, но благодарю его.
По пути к выходу Дан прихватывает сумку с ноутбуком и в конце концов ставит меня на ноги в прихожей.
— Садись, — он взял мои кроссовки и указал мне рукой на небольшой пуфик возле вешалки.
Я молча повинуюсь и сажусь, Дан берет мою ногу и кладёт себе на колени, легко массируя ступню и натягивая кроссовок; то же самое парень повторяет и с другой ногой. Я сижу, пока он обувается сам, а потом обхватываю его руку своей и выхожу из квартиры. Он закрывает двери на замок, и мы двигаемся к лифту, который ожидаем в молчании.
Двери с шумом открываются, и мы заходим в небольшую кабину, нажимаем на кнопку первого этажа.
— Который час? — интересуюсь я, обнимая его за талию.
— Упс, уже без пяти… — смотрит на меня и неловко улыбается.
— Мы опаздываем… — смотрю с лёгкой злобой, но потом понимаю, что виной нашего опоздания являюсь я сама, поэтому опускаю взгляд на свои кроссовки.
Машем дружелюбному консьержу и выходим из дома, сворачивая налево. Мы идём по красивой, аккуратно выложенной каменной дорожке. Вокруг много зелени, скамеек, детских площадок и таких же, как наш, небоскрёбов.
Мы проходим чуть дальше, в какой-то момент меняются дорожка и дома на разноцветные многоэтажки. Уютный ЖК встречает нас с распростертыми объятиями, но мы быстро уходим оттуда.
Я иду, словно в прострации, и постоянно поглядываю на часы. Как Дан и говорил, мы дошли ровно за пятнадцать минут.
Зайдя в здание, мы приветствуем консьержку Леру и прикладываем свои пропуска, чтобы пройти в лифт и подняться на шестой этаж.
Наша студия находилась в одном из небоскрёбов, где расположились разные офисы, апартаменты и, подобна нашей, студии. Найти здесь себе жилище было очень сложно, так как очень много этажей занято рабочими компаниями.
Выйдя из лифта на нужном нам этаже, мы идём по коридору в кабинет нашей учительницы.
— Здравствуйте, Алла Сергеевна, — здоровается Дан и пропускает меня вперёд, заходя следом.
— Привет, — она поднимается со своего места, подходя ближе. — Чего вы опаздываете? — удивленно смотрит на нас и усмехается.
— Так получилось, извините, — я пожимаю плечами.
— Хорошо, идите, — женщина отходит к большому панорамному окну. — Проходите в шестую, там вас ждут, — она смотрит на нас с улыбкой.
— Спасибо, мы пойдем, — говорит Дан, и мы выходим из кабинета. Непонимающе смотрю на него, не зная, где находится шестая. — Нам туда, — он показывает пальцем в конец коридора.
Мы быстрым шагом направляемся в нужный кабинет.
— Всем привет! — зайдя в комнату, я махаю рукой Серёже — нашему звукачу.
— Приветики, — из-за угла выходит Саша — один из преподавателей и гитарист в одном лице. Он — наш хороший знакомый, который учился здесь раньше, а теперь преподаёт и делает из наших идей конфетку. Мы часто гуляем у него на студии, помогая ему. А ещё он обещал научить меня играть на гитаре!
— Что сегодня будем петь? — он смотрит на Дана и подходит ближе.
— Давай то, что в прошлый раз, — парень поворачивает голову в мою сторону и подмигивает, отчего я немного краснею. Всяко лучше, чем быть красной от слёз. — Иди ко мне, — он подаёт мне микрофон, и я становлюсь рядом с ним.
Машем звукачу рукой, что готовы, и Серёжа включает музыку.
Keep me here
My heart is near
My love has gone away
Tell me true
My heart is new
My love has gone away
It's okay
I know someday I'm gonna be with you
It's okay
I know someday I'm gonna be with you
Своим красивым тембром пропевает парень и смотрит на меня. Каждый раз, когда мы поём, песня будто проникает в кровь. Дан серьезный, и в его глазах — грусть и сожаление. Таким он бывает редко, но эти моменты такие драгоценные.
Speak to me
My heart is free
My love has gone away
Tell me true
My heart is blue
My love has gone away
It's okay
I know someday I'm gonna be with you
It's okay
I know someday I'm gonna be with you
It's okay
I know someday I'm gonna be with you
Чувствую, как глаза медленно застилает прозрачная пелена соленых слёз. Хочется плакать, но наружу выходит лишь смех между строк из-за моего ужасного произношения.
Дан видит моё состояние и приобнимает за плечи — и в этих крепких руках я чувствую такую поддержку, которой не доводилось ощущать всю свою сознательную жизнь.
It's okay
I know someday I'm gonna be with you
It's okay
I know someday I'm gonna be with you
It's okay
I know someday I'm gonna be with you
It's okay
I know someday I'm gonna be with you
It's okay
I know someday I'm gonna be with you
Наши голоса сливаются воедино, ложатся, как мёд на уши. И я восхищенно смотрю на него блестящими из-за слёз глазами. Желание плакать никуда не исчезло, и ком в горле всё больше мешает петь, но я держусь для того, чтобы наша песня получилась лучше, чем простое «прекрасно».
Дан смотрит мне в глаза, и в них я вижу тихое «всё хорошо». Он притрагивается ладонью к моей щеке и успокаивающе проводит большим пальцем по нежной, немного розовой коже и шёпотом проговаривает:
— Моя любовь будет жить вечно.
