Ты говоришь, что в моих венах течёт северный ветер.
Пусть я младше и тебе по плечо,
Я твой на свете самый страшный и губительный шторм -
На всей планете не найдёшь ты утешение в другом.
"Северный ветер" - Green Apelsin
- Отставить нервотрёпку. Почему тебя так колотит? - Антон крутил в руке бумажку с проступающими двумя полосками, - Представляешь, такое случается, если люди долго живут вместе, любят друг друга... Парень подавился последними словами, будто таблетка или косточка от рыбы застряли в горле. Пустой взгляд скользил по моему бледному и настороженному лицу. - Можно выкинуть или устроишь Арсу вечеринку с шариками и аистами? - Звучит ужасно, - я решительно отобрала тест и скомкала его. - Откуда столько желчи? Ты радоваться должна, - Антон устало направился к шкафчикам с алкоголем, - Если это ребёнок Арса, конечно же. Я уже не слушала монотонную речь друга и залипала на огонёчки в окне, потому что гвоздичный одеколон превратился в мой личный опиум, стирающий остатки разума. - Оля? Приём? Ты же не хочешь сказать, что... - Что? Нет, нет. Конечно, это от Арса. Он от меня ни на секунду не отходит, я даже физически успеть не могла... - Странные у тебя рассуждения, всё таки. Разговор безвозвратно подвели чертой. Казалось, что жаркий шёпот на ухо, трепетные признания, непозволительная близость и мольба остались в другом измерении. Антон упирался тонкими руками в столешницу и смотрел вглубь самого себя. На улице постукивал дождь. Снова этот мерзкий дождь, сопровождающий все крахи человечества и концы света в любое время года. Но он всегда считался проблемой северной столицы, а теперь... Москва была заражена. Москва больна Петербургом. А виной тому обычные люди. - Глупое чувство, будто опоздал на последний вечерний поезд, - короткий осипший смешок и тишина, - И теперь придётся пережидать бесконечную ночь на забытом сыром вокзале. Молчала. Думала. Сжимала пальцами оконную раму. - Я не успел, не разглядел вовремя, не схватил, - я услышала за спиной звук вспыхивающей зажигалки, и аромат вишнёвых сигарет захватил помещение, - А теперь первый узнаю о твоём ребёнке. О вашем ребёнке. Резко повернувшись, я упёрлась в пелену зелёных глаз. Отчаянные, яркие, сожалеющие. Только в такие и стоит влюбляться, только о таких и мечтаешь по ночам. Но они не мои. Это не царство льда, не глубина океана, не утреннее небо, в них не утопаешь, а просто проваливаешься. - Ночами между утомительными допросами я не должен был оставлять тебя одну курить у окна, после ситуации с Кьярой не должен был уезжать и прятаться, я столько всего не должен был... Антона несло всё дальше. Каждое слово - нож, вскрывающий трахею. Он не предпринимал попытки подняться, вновь приблизиться, потому что знал: теперь это незаконно. Очередной раз я не выдержу, поддамся. - Мне жаль, что так вышло, Антон, - слова звучали сухо, ведь я даже не знала, о каком сожалении идёт речь. - Глупости. Конечно, не жаль. И это правильно,- парень выдавливал ухмылку и боролся с тремором пальцев, - Езжай к Арсению, расскажи всё и возвращайся с ним домой. А ещё лучше, уволься к чёрту. В тебе теплится жизнь, а ты до сих пор безнадёжно больна. - Больна? - Городами, перелётами, новостройками, сценами, квартирами, прошлым. Ты больна людьми. Мы все больны. Но только тебе это противопоказано с недавних пор. Антон озарил тёмную кухню последней лучезарной улыбкой и двинулся в прихожую. - У моей Москвы и твоей Невы стало общее что-то... Конечно же, мы... - тихие напевы из уст Антона были обволакивающими и нежными. Парень жестом показал следовать за ним. И я следовала. Почёсывала раскрасневшийся от вездесущего запаха нос. Может, гвоздики домой купить?***
Лечиться от людей не хотелось. Лечиться от грязной Москвы тоже. Пришлось даже соврать Антону, что я вызвала такси, ведь он никогда бы не позволил шляться по вечерним улочкам. Потягивая носом пыльный воздух и оборачиваясь на каждую подсвеченную витрину, я шла бесцельно. Трелью отзывались уведомления в телефоне о вечернем вылете в Петербург. Но я не ускоряла темп. Было всё равно. Как в лучших мелодрамах я уселась на промокшую скамейку и закурила, с ухмылкой думая о том, что теперь придётся выкинуть все спрятанные пачки. Виски гудели. Мысль, поселившаяся в моей голове ещё в квартире Антона, пугала и разъедала внутренние органы. Я давно перестала узнавать саму себя, но теперь определённо прогнозировала скорое попадание в психушку. Уяснить стоило давно: если сознание подсказывает решение, то вперёд. Каким бы отвратительным оно ни было. Иначе точно проиграешь в схватке с непредсказуемой Вселенной. Я задержала дыхание и на одном вдохе настрочила сообщение.Я:
Первое, что скажу: я тебя ненавижу и не уважаю.
И не отвечаю за себя, если нанесу тебе тяжкие увечья.
Но я хочу встретиться.
Ира (никогда не отвечать): Так и думала. Через час на Патриарших Прудах. Руки зашлись спазмом и я отбросила мобильник, будто увидела там подтверждение своей скорой кончины. Тараканы в голове метались и громко визжали: "Мы теперь точно не выплывем из дерьма!", "Зачем ты это сделала, дурёха?!". Но я знала зачем. Антон настаивал на моей "болезни прошлым", значит я искореню заразу. А диагностику всегда проводят постепенно и поэтапно. Первым блёклым пятном и неясной субстанцией была Кузнецова. Взглянуть этому страху в глаза не получалось уже больше двух лет. Каждый раз я прислушивалась к их разговорам со Стасом и отмахивалась лишь бесспорной ненавистью и злостью, хотя внутри таила миллионы вопросов. Непростительный интерес к чокнутой выворачивал меня наизнанку, но я уверенно двигалась в сторону метро.***
Двое мужчин восседали на чёрных вельветовых диванах уже около получаса, постукивая пальцами по гранёным стаканам с виски. Один прятал глаза, а второй смотрел хищно и выжидающе. - Ну хватит уже, Шеминов. Я слишком давно тебя знаю, чтобы не понять твой дурацкий взгляд, - Арсений продолжал пялиться в ноги,- Зачем ты меня притащил в своё логово зла? - А мне казалось, это обычный офис. Стас весело крутанул бокал, и бронзовая жидкость чуть не перелилась за края. - Да, брось. Неужели я не могу просто пообедать с другом? - Обойдёмся без лапши на уши. У меня нет на это времени, - Арс решительно встал, - Мы сегодня возвращаемся в Питер. Антон стабилен. Больше эксцессов не наблюдается. - Ох, дорогой, не торопись и вернись на диван,- голос Шеминова стал твёрдым, и загипнотизированный актёр опустился обратно. Смакуя каждый новый глоток, Стас разглядывал лицо Арсения, чувствовал его необъяснимый страх перед руководителем, видел изменения в мимике. Шеминов в совершенстве овладел теорией: "Если не можешь заставить людей полюбить тебя, заставь бояться." - Как обстоят дела со свадьбой, Арсюша? Арсу прострелили грудь, пробили рёбра насквозь, выдрали лёгкие. Будь возможность, он бы прямо сейчас выпрыгнул из окна небоскрёба. Тема, которую он так отчаянно избегал, настигла его. - Ты ведь помнишь наш уговор? Я дал тебе ровно два года. Ещё один удар в солнечное сплетение, ещё один пропущенный вдох. Арсений почти ощущал привкус крови на языке. - Стас... Это было до того, как... - Конечно, конечно! Это было до того, как ты понял, что влюблён, что нашёл свет своих очей, что готов делить счастье и горе с нашей администраторшей! Я помню. Шеминов вальяжно прошёлся по офису, следуя к графину с виски. - И поверь, мне глубоко насрать, трахаетесь вы по любви или без. Но ты подписал контракт, Попов. Либо через два года я получаю свадьбу, либо ты обязан сменить цель. - Какая к чёрту разница?! Я уже сделал предложение, вопрос только в паре месяцев. Повисла тишина, потому что Стас давно прославился любителем драматических пауз, которыми умело разбавлял напряжённые диалоги. Его телефон издал несколько вибраций, мужчина глянул в экран и расплылся в довольной улыбке. - Фанаты следят за разборками и выяснениями отношений кумиров определённый срок, после которого должен следовать либо хэппи-энд, либо слёзный разрыв. Иначе им просто наскучит. - Но у нас уже хэппи-энд! Стас, я умоляю тебя! Нужно немного времени и... - Арсений чувствовал отчаяние и ком в горле. - Арсюш, спокойно. Я же не зверь, в конце концов, - Шеминов часто поглядывал в экран мобильника и всё загадочнее улыбался, - Тем более, появились новые обстоятельства, которые прикроют твою жопу. Лучше ответь мне, где Оля сейчас? Тело Арса наполнил электрический разряд, и мужчина с ужасом вспомнил, что не получил ни одного сообщения за последние несколько часов. Сознание предлагало самые мерзкие и пугающие варианты событий. - Я... Я отправил её к Антону... Им надо было прояснить кое-какие недосказанности... - А, ты про поцелуй? Согласен, неприятненькая ситуация, но этот вопрос уже закрыт. Шеминов последний раз глянул в телефон, утвердительно кивнул сам себе и начал спешно одеваться, кидая вещи в небольшую барсетку. - Куда ты собрался, Стас? Эй, ало? - Арс вскочил с дивана и схватил продюсера за рукав. - Советую следовать моему примеру, если не хочешь, чтобы твоя беременная девушка утопила Кузнецову на Патриарших Прудах. Немая сцена. Арсений посмотрел на Шеминова с таким лицом, что руководитель еле сдержался от приступа смеха и желания запечатлеть это для потомков. - Чего блять... Одной фразой актёр замечательно подытожил небольшой обед в офисе Стаса.***
Забыв о том, что период белых ночей проходил в Петербурге, я с удивлением наблюдала за сгущающимися сумерками. Страшно не было, но то самое забытое чувство тревоги, опутывающее горло проволокой, давало о себе знать. Арсений прислал короткое смс, где сообщал о небольшом деловом приёме у Стаса. Это окончательно успокоило меня, ведь никто не бросится на поиски ближайшие часы. На улице было душно и шумно. Во всю работали кафе и дорогие рестораны, люди петляли по тропинкам парка и переговаривались. Идеальная атмосфера, чтобы затеряться в толпе и встретиться лицом к лицу с убийцей. Это слово с каждым разом всё труднее формулировалось в голове, но я до сих пор запрещала себе любые мысли об Ире, кроме отвращения. Я искала её взглядом, старалась выцепить отпечатанные в памяти черты, упереться глазами в идеальное лицо. Но через пару минут лишь приняла выжидающую позицию на ближайшей лавочке возле пруда. - Если бы ты не предложила встретиться, я бы предложила сама. Ох, этот голос. Как медовая патока, как жжёная карамель, затягивающий в прошлое, в ту самую тёмную подсобку. Каждый слог как выстрел в шуме салютов, как падающий пистолет, как разбивающееся зеркало. Оборачиваться было страшно, но девушка избавила меня от этой пытки и мирно уселась рядом. - Я буду задавать вопросы, а ты отвечать. Только так, - я выдавила из себя давно отрепетированные слова. - Деловая какая, - Ира фыркнула в своей манере, - Как то не планировала отчитываться. Я пришла не на допрос, а на диалог. - Я не виду диалогов с преступницами. - Как жаль, ну тогда пока! Кузнецова резво поднялась с лавочки и, подтверждая свои слова, двинулась прочь. Живот скрутило, и перебороть собственное достоинство оказалось гораздо сложнее. Но я знала, мне нельзя упустить шанс. - Ира... Постой! Золотистые локоны покачнулись, и фигура остановилась. - Другое дело, - девушка второй раз приземлилась на скамейку, - Переговоры? - Переговоры, - повторила я почти прискорбно. Поднимался ветер, который заглушал смех прохожих и проезжающие машины. Все заготовленные слова терялись, а взгляд фокусировался с трудом. - Ира, ты когда-нибудь болела людьми? - Это моё хроническое заболевание, - девушка горько вздохнула, - А после смерти Оксаны началось обострение. Никак не могу дождаться летального исхода. - А обезболивающее существует? - я поражалась своему внезапно окрепшему голосу. - Время, бегство, игнорирование, - Кузнецова вскинула брови и впервые повернулась в мою сторону, - Но у нас разные курсы лечения, Оля. Тебе не подойдут такие лекарства. Я молчала. Меня убаюкивали речи этой дамы в огромной толстовке, и куда-то пропадало желание врезать ей. Словно анальгин Ира действовала на мой поражённый мозг, а я не сопротивлялась. - Я страшный человек, - голос женщины стал совсем тихим, - Несу боль, разрушения, а собственные ошибки признаю чересчур поздно. - Ты пристрелила мою лучшую подругу, упекла за решётку её мужа, разнесла в щепки психику Антона и через колено переломила жизнь всех оставшихся. Многовато ошибок, тебе не кажется? - моя речь звучала монотонно и равнодушно. - Я пойму, если ты рассмеёшься и уйдёшь, но мне действительно жаль. Оксана... Оксана не заслужила такого... Порывы ветра врезались в лицо и оповещали о стекающих слезах, потому что щёки обжигало холодом. Я плакала равнодушно, плакала спокойно, будто настоящей боли во мне просто не осталось. - Где ты была всё это время? - После допросов скрывалась в загородных домиках, хотела прервать серую и сломанную жизнь, но силы воли не хватило. Потом объявился Стас, как старый хозяин, ищущий свою верную потерянную псину. Перевёз меня обратно в Москву, посадил на цепь рядом, и я начала работать. Следила за всеми вами, за развитием ваших путей, за восстановлением. Мне казалось, что я наблюдаю за семьёй, в которую меня никогда больше не примут. - Дима и Серёжа ведь до сих пор не в курсе. - Да, поэтому однажды пересеклась с Матвиенко за чашкой кофе, чтобы хоть немного прикоснуться к ушедшим временам. За это получила разнос от Шеминова и вновь забилась в угол. А потом передоз Антона... Мы одновременно передёрнули плечами, вспоминая неприятную картину. На улице холодало, а людей становилось всё меньше. Разговор дальше не шёл. Странно, а чего я ожидала от этой из ряда вон выходящей встречи. Милых и увлекательных бесед? Сплетен и шуток? Мне было достаточно её рассуждений о том, что скрываться в одиночку, избегая проблем, больно и тяжело. Хотелось поговорить про Антона, хотелось наконец узнать все тайны, хотелось высказать опасения. Но моё сознание решило по-другому. - Я беременна, Ир, - до конца не понимала, зачем оповестила об этом Кузнецову. - Что? - глаза девушки вдруг озарились непонятным мне счастьем, - Оля, боже, я так рада. Это ведь значит, что... Господи, Стас же сейчас... Погоди минуту. Кузнецова нервно выхватила телефон и принялась строчить сообщения с такой скоростью, будто от них зависело спасение всего человечества. - Главное, чтобы Стас не успел... И Арс... Он же сейчас... - Ира бормотала что-то, от чего к горлу подкатывала тошнота. - Что происходит? - Они обсуждают контракт на свадьбу, срок истёк, и если Шеминов решит... - Кузнецова с ужасом оглядела меня и продолжила строчить смс, - Но ты беременна, значит всё точно состоится, боже, главное успеть... Мир вокруг кружился, а в глазах темнело. Я закинула голову назад и прислушалась к шуму воды. Внутри было пусто. Настолько пусто, что очередные всплывающие козни Стаса казались глупостью и детской выдумкой. Хотелось спокойствия. Хотелось очнуться ото сна в день первой поездки в ГлавКино и отменить встречу к чёрту. Мягкая и прохладная рука легла мне на плечо. Кузнецова вновь дышала ровно, наверное, постепенно осознавая, как проговорилась. - Всё будет хорошо. Но я уже не слушала. Мне было плевать.